Юлия Динэра - Ты мой трофей

Пауза. Хотелось сразу сказать «нет». Но что я потеряю? Буду честна с собой, если этот человек по какой-то нелепой случайности заинтересован во мне, то в чем моя проблема? Я не должна отказываться. Не должна и не буду.

– Хорошо.

– Вот и отлично. До встречи.

– До встречи.

По правде, даже настроение немного поднялось. А что? Он теперь не мой босс, и друзей у меня практически нет, а если не буду ни с кем общаться, совсем одичаю. Мне даже захотелось, что хорошее сделать, например, одеться не как обычно и вообще нацепить ту рубашку и брюки, что бывший начальник подарил. Чего добру пропадать.

Ровно в семь вечера белая иномарка босса уже стояла у моего подъезда. Мужчина вышел из машины, поздоровался и даже дверь для меня открыл. Одет был как обычно: строго и со вкусом.

Всю дорогу я пялилась в окно и гадала, куда он меня привезет, возмущаться как-то уже не хотелось, то ли настроение не то, то ли совершенно другое волновало. В конце концов, какая разница, где мы будем есть. Одета, я вроде не как подросток с улицы, можно идти в ресторан. Я видела, что мужчина иногда поглядывал на меня, но старалась якобы не замечать этого. Интересно, о чем он думает?

Узкая улочка, украшенная разноцветными огнями, которые вот-вот, как только стемнеет, будут освещать всю улицу, навеяла какую-то детскую радость на меня. Было так тихо, что казалось невозможным, живя в мегаполисе.

– Я подумал, Вам будет комфортно здесь. Идемте.

Парковка находилась в нескольких метрах от того места, где мы остановились. «Роза Азалия», так называлось местечко, украшенное цветами и расписным деревом снаружи.

– Зайдем внутрь или останемся здесь? – Поинтересовался мужчина, и я предложила остановиться в беседке, где так пахло вишней, что можно с ума сойти.

К нам подошла приветливая официантка и оставила меню, а через несколько минут, уже приняла наш заказ, я сразу остановилась на десерте из мороженого с орешками и клубничным коктейлем, Владислав Романович заказал какой-то мясной салат, название которого, я даже не успела запомнить, и Американо.

– Я сразу не подметил. Вам очень идет. – Он кивнул на мою одежду, я в ответ лишь робко улыбнулась и молилась о том, чтобы не было глупого молчания, чтобы мужчина сам завел тему для разговора. Лучше бы не молилась.

– Кира. Мне очень жаль, что так вышло. Ваше увольнение не входило в мои планы. Мой брат слишком безрассудный.

– Я бы сказала безумный.

Мы оба улыбнулись, а у Владислава Романовича был даже намек на смех. Хорошая у него улыбка. Легкая. И зубы ровные. Белые, как фарфоровая чашка в его руке.

– Вы должны понимать, что я не могу сейчас рисковать всем штатом, ради вашего возвращения. Вы ведь понимаете?

– Конечно. – Мне было грустно немного, но я понимала, и от этого тот извращенец начал раздражать меня еще сильнее, а его тут даже не было. Проклятье какое-то. Не меньше.

– Вы еще не искали работу? Есть что-то на примете?

– Звонила. В несколько организаций. Пока безуспешно.

– Я слышал у Вас какие-то проблемы в семье. Кажется, брат болен?

Тут я напряглась. Сильно. Аж поясницу защемило.

– Вы слышали? – Спросила недоверчиво. Зачем вообще об этом говорить, даже если знаешь?

– Кира. Я знаю, как Вам сложно одной. Я имею ввиду, что мог бы Вам помочь.

Из меня вырвался какой-то не очень вежливый нервный смешок. Не нравится мне этот разговор.

– С чего Вам мне помогать?

– Мы могли бы стать друзьями.

– Друзьями?

– Партнерами, если захотите.

– Партнерами?

– Кира.

– Нет. – Я прервала его на полуслове. – Я не дура, Владислав Романович.

– Влад. – Поправил он.

– Нет. Это именно то, что я хотела сказать. Зачем Вы меня пригласили?

– Мы можем помочь друг другу. Дело в том, что.

– Ида уже настучала Вам, так ведь? Кажется, я действительно дура, раз согласилась на эту встречу.

Я откинулась на спинку стула и повернула голову вбок, сглатывая глупый ком горечи, застрявший внезапно в горле. Вот тупая. А я ведь даже оделась, как следует и ресницы накрасила. О чем вообще думала? Не зря я говорила, что красивые мужчины затмевают разум, я видимо, еще после вчерашнего мозги не отыскала.

– «Корелл клаб» семейная организация, так получилось, что мы с Максом остались в равной доле, но теперь. Кира, он мошенник, он угробит фирму.

