– Нет. Не понимаю, – отвечаю, почти лишившись воздуха. – Я не понимаю, потому что ты все равно будешь со мной рядом, сможешь ко мне прикасаться, целовать меня, заниматься со мной любовью. Почему ты во мне сомневаешься?
Эрик растроганно шепчет:
– Ты – самое лучшее, что было у меня в жизни. Самое лучшее.
Готовая расплакаться, как Магдалена, убираю его руки и вытираю ему слезы:
– Ну, если я – самое лучшее, что у тебя когда-либо было, то ты даже в шутку не будешь говорить, что я тебя брошу, договорились? А теперь скажи, что любишь меня, и поцелуй, как мне нравится.
Слезы снова застилают мне глаза, но я улыбаюсь. Он тоже улыбается, обнимает и целует меня.
52
Бурно начинается новая рабочая неделя, а моя голова пытается переварить все то, что рассказал Эрик.
Бетта? Неинтересно. Не волнует. Знаю, что Эрик не желает иметь с ней ничего общего, и я ему верю, хотя и не стоило вдаваться в подробности об отце. Теперь понятно, почему он никогда его не вспоминает.
Что касается племянника, я понимаю Эрика. Если бы с моей сестрой и зятем что-то случилось, я бы ни секунды не сомневалась – Лус осталась бы со мной. Я заботилась бы о ней и ни за что на свете не позволила ей страдать.
Жить в Германии? Я никогда об этом даже не задумывалась. Но ради Эрика я бы это сделала. Предпочитаю жить с ним, чем страдать без него. Ясное дело, нужно хорошенько это обдумать. Уехать – значит реже видеться с отцом, сестрой и племяшкой, а они очень много для меня значат. Очень-очень.
Но вот что действительно меня выводит из равновесия, так это его болезнь.
Нахожу в Интернете всю информацию о глаукоме и теперь понимаю, почему Эрик так боится и переживает. Когда я остаюсь дома одна, даю волю слезам, только там я могу выплакаться. Я должна быть сильной. Он боится своей болезни, хотя и не признается в этом, и я не хочу, чтобы он догадался о моем страхе.
Сердце разрывается, когда я думаю о том, что он может ослепнуть. Эрик такой сильный, властный, он полон жизни… Разве он может стать слепым?
Вот уже четыре ночи подряд я просыпаюсь в холодном поту. Меня мучат кошмары. Эрик утешает меня, держа в объятиях, и ругает себя за то, что все мне рассказал. У меня пропал аппетит, я пытаюсь улыбаться, но улыбка застывает на лице. Я не пою, не танцую. Все мои мысли – только о нем, мне необходимо знать, что с ним все в порядке. Однажды вечером, когда мы лежали на диване, я вдруг увидела в его взгляде такую ярость и раскаяние из-за того, что позволил мне почувствовать неуверенность, что я решила, что нужно что-то делать.
Пора поменять программу.
Он должен снова увидеть Джуд, такую же безумную, какую он знает, поэтому я решаю проглотить свой страх, неуверенность и слезы и с каждым днем постепенно становлюсь прежней Джуд. Он с благодарностью и облегчением вздыхает.
Эрик начинает чаще ездить в Германию. Он нужен своему племяннику, но мне он нужен так же, как и я ему. Так проходит две недели.
Когда в понедельник звонит будильник, Эрик уже не спит. Он подходит ко мне и нежно целует. Мы не можем вместе ездить на работу, так как я не хочу, чтобы о нас ходили слухи. Поэтому за ним приезжает Томас, я же еду на работу на своей машине.
Пью кофе в компании Мигеля и вижу, как появляется Эрик вместе с начальницей и еще двумя руководителями. По его мимолетному взгляду ясно, что он не особенно рад видеть меня в такой компании. Но я не двигаюсь с места. Мигель – мой друг, и Эрик должен это принять.
Вернувшись на рабочее место, интуитивно ощущаю, что он за мной наблюдает. Каждый раз, когда встречаюсь с ним взглядом, мое тело отзывается жаром.
Знаю, о чем он думает…
Знаю, чего он хочет…
Знаю, чего он жаждет…
Но мы должны соблюдать рамки приличия и дождаться ночи, когда наступит наше время – только для нас двоих.
Около двенадцати Эрик выходит из кабинета в жутком настроении. Что это с ним? Тайком провожаю его взглядом. Он направляется к белокурой девушке, стоящей возле лифта. Они обмениваются поцелуями в щечку, и она гладит его по лицу. Может, это Бетта?
Несколько минут они разговаривают, а потом уходят. Через час Эрик возвращается в таком же настроении, и я хочу, чтобы он вызвал меня в свой кабинет. Проходит пятнадцать минут, с его стороны никакой инициативы. Тогда я сама решаю войти и, оказавшись внутри, вижу, что Эрик разговаривает по телефону.
