Она не видела телефона, но где-то он должен быть, ведь Дуг же звонил. Но где? И кому звонить?

Ее глаза остановились на двери со вставленным в нее стулом. Что он сейчас делает?

Она знала, что он скоро придет в себя, явится за ней и тогда…

Если бы можно было добраться до машины… Ее глаза остановились на окне. Кажется, это единственный выход из комнаты, кроме двери.

Двигаясь по возможности бесшумно, она всматривалась в темноту за стеклом и ничего не могла рассмотреть. Да, окно довольно высоко. Если она сломает себе ногу, тогда ей не выбраться отсюда.

Нора посмотрела на дверь в ванную. Тишина. Что он делает?

Она слышала только собственное прерывистое дыхание, больше ничего. Но он все еще там! Она знала, он там — поджидает ее!

Подняв бритву, все еще зажатую между пальцами, Нора не сводила с нее взгляда.

Это ее единственное оружие. Сможет ли она воспользоваться им? Ее ум говорил «да», но сердце сомневалось. Вряд ли она подымет руку, чтобы умышленно нанести тяжкое увечье другому человеческому существу.

…Звук со стороны ванной заставил ее посмотреть туда. Дверь слегка дрогнула. Пальцы, державшие бритву, сжались крепче. Нет, она сделает это! Она должна. Если с ней что-нибудь случится, кто спасет Лу?

Дуг закрыл глаза и прижал лоб к двери. Дверь заперта, и у нее бритва…

Не торопись, говорил внутренний голос. Если бы он дал волю эмоциям, то бросился бы к двери. Но рассудочная часть его сознания дала приказ сохранять спокойствие. Он уже и так довел ее до бешенства, а теперь, если ворвется в комнату, как разъяренный бык, неизвестно, что она сделает.

— Миссис Уайт, — обратился он к двери. — Миссис Уайт, Нора, послушайте меня, пожалуйста.

Отпустив ручку двери и стараясь не терять хладнокровия, он хрипло шептал:

— Я не хотел причинить вам боль.

Когда она не ответила, он спросил громче:

— Вы слышали, что я сказал? Я не хотел сделать вам больно.

Взгляд Норы скользнул по красным болезненным рубцам на запястье.

— Вы лжете!

— Я боялся, что вы можете… ранить себя, — продолжал Дуг, прислушиваясь к звукам с другой стороны, — Нора, вы слышите?

Его охватила паника, когда он не услышал ничего. Прижавшись к двери, он напряженно шептал:

— Нора, послушайте меня. Я не пытался вас изувечить. Я только хотел остановить вас, чтобы вы себе не навредили.

— Врете! — внезапно воскликнула она, и слезы выступили у нее на глазах. — Вы угрожали сломать мне кисть! — Она перевела дыхание. — Я хочу одного — уйти отсюда. — Приложив мокрую щеку к холодной двери, она прошептала: — П-пожалуйста, в-выпусти-те меня.

— Хорошо, — быстро согласился Дуг. Господи, она жива! И говорит с ним! — Конечно, я выпущу вас, обещаю. Только откройте дверь…

— Нет! — Нора отскочила назад, поднимая бритву, как топор. — Не старайтесь! Слышите? Если вы попытаетесь войти сюда…

— Я не войду! — быстро уверил ее Дуг. — Обещаю. Разрешите объяснить. Можете вы это сделать — выслушать меня? Я объясню, что подумал… когда увидел вас с бритвой.

Нора вытерла слезы и фыркнула:

— Хорошо, я выслушаю, но этим все ограничится. Я не выйду, и вы не войдете сюда.

С обеих сторон двери установилось молчание, потом Дуг тихо прошептал:

— Я думал…

Нора прислушалась, стараясь разобрать слова.

— Я думал, что вы пытаетесь… убить себя.

— Что? — Она вздрогнула и недоуменно нахмурилась.

Дуг услышал этот возглас и заговорил смелее и громче:

— Я имел основания думать, что вы решились на самоубийство.

— Самоубийство! По какой причине? — быстро проговорила она.

— Ваша дочка…

— …Будет у моего мужа в руках, если я сделаю такую глупость. Она нуждается во мне в живой, а не мертвой, — крикнула она.

— Почему же вы взяли мою бритву? — резко спросил Дуг.

Нора посмотрела на сверкающее лезвие в своей руке.

Да, как ему объяснить, что она собиралась брить ноги в три часа ночи? Это трудно себе представить.