– Я здесь причем?

Сложив руки на груди, я все-таки обернулась и взглянула в глаза Романовича. Выглядел он обеспокоенно, но этим меня не подкупишь.

– Вы были моей надеждой.

– Что? Подошлите к нему Иду, вы ведь так и планировали?

– Нет. Ида, не подходит, это было рискованно. Он все поймет и взбесится еще больше. К тому же Ида, она. Не в его вкусе.

Я рассмеялась. Нет. Не по-настоящему. С горечью и издевкой, а еще тупой жалостью к самой себе. Поэтому я не завожу знакомств и отношений. Люди всегда предают. Мужчины всегда обманывают, даже если ничего не обещают.

– А я? По-вашему, я в его вкусе?

– Я думал, что ошибся, когда он Вас уволил. Я сразу не понял. А потом Вы еще по его убогим фигуркам потоптались, я думал это конец.

– Не понимаю. То есть Вы знали?

Мужчина молча смотрел на меня и, кажется, до меня начало доходить.

– Как давно Вы планировали меня использовать?

– Я бы не называл это использованием.

– Как. Давно. Владислав Романович?

– Как только ты приземлилась у моих ног и стала натирать мои брюки пятью процентами акций «Корелл клаб» – Он слабо улыбнулся. А меня почти затрясло. Отлично, Кира. О тебя вытирают ноги, который раз за неделю, а ты просто сиди и хлопай глазами и продолжай позволять всем делать это дальше! Что со мной не так?

– Вы купили мне этот дурацкий костюм. – Я оттянула легкую ткань блузы и закусила губу, чтобы не заныть, как идиотка.

– Он, правда, Вам идет.

– Хватит. Вы сказали своему брату, чтобы не приближался ко мне. Не думайте, что я приняла это как нечто. Я не знаю. – Мне просто было приятно, что кто-то готов защищать меня. (Об этом я не сказала, пусть сам поймет!)

– Для него это равносильно приглашению.

– Вы подлец.

– Кира.

Я встала, и бросила на стол салфетку, которую все это время сжимала в руке, хотя сделать хотелось нечто иное, например, надеть эту тарелку с салатом индюшаре на голову.

– Я передам одежду Идой.

– Кира.

Я остановилась.

– Хотя, нет. Оставлю в качестве компенсации.

– Кира, помогите мне, и я помогу вам!

Он догнал меня уже на подходе к дороге у маленькой флористической арки. Я повернулась на пятках, изо всех сил сдерживая обиду, на которую даже права не имею и, взглянула в хмурое лицо. Одинаковые. Два мерзавца. Почему вы вообще друг против друга, если абсолютно одинаковые?

– Он собирается изолировать меня и выгуливать, как собачонку по праздникам! Он собирается трахать меня, и скорее всего даже не сам. – Дальше я продолжать не стала, не смогла, не захотела. Мужчина положил теплые руки мне на плечи и медленно провел ладонями вниз к запястьям. Я не хотела мурашек, но они сами предательски пробежались по каждому сантиметру тела.

Он на мгновение прикрыл глаза и, мне даже показалось, будто сейчас откажется от этого безумного предложения, если бы снова не открыл рот.

– Он предложил Вам месяц. Мы вместе можем.

– Идите к дьяволу! – Я отшвырнула его руки и быстрым шагом направилась в первый попавшийся переулок. Вот успокоюсь немного и сразу пойду станцию метро искать.

Клуб был набит под завязку, и пока я пыталась протиснуться через толпу в поисках, Алены, которая была где-то в зале, кто-то два раза шлепнул меня по заднице, кто-то кричал, чтобы я вернулась на сцену, давно такого безумия не было, должно быть из-за дождя такая толкучка. Администратора я искала, чтобы получить свои деньги за тот странный приват в прошлый выходной, но нашла она меня сама уже после того, как я смену отработала. В зале остались самый стойкие – хоть это не меняется, а в костюмерной я одна, пока Алена не нарисовалась.

– Кира. Переодевайся.

Я вытаращилась на нее, пока застегивала пуговицу на джинсах, затем стянула зубами резинку с запястья и затянула на макушке хвост.

– Не поняла.

– Ну, что ты не поняла? Давай. Где твой восточный костюм?

– Моя смена закончена.

– Она будет закончена, когда я скажу. – Девушка шагнула ближе и взмахнула толстой тетрадью перед моим лицом. – Третья ВИПка, Макаренко. Шевелись.

– Кто?

– Тот, кого здесь быть не должно. Давай быстрее. Он нервный. А когда он нервный – я нервничаю, а я когда я нервничаю, Кира. Нервничать могут начать все, включая тебя.

