Киран Крамер - Ты прекрасна!

Слава богу! Если бы отец не выжил, у Генри была бы другая мать – не она, не Лейси.

Ей было трудно заговорить. Всякий раз, когда речь заходила об отце, в душе поднимался ураган эмоций.

А Шина вздохнула и добавила:

– Я поговорю с Уолтом о нашем приезде.

Лейси невольно улыбнулась.

– Ох, спасибо!

– Но я ничего не обещаю, – заявила мать.

Она никогда ничего не обещала. Наверное, ни разу в жизни. Но разве не это должны делать родители? Разве не должны брать на себя обязательства, призывая Господа в свидетели и показывая детям, что те могут на них положиться в любой ситуации?

Лейси взглянула на свои поношенные сандалии и пробормотала:

– У тебя есть мой номер, если что… – «Семья – это очень трудно», – подумала она, глядя на телефон. Теперь у нее имелась собственная семья, то есть Генри. И она, Лейси, целиком посвятит себя ему…

Наверху распахнулась дверь – мистер Бо Уайлдер проснулся, – и Лейси насторожилась. Через несколько секунд захлопнулась дверь ванной, а затем послышался шум воды.

«Возможно, это круто, когда один из самых известных в мире мужчин раздевается донага в твоей ванной», – промелькнуло у Лейси. Только вот этот мужчина хотел от нее избавиться.

Но что же делать?

Может, сфотографировать его в чем мать родила, а потом шантажировать, чтобы перестал говорить о ее уходе? Что ж, неплохая идея. Отжать ломиком замок – раз плюнуть. Он даже не успеет понять, что происходит.

Но он ведь бросится за ней в погоню, не так ли? Это раньше можно было спрятать коробку с пленкой в банковскую ячейку и шантажировать кого-либо. А теперь достаточно выхватить у нее из рук телефон – и дело сделано. Однако же… Гоняясь за ней, Уайлдер наверняка завернется в полотенце. Забавно, пожалуй. Хотя…

Нет, он не в ее вкусе. И вообще, все актеры – не в ее вкусе, особенно такой… секс-символ. Даже думать не хочется о том, что может произойти. Возможно, он даже захочет, чтобы она выложила фото в Интернет. Интересно, его мужское достоинство впечатляет размерами?

– Все они одинаковые, эти мужчины, – проворчала Лейси, взбивая оставшиеся три яйца и стараясь не думать о нагом Бо Уайлдере. Ей лучше подумать о поисках работы. И о Генри. Этим она и займется.

Тем не менее Лейси поймала себя на том, что рассматривает свое отражение в оконном стекле и поправляет прическу. Нет-нет, вовсе не для Бо Уайлдера. Все девушки с Юга любят прихорашиваться. К тому же она, Лейси, – женщина изголодавшаяся по любви и сексуально неудовлетворенная. Женщина, у которой нет ни малейшей надежды на личное счастье, по крайней мере до тех пор, пока Генри не вырастет и не заживет своей собственной жизнью.

Но к тому времени она уже утратит сексуальную привлекательность.

«Твоя работа – не сжечь тосты, – напомнила себе Лейси. – Твоя работа, мамочка, – позаботиться о сыне».

Она накрыла стол на троих, потому что их было трое – одна мамочка и два голодных парня, и сделала вид, что ей это совершенно не нравилось.

– Кто тут? – громко спросил Бо Уайледр, открыв утром глаза и отбросив одеяло. Он готов был сразиться с ниндзя или террористами – кто раньше появится. Но никого не было. Только теплый солнечный луч согревал ноги да шум прибоя желал ему доброго утра.

А потом Бо все вспомнил. Он находился в Южной Каролине и собирался играть главную роль в сентиментальной мелодраме о любви, приправленной – чтобы зрители не уснули – толикой шантажа и предательства. И где-то здесь присутствовала Грета – горячая и взрывоопасная, с голосом, напоминавшим сладкую черную патоку, с голосом, от которого путались мысли и возникали желания, совершенно неуместные в данной ситуации.

Несмотря на похмелье, с которым ему удалось справиться под холодным душем (после пробежки душ понадобится снова, на сей раз – теплый), Бо понял, что с огромным нетерпением ждет встречи с этой женщиной. И еще ему не терпелось осмотреть маяк, судя по всему – настоящее произведение искусства.

Сегодня было солнечно. Значит, важно не забыть солнечные очки. Если яркое солнце светит прямо в глаза, похмелье может вернуться.

Бо всегда испытывал почтение к маякам. Это не гигантские трансформеры, конечно, но колоссальные башни, господствовавшие над океаном.