— Я пошла в ванную, — начала она, — чтобы напиться воды, и случайно сбросила бритву с полки. Я только подняла ее, чтобы положить на место, когда вы открыли дверь и… Почему вы решили, что я буду делать…

Она уже подумала, что ответа не будет, когда разобрала сказанные сквозь зубы слова:

— Это было раньше…

Нора внезапно вздрогнула, почувствовав, что в комнате холодно. Она посмотрела на электрический обогреватель и поняла, что не включила его, когда собиралась лечь.

— Я… расскажу вам об этом, — донесся голос сквозь дверь. — Я не хочу, чтобы вы думали, будто я сумасшедший.

Она не желала близко к себе подпускать горе, которое слышалось в голосе этого человека. Ее собственное вытеснило все, не оставив места для дополнительной боли.

— Я… — Она облизала сухие губы и покачала головой. Как сказать ему, что она не станет его слушать? Он же выслушал ее…

Дуг не стал ждать ответа.

— Вы помните папку, которую нашли в столе? Эти вырезки… Они из моего последнего дела. Я искал… маленькую девочку… четырехлетнюю девочку… — Ему было трудно говорить.

Нора закрыла глаза. Лили Стэплтон. Это имя всплыло в ее памяти.

Рука, державшая бритву, медленно опустилась вниз.

— Человек, который украл ее, присматривал за ребенком, пока мать работала в ночную смену на фабрике. Нанимая его, она не знала, что много лет он провел в клинике для душевнобольных. Ей было известно лишь то, что он уже больше года живет в соседнем доме и кажется человеком спокойным и благовоспитанным. Этим он ей нравился. Женщина сама содержала себя и ребенка, и работа в ночную смену для нее означала существенный доход…

Нора поежилась. Она знала, что будет дальше, и не хотела слушать, но не было сил поднять руки и заткнуть уши.

— Все шло хорошо, — продолжал Дуг, — по крайней мере некоторое время. А потом однажды утром она… Джун… пришла домой и увидела, что дочки нет. К тому времени, как я взялся за это дело через несколько недель… от Джун осталась только тень. Понимаете, этот человек посылал ей фотографии…

— Прекратите! — Нора швырнула бритву и прижала ладони к ушам.

— Простите, простите! — опомнился Дуг. — Я не хотел вас расстраивать. Мне нужно только, чтобы вы поняли… почему я подумал… что я подумал…

Тишина стала столь полной, что Дуг решил, будто ее нет в спальне. Может быть, она вышла через дверь холла и сейчас уже находится в машине, торопясь уехать? Если так, он не станет ее осуждать.

Через минуту послышался щелчок — дверь открылась.

— Что случилось с девочкой? — У Норы мелко дрожали губы.

— Она умерла. Я убил ее.

— Нет! — Нора покачала головой. Дальше он ничего не услышал, хотя губы ее двигались.

Дуг остался доволен: теперь она уедет.

— Я не верю этому, — сказала Нора. Этот человек не мог быть убийцей детей, что бы он ни говорил.

— Это правда, — подтвердил Дуг безжизненным голосом. Пусть она поверит. Нужно, чтобы она знала настоящего Дуга Брауна, которого он видел каждое утро, когда смотрел на себя в зеркало. Он хотел, чтобы она возненавидела его так же, как он сам ненавидел себя, потому что тогда она уедет и оставит его жить в аду, в который он превратил свою жизнь.

Нора колебалась, а потом чуть слышно спросила:

— Расскажите, пожалуйста… что действительно произошло.

Дуг отступил от нее. Внезапно колени его так ослабли, что он не мог двинуться. Повернувшись, он мешком опустился на пол и закрыл глаза.

Потом прочистил горло и начал говорить:

— Этому делу было уже четыре недели, когда меня к нему привлекли. В это время в Вашингтоне я заканчивал другие поиски. Мне позвонил Элиас Брендон, и я вылетел первым же самолетом. Я встретил Джун Стэплтон как раз после того, как она получила последнюю фотографию. Ребенка били…

Дуг повернул голову в сторону и закрыл глаза, вспоминая. Через минуту он продолжил:

— Она жила для своей дочери. Вы можете подумать, что такое воспитание портит ребенка, но от их знакомых я узнал, что это не так. Три недели ушло на то, чтобы выследить этого мерзавца. Я нашел Рекса Нуна в доме, где он родился. Его дедушка и бабушка были местными жителями. Я решил отправиться за девочкой сам. Теперь знаю, что недооценил его с самого начала, будучи уверен, что смогу уговорить его отпустить Лили. Ведь он не убивал раньше… Если бы я думал, что в каждом может скрываться потенциальный убийца… Ферма стояла в лесу. Была темная ночь, и они первые увидели меня. Лили стояла одна у окна. Лицо у нее было в синяках. Я крикнул, чтобы она не пугалась, что я пришел ей помочь. Она улыбнулась так, словно знала, почему я здесь, и верила, что я спасу ее.