– Почему он снова здесь?

– Это я у тебя хочу спросить. Наверное, у тебя какие-то скрытые таланты. – Она подмигнула, а я осуждающе на нее покосилась.

– Я ни на что не намекаю, Кира. Мне нравится это не больше, чем тебе.

– Он еще не заплатил за предыдущий танец. Что если я откажусь?

– Я тебя уволю. Меня уволят вслед за тобой, но это итак произойдет, если ты сейчас же не переоденешься и не пойдешь танцевать.

Увольнение из клуба это последнее, что мне нужно. Конечно, я пойду на этот дурацкий приват, но работать бесплатно, это все равно, что быть безработной. Как бы я ни любила танцевать, деньги мне были нужнее.

– Ты ведь понимаешь, что я тут не ради благотворительности?

– Он заплатит. Это его слово. Он хочет расплатиться с тобой лично. Когда? Я не знаю. Этот человек ничего не докладывает, только отдает распоряжения.

– Как думаешь, если. Если я сама спрошу? Насчет оплаты.

– Даже не думай. Вообще рот не открывай. Забудь, что у тебя язык есть. Поняла?

– Поняла. – Конечно, поняла. Может быть, и возразила бы, но увольнение из клуба будет катастрофой вселенского масштаба для меня.

– Вот и умничка. Переодевайся. – Алена изобразила радость на лице и исчезла за дверью, а я принялась неохотно всовывать себя в костюм Шахерезады.

При входе в третью ВИПку у меня возникло чувство дежавю: полнейшая темнота, только на этот раз где-то в центре горела маленькая зеленая лампочка, похожая на индикатор. Оттуда доносилась не очень громкая музыка, под которую я танцевала в прошлый раз, и я подумала, что это нечто похожее на переносную колонку, потому что звук не такой глубокий и резкий, более близкий и тонкий. В этот раз я даже не споткнулась, и думаю, что этот индикатор служил неким путеводителем для меня, потому что именно туда я и пошла, медленно, босыми ногами по холодному полу.

Интересно, он здесь? Должно быть. А даже если нет, мне все равно, мое дело станцевать. Вообще интересная у нас вечеринка «инкогнито». Смысл привата, если мы не видим друг друга? Ну ладно я, мне нет разницы. А он? Зуб даю, что у него какие-то увечья, и если не физические, то с головой точно плохо. В любом случае, мне же лучше, без света как-то удобней, можно думать, что я тут одна и все. И ведь бывала уже здесь, и каждый выходной десятки глаз пялятся на мое тело и все равно чувство страха преследовало именно в этом месте. Я остановилась неподалеку от индикатора (чем дальше тем лучше), чтобы не дай Бог ничего не завалить.

Дождавшись следующего музыкального вступления, я закрыла глаза и качнула бедрами, монисто, пришитое к набедренной повязке звякнуло, и я даже удивилась, что услышала этот звук, потому что раньше, музыка всегда была настолько громкой, что это было невозможно. Я любила это звучание бисера и монеток, касающихся друг друга.

Если поначалу было сомнение, что в комнате кто-то есть, то теперь оно отпало. Я четко знала, что не одна. Он был здесь, он смотрел в мою сторону, даже не видя, но определенно слыша. Монисто. Звук моего сбившегося дыхания. Он был где-то рядом, и я знала это. Словно могла видеть и чувствовать сквозь темноту. Он не касался меня, не подходил слишком близко, хотя я могла уловить его шаги, он был словно повсюду, вокруг меня, как какая-то оболочка, это пугало. Ненавижу темноту, она заставляет мою фантазию чересчур бурно работать.

Когда музыка закончилась, я сразу ушла, убежала.

На следующий день он снова пришел, и я поняла это еще до того, как Алена отправила меня в ВИПку. Она дала мне новое расписание, в котором говорилось, что я больше не танцую в общем зале, теперь я собственность ВИПки номер три на каждый последующий выходной.

Темнота. Абсолютная. Но на этот раз, казалось, будто я могу видеть, неотчетливо, но силуэт, прокравшийся мимо, было сложно не заметить. Я продолжала танцевать, то же что и вчера, и честно не до конца понимала, кому это вообще может быть интересно третий раз подряд, хотя можно сказать четвертый, потому что первый раз я танцевала то же самое с групповым выступлением перед хозяином клуба. Мое тело напряглось вместе с тем, как он оказался позади меня. Нет. Он не касался. Но был так близко, что я могла ощущать тепло его тела. Я закрыла глаза, как делаю это постоянно. Мои мысли растворились в музыке, но затем я снова вернулась в реальность, когда теплые руки легли на мою талию. Я вздрогнула и остановилась, переводя дыхание.