Мэри Блейни - Твой пылкий поцелуй

«Будь честным с самим собой, – решительно приказал себе Гейб. – Тебе хочется большего, чем просто получить ответы». Любовная связь с Шарлоттой – вот что больше всего манило его. Он с трудом переносил искушение ее запаха, ее мягкости, то, как она касалась его, как возбуждала его одним невзначай брошенным взглядом. Он не успокоится, пока снова не займется с ней любовью, он соблазнит ее, когда они вернутся в Англию.

Звуки пробуждающегося к жизни дома вырвали его из полусна. Итак, следующий акт начинается.

Неожиданно у Гейбриела появилось ощущение, будто он собирается вскарабкаться по лестнице без перил до самого телескопа. Возможно, риск стоит того, а может, это станет последней глупостью, совершенной им в этой жизни.

Шарлотта, сидя перед туалетным столиком, расчесывала спутанные локоны и, всматриваясь в свое отражение в зеркале, пыталась разглядеть следы ночного кошмара.

Негромкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть, и она, сделав глубокий вдох, поднялась, чтобы открыть дверь.

Когда Жорж вошел, она улыбнулась. Оба знали, что выступать в роли горничной для него весьма затруднительно.

Заметив, как Жорж бросил взгляд на постель, Шарлотта словно заново увидела разбросанные в беспорядке простыни и одеяла.

Когда Жорж подошел к ней, она встала, чтобы он помог ей завязать тесемки на платье.

– Вы провели беспокойную ночь, мадам?

– Ты лучший камердинер в мире, мой друг, и ты так тактичен…

Жорж взглянул на ее отражение в зеркале, и их глаза встретились.

– Позвольте, я помогу вам.

– А, это про круги под глазами и осунувшуюся физиономию? Ты слишком прямолинеен и все говоришь в лицо; впрочем, я это заслужила.

Жорж улыбнулся, заставив ее улыбнуться в ответ. Шарлотта постоянно задавалась вопросом: являются ли редкие проявления эмоций частью его натуры, или он просто подыгрывает ей?

Она снова села.

– Послушай, Жорж, мы с тобой были для Шарля самыми близкими людьми. Жена и камердинер. Ты был не единственным, кто замешан во всем этом, я – тоже.

Жорж покачал головой, словно отрицая то, что, как он хорошо знал, безусловно являлось правдой.

– Шарль был самым обаятельным из всех мужчин, которых я когда-либо встречала, – продолжала Шарлотта. – Он играл на моей преданности, и его улыбка покорила меня с первой встречи.

Жорж молча кивнул.

– Ты мог бы отправиться со мной в Англию, тебе незачем оставаться здесь.

– Мы уже обсуждали это. Я поеду, только если вы позволите мне помогать вам и вашей матушке растить детей.

– Нет и еще раз нет. Ты свою задачу выполнил, а дом, полный детей, не место для хорошего камердинера. Что до меня, то я теперь просто обязана заботиться о детях.

– Да, мадам.

Отвернувшись, Шарлотта принялась заплетать волосы в косу, затем уложила ее короной на затылке.

– Видишь ли, Жорж, если я попаду в ад, меня ждет та же жизнь, которую я буду проживать снова и снова. Искать кого-нибудь, кто предаст нас, просыпаться с единственной смутной надеждой понять, где я и кто я. – Она встала. – Ну, как я выгляжу?

Прежде чем вынести приговор, Жорж некоторое время молчал.

– Неплохо, но я вижу, что вам холодно, – изрек он наконец.

Шарлотту и правда охватила дрожь.

– Вы должны были позволить мне развести огонь в камине.

– Нет, это пустая трата денег – ведь скоро я все равно уеду отсюда. Кроме того, если я хорошенько замерзну, наша предполагаемая бедность будет выглядеть еще более убедительно.

– По-моему, заплаты на подоле вашего платья будет вполне достаточно. – Жорж отступил на шаг. – Эту грубую ткань вряд ли стоит латать, на него и так не хочется смотреть.

– Вот и отлично. – Шарлотта вынула из корзины белый шарф и обернула им плечи.

– Утром я отнес Пеннистану его одежду, мадам. Не думаю, что он спал больше, чем вы.

– Возможно. – Шарлотта гадала, чем вызвана его бессонница – чувством вины или страхом.

– Милорд спросил, как вы себя чувствуете и все ли с вами в порядке.

– Это потому, что прошлой ночью он потерял контроль над собой. – Шарлотта никогда прежде не лгала Жоржу и не собиралась начинать сейчас. Они знали друг друга лучше, чем многие пары, делящие супружеское ложе.

