— Ты у меня эксперт. Я в твоих руках.

Эрик улыбается и целует меня.

— Дорогая… с каждым днем ты все больше и больше меня удивляешь.

Закатываю глаза и хлопаю ресницами:

— Я с ума схожу, когда ты называешь меня «дорогая». Разве ты до сих пор не понял, как ты на меня действуешь, когда говоришь ласковые слова?

— Ты начинаешь меня пугать.

Я хохочу.

— Я тебя пугаю?

Эрик кивает, кладет руки мне на талию и щекочет меня.

— Да… сеньорита Флорес. Я начинаю побаиваться твоих игр. Думаю, что ты будешь способна на все.

После обеда Фрида и Андрес отправляются отдыхать. Эрик предлагает сделать то же самое, но я решаю почитать в тенечке. Он идет со мной, мы устраиваемся в удобные гамаки рядом с бассейном, спрятавшись в тени, слушаем музыку на айподе и читаем.

Но мне не до чтения. В голове пролетают мысли о том, что сегодня произойдет, о том, как приятно быть вместе с Эриком. Видеть его рядом, спокойным, расслабленным, читающим газету, кажется чем-то неземным, просто волшебным. Вдруг на айподе начинает звучать песня, и я слышу, что Эрик подпевает. Я теряю дар речи.

Знаю, что было мало причин, знаю, мешали капризы. Я с тобой, потому что ты изводишь меня, но без тебя я жить не могу. Ты говоришь «белое», я — «черное». Ты говоришь «ухожу», я — «прихожу». Я смотрю на жизнь в цвете, для тебя она черно-белая. Говорят, что любви достаточно, но мне не хватает смелости бороться с этим. Ты заставляешь меня плакать, но только ты сможешь утешить меня. Дарю тебе свою любовь, дарю тебе жизнь, Несмотря на боль, только ты вдохновляешь. Мы не идеальны, мы противоположные полюса. Я сильно люблю тебя, иногда ненавижу.

Он напевает песню «Белое и черное» группы Малу. Он знает ее наизусть!

Ошарашенная, я замираю и делаю вид, что читаю книгу. У меня мурашки бегут по коже, когда я слышу, как Эрик напевает именно ту песню, которая всегда мне напоминала о нем.

— Я до сих пор помню тот день, когда услышал, как ты пела эту песню.

— Да… ты был тогда таким дерзким. Сказал, что я ужасно пела, помнишь? — Эрик улыбается, а я добавляю: — Послушай… откуда ты знаешь эту песню? Я помню, что ты спрашивал ее название и кто ее исполняет.

— Я ее искал.

— Зачем ты ее искал?

— Потому что, слушая ее, я вспоминаю о тебе.

Я в шоке от этого признания. Эрик продолжает читать, и я делаю то же самое. Я взволнована, потому что понимаю: не говоря нежных слов, он сказал мне: «Я тебя люблю».

41

В восемь часов вечера мы с Фридой решаем приготовиться к вечеринке. Мужчины тоже. Мы наряжаемся по отдельности, чтобы сделать друг другу сюрприз, и я от этого в восторге. Хочу удивить Эрика. Фрида предлагает сделать мне макияж, что я делаю нечасто, и я соглашаюсь. Она косметолог. Наносит мне темные тени и еще делает кучу всяких штучек, о существовании которых я даже не подозревала. И когда я смотрю на себя в зеркало, то не верю своим глазам. Неужели эта девушка с огромными глазами — я?

Фрида смеется и торопит меня. Она купила себе красное платье с глубоким декольте и бахромой, а я — серебристое с блестками и разрезом до бедра. Длина у обоих платьев до колена, но они сексуальные и возбуждающие. К платьям невероятно подходят туфли на каблуке, длинные бусы, перья в прическе и завершающая деталь — перчатки выше локтя. Завершив туалет, смотрим в зеркало, и Фрида весело говорит:

— О… мы настоящие флэпперы!

— Флэпперы? А что это такое?

— Джудит, в двадцатые годы образ женщины радикально поменялся, так как стал безумней и откровенней. Флэпперы, или девушки чарльстон, одевались иначе, чем их современницы. Их одежда была яркой, способной свести мужчин с ума. Как раз такой, как сейчас у нас с тобой.

Я хохочу. У Фриды отменное чувство юмора. Берем полуметровые мундштуки, специально купленные для вечеринки, и идем в гостиную, где нас уже ждут.

Перед тем как войти, замечаю Эрика, и у меня просто нет слов. На нем белый костюм, черная рубашка и шляпа в стиле двадцатых, как у Аль Капоне. Он такой красивый и сексуальный… Андрес тоже. На нем серый костюм и красная рубашка. Когда наши взгляды встречаются, я улыбаюсь. Вижу, что ему нравится мой карнавальный наряд. Подойдя, он берет меня за руку и рассматривает со всех сторон.

