Юлия Бабушкина - Ты мое счастье

— Я доверял тебе мужик, как ты мог скрыть от меня такое? — сходу спросил я.

Зак развернулся, и увидев меня, стоящего возле бара, опустив глаза, сказал:

— Чувак, она просила ничего не говорить тебе!

— Это мой ребенок Зак, я что по твоему не имею права знать это? — злобно сказал я, садясь за бар.

— Я говорил ей, что ты должен знать, но ты же знаешь какая она упертая. Я не смог ее переубедить, но я уверен, она бы вернулась прежде чем родить.

— Прежде чем родить? Ты что идиот? Я сказал тебе, что должен был знать сразу, а ты хотел скрывать это от меня, пока бы Эшли сама не додумалась вернуться? Я не скрывал от тебя даже то, что моя мать вот вот умрет от рака, а ты не мог сообщить мне что она беременна? Я доверял тебе черт бы тебя побрал!

— Не ори Ник! Я люблю ее не меньше тебя, и если она попросит меня молчать, значит я буду молчать, так же как ты просил молчать про мать, в общем то говоря.

Я развернулся, и вышел из ресторана. Этот мудак вывел меня из себя, но он был прав. Ему можно было доверить любую тайну, и это одновременно радовало меня, и в то же время дико бесило.

* * *

Спустя два дня, я вышел из здания суда. Бут хоть и был козлом, но сделал то, что я требовал, и за это я ему премного благодарен. Услышав сзади себя звуки каблуков, я развернулся:

— Ты, ты….я ненавижу тебя Браун — кричала Бека идя за мной — Ты жадная скотина!

— Мне плевать, что ты думаешь Бека — сказал, я и улыбнувшись, пошел дальше.

Она бежала за мной на свих огроменных шпильках и вопила:

— Как ты мог Ник? Я же люблю тебя.

— Я видел твою любовь, когда зашел однажды в туалет, так что можешь не рассказывать мне об этом — махнул я, и начал спускаться по ступенькам к машине, в которой меня ждал Чак — Кстати, не хочу тебя расстраивать, но видимо Буту не понравилось как ты тогда облизала его дружка, ведь он даже не удосужился решением суда отдать тебе хоть немного моих денег.

— Я ненавижу тебя! — крикнула она, но я только посмеялся.

— Желаю тебе удачи Бека, найди себе другого идиота, который поверит в твои сказки про любовь! — сказал я, снимая обручальное кольцо, которое был вынужден носить все это время.

Я спустился по лестницам, которые вели от здания суда, к дороге, и выкинул кольцо в ближайшую урну.

Теперь нет никаких запретов, теперь я наконец смогу с чистой совестью вернутся к женщине, которую люблю, и рассказать ей всю правду.

* * *

Я сидел за рулем уже несколько часов, ведя машину. Дорога до Хилдсбурга была не близкой, но я не мог просто так остановится. Я должен добраться до туда, и поскорее. Я так соскучился по ней. Вздохнув, я думал, как все по подробней рассказать, ей, да так, что бы она поверила мне, и поняла, как для меня было важно, выполнить последнее желание матери.

Я корил себя за то, как в очередной раз поступаю с ней, но другого выхода у меня не было. Я не мог просто отдать Эшли на съедение Ребекке. Я прекрасно знал, что после нашего расставания Эшли уедет. Она такой человек, ей нужно время, что бы побыть наедине с собой, и это был единственный вариант, при котором она покинет Лос-Анджелес, и в этом я был уверен. Так же, я сделал это для того, что бы мой отец, не давил на Эшли. Так как Ребекка на всеуслышание рассказала о том, что мы с Эшли спим, мой отец, будучи далеко не дураком, все прекрасно понял, и я был уверен в том, что он бы сдела все, лишь стереть с лица земли, Эшли, за то, что она спит со мной, и портит репутацию семьи. Мне было абсолютно наплевать на репутацию, ведь я люблю ее, но зная своего отца и поведение Ребекки, я поступил так, как должен был, в данной ситуации. Эшли упрямая, и ни за что бы не уехала, даже узнав всю правду. Она бы вступила в борьбу за свои права, если бы отец начал давить на нее, а это ни к чему хорошему бы не привело. Так же, зная, что на гала-вечере была пресса, я прекрасно знал о том, что они преследовали бы Эшли, и это окончательно добило бы ее. А так, это выглядело лучше, и все подумали, что Ребекка просто сходит с ума. В прессе, всю следующую недели писали об этом инциденте на гала-вечере, но ничего подробного не всплыло, так как история Ребекки была выдавлена из пальца, и к ней не прилагалось никаких доказательств. Слава богу.

