— Буду… Сейчас только в душ схожу.

— У нас родительское собрание в среду, помнишь?

— Так точно… Не забыл.

— Ты уж подтянись, будь любезен. Мне уже классная плешь на голове проела!

— А ты б училась, как следует, никто бы тебя не трогал…

— Угу… Да она меня ненавидит!

— Могу перевести в другую школу, — предложил Артур.

— Ты че, совсем? Ты уже перевел, на мою голову! Ненавижу этих уродов…

Мужчина покосился на дочку, достал чистое полотенце и, ни слова больше не говоря, вышел из комнаты. Иначе скандала не избежать. Карина становилась неуправляемой. Чем дальше — тем страшней. После гибели матери она полностью вышла из-под контроля. Наверное, он не слишком хорошо справлялся с ролью отца, если так у них все получалось…

Артур закрылся в ванной, в надежде, что душ с гидромассажем облегчит боль в спине. Он не был готов к роли отца-одиночки. Факт. Каркуша не хотела переезжать. Не хотела продавать квартиру, которая хранила память о матери, не хотела менять привычное окружение, школу и школьных друзей, а он… Он не мог оставаться в том месте. Под прицелом полных сочувствия взглядов. Артур наелся их под завязку. И больше не хотел… Не мог больше так. Смалодушничал. Шушуканье за спиной, обрывающиеся на полуслове разговоры и скорбные мины при встрече. И понимал ведь, что рано или поздно разговоры улягутся, но… Но! Его чувство собственного достоинства подверглось настолько сокрушительному удару, что он просто не мог смотреть людям в глаза. Что может ударить по мужчине сильнее, чем измена любимой женщины? То, что на месте любовника был его лучший друг? Или же тот факт, что тому даже не пришлось озаботиться поисками достойного места для встречи? В гараже! Они тр*хались в гараже. На заднем сиденье машины, не додумавшись даже заглушить мотор… Отравление угарным газом. Два полуголых тела. Опустошенная бутылка Хенесси… Перечеркнутая жизнь. Всё неправда, всё ложь…

— Ты там утонул, что ли? Мне тоже в ванную надо!

Сглотнув ком желчи, застрявший в горле, Артур выключил воду, обмотал бедра огромным полотенцем и открыл дверь, выпуская наружу пар — вытяжка почему-то опять не справлялась.

— Что за спешка?

— Я гулять иду… Хочу освежиться.

— Куда гулять? На улице холодина…

— Мы в KFS пожрем, или в кино сходим. Денег дай…

Артур полез в карман. Отлистал несколько купюр:

— Чтобы в девять была дома. И позвони, когда определитесь, где остановитесь.

— Мне, что, пять лет?! Завтра выходной, какой «в девять»?!

— Я все сказал. Тебе семнадцати нет, а ты хочешь шляться до полночи?

— У нас все ребята из класса…

— Меня не волнуют все. Или в девять домой, или можешь вообще никуда не ходить.

Карина выхватила деньги из рук отца и с психом потопала к себе в комнату. Из глубины квартиры донеслось незамысловатое «козел», затем оглушительно хлопнула дверь, но Артур предпочел сделать вид, что ничего не услышал. Так было проще. Он не хотел очередного скандала. На них его просто не хватало. Порой ему казалось, что вместе с женой умерли все его чувства. Он ничего не хотел… Жил механически, потому что надо было… А кому надо, зачем? Не понимал…

Чтобы отвлечься — включил телевизор. Вспомнил вдруг о непутевой Сашке — дочке того самого «друга». Девчонка была не виновата, что ее отец оказался му*аком распоследним, поэтому Артур, как мог, за нею приглядывал. Сашка на его глазах росла, да и матери её он обещал помочь, когда та умирала от рака. Гудки в телефоне свидетельствовали о том, что крестница с ним говорить не желает. А может, опять творчеством увлеклась… Художница, блин…

Это ж надо было такое придумать — суррогатная мать! Что вообще в головах у этой молодежи? А главное, зачем?! Деньги понадобились! Во Франции ей, видите ли, приспичило учиться! А лучшего способа заработать она придумать не могла! Дурында… И квартиру собралась продавать… Во Францию… Думает, ждут ее там! Он, когда тот контракт увидел у Сашки на полке, полчаса, наверное, не мог понять, что это за договор. Артур-то и заинтересовался им только лишь потому, что у вечно летающей в облаках Сашки таких документов в доме отродясь не было. Он думал, может, это коммунальщики что-то принесли… Потому и полез… Сама бы она точно не озаботилась прочитать, что там пишут…