Увидев меня, он прощается с собеседником:
– Я сейчас не могу говорить, мама, перезвоню тебе позже.
Выключив телефон, поворачивается ко мне:
– Вы что-то хотели, сеньорита Флорес?
– Начальницы и Мигеля нет, – поясняю я. – Что с тобой случилось?
– Ничего. Почему ты думаешь, что со мной должно было что-то случиться?
– Эрик… я видела, как ты разговаривал с одной блондинкой и…
– И что? – резко спрашивает он.
Его тон меня раздражает, я молча разворачиваюсь и выхожу из кабинета. Не успеваю дойти до своего стола, как звонит внутренний телефон. Эрик просит вернуться. Захожу в кабинет и закрываю за собой дверь.
– Джуд… о чем ты на самом деле хотела меня спросить?
– Я считала, что мы договорились быть честными друг с другом, и сегодня мне показалось, что ты не до конца был таковым.
Эрик кивает, подтверждая, что я права.
– Иди в архив.
– Еще чего!
– Джуд… это единственное место, где мы можем побыть наедине.
– Ты все и всегда улаживаешь в архиве.
Не позволив мне больше ничего сказать, Эрик берет меня под руку и закрывает дверь на задвижку.
– Джуд… клянусь, тебе незачем волноваться из-за этой женщины.
– Ладно… Но кто это?
– Поцелуй меня, и я скажу.
– Дудки. Сначала скажи мне, кто это, а потом я тебя поцелую.
– Джуд…
– Эрик…
Не теряя ни секунды, он притягивает меня к себе и целует. И когда он, кажется, готов мне все объяснить, слышу, как в кабинет стучится Мигель. Эрик моментально реагирует:
– Не волнуйся, дорогая. Сегодня у меня слишком много работы, и я не могу уделить тебе время, но вечером мы поговорим, хорошо?
Киваю, он быстро меня чмокает и идет в свой кабинет. Я же тихонько открываю дверь из архива и выхожу через кабинет начальницы.
После обеда встречаюсь в коридоре с Эриком, который беседует с управляющим, и тот радушно приветствует меня. Улыбаюсь, немного смущенная, и иду к своему столу. Беру несколько папок и захожу в архив. Но, к своему удивлению, нахожу там начальницу.
– Я ищу данные за последний квартал по Аликанте и Валенсии…
– Хотите, чтобы я нашла?
– Нет… Я сама.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, и вижу Эрика.
– Добрый вечер, сеньор Циммерман, – тихо бормочу я, проходя мимо него.
Начальница поднимает глаза. Эрик прислоняется к дверям.
– Эрик, дай мне пару секунд, и я дам тебе то, что ты просил.
Он кивает и, пока я складываю папки на столе начальницы, наблюдает за мной. Забавно видеть его таким напряженным и нервным. Я останавливаюсь, кладу руку на дверную ручку и приподнимаю сзади юбку, чтобы он увидел мои трусики. У него такое изумленное лицо, что я тихонько хихикаю.
Развеселившись, сажусь за свой стол. Звонит мобильный. Сообщение от Эрика: «Я заставлю тебя заплатить за это. Развратница!»
Не шелохнувшись, смотрю сквозь опущенные ресницы на Эрика, сидящего за своим столом. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, и я понимаю, что со своего места он может видеть мои ноги. Оглядываюсь по сторонам и, никого не увидев, развожу ноги и набираю на мобильном: «Развратница жаждет твоего наказания».
Эрик нервно елозит на стуле. Когда появляется начальница, я сразу же свожу ноги и с ехидной улыбкой продолжаю работать.
53
В шесть часов вечера еду домой. Войдя в квартиру, оставляю сумку на кресле, снимаю пиджак, и тут раздается звонок. Открываю дверь, и на меня набрасывается Эрик. Он упивается поцелуями, поднимает меня на руки и, шлепнув по попке, шепчет:
– Развратница… Как ты посмела дразнить меня в офисе?
Я хохочу, а он щекочет мою шею:
– Ты заплатишь мне за то, что я целый день был возбужден!
Я смеюсь, а он расстегивает юбку, и она падает на пол. Я вырываюсь из его рук и начинаю бегать по дому, а он бегает за мной, и мы хохочем. Я забегаю в спальню, запрыгиваю на кровать и от волнения прыгаю и пищу, как ребенок. Эрик ухмыляется и, расстегивая рубашку и брюки, тихо говорит:
– Прыгай… прыгай… но когда я тебя поймаю, ты узнаешь…
Счастливая оттого, что мы бесимся, как ненормальные, спрыгиваю с кровати и бегу в гостиную. Эрик перехватывает меня в коридоре, сжав талию, припирает меня к стене и жадно целует.
