Дана Грэй - Твоя правда

- Ты говоришь, как моя бабушка, - рассмеялся Гэвин. - мы не должны этого делать. Нас всего четверо. Ни одного взрослого.

- Это традиция, - настаивал Майло, ухмыляясь и поднимая руки. - начнем.

Мы неохотно подчинились. Я взяла Майло за руку, потом нерешительно взяла за руку Риверо, а он взял мою, и я ощутила, что его ладонь больше моей, и такая теплая и грубая. Я отказывалась замечать легкое покалывание, пробежавшее по моей правой руке при этом прикосновении.

- Я начну, - сказал Майло и закрыл глаза. - Я благодарен за то, что прожил лучшее время в своей жизни. Я благодарен за своих родителей и сестру. Я также благодарен Гестии, которая является любовью всей моей жизни.- Он помолчал. - Я так рад, что встретил тебя, Диего, - улыбнулся он, - и что ты помог мне с учебой и экзаменами. Я так счастлив, что познакомился с тобой, и что ты стал одним из моих самых близких друзей. И тебе тоже, Гэвин, - добавил он, - и тебе, Пейдж. Я счастлив быть здесь с вами тремя, и я благодарен, что вы любите меня достаточно, чтобы быть здесь.

После этого последовала короткая пауза, прежде чем Гэвин прочистил горло и сказал: - Я сейчас заплачу, - пробормотал он, - это было трогательно, Майло.

- Спасибо, - улыбнулся Майло. - Ваш ход.

Однако Гэвину не нравилось быть мягкотелым, и он подвел итог: - я благодарен за то, что жив.

Мы все рассмеялись.

Риверо вздохнул.

- Ладно, - сказал он немного хрипло, - я тоже рад, что жив. И еще больше я благодарен за свободу, за возможность делать свой собственный выбор.

Странная, конечно благодарность, но поскольку я его почти не знала, то и судить не могла. Потом настала моя очередь, и я вспомнила разговор с Риверо в машине, не зная, что сказать. Затем я решила просто сказать то, что думала.

- Я благодарна за то, что смогла поступить в университет, - сказала я и, чувствуя, как мой желудок сжимается от невыразимого чувства, добавила: - И я благодарна за то, что я свободна.

Как по команде, мы с Риверо посмотрели друг на друга, и наши взгляды встретились на мгновение, которое, казалось, длилось несколько минут, прежде чем Майло вмешался: - Ну, можем приступать.

Я устало отвела взгляд и быстро отпустила руки Майло и Риверо. Затем я присоединилась к остальным, когда мы начали накладывать еду на наши тарелки.

Разговор был легким, так как еда была великолепной, и казалось, что все мы были слишком заняты едой, чем разговорами. Риверо, который принес красное вино, поскольку был единственным в комнате старше двадцати одного года и мог купить спиртное, откупорил бутылку и разлил ее по четырем бокалам. Мы подняли тост и выпили - или, в моем случае, пригубили, так как я не очень любил вино.

Затем пришло время десерта, трехцветного торта, который испек Гэвин. Он был подан с кофе, и к тому времени, как мы закончили, я была так сыта, что раздумывала, стоит ли мне расстегнуть пуговицу на джинсах. Но в этот момент я ощутила боль в шее, и поморщилась, массируя ее.

- Ты в порядке?- Спросил Майло, никогда ничего не упуская.

- Да, - пробормотал я, - просто у меня свело шею.

- Ненавижу, когда такое случается, - пробормотал Гэвин. - это случилось со мной на Хэллоуин. Но Диего мне помог он знает, как работать с изломами.

Майло хихикнул, затем посмотрел на Риверо. - Ты умеешь делать массаж?

- Немного, - сказал Риверо с намеком на улыбку, прежде чем повернуться ко мне. - Я могу помочь тебе, если хочешь.

Мое сердце непостижимым образом забилось в груди. - Я в порядке, - сказала я, стараясь не выдать паники, - все пройдет.

- Ты должна принять его предложение, - настаивал Гэвин, - он действительно хорош.

- Все в порядке, - сказала я, неловко посмеиваясь, но когда я попыталась выпрямиться, чтобы взять немного воды, моя шея решила, что ей не нравится, когда ее двигают. - Черт возьми, - пробормотала я.

- Ты в этом уверена? - Риверо скептически выгнул бровь.

Я морщусь. - Ты действительно так хорош, как говорит Гэвин?

Он поднялся со своего места. - Иди сядь на диван, - сказал он, - я сначала вымою руки.