В глазах Жоржа мелькнула угроза.

– Послушай меня, Жорж, пожалуйста. – Шарлотта подошла к нему. – К сожалению, лорд Гейбриел вернул гнусные воспоминания о Шарле, брак с которым стоил мне самоуважения, лишив понятий о собственной чести. – Она покачала головой. – Но теперь я стала другим человеком и никогда больше не позволю злоупотребить мной подобным образом. Скорее, я бы убила Гейбриела, если бы он попытался покуситься на меня, а тебя попросила бы избавиться от трупа.

Жорж кивнул, словно ее готовность к убийству была такой же естественной, как желание погладить кота.

– Но только, Жорж, – Шарлотта протянула руку и мягко коснулась его плеча, – он совсем другой и отличается от Шарля. Отличается настолько, насколько может отличаться один человек от другого. Пеннистан добрый, но просто он очень вспыльчив. Позже он извинился за все. – Она с удивлением вспоминала это теперь, когда все осталось позади. – Признаюсь, я ударила его. – Шарлотта разгладила грубую материю вокруг шеи. – Тогда он предложил ударить еще, если это поможет мне почувствовать себя лучше. И все же его вспыльчивость может сыграть с ним злую шутку. Просто не представляю себе, как он умудрился выжить в тюрьме, отделавшись лишь шрамами на спине.

– Возможно, вы правы, мадам, – неохотно признал Жорж. – Прошлым вечером я впервые поговорил с ним после той ночи, когда мы вытащили его из тюрьмы. В любом случае с ним надо держать ухо востро. – Он протянул руку к корзине, вытащил из нее поношенную серую шаль и передал Шарлотте. – С белым шарфом вы выглядите скорее монашенкой, чем женой бедного рыбака, так что лучше попробуйте эту. В лодке у меня будет несколько одеял, мадам, не думаю, что там вы замерзнете.

С отрешенным вздохом Шарлотта стянула с себя белую шаль и, поправив прическу, накинула ту, которую предложил Жорж.

Гейбриел стащил с головы повязку и отшвырнул ее в сторону.

– Я не надену эту повязку, – категорично заявил он. – И вообще, где это вы видели слепого рыбака?

Шарлотта спокойно подобрала повязку.

– Никто не поверит, что вы ранены, если повязка отсутствует.

– Значит, вы считаете, что я не смогу выглядеть дураком? Последнее время вы частенько меня так именовали. – Гейбриел вскинул руки, словно готовясь к нападению. – Я буду смотреть вниз и постоянно твердить себе, что нельзя поднимать взгляд выше края вашей юбки. Разве этой моей кровавой раны над бровью, которую вы так ловко придумали, недостаточно?

– Это просто пятно, оно может стереться, исчезнуть. – Шарлотта осмотрела свою работу критическим взглядом. – Ладно, я перевяжу только лоб, но больше ни в чем не уступлю.

Гейбриел хмуро кивнул, хотя ему очень хотелось спросить, с какой целью она закрывала рану, которую сама так старательно раскрасила. Впрочем, небольшая часть раны по-прежнему виднелась из-под повязки, заставляя предположить под ней нечто более серьезное.

Двое ребятишек внимательно наблюдали за ними, позабыв об остатках завтрака. Мальчику было лет десять, девчушке с буйными, нерасчесанными кудряшками на голове – пять-шесть. Одеты они были в какое-то тряпье, как будто Жорж подобрал их на улице. Дети слушали препирательства старших с нескрываемой тревогой.

– Он всегда хочет делать все по-своему, – пояснила Шарлотта. – Твой брат похож на него, верно?

Девочка наморщила лоб, а затем кивнула, чем Шарлотта явно осталась довольна.

– Запомните, сегодня вы обязательно должны делать все в точности так, как я говорю. У вашего папочки не все в порядке с головой, и я, ваша мама, буду всем командовать. Я понимаю, это для вас непривычно, но ничего не поделаешь.

– Все как на войне, – произнес мальчик неожиданно громко.

– Именно. Что бы ни случилось, вы должны называть нас мама и папа. Скоро мы окажемся далеко отсюда и в безопасности, в Англии, тогда все снова станет как обычно.

Гейбриел с удовольствием слушал их беседу. Как мягко Шарлотта обращается с детьми! Она выступала в роли матери не менее умело, чем до того в роли шлюхи. Он также заметил, что произношение мальчика заметно отличается от уличного просторечья. Интересно, где Шарлотта нашла этих ребятишек и на самом ли деле они брат и сестра? В любом случае им было хорошо вместе: девочка охотно садилась рядом с мальчиком, как будто находя поблизости от него уверенность и защиту.

