Я понимаю, что ссора забыта. Улыбаюсь и нежно глажу его по лицу.

– Тебе позвонила сестра?

Он берет меня за руку и целует.

– Я отправил тебе сообщение, и она позвонила мне, – придвигается еще ближе. – Никогда в жизни я не чувствовал себя так ужасно, дорогая. Когда позвонила твоя сестра и сквозь рыдания я смог различить только Джудит… «скорая помощь»… авария… я чуть не умер.

– Ты преувеличиваешь.

– Нет, не преувеличиваю. Я люблю тебя и не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. То время, пока я тебя не увидел, стало для меня настоящей пыткой. Я был растерян. Не пожелал бы такого и врагу. Я чувствую себя виноватым. Если бы я тебя не выгнал, ничего этого не произошло бы.

– Эрик, ты ни в чем не виноват.

– Я не согласен с тобой. Я ужасно себя чувствую, – увидев, что я вздыхаю, целует меня в уголок губ. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо… – и, пытаясь улыбнуться, добавляю: – Как видишь, тебе никак от меня не избавиться!

Он улыбается, но все еще напряжен.

– Сейчас и всегда я буду о тебе заботиться.

Вечером приезжает сестра с мужем и дочкой, они привозят кучу еды. Ракель выкладывает все в холодильник и дает Эрику инструкции, а он все время отвечает «да», хотя я вижу, что он все равно ничего не понимает.

Мне становится легче, когда мы звоним отцу и все объясняем. Сначала он, конечно, пугается, но, поговорив со мной, с сестрой и Эриком, успокаивается. Ракель и Хесус идут на кухню, им нужно поговорить. Эрик смотрит по телевизору баскетбол. Я изумлена, никогда бы не подумала, что ему нравится эта игра. Лус сидит между нами и спрашивает:

– Ты жених моей тети?

Эрик смотрит на меня и отвечает:

– Да.

– И ты женишься на ней?

– Мы еще об этом не говорили, – удивленно отвечает он.

– И почему вы об этом не говорили?

– Потому что еще не говорили.

– И почему нет?

– Когда-нибудь поговорим.

– Ты не хочешь на ней жениться?

Эрик пронзает ее взглядом.

– Ладно, Лус… я поговорю с ней.

– Когда?

– Не знаю. Возможно, когда она поправится, как тебе?

– Гениально! Ты хочешь стать моим дядей?

– Да.

– И почему?

Эрик в отчаянии. Моя племяшка может кого угодно довести, и я решаю прийти к нему на помощь:

– Лус, хочешь пойти ко мне в комнату и посмотреть там мультики?

Малышка меняется в лице и пулей, радостно вылетает из гостиной. Эрик смотрит мне в глаза и улыбается:

– Спасибо, дорогая.

– Не за что, – и с любопытством спрашиваю: – А Флин не такой?

– Нет. Он совершенно другой. Вот увидишь.

Этой ночью, когда мы остаемся одни, Эрик заботится обо мне, записывает в блокнот лекарства, которые мне нужно принимать и в какое время. Я приятно удивлена тем, каким он может быть внимательным, когда нужно ухаживать за больным. И я вспоминаю, что он привык сам заботиться о себе уже очень давно. Когда мы ложимся, он нежно целует меня в губы:

– Отдыхай, дорогая. Я обо всем позабочусь.

Когда в понедельник он уходит на работу, сестра приезжает его сменить. В одиннадцать на мой мобильный приходит сообщение. Это от Мигеля: «Я только что узнал, что ты невеста Эрика Циммермана. Хитрюга, как ты могла это скрывать?! Ты все мне расскажешь. Целую, и выздоравливай».

Положив телефон на стол, не знаю, плакать мне или смеяться. Официально я его невеста.

63

Больничный длится три недели, и я использую его, чтобы полностью убрать квартиру и сложить в ящики вещи, которые хочу взять с собой в Германию. Эрик хочет купить мне новую, более надежную и крепкую машину, но я отказываюсь. Я обожаю свой «Сеат Леон». Страховка покрывает ремонт в рекордные сроки, и я подозреваю, что здесь постарался Эрик. Машина теперь как новенькая.

Эрик помогает мне во всем, даже складывать вещи. Я не собираюсь брать много, возьму только одежду, фотографии, книги и диски. Остальное буду перевозить постепенно.

Когда я появляюсь в офисе, на меня все глазеют и с любопытством рассматривают. Им известно, что я невеста шефа, и теперь они делают то, что я ненавижу: сплетничают!

Мигель, заметив меня, сразу начинает подшучивать:

– Ну и теперь, когда ты – невеста шефа, позавтракаешь со мной?

– Пошли, шутник… пошли, – улыбаюсь я.