У меня не было сил спорить, и я просто сделала, как он сказал. Оказавшись на диване в гостиной, звуки из кухни стали тише, превратившись в шепот. Потом появился Риверо и сел рядом со мной. - Повернись, - приказал он.

Я повернулась к нему спиной и перебросила волосы через плечо. Я чувствовала себя немного обнаженной, даже уязвимой, и мне это не нравилось. Мне также не понравилось, что моя кожа покрылась мурашками, когда он откинул несколько прядей моих волос, а его пальцы задели кожу на затылке.

"Какого черта я согласилась на это?" - Спросила я себя, но тут большие теплые руки Риверо легли мне на плечи, и он начал массировать их, и все мысли улетучились. Тихий, непроизвольный стон слетел с моих губ, когда он работал на определенном месте, и я обнаружила, что откинулась назад к нему. Он был действительно хорош, как и говорил Гэвин, его руки были мягкими, но твердыми, движения отработанными и точными, он точно знал, над каким местом нужно поработать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он молчал, пока массировал меня, и к тому времени, когда он закончил и убрал свои руки, я забыла, с кем была в комнате, и сказала: - Спасибо, я чувствую себя намного лучше. - Так оно и было; когда я пошевелила головой, боль исчезла.

- Рад помочь, - сказал Риверо еще более низким, хриплым голосом.

Я напряглась и повернулась, откидывая волосы назад. Он смотрел на меня темными глазами, и я вдруг поняла, как он красив. Во всех наших схватках он всегда злил меня до такой степени, что я легко могла забыть, насколько он горяч. Но теперь, сидя так близко... Диего Риверо был одним из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела, но его красота была не мальчишеской, а мужской.

я смотрелА на него почти в упор. Мои щеки внезапно вспыхнули, я отвернулась и еще раз пробормотала: - спасибо.

- Ты поблагодарила меня дважды, - сказал он чуть более спокойным голосом, - должно быть, у тебя действительно сильно болела шея.

На это у меня не нашлось остроумного ответа, и я встала.

- Давай вернемся, - сказала я, мое сердце слишком громко стучало в ушах, моя кожа была слишком натянута, мои чувства превратились в паутину, которую даже я не могла распутать.

Он тоже встал, но прежде чем я успела уйти, он остановил меня. - Мне очень жаль.

Сделав глубокий вдох, я повернулась к нему и увидела его всего в нескольких сантиметрах от себя, возвышающегося надо мной, смотрящего на меня с искренним, жестким раскаянием. Взяв себя в руки, я заставила свой голос звучать небрежно и спросил: - Почему?

- Знаешь что, - сказал он, пристально глядя мне в глаза. - Я вел себя как настоящий муд.... Я ни чего не знал о тебе, и поскольку ты вела себя определенным образом, когда мы впервые встретились, я взял первое впечатление, которое у меня сложилось о тебе, и интерпретировал его так, как я этого захотел. Это было неправильно с моей стороны, - сказал он, поморщившись, -Говоря, что ты заносчивая и самовлюбленная, ничего не зная о твоей жизни, думал, что ты влюбилась в меня только потому, что хотела доказать, что ты не должна быть отвергнута. Я был не прав, и мне жаль, что я вымещал это на тебе, и, возможно, причинил тебе боль от этого.

Я застыла на месте, потрясенная тем, что он отбросил свое эго в сторону и фактически, прямо извинился. И это заставило еще одну тяжесть спасть с моих плеч, еще одну волну облегчения омыть меня, и я обнаружила, что улыбаюсь, чувствуя себя в десять раз лучше, чем раньше. - Я принимаю твои извинения, - мягко сказала я, - и благодарю тебя.

Он казался немного смущенным. - За что?

- За то, что ты достаточно мужествен, чтобы признать свою ошибку, - просто сказала я, усмехнувшись, когда он нахмурился. - Не многие люди смогли бы это сделать, и все же ты это сделал. Так что спасибо, что прояснил ситуацию.

Он все еще не казался убежденным. - И это все?- Спросил он, скептически выгнув бровь. - Все, что мне нужно было сделать, это сказать, что я сожалею, и ты простишь меня?

Моя улыбка погасла. - Ты хочешь, чтобы я продолжала злиться на тебя?- Спросила я, теперь и сама нахмурившись.

- Нет, - сказал он, - но я также не думаю, что ты должна быть такой снисходительной. Или ты притворяешься, что прощаешь меня? - внезапно сказал он, его лицо потемнело, - чтобы ты могла поместить меня среди своих друзей в такое место, где ты могла бы держаться рядом, не осмеливаясь быть самой собой?