Черт, я знаю, что поступил как полный кретин, и мне нет прощения, но я хотел защитить единственную женщину, которая нужна мне больше жизни. Я понимаю, что через каких то пару часов, мне придется объяснить все это женщине которую люблю, да еще в такой форме, что бы она правильно меня поняла. Я уверен, она будет перечить, и утверждать, что смогла бы все это вынести, если бы я сказал ей всю правду с самого начала, но я знаю, что она бы сломалась. Даже я, будучи привыкшим к таким заголовкам газет, и характеру отца и Ребекки, иногда просто готов удавиться, а теперь представьте, что бы было с хрупкой девушкой, которая впервые столкнулась с такой ситуацией. Да, что тут говорить, у нее колени тряслись, когда она впервые попала на благотворительный вечер, на который пригласил нас Жорж.

Задумавшись над всем этим дерьмом, что случилось со мной и Эшли за последние пол года, в моей голове вспыхнули воспоминания:

Проснувшись а следующее утро после того, как сказал Эшли, о нашем расставании, я понял, что вчера вечером, последние три стакана виски были лишними. Я встал, и как обычно побрел в душ, мне нужно было освежиться, ведь скоро пора ехать на работу. Выйдя из душа, я услышал, как мой телефон разрывается, отчаянно вибрируя на прикроватном столике. Я подошел и увидел на экране номер отца. Как только я взял трубку, отец сообщил мне, что маме резко стало хуже и ее только что увезли в клинику.

Я на всех порах примчался туда, и просидел с ней весь оставшийся день. Резкое ухудшение здоровье естественно было вызвано раком, и врачи твердили о самых страшных прогнозах. Я совсем перестал являться на работе и сутками проводил у больничной кровати матери. Рассказать ей всю правду я так и не решился, и спустя пару дней, мамы не стало.

Я был в какой-то степени подготовлен к ее смерти, но все равно, сколько не готовься, легче не становится, когда врач говорит, что твоей матери уже нет.

Похороны прошли очень скромно, была закрытая церемония отпевания. Были только самые близкие люди, и делать из этого зрелище совсем не хотелось. Как только я приехал с похорон, я собрал все свои вещи, и переехал в свою отдельную квартиру в Лос-Анджелесе, дав Ребекке пару дней на то, что бы собрать все свое дерьмо, и уехать из моего дома. В итоге, после того как она съехала, я продал этот чертов дом, дабы он не напоминал мне о тех вещах, что происходили в нем последнее время.

* * *

Подъехав к дому родителей Бреда, я убедился что в доме никого нет, и остался сидеть в машине. Уже начало темнеть, но Эшли все еще не было, и я уже начал волноваться. Спустя еще пару часов, когда на улице была ночь, к дому Леманов подъехал синий внедорожник, и я прищурился, дабы разглядеть, кто в нем. Когда Эшли вышла из машины, улыбка тронула мои губы. Я так соскучился по ней. Но когда вслед за ней из машины вышел какой-то мужчина, я насторожился. Что это за ублюдок и почему он пытается обнять ее, когда она начинает подходить к дому. Я сидел и молча закипал от злости, смотря на эту картину. Мне стало окончательно не до шуток, когда этот ублюдок попытался поцеловать ее, и я уже собирался выйти из машины и остановить все это, когда Эшли резко оттолкнула его, и опуская глаза зашла во двор. Моя девочка. Я улыбнулся, и убедился, что она зашла в дом, а затем вышел из машины, останавливая этого ублюдка.

— Больше никогда не прикасайся к ней! — гневно сказал я, хлопая дверью авто.

Мужчина обернулся, и осмотрев меня с ног до головы, сказал:

— Неужели папаша вернулся — засмеялся он, но мне сейчас было совершенно не до шуток.

— Я надеюсь ты понял меня с первого раза — сказал я, и открыл калитку, что бы зайти во двор.

Немного постояв, я успокоился, и глубоко вдохнул. Через каких-то пару секунд, я увижу ее, и мне нужно постараться убедить ее в том, что больше я никогда не брошу ее. Она носит моего ребенка, я люблю эту женщину, и больше нет ни одной преграды, что может разлучить нас. Главное, что бы она поверила мне. Резко выдохнув, я поднял руку, что бы нажать на звонок, но в этот момент дверь открылась, и я увидел ее…

— Черт! — крикнул Ник, и схватив меня за руку, зашел в дом.