По дороге он интересуется моим здоровьем, я рассказываю, как произошла авария, и он, шокированный, выслушивает меня. Когда я в кафетерии собираюсь оплатить заказ, служащие говорят, что все расходы будет покрывать сеньор Циммерман. Все будет записываться на его счет.

Когда возвращаюсь на рабочее место, начальница выходит меня поздравить. Ее голос мягок, и она даже пытается быть милой со мной. Та еще стерва. Теперь, зная, что я невеста Эрика, она стелется передо мной.

Через десять минут после моего прихода в офис заходит девушка и садится на место Мигеля. Поворачивается ко мне и спрашивает:

– Ты Джудит?

Киваю, а она продолжает:

– Меня зовут Клаудиа, я новый секретарь сеньора Циммермана на то время, когда он будет пребывать в Испании.

Открыв рот от удивления, смотрю на нее и не могу произнести и слова. Эрик ничего о ней не говорил, но меня это не удивляет, он вовсе не хотел обсуждать работу во время моего выздоровления. Он даже предлагал, чтобы врачи продлили мне больничный, но я не позволила это сделать. Он разозлился, но мне все равно, так как давно пора было выходить на работу.

Входит Эрик, и я говорю:

– Доброе утро, сеньор Циммерман.

Он ставит портфель на мой стол, приближается ко мне и целует в губы, отчего начальница и новая секретарша в шоке цепенеют. После страстного поцелуя он шепчет:

– Доброе утро, Джуд. Как ты себя чувствуешь?

Обомлевшая от такого приема, не знаю, куда спрятать глаза, и вижу, что Эрик силится не рассмеяться. Наконец я улыбаюсь:

– Доброе утро, Эрик. Чувствую себя хорошо и готова работать.

Начальница встревает в разговор, восклицая:

– Какая же вы чудесная пара!

Фальшь! Я хорошо ее знаю и распознаю лживые нотки.

– Спасибо, – отвечает Эрик.

Начальница окидывает меня взглядом с ног до головы и продолжает свою тираду:

– О, какое же у тебя красивое кольцо! Это то, что я думаю?

Эрик берет мою руку, целует пальчики и властно добавляет:

– Бриллиант для моего бриллианта.

Я смущаюсь от его слов, а особенно оттого, как на меня смотрят Моника и Клаудиа. После неловкой паузы начальница произносит:

– Джудит, это новый секретарь Эрика. Ее зовут Клаудиа Санчес, и это моя младшая сестра. Она займет твое место, когда ты переедешь в Германию.

Я столбенею… И почему Клаудиа не сказала об этом, когда представлялась? И вообще, почему они строят планы, не советуясь со мной?

– Кстати, очень хороший секретарь, – добавляет Эрик.

Меня раздражает эта лесть, но я не подаю виду.

– Спасибо, сеньор Циммерман, – отвечает девушка, очарованная комплиментом. – Мне очень приятно это слышать. Я рада, что вы довольны моей работой.

Узнаю эту хитрую улыбку, такая же, как у ее сестры, и сразу становится понятно, что от нее нельзя ожидать ничего хорошего. Я краем глаза замечаю, как она облизывает губы, пялясь на Эрика, и меня это раздражает.

– Клаудиа – настоящая умница, кроме того, что она милейшая девушка, – говорит начальница. – Кстати, Клаудиа, скажи Джудит, какие языки ты знаешь.

Девушка хлопает ресницами, прикасается к волосам и отвечает:

– Немецкий, французский, английский, русский и немного китайский.

– Невероятно, – комментирует Эрик.

Опля! Эта красавица – настоящее сокровище… Но если она и дальше будет так облизываться, я врежу ей по физиономии.

Некоторое время они разговаривают у меня перед носом, и я вижу, как она ему улыбается. По ее взгляду ясно, что она балдеет от своего шефа, и в некоторой степени я ее понимаю. А кому не понравится Эрик? Наконец он заканчивает беседу и идет к себе. Но когда звонит телефон Клаудии и после этого она входит к нему в кабинет, я начинаю волноваться так, как еще никогда не волновалась.

Я едва могу сконцентрироваться на работе и тайком поглядываю на двери кабинета. Через пару минут Клаудиа выходит.

– Я иду за кофе для шефа.

Когда она уходит, я встаю и, словно боевой бык миура, залетаю к Эрику в кабинет. Он поднимает взгляд. Наверное, мое лицо ясно выражает зародившуюся ревность.

– Что это значит? Ты предлагаешь мое место другой, даже не обсудив это со мной? – и, поскольку он не отвечает, я продолжаю: – Когда ты собирался мне сказать, что у тебя новая секретарша?