Вместе с мыслями о крестнице в голову пробрались и другие гхм… воспоминания. Эта женщина… «Генетическая мама», говоря сухим языком договора… Хотя, какая она, к черту, мама! Таких мам в природе, наверное, не существует. Стелла Золото скорее была похожа на кинозвезду, или… содержанку самой высокой пробы. Она была яркой, как солнце в зените, она была вызывающе прекрасной. А еще эта женщина отлично понимала, какое впечатление производит на мужчин. И беззастенчиво этим пользовалась. Сцена, невольным свидетелем которой он стал, запечатлелась в его мозгу в мельчайших деталях. И хотя Артур осуждал такое поведение, он не мог не признать, что увиденная картина пробудила в нем что-то темное, возможно, даже постыдное. Его охватила похоть. Удивительное дело, учитывая тот факт, что после смерти жены он ни о чем подобном и не помышлял. И не был ни с кем, и не хотелось даже… Ну, вот… Опять… Стоило только подумать… Артур поправил в штанах окрепший член и поплелся в кухню, вспомнив, что забыл поесть.

Каркуша домой вернулась вовремя и, проигнорировав отца, который вышел ее встречать, закрылась в собственной комнате. Пожав плечами, мужчина вернулся к себе. Вот тебе и вечерняя программа…

На следующий день у Артура был выходной, но поскольку до Сашки он так и не дозвонился, мужчине пришлось плестись к ней домой. Отговаривать… Отговаривать от бредовой идеи родить ребенка для чужой, незнакомой женщины.

На его стук в дверь никто не вышел, после недолгих раздумий Артур достал из кармана связку ключей и самостоятельно открыл замок. Огляделся. Сколько вечеров они провели с Ларой в этой квартире? Интересно, он сможет когда-нибудь не думать о том, как давно у них с Юркой все началось? Не думать об их предательстве… Как от этого отстраниться? Возможно ли это вообще? И как жить, если не сделать этого?

Он заварил крепкий чай в захламленной кухне, перемыл грязную посуду, сунул в стирку грязные полотенца и достал чистые. Сашка была неплохой девчонкой, только какой-то… неприспособленной к жизни. Артур потянулся, спина ныла все сильнее. Если так и дальше пойдет — больничный ему обеспечен. Нужно что-то решать.

В дверь позвонили. Он щелкнул пультом от телевизора и сделал большой глоток успевшего остыть чая. Звонок смолк, а потом запищал с новой силой. Ну, и кто это такой… Настойчивый? Он открыл дверь, не глядя в глазок, и замер:

— Вы?

— Здравствуйте, Артур Михайлович…

— Просто Артур… — поправил он, пропуская незванную гостью вперед.

Стелла переступила порог. Осмотрелась.

— А вы здесь… почему? И где Саша?

— Бог знает, где ее носит. Сам, вот, ищу…

— У вас, что же… Свободный доступ в ее квартиру имеется?

— А почему вас это удивляет, и что, вообще, сюда привело?

Стелла прошла в кухню следом за Копистеринским и уселась на предложенный мужчиной стул:

— Ну, вообще-то, на этапе обсуждения условий договора мы оговаривали эти моменты. Александра убеждала меня, что проживает одна.

— Это так важно?

— Конечно… — пробормотала Стелла, окидывая изучающим взглядом комнату. — Мне не все равно, в какой обстановке будет расти мой ребенок.

— Гхм… — пробормотал Артур.

Это было, конечно, хорошо, что ей было не все равно, но… как-то странно это все. Очень и очень странно.

— Что означает это ваше хмыканье?

— Да ничего, господи… Вы всегда такая колючая?

— Я? А почему вы решили, что знаете, какая я всегда?

И правда. Виделись они всего два раза. Один из которых… Ну, это лучше не вспоминать.

— Вы правы, извините… Так, что вас привело к Сашке?

Стелла неуверенно кивнула, принимая извинения мужчины.

— Она не отвечает на мои звонки уже третий день. Я очень волнуюсь, понимаете?

— Не совсем, — честно признался Артур, — она вам чужой человек и…

— Она носит моего ребенка! Вы в своем уме?! Как мне не волноваться?!

— Что значит «носит»? — Артур отставил от себя чашку, вдруг некстати подумав, что ей он чая не предложил. Забыл как-то о правилах приличия, почему-то залипнув совсем на другом.