Маяк, в котором он сейчас находился, больше не работал. А жаль… но все же, оказавшись здесь, Бо ужасно обрадовался. Он представил себя грозным смотрителем маяка – и улыбнулся. Здесь можно было стать кем угодно – водителем огромного грузовика, оператором гигантского парового экскаватора, глубоководным бурильщиком…

Все эти мальчишеские фантазии промелькнули перед его мысленным взором, и Бо снова улыбнулся, растираясь жестким белым полотенцем. Здесь явно не пользовались кондиционером для белья. Но именно таким полотенцем и должен растираться мужчина, находясь на маяке.

– Эй, Генри! – вдруг послышался голос Греты.

Что за черт?! Бо замер в изумлении. Он вовсе не Генри! Он только Бо – и никто другой! Кстати, очень известный, можно сказать, знаменитый Бо. А может, она вспомнила о его герое Хэнке Маккормике из того фильма об ограблении банка?.. Черт, забыл название. Там Хэнк – прозвище, а на самом деле героя звали Генри.

Он все еще не мог поверить, что Грета Гильденстерм здесь, совсем рядом. Бо хорошо помнил ту сцену из «Инопланетян», где она стояла на коленях в коляске мотоцикла. На ней тогда был ярко-красный шлем, а также майка на тонких бретельках и короткие шортики. И она расстреливала оранжевых пришельцев, гнавшихся за ней по Тихоокеанскому шоссе.

– Генри!..

Он скорчил рожу в затуманившееся зеркало.

– Я Бо, – сообщил он своему отражению. И тут же крикнул: – В чем дело?!

Тут кто-то попытался открыть дверь.

– Эй, минутку! – Бо поспешно обмотал полотенце вокруг бедер и тотчас опустил его пониже, чтобы выглядеть сексуальнее. – Подождите! Я сейчас!

Она была на редкость бесцеремонна. Впрочем, ему это понравилось и захотелось снова пободаться с ней.

– Поторопитесь! – раздался голос из-за двери. Детский голос!

Накануне Бо даже в голову не приходило, что в доме находился кто-то еще, тем более ребенок. Он повесил полотенце на сушитель и стал поспешно одеваться.

– Я уже выхожу. Дайте мне минуту.

– Мне нужно сейчас! Мама, кто заперся в ванной?

«Спокойно, – сказал себе Бо. – Ребенок не виноват, что нарушил все мои планы». Он распахнул дверь ванной, и на него уставился маленький мальчик с всклокоченными вьющимися волосами-пружинками и кожей цвета кофе с молоком. Мальчик был в старенькой пижаме с изображением железного человека на груди. В его больших карих глазах читался вызов, – мол, мне наплевать, кто ты такой!

– Привет, – сказал Бо.

– Привет, – буркнул мальчик, приплясывая и с тоской глядя на унитаз.

– Поспеши, парень, – сказал Бо и отступил в сторону. Они познакомятся позже.

Генри пробежал мимо него, обернулся и выпалил:

– Я обладаю суперсилой! – После этого он захлопнул дверь.

«Что ж, ладно…» – сказал себе Бо и осмотрелся. Он стоял на площадке перед винтовой лестницей, ведущей вверх – к куполу маяка. Обойдя лестницу справа, он окажется перед дверью в свою комнату, а если слева – попадет на запретную территорию. На противоположной двери висела табличка с надписью «Берегись!» и изображением черепа и перекрещенных костей. Правда, череп имел глаза с черными точками вместо зрачков и острые ресницы. Работа Греты?

Бо взялся за перила и сделал шаг вверх, перепрыгнув через ступеньку. Он пойдет наверх, хотя запах пожаренного хлеба и бекона настойчиво звал его вниз.

– Кажется, вы говорили, что должны уйти рано, – сказала Лейси, стоявшая у подножья лестницы.

При звуках ее чуть хрипловатого голоса – она, как все южанки, немного растягивала слова – Бо остановился. Внезапно сообразив, что ему требуется кофе. К сожалению, накануне вечером он не увидел в кухне кофейника. Ему даже думать не хотелось о том, что кофейника, скорее всего, вообще не было. На студии-то кофе определенно имелся, но от похмелья ему хотелось окончательно избавиться уже сейчас. А впрочем…

Помимо кофеина, имелось и другое средство, которое помогло бы им обоим почувствовать себя гораздо лучше.

По-прежнему держась за перила, Бо проговорил:

– Рано – это в десять, а очень рано – в восемь.

– Странно… По-моему, рано – это на восходе солнца, – заявила Лейси.

Внезапно дверь ванной с грохотом распахнулась, и Генри, вылетевший на площадку, проговорил:

– Ты не должен туда ходить. Ты здесь даже не живешь. Сначала надо спросить разрешения.

Бо спустился к первой ступеньке и, протянув мальчику руку ладонью вверх, с серьезнейшим видом представился:

– Меня зовут Бо.