Поднявшись на ноги, Дуг побрел в свою спальню. Нора шла за ним.

— У Нуна было ружье, дробовик. Он не стал меня слушать, не снизошел до уговоров. Он поднял ружье и направил его на Лили. Она не пряталась от него, даже не взглянула в его сторону. Девочка смотрела на меня своими большими карими глазами.

Дуг покачал головой.

— Нун спокойно произнес, что застрелит ее, если еще раз увидит меня здесь. Застрелит, если после этой ночи заметит хоть кого-нибудь во владении его дедушки.

— Что же случилось потом?

— Что? — повторил он бессмысленно.

— Что произошло после его угрозы? — мягко спросила она.

Дуг поднял глаза и прошептал:

— Я дал ее убить. Он предупредил меня, но я не поверил…

— Расскажите мне все.

Он долго смотрел в лицо Норы не отвечая, затем медленно сделал несколько шагов, оглядываясь, будто в незнакомом месте. Потом вернулся, подошел к кровати и сел на край.

Нора все еще стояла в дверях комнаты.

— Я решил сам украсть ее, — прошептал он через силу. — Так, как Нун украл ее у матери. Каким я был дураком! Словно до него дошло…

Нора прошла через комнату, опустилась на колени рядом с ним и мягко прикоснулась к его сжатым пальцам. Она молчала, слов у нее не было.

— Как будто он знал о моих планах раньше, чем я сам решил действовать, — продолжал Дуг. — Он подпустил меня к ней, разрешил, чтобы я вывел ее сначала из дома, направился с ней в лес, а потом… потом он появился там с фонарем. Не сказал ни слова, а просто поставил фонарь на землю возле своих ног, поднял ружье, направил его на Лили и… — Дуг закрыл лицо руками.

— Здесь нет вашей вины, — сказала Нора.

— Не говорите этого! — Он вскочил на ноги.

— Вы не виноваты, что он ее застрелил.

— Он не застрелил ее, — потупившись сказал Дуг. — Он выстрелил в меня и тяжело ранил.

— В вас?!

— Да… Ей он свернул шею.

Все поплыло у нее перед глазами, но она постаралась скрыть это.

— Как ужасно… но она бы не могла освободиться без вас.

— У нее не оказалось шанса и со мной! — воскликнул он. — Разве вы не понимаете? Я убил ее! Это я сделал ту единственную вещь, которая привела ее к гибели.

— Но вы… не можете винить себя!

— Нет? А кого винить? Ее мать, которая должна была работать, чтобы содержать их обеих? Полицейских, не нашедших девочку? Рекса Нуна, потому что он невменяем? Или меня? Человека, который нашел ее и позволил умереть?

Он встал перед ней и взял ее за плечи.

— Послушайте, не пытайтесь рационально объяснить то, что со мной произошло, хорошо? Маленькая девочка умерла из-за меня. Я это знаю, и они это знают, в агентстве. Я принимаю вину на себя, но не хочу больше нести ответственность за смерть еще кого-нибудь.

— Что вы имеете в виду? — спросила Нора с чувством возрастающей неловкости.

— Я не могу работать над этим делом, простите, не могу. Сегодня я понял это окончательно.

— Нет! — встрепенулась Нора. — Вы не бросите меня теперь. Не имеете права!

— Имею!

— Тогда на вас ляжет ответственность за смерть другого ребенка. Уверена, если вы откажетесь, то будете виноваты в смерти Лу!

— По крайней мере, из-за меня не умрут двое. Я еще не закончил свой рассказ. Джун услышала о смерти дочери поздно ночью. На следующее утро ее нашли в ванне с бритвой, зажатой в руке.

— Нет! Нет!

— Было слишком поздно — ее не могли спасти.

Нора подняла дрожащую руку ко рту.

— О Боже! — прошептала она.

Дуг больше не мог смотреть на нее. Он отвернулся — теперь она точно уедет.

Нора стояла, бледная, пытаясь овладеть собой.

— Как же вам досталось! — вымолвила она наконец.

— Оставьте при себе сожаления, — повернулся к ней Дуг. — Я в них не нуждаюсь, и они не изменят моего решения.

Она смотрела в эти ледяные глаза и молилась о том, чтобы найти нужные слова.

— Здесь нет вашей вины, даже мне это видно. Если с ребенком так плохо обращались, удивительно, что она была еще жива, когда вы ее нашли. Я понимаю, кто-то виновен в ее гибели…