Он быстрым шагом, держа меня за руку, прошел на кухню, и посадив меня на стул, начал рыться по шкафам, в поисках аптечки.

— Где аптечка Эшли? — крикнул он.

Я молчала. Я не могла поверить, что он был здесь. Я совсем не ожидала этого, и теперь, когда он бегает по кухне, и открывает все подряд, я сижу и смотрю на него не моргая.

Ник подошел, ко мне, сел на корточки, и взяв мое лицо в свои ладони сказал:

— Дорогая, скажи мне, где аптечка — не отрывая взгляда от его глаз, я окровавленной рукой указала в сторону аптечки, и Ник встал и быстро подошел к полке, что бы достать ее.

— Дай мне свою руку! — сказал он.

— Зачем ты приехал? — спросила я, когда наконец пришла в себя.

— Дай мне свою руку! — по слогам повторил он.

Я кивнула, и протянула ему свою руку. Он обработал рану, и поцеловав мое запястье, посмотрел на меня.

— Я так скучал по тебе.

— Ник… ты бросил меня! — я встала, вышла с кухни.

Обида и боль, разрывали мне сердце. Я не верю ему. Не единому слову.

— Эшли… — он зашел в гостиную вслед за мной.

— Как человек, который бросил меня, может скучать? Ты сам сделал этот выбор! — кричала я, не сдерживая эмоций.

Ник подошел ко мне и снова взял мое лицо в свои ладони.

— Тише, тебе нельзя волноваться — сказал он, и взяв меня за руки, посадил на диван.

— Откуда ты узнал?

— Почему ты скрывала от меня это? — гневно спросил он.

— А ты как думаешь? Ты бросил меня Ник, и вообще, ты женатый человек, который не должен здесь находиться. Ты должен быть рядом с женой!

— Эй — он протянул мне свою руку и показал палец, на котором уже не было обручального кольца, остался лишь небольшой след — Я развелся сегодня утром.

— Это должно радовать меня Ник? Я должна повиснуть у тебя на шее, и благодарить? Этого ты хочешь? — гневно сказала я, вставая.

— Эшли…

— Ник, ты бросил меня, хотя говорил что любишь. Ты всегда бросаешь меня, я уже не верю ни единому твоему слову. Я так устала от твоего вранья.

— Эшли, прошу тебя, успокойся! — он подошел ко мне, и обнял. Я не могла больше сдерживаться, и положив голову на его плечо, начала рыдать.

Спустя полчаса, когда я успокоилась, а Ник принес мне горячего чаю, он рассказал мне все, что происходило последние пол года. Я понимала его, ведь если бы моя мама была жива, и мне пришлось бы выйти замуж за другого, я бы так и сделала, лишь бы исполнить ее последнее желание. Я не до конца верила ему, уж слишком много боли причинил мне этот мужчина, но все же я любила его, и ни смотря ни на что готова была идти за ним хоть куда, и ждать его хоть сколько…

— Ты мог просто объяснить мне все, еще на свадьбе — сказала я, отпивая чай.

— Нет — просто сказал он — Прости меня Эшли, я обещаю, что больше такого никогда не будет. Впредь, ты будешь знать абсолютно все. Я люблю тебя больше жизни, и ты не представляешь как я рад, что ты беременна — он встал, и схватил меня на руки.

— Ник… — сказала я, отталкивая его, тем самым показывая, что бы он отпустил меня.

Ни поставил меня на ноги, и немного отойдя, посмотрел на меня.

— Ты не веришь мне! — сказал он, отпуская глаза.

Я покачала головой:

— Ты сделал мне слишком больно… я боюсь тебе верить Ник.

— Я больше никогда не оставлю тебя — сказал он, смотря на меня.

Я замотала головой, и уткнулась взглядом в свои руки. Я так хочу быть с ним, но я не могу позволить ему в очередной раз сделать мне больно. Теперь я не одна, во мне растет ребенок, и если Ник в очередной раз решит поиграть со мной, а потом бросить, я не смогу спокойно пережить это. Наш общий ребенок, который еще не родился, не должен страдать от потери отца, ведь он невиноват в том, что его мать наивная дура, которая в очередной раз поверила мужчине, которому по большому счету плевать на все это.

— Хорошо — сказал он.

— Хорошо? — переспросила я.

Ник начал снимать свой пиджак, и растеривать рубашку.

— Что ты делаешь? — удивленно спросила я.

— Я буду жить здесь! Я буду доказывать тебе, что люблю тебя, до тех пор, пока ты не поверишь мне.

Я засмеялась.

— Это абсурд! Ты не можешь здесь жить!