Генри пристально посмотрел ему в глаза и спросил:

– А кто ты такой?

– Я – хороший парень, – ответил Бо. И очень тихо, тоном заговорщика, добавил: – Поверь, у меня нет никаких планов на твою мать.

Лицо мальчика вытянулось.

– Это значит, что она – не моя подружка, – объяснил Бо. – И я не собираюсь просить ее ею стать.

– Значит, из-за тебя она не будет плакать? – спросил Генри.

«Умный паренек», – подумал Бо. И вдруг понял, что ему нравится этот малыш. И Грета тоже, разумеется.

– Не будет. Могу поклясться, – ответил Бо.

Мальчик потряс его руку и представился:

– Меня зовут Генри Кларк.

– Хорошее имя. Жаль, что ты не знал о моем приезде. Вероятно, ты испугался, когда проснулся утром и увидел чужого дядю.

– Вовсе я не испугался. И я ничего не имею против. Особенно… если у тебя тоже есть суперсила.

– Кажется, нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно.

Генри промолчал, а Бо спросил:

– Ты когда-нибудь видел прожектор на маяке?

– Конечно. – Генри сунул палец в нос, но почти сразу, вероятно, вспомнив о хороших манерах, вытащил палец и убрал руки за спину.

А Бо, вспомнив о цене, которую ему пришлось заплатить, чтобы попасть на маяк – все же четыре билета на «Лейкерсов»! – не почувствовал никаких сожалений. Улыбнувшись мальчику, он сказал:

– Тогда я сбегаю туда, посмотрю и сразу вернусь. Ничего не смогу делать, пока не увижу прожектор. Можешь пойти со мной, если хочешь. И если мама разрешит.

– Мама! – завопил Генри. – Я должен показать Бо Уайлдеру большую лампочку! Это очень важно!

– Хорошо, – ответила Лейси. – Ты вечером слышал шум?

– Да, – ответил Генри.

– Это был мистер Бо Уайлдер. Он знает тех же людей в Голливуде, что и мы. Они и ему тоже дали ключ от маяка.

– А сами не приехали… – Бо пожал плечами. – По-моему, это очень глупо с их стороны.

– Верно, – согласился Генри. – Они тупые.

– Идите наверх и сразу спускайтесь обратно, – сказала Лейси строгим, но в то же время ласковым голосом – настоящая мамочка. Бо представил, как она говорит примерно такие же слова, стоя на крыльце, а Генри прячется от нее в ветвях деревьев. – После завтрака нам надо отправляться на поиски работы, – добавила она.

Мальчик насупился и пробурчал:

– А как же поиски мертвых крабов?

– Мы займемся этим, когда вернемся.

– Обещаешь?

– Конечно. А сейчас поторопитесь. Я готовлю омлет. – Лейси улыбнулась.

– С сыром? – Очевидно, Генри во всем любил точность.

– Разумеется.

Бо надеялся, что она приготовит завтрак и на его долю тоже, но если нет – он перехватит чего-нибудь на съемочной площадке. Там всегда неплохо кормили.

Он взял солнечные очки, надел носки и кроссовки, повесил на плечо легкий рюкзак и, пропустив вперед Генри, зашагал вверх по лестнице. Они быстро поднялись на следующий этаж – в круглый купол с наклонной лестницей, ведущей непосредственно к прожектору.

– Вот это да… – протянул Бо, с восторгом глядя снизу вверх на прожектор. Он выглядел лучше, чем самый изысканный канделябр – слои толстого стекла, отливающие синевой. – Замечательно!

– Да уж… – кивнул Генри. После чего все же спросил: – А зачем он?

– Чтобы звать людей домой. Когда моряки плывут в темноте и не знают, где находятся, они замечают свет и точно узнают, что если поплывут на него, то найдут безопасную гавань.

– А что такое гавань?

– Место, где стоят корабли, когда они не в море. Идем выше?

– Мама сказала, что туда нельзя лазить без взрослых.

– Она права. Но я взрослый, так что все в порядке.

На лице Генри отразилось некоторое сомнение, и Бо поспешно добавил:

– Если честно, то я, наверное, даже старше твоей мамы.

– Тогда ладно… – отозвался мальчик.

На этот раз Бо пошел первый. Забравшись наверх, он потянулся к Генри и, подхватив его, поставил рядом с собой.

– Ты поднял меня в воздух, – сообщил мальчик.

– Знаю. Но ведь не над ямой с крокодилами, правда?

– Жаль… Наверное, было бы интересно…

– Да, наверное.

Они стояли у поручней, окружавших купол, а перед ними расстилалась невыразимо прекрасная Атлантика. Волны величаво катились к берегу и оставались на песке молочно-белой пеной – словно кто-то разлил ванильный коктейль.