— Ну… вы же видели контракт, — удивилась Стелла. — Александра вынашивает моего ребенка.

— Прямо сейчас? То есть… То есть, она уже беременна?! Я думал…

— Я так и поняла, что вы подумали.

Артур поднялся со своего места. Подошел к окну, отодвинул шторку, разглядывая ничем неприметный двор. Он хотел ее защитить, но, похоже, здорово опоздал. Облажался. Встряла Сашка… Ой, как же она встряла!

— Я ее матери обещал за нею приглянуть. Выходит… не сдержал слова.

Он больше не злился на Стеллу, вновь погрузившись в апатию. И она, будто почувствовав этот его надлом, молчала. Смотрела только на красивый мужской профиль и посеребренный инеем висок. А по щекам разливался алый румянец стыда… Многое бы она отдала за то, чтобы их знакомство состоялось иначе. Было что-то такое в Артуре… Чистое, неиспорченное, по-настоящему мужское… Рядом с ним и самой хотелось стать чище. Хотелось…

— Артур, послушайте… Я не причиню ей никакого зла. В конце концов, она бы все равно нашла другого заказчика. Возможно, безответственного и неблагонадежного, а я… Я честно выполню взятые на себя обязательства. Не кину на гонорар…

— А что, и так бывает? — отстраненно поинтересовался мужчина. — Кидают?

— Да… Чего только не бывает… Иногда даже ребенка «передумывают» забирать. Знаю такой случай. Пара развелась, пока суррогатная мать беременной ходила, и ребенок им оказался без надобности.

— Ужас какой…

— Да… Так что, не переживайте, пожалуйста. И извините…

— За что?

— За сцену… Я догадываюсь, какого вы обо мне мнения теперь, но… оно ошибочное.

— А я вообще часто в людях ошибаюсь.

Вот, уж, никогда бы не подумала. Стелла неловко отвела взгляд. Ей нравился и не нравился их диалог… И эта болезненная откровенность.

— Я не знаю, что делать. Где ее искать? — перевела тему женщина.

— Понятия не имею… Может быть, опять натуру малюет…

— Натуру? Сейчас же холод такой… Заболеет.

— А Саша у нас — личность творческая. Ей холод нипочем…

— Как же? Она ведь беременная… Это может быть вредно, и вообще… Она… казалась мне более ответственной!

Артур отошел от окна и снова сел. Неловким движением руки нечаянно смахнул со стола салфетки. Дернулся, чтобы их поймать, и взвыл, скрючившись. Стелла вскочила.

— Что с вами?

— Твою ж мать… Спина…

— Ну-ка… Давайте потихоньку… Давно у вас так?

— Давненько… Все никак не соберусь походить на массаж.

— А что мешает?

— Ну… — неуверенно протянул Артур, вдыхая терпкий аромат ее духов, от которого не только спина встала колом, — это ведь еще специалиста хорошего надо найти…

— Специалиста? Будет вам специалист. Лучше не бывает.


Глава 3


К суррогатной матери своего ребенка Стелла сумела дозвониться лишь к обеду следующего дня.

— Ну, слава Богу! Саша! Вы, куда пропали?! Я уже извелась вся!

— Эээ, здравствуйте…

— Добрый день! — торопливо вернула приветствие Стелла. — У вас что-то случилось?

— Случилось? Нет… Все в полном порядке.

— Тогда почему вы не отвечали на мои звонки?

— Не отвечала? Ах, да… Знаете, я поехала на натуру за город, а там не очень хорошая связь. И то ловит телефон, то не ловит… Вот я его и отключила, чтобы батарейку не садить.

Стелла стиснула зубы, заставив себя проглотить рвущиеся с губ слова. Хотя заорать хотелось…

— Саша, по условиям договора вы обязаны оставаться на связи двадцать четыре часа в сутки, — напомнила Стелла горе-матери, медленно-медленно выдохнув.

— Извините… Я не думала, что это настолько принципиально.

— Принципиально. И очень. Постарайтесь в дальнейшем такого не допускать. — Голос женщины заледенел.

— Да, конечно. Я постараюсь… — промямлила Александра. — Так, что вы хотели?

— Узнать, как ты себя чувствуешь. Уже замечаешь какие-либо изменения?

— Изменения? — как попугай, повторила девушка.

— Да, Саша… Беременность, как ты понимаешь, сопряжена с рядом изменений в твоем организме. Я хотела бы знать, что ты чувствуешь.