Эрик кладет ручку и, подняв бровь, спрашивает:

– Какие-то проблемы, Джуд?

– Нет… У меня нет никаких проблем, но сейчас будут у тебя – из-за того, что ничего мне не рассказал.

Забавляясь тем, как я пыхчу, Эрик хмурится:

– Ты ревнуешь меня к Клаудии?

– Нет.

– А что тогда?

Насупленная, убираю челку с лица:

– Перестань смотреть на меня с этой глупой улыбочкой, или я тебя сейчас тресну цветочным горшком.

Эрик хохочет так громко, что его смех разносится по всему кабинету. Он поднимается, обходит стол и, став передо мной, тихо шепчет:

– Ммммм… ты же знаешь, что я обожаю твой испанский пыл.

Я поднимаю голову и, зажмурившись, выкрикиваю:

– Бооооооже!.. Почему ты ничего мне не сказал? Вообще-то это моя работа, а ты ее уже отдал другой.

– Дорогая, она будет заниматься моими делами, когда я буду в Испании, и в то же время войдет в курс дел, которыми занималась ты. Таким образом, когда ты уедешь, все будет идти своим чередом. Прежде всего, я должен думать о том, чтобы компания нормально функционировала.

Но я в ярости и не обращаю внимания на его объяснения:

– Да ты видел, как она на тебя смотрит? Мне хватило пяти минут, чтобы понять, что ты ей нравишься и…

– Но мне нравишься только ты… Булочка, – прерывает он меня. – Остальные женщины, в том числе и Клаудиа, для меня абсолютно ничего не значат. Есть только ты. Заруби себе это на своем маленьком носике, договорились? И если я тебе ничего не сказал, то только потому, чтобы избежать мороки, и знаешь почему? Потому что я хочу, чтобы в Германии ты отдохнула и жила, как королева. Я хочу, чтобы ты была счастлива и занималась только тем, что тебе нравится, а я буду исполнять все твои прихоти. Но если ты хочешь работать, не волнуйся. Обещаю, что у тебя будет там должность.

Вдруг я понимаю, какой, наверное, выгляжу глупой, и закрываю глаза:

– Бооооооже, какой позор! Что я делаю?

Эрик улыбается, но тут открывается дверь и входит Клаудиа. Звонит телефон, она поднимает трубку и сообщает, что это звонок из Германии, я выхожу, и каждый принимается за работу.

В час дня Эрик выходит из офиса и идет на деловой обед, я же решаю съездить в «Випс». По дороге назад у меня появляется забавная мысль. Заказываю Эрику милый букет роз, который мне обходится в кучу бабок. Пишу на открытке:

«Я не говорю ни на французском, ни на русском, ни на китайском… Продлишь мой контракт? ЛТ. Булочка».

Через два часа звонит телефон новой сотрудницы, и через несколько секунд появляется курьер с цветами. Клаудиа с удивлением их берет и относит в кабинет Эрика. Я тайком подглядываю, как она вручает ему цветы и выходит из кабинета. Он с изумлением смотрит на букет. Розы для него? Но когда он открывает открытку, читает и улыбается, глядя на меня, я, не в силах удержаться, тоже расплываюсь в улыбке. Чуть позже мне на мобильный приходит сообщение: «Твой контракт в моем сердце продлен на всю жизнь. Люблю тебя».

64

В начале декабря в Мадрид приезжает мать Эрика, чтобы собственными глазами убедиться, что ее сынок в порядке. По ее словам, с ней должен был приехать Флин, но из-за очередной проделки он был наказан и оставлен дома с няней. Мать Эрика рада видеть сына счастливым и рада тому, что мы скоро переедем в Германию.

Соню переполняют эмоции от мысли, что сын наконец вернется домой.

Вечером, когда я прихожу в ресторан и вижу отца и сестру с мужем, то чуть не прыгаю от счастья. Эрик все организовал тайком от меня. И это для того, чтобы познакомить наши семьи и официально объявить о наших отношениях. Мне очень понравился его сюрприз, а когда отец шепчет мне на ухо: «Ты многого стоишь, смугляночка, и он это знает», чуть не плачу от радости.

Не описать, как мой отец гордится мной, он хочет для меня самого лучшего и знает, что Эрик – мое счастье. К нам присоединяются Андрес и Фрида, и, когда мне кажется, что уже никто не должен прийти, появляется Марта со своим другом.

Все поднимают тосты за нас, а мы с Эриком весело переглядываемся. Я до сих пор не могу поверить, что со мной это произошло. Я нашла любовь, когда меньше всего ее искала, и именно с тем человеком, с которым меньше всего ожидала. Эрик – мой мир и моя жизнь, и ничего, абсолютно ничего не может помешать моему счастью и радости.