Срывает с меня блузку и бросает на пол, затем расстегивает бюстгальтер и одним движением срывает трусики.
– Боже… – хохочет он. – Я целый день хотел это сделать.
– Серьезно?
– Да, дорогая… серьезно.
Я целую его. Я тоже хотела, чтобы он это сделал, и, увидев мою реакцию, он рычит от довольствия, приподнимает меня и медленно входит. Закрыв глаза и изогнувшись, издаю стоны наслаждения, но когда понимаю, что он больше не двигается, открываю глаза и шепчу:
– Давай… давай…
Мои губы рядом с его губами.
Эрик смеется, немного отодвигается и опять медленно входит в меня.
– Эрик…
– Что, дорогая?
– Еще… хочу еще.
Он снова выходит из меня:
– Еще?
Во мне все кипит, я царапаю ему спину, требуя, чтобы он опять вошел в меня. Эрик ухмыляется и исполняет мое желание. Увеличивает ритм и дает мне то, что я прошу. Еще и еще… еще и еще. Я кричу от наслаждения, а он страстно кусает меня за подбородок.
С каждым разом его атаки становятся все глубже и глубже. Дойдя до пика, я неистово визжу, он прижимает меня к себе и рычит от удовольствия.
– Да, Джуд… дааа.
Изнеможенные, стоим, прислонившись к стене, я целую его в плечо, а он дышит мне в шею. Мы снова занимались тем, что нам так нравится и что доставляет нам такое наслаждение.
Он ставит меня на пол, и мы, обнаженные, идем на кухню. Оба умираем от жажды. Вернувшись в гостиную, Эрик подхватывает меня на руки.
– Видеть тебя в офисе и не иметь возможности к тебе прикасаться – настоящая пытка.
– Да… признаю… и для меня тоже.
– Утром я видел тебя с Мигелем. Что ты делала?
– Завтракала, как и каждое утро.
– Этот тип…
– Послушай, красавчик, – прерываю я его. – Мы с Мигелем просто коллеги. Мы с ним чудесно ладим, но ничего больше. Ясное дело, что он пускает слюнки, но он в курсе, что со мной ничего не выйдет.
– Вот видишь? Ты сама только что призналась. Он пускает слюнки!
Я схожу с ума от его серьезного вида. Его глупая и беспочвенная ревность глубоко меня трогает. Целую его.
– В этом нет ничего страшного. Не забивай себе голову тем, что никогда не произойдет.
– Никогда?
– Никогда, Эрик… поверь мне, солнце. Я люблю только тебя, мне нужен только ты. – Увидев его выражение лица, я пугаюсь. – Мне кажется, это я должна волноваться.
– Ты? С чего бы?
Я вздыхаю.
– Ты когда-нибудь играл с моей начальницей?
Его голубые глаза пронзают меня, и доли секунды кажутся вечностью.
– Я ужинал с ней и признаю, что словесно играл с ней, но не более. Я никогда не смешиваю работу и игры.
Я смеюсь.
– Да ладно… А как насчет меня? Напоминаю, что я работаю в твоей компании…
– Ты – единственное исключение. Когда я увидел тебя в лифте и ты призналась, что можешь превратиться в девочку из фильма «Изгоняющий дьявола», я сразу в тебя влюбился.
– Да?
– Да… Именно поэтому я преследовал тебя до тех пор, пока ты не стала такой, как сейчас. Обнаженной в моих руках.
– Рада это слышать, – очарованно бормочу я.
Эрик целует меня так страстно, что у меня перехватывает дыхание.
– А я рад, что ты – моя… смугляночка.
Улыбаюсь и сама набрасываюсь на него с поцелуями.
– С этого момента я запрещаю тебе словесно играть с моей начальницей, понятно?
Мой личный Адонис кивает головой и играет с моими губами так, как умеет только он один.
– Я люблю только тебя, дорогая. Мне нужна только ты.
Его губы опускаются к моей груди, я отклоняюсь назад и чувствую, что он снова готов. Мне хочется продолжить игру. Эрик шлепает меня по попке как раз в тот момент, когда открывается входная дверь и входят сестра с племянницей.
– Ради бога, что вы делаете?! – вскрикивает Ракель.
Она быстро закрывает рукой глаза дочери и отворачивается вместе с ней.
Мы с Эриком весело смотрим друг на друга. Мне смешно, но я вижу, что племяшка хочет посмотреть на нас, и шепчу Эрику:
– Пошли одеваться.
Он соглашается.
– Ракель, дай нам пару минут. Мы сейчас вернемся.
– Ладно, Булочка.
Эрик вопросительно на меня смотрит:
– Булочка?
"Ты только попроси" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ты только попроси". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ты только попроси" друзьям в соцсетях.