— Ты потрясающая.

— Нравится?

— Я настолько очарован, что, думаю, не стоит тебя выпускать из дому.

Я от души смеюсь. Отхожу от него, покачивая бедрами так, чтобы платье развевалось.

— Я — флэппер! — по его лицу видно, что он не понимает, и я поясняю: — Я — девушка, безумно любящая чарльстон.

Эрик улыбается, обнимает меня за талию, и, пока мы следуем за Фридой и Андресом к машине, шепчет мне на ухо:

— Отлично, флэппер… давай повеселимся.

В половине десятого входим в роскошный особняк, декорированный в стиле «ревущих двадцатых». Очарованная, смотрю по сторонам и, к своему удивлению, замечаю в глубине огромной гостиной группу музыкантов. Они в белых костюмах, точно таких же, как в знаменитых фильмах о гангстерах, которые я видела в детстве.

Эрик представляет меня хозяевам, и они с восхищением расхваливают мой наряд. Меня это приводит в восторг. Андрес и Фрида также их приветствуют. Проходя через гостиную, гости живо общаются, все здороваются с Эриком, и он представляет меня присутствующим. Я в некотором шоке от мысли, что это вечеринка, куда все пришли ради секса. Здесь люди всех возрастов. Молодые и не очень.

Некоторое время я слушаю музыку, стоя рядом с Эриком. Фрида, зная многое о «ревущих двадцатых», объясняет мне, когда играет буги-вуги, чарльстон или фокстрот. Я в этом ничего не смыслю. Я больше знаю о рок-н-ролле. Выпив несколько бокалов, я узнаю, что Фрида помогала Мэгги, хозяйке дома, в организации вечеринки. По мере того как проходит время, я замечаю, как мужчины, которые к нам подходят, пожирают меня глазами. Я знаю, о чем они думают, но я спокойна. Никто, абсолютно никто не говорит ничего, что могло бы меня смутить. Все очень тактичны.

Мы с Фридой идем в дамскую комнату. К счастью, есть две свободные кабинки, и мы пулей в них ныряем. Находясь внутри кабинки, слышу, как в туалет заходят две незнакомые женщины и произносят знакомое имя.

— Как здорово снова видеть Эрика, правда?

— О, да… я так рада, что он снова здесь. Он такой красивый!

— Сколько же он здесь не появлялся?

— Два года.

— Да, видно, что ему уже лучше. Как всегда, привлекательный и сексуальный.

— Похоже, что он восстановился после случившегося. Бедняжка.

Восстановился? Что было с Эриком?

Желая узнать больше, затихаю, но тут слышу голос Фриды:

— Девочки, вы такие красивые! Где вы купили такие наряды?

Они сразу меняют тему разговора и начинают говорить о шопинге. Выхожу из туалета и присоединяюсь к ним. Фрида представляет меня, и девушки мило со мной беседуют. Выйдя из дамской комнаты, одна из них, Мариса де ла Роса, спрашивает:

— Ты пришла с Эриком, не так ли?

— Да.

— Откуда ты?

— Из Мадрида.

— О, я обожаю столицу! Мы с мужем — из Уэльвы, но часто бываем в Мадриде. У нас там квартирка на улице Принцесса.

Я удивлена.

— А я живу на Серрано Ховер.

— На этой улице есть спортклуб, не так ли?

— «Холидей Джим»? — Девушка кивает. — Я хожу туда заниматься.

Мариса улыбается:

— Детка, мир так тесен. У меня как раз квартира рядом с этим спортклубом, и мы с Марио ходим туда, когда бываем в Мадриде.

Забавное совпадение.

— Ну, мы точно могли там видеться.

— Несомненно.

Мы болтаем еще о тысяче мелочей, и я наблюдаю за тем, как в глубине зала Эрик общается с одной парочкой. Похоже, ему весело, у него раскованный и спокойный вид. Мариса очень милая, она перескакивает с одной темы на другую и вскоре знакомит меня еще со многими женщинами. Когда мы остаемся наедине, она берет со стола два бокала с шампанским и подходит ко мне поближе.

— Ты хотела бы приятно провести со мной время в соседней комнате?

Я краснею, синею и зеленею. Заметив это, она улыбается:

— Если надумаешь, дай мне знать, договорились?

Уходя, она подмигивает мне, а я направляюсь к Эрику. Он целует меня в губы и продолжает разговаривать с парочкой.