Мои теплые чувства рассеялись. - Ты только что сказал, что сожалеешь, что осуждал меня,- напомнила я ему, чувствуя себя уязвленной, - ты только что сказал, что не должен был делать поспешных выводов...

- Но на этот раз я прав, - прервал он меня, понизив голос, - и ты тоже это знаешь. Я видел, как ты сидела в машине, когда я это сказал. Я знаю, что, по крайней мере, это правда, потому что ты тоже это знаешь.

- А почему это вообще тебя касается?- Спросил я ехидно. - Да, ты извинился, и да, я прощаю тебя, потому что все совершают ошибки , но разница в том, признает ли человек их или нет, и ты это сделал, но это не значит, что я считаю тебя другом!

- И это гораздо более иронично, чем все остальное, поскольку ты, вероятно, даже не говоришь об этом со своими друзьями. Они же совершенно не знают тебя, не знают что ты чувствуешь, о чем думаешь...

Мой гнев усилился. - Повторяю, это не твое дело!

-А что, если я хочу сделать это своим делом?- Вдруг спросил он, делая шаг ко мне. - А что, если меня чертовски бесит, что ты держишь всех на расстоянии, в то время как со мной, когда ты злишься и теряешься, ты кажешься самой настоящей собой?

Он был прав. К черту все это... Он был настолько прав, что ирония происходящего казалась почти смешной. Чувствуя себя настолько не в своей тарелке, блуждая по неизведанной территории, я обхватила себя руками и отступила назад, опустив взгляд в пол. - А почему тебя это вообще волнует?- Спросила я и с ужасом услышала, как дрожит мой голос.

Наступила тишина, а потом я услышала, как он прерывисто вздохнул. - Я не знаю, - сказал он, и когда я подняла на него глаза, он посмотрел на меня пронизывающим взглядом, который проник мне в душу. - Но я думаю, это не имеет значения, так как ты, вероятно, никогда никому не доверишься, и уж тем более такому человеку, как я. Ты даже в мыслях не допускаешь, что можно сбросить с себя защиту, которой ты окружилась, как броней.

И с этими словами он ушел, оставив меня дрожащей, злой и потерянной.

Следующие недели прошли как в тумане. Я была занята подготовкой к выпускным экзаменам и отменила свое право на светскую жизнь до конца семестра. Я должна была закончить этот семестр с честью, потому что я хотела быть в списке декана, и мне нужно было поддерживать высокий средний балл, чтобы моя стипендия была возобновлена.

В те сумасшедшие времена я почти не видела Гестию и Айви. Все были заняты учебой, и их партнеры тоже, и я была благодарна за это; в прошлом году, в конце весеннего семестра, Гестия приводила с Майло каждый день, и их способ справиться со стрессом выпускных экзаменов состоял в том, чтобы заниматься сексом по полдня. Это означало, что я едва могла заниматься дома - они оба очень громко себя вели - и должна была учиться в библиотеке.

К счастью, теперь это было не так. Никто не хотел, чтобы их оценки пострадали, и это чувствовалось в общем воздухе.

Еще одна хорошая вещь в этих неделях? Я ни разу не видела Диего Риверо. И за это я была ему бесконечно благодарна.

Быстрее, чем когда-либо, наступила финальная неделя, и стресс был ощутимым. Я почти ничего не ела и не спала, училась в любое время дня и ночи, когда у меня не было тестов, и довела себя до изнеможения к концу выпускной недели. Когда Гестия объявила вечеринку у Майло, я с радостью отклонила приглашение, чтобы немного поспать.

- Ну же, Пейдж!- Сказала Гестия перед уходом. - Это прекрасный шанс дать волю чувствам! Майло сказал, что Диего даже не будет там, так как он уже уехал, так что же может помешать тебе повеселиться после этой ужасной недели?

- Я устала как собака, Гесси, - сказала я ей, удобно устроившись на кровати. - иди и развлекайся без меня.

Она пыталась настаивать, но я стояла на своем. В конце концов она ушла, и я наконец-то осталась одна. Но я не могла не думать об отъезде Риверо. Это была бы прекрасная возможность наконец-то прийти на вечеринку без него, но я чертовски устала.

На следующий день, попрощавшись с Айви (Гестия провела ночь у Майло), я собрала свои вещи и ушла первой. Я взяла билет до Южного вокзала, где села на поезд до Нью-Йорка.