Но самым странным Гейбриелу казалось то, что оба они с готовностью согласились уехать в Англию. Неужели их жизнь здесь настолько несчастна, что даже чужая страна для них предпочтительнее?

– А кот отправится с нами? – неожиданно спросила девочка.

Шарлотта ласково усмехнулась:

– Нет, кот присматривает за домом, когда меня нет.

Малыши весело рассмеялись, услышав, что кот остается за домоправителя, и Шарлотта тут же призвала их к порядку.

– Заканчивайте скорее завтрак, и пойдем за лодкой. Кстати, в Англии тоже водятся кошки.

Быстро покончив с едой, все трое, включая Гейбриела, дружно поднялись, после чего Гейбриел произнес про себя: «Боже, помоги нам сохранить детей и без приключений добраться до дома».

Он вспомнил, когда последний раз просил Господа о помощи, – тогда он умолял схвативших его людей не поджигать таверну. К сожалению, его мольбы не были услышаны, или возможно, наверху было предначертано больше, чем ему дано узнать.

Шарлотте потребовалось еще несколько минут, чтобы окончательно все расставить по своим местам. Первой пойдет она, ведя девочку за руку, а Гейбриел последует за ними и мальчик будет сопровождать его.

Они вышли на улицу через заднюю дверь как раз в тот момент, когда ночная тьма уступила место серому рассвету.

Гейбриел смотрел прямо перед собой на поношенную шаль, которую Шарлотта набросила на плечи. Иногда он спотыкался на неровностях булыжной мостовой, и это не было игрой; тогда мальчик, который отнесся к своей роли со всей серьезностью, тут же подхватывал его под руку.

Прошло не так много времени, когда они почувствовали влажный запах воды и услышали звуки морской жизни – крики рыбаков, скрип лодок, на которые грузили рыболовные сети.

Гейбриел прислушался, но не обнаружил среди этих звуков ничего необычного. Ему стоило больших усилий шагать, не поднимая взгляда, но все равно он мысленно старался подбодрить Шарлотту.

Когда они спустились на берег, Гейбриел увидел выстроившиеся в ряд лодки. Несколько рыбаков издали разглядывали небольшое семейство. Некоторые из них кивнули Шарлотте, и она кивнула им в ответ.

Наконец они добрались до Жоржа; Гейбриел понял это, уловив знакомый запах его табака. Судя по тому немногому, что он мог увидеть из-за повязки, лодка Жоржа оказалась чистой и опрятной, а вовсе не «старой калошей», которую он ожидал увидеть после рассказов Шарлотты.

– Бонжур, месье. – Шарлотта быстро подошла к Жоржу. – Вот и мы. Готовы ловить рыбу хоть целый день.

Поговорив о чем-то вполголоса с Жоржем, Шарлотта вернулась к Гейбриелу.

– Сюда идут полковник, три офицера и, по меньшей мере, дюжина солдат.

Гейбриел кивнул; он кожей чувствовал ее озабоченность, но, сознавая присутствие детей рядом, не задал ни одного вопроса из вертевшихся у него в голове: «Не узнает ли полковник кого-либо из нас? И как мне поступать, если возникнут проблемы?»

– Я думаю, – Шарлотта поправила шаль, – мы должны действовать не торопясь, чтобы солдаты не подумали, будто мы спешим. – Она посмотрела на детей, и те дружно кивнули, подтверждая, что им все понятно. – Мы поможем подняться на борт папе, затем заберусь я, а вы, дети, подниметесь последними. Пьер, ты сядешь с папой на корме, а Клер сядет напротив, рядом со мной. Если солдаты остановят нас, говорить с ними буду я. Если они станут задавать вам вопросы, притворитесь, что вы их очень боитесь.

Гейбриел усмехнулся:

– Притвориться испуганным? Вряд ли кому-то из них надо будет притворяться.

Не успел он договорить, как ружейный выстрел разорвал утреннюю тишину, и Гейбриел, не сдержавшись, громко выругался, а когда прогремел второй выстрел, бросился к Шарлотте и толкнул ее на песок, а она увлекла за собой девочку. Когда они падали, Шарлотта изловчилась так, что Гейбриел оказался под ними.

– А мальчик? – прошептал он.

– Мальчик в безопасности, с Жоржем. – Шарлотка крепко уцепилась за его спину, и они стали ждать.

– А ну, слушать всем! – раздался поблизости голос полковника. – Ни один из вас не отплывет, пока мы не обыщем ваши лодки.

– Он стрелял, чтобы мы услышали, – шепотом спросил Гейбриел, – или чтобы напугать нас до смерти?