Здесь накрыт шведский стол, и приглашенные начинают угощаться изысканными закусками. Ощущаю на себе взгляды мужчин и даже многих девушек. Когда же я замечаю, как последние смотрят на Эрика, начинаю нервничать. Просыпается чувство собственности, и в конце концов Эрик понимает, что со мной происходит, успокаивает меня и напоминает, где мы находимся. Но женщины, которые подходят к нам, просто пожирают его глазами, и во мне опять просыпается кошка.

Эрик весело на меня смотрит и, извинившись, берет меня под руку и отводит к окну. Целует меня в губы.

— Тебя выдают пятна на шее. Что с тобой?

— Ничего.

Я машинально начинаю чесаться, но Эрик сдерживает мою руку и дует мне на шею.

— Нет, смугляночка… нет. Если будешь чесаться, будет еще хуже.

Это вызывает у меня улыбку. Затем вспоминаю то, что услышала в туалете, и решаю расспросить его, но он опережает меня:

— Послушай, солнце. Я очень давно знаком с этими людьми. Успокойся.

Я смотрю на женщин и понимаю, что они наблюдают за нами. Звонит мобильный Эрика, и я вижу на экране: «Бетта».

Я уже много раз видела это имя, поэтому спрашиваю:

— Кто такая Бетта?

Эрик прячет телефон:

— Кое-кто из прошлого. Ничего серьезного.

Делаю глоток, мне хочется узнать больше об этой женщине, но я меняю тему разговора:

— Когда я была в дамской комнате, я слышала, как о тебе разговаривали.

— Ах, так… Надеюсь, приятные и волнующие вещи, — весело бормочет он.

Его хитрое выражение лица меня подстегивает.

— Скотина.

Его забавляет мой ответ, и, поглаживая меня по спине, он шепчет:

— Детка… это женщины, которых я знаю уже очень давно.

— Они говорили, что ты, кажется, восстановился.

Он напрягается. Прекращает свои игривые ласки:

— Меня не интересуют сплетни в дамских комнатах.

— Меня тоже, прохиндей. Но когда я это услышала, подумала, что…

Эрик недовольно прерывает меня:

— Я же тебе сказал, что мне неинтересно, о чем говорят женщины в туалете.

Его ледяной ответ лишает меня дара речи. Он дал понять, что тема закрыта и что это касается только его. В конце концов, желая вернуть разговор в нормальное русло, подхожу к нему ближе:

— Меня злит, как на тебя смотрят некоторые женщины.

Эрик улыбается, делает глоток и поворачивается ко мне.

— Ты заметила, как на тебя смотрят мужчины? — Я утвердительно киваю головой. — Разница между женщинами и мужчинами в том, что женщины хотят, чтобы я раздел их, а мужчины хотят раздеть тебя. Женщины хотят, чтобы я подарил им удовольствие, а мужчины хотят подарить его тебе. Тебе не кажется, что больше должен злиться я?

Его слова вгоняют меня в краску. Я молчу.

— Помни, Джуд, что твое удовольствие — это мое удовольствие, и в настоящий момент мое единственное удовольствие — это ты. Я только хочу раздеть тебя и…

— Замолчи…

Он удивленно поднимает брови:

— Что случилось?

— Я возбуждаюсь от того, что ты говоришь.

Взрыв его смеха расслабляет меня. Он целует и притягивает меня к себе.

— Именно этого я и хочу, малышка. Чтобы ты возбудилась.

Начинает звучать медленная мелодия, и Эрик обнимает меня за талию и приглашает танцевать. Танцуя, смотрим друг на друга. Без слов ясно, как он меня желает. Я возбуждаюсь, и внутри начинает все трепетать.

Взяв за руку, он ведет меня через широкий коридор. Открывается дверь, оттуда выходит мужчина и приветствует нас:

— Кто бы мог подумать, Эрик, как я рад тебя видеть!

Они обмениваются рукопожатием, и Эрик говорит:

— Взаимно, дружище. Я не знал, что ты тоже здесь.

Смуглый парень улыбается, и, пробежав взглядом по моему телу, тихо говорит:

— Я приехал в Кадис отдыхать, к тому же ты знаешь, что я не пропускаю ни одной вечеринки, устроенной Мэгги и Альфредом… Они потрясающие!

Они смеются, Эрик поворачивается ко мне:

— Джудит, это Бьорн, мой хороший друг. Бьорн, это Джудит, моя девушка.

Опля! Он назвал меня своей девушкой.

Улыбаюсь и целую его, но когда я отстраняюсь от него, Бьорн говорит:

— Рад познакомиться с тобой, Джудит. Мммм… у тебя такая нежная кожа.

Опускаю голову, а Эрик отвечает:

— Она везде нежная и восхитительная.