Родом Настя была из небольшого провинциального городка, и сюда приехала несколько лет назад, в поисках лучшей доли. Профессии у неё не было, поэтому работать приходилось то на рынке, то в магазинах. В первое время она жила вместе с подругой, снимая на двоих комнату, но потом переехала к гражданскому мужу, от которого и сбежала три года спустя. Не желая смириться с её «вольностью», мужчина приезжал к ней на работу и устраивал скандалы, что и послужило причиной её очередного увольнения… Знакомая официантка подсказала, что в ресторане, где она работает, есть свободные вакансии, и Настя, недолго думая, устроилась в «Дворянской гнездо» — благо, заведение расположено было в другом районе, и шансов разыскать её «бывшему» становилось намного меньше. Там же, неподалёку, она сняла небольшую комнатку.

После третьей, проведённой с Журавлёвым ночи, она уже вполне серьёзно рисовала себе их совместное будущее. Но их встречи прекратились так же внезапно, как и начались — судя по всему, у Журавлёва появилась очередная пассия.

«Я же тебя сразу предупреждала, — знакомая, которая привела её в ресторан, сочувственно смотрела, как Настя утирает слёзы, — обыкновенный кобель».

Сначала она грешила на молоденькую певицу, с которой Женька постоянно общался — и на работе, и на репетициях, к тому же вскоре стало заметно, что девушка беременна. Попытка «поговорить» не привела ни к чему — Журавлёву удалось отшутиться так виртуозно, что, хоть Настя ничего так и не поняла, но вопросов к нему больше не возникало… Через некоторое время она так и уволилась — с твёрдым убеждением, что причиной их разрыва с Женькой стала Наташа, белокурая певица с глазами цвета крепкого чая…

Она уже стала его понемногу забывать… Устроившись работать барменом в ночной клуб, она поменяла жильё — теперь на однокомнатную квартиру. Очередной поклонник не заставил себя ждать… и она уже почти влюбилась в очередной раз…

В ту ночь была её смена. Привычно отпуская спиртное, она подняла глаза на очередного клиента…

«Привет…» — в стоявшем перед ней парне она едва узнала Женьку — «фирменная» бандана «Ночной патруль», повязанная на голове, почему-то больше всего привлекла её внимание.

«А так?» — решив, что девушка его не узнаёт, Журавлёв стащил с волос косынку.

«Привет», — она не знала, радоваться ей или огорчаться этой встрече… Оказывается, он теперь выступает в составе этой группы, и сегодня у них здесь «сейшн»…

Домой они возвращались вместе — зависнув после выступления в клубе, Журавлёв к утру окончательно напился, и Насте стоило больших трудов предотвратить намечавшиеся «разборки» между ним и другим «рокером», возникшие, отнюдь, не на музыкальной почве. Вызвав такси, она загрузила его в салон и увезла к себе домой… То ли из благодарности, то ли от чего другого, но, проснувшись утром, Женька не торопился сбежать, а провёл у Насти целых два дня…

С тех пор она больше строила планов относительно него, но, на удивление, их отношения держались вот уже три года, без объяснений в любви и обязательств, но — всё же держались…


Теперь же, услышав от Журавлёва и признание, и предложение выйти за него замуж, Настя не то, что не поверила… Она просто не спешила радоваться — наученная горьким опытом, она привыкла, что счастье упорно обходит её стороной. Но, вернувшись из больницы, Женька и в самом деле больше не сбегал от неё, и даже перевёз кое-что из вещей. То, что он не позвал её жить к себе, а предпочёл её съёмное жильё, могло бы насторожить, но только не Настю. Зная его «вольную» натуру, она была счастлива уже и тем, что теперь он постоянно звонил ей по телефону, и даже собирался взять с собой на съёмки эпизода из фильма о «Ночном патруле», который планировался на завтра в квартире Дмитрия Морозова. Но самым важным для неё было то, что именно завтра они собирались подать заявление в ЗАГС.


— Жень, ты на съёмку что наденешь-то? — открыв шкаф, Настя посмотрела на висевшую в нём одежду.

— Чего-нибудь надену, — не отрываясь от компьютера, Журавлёв махнул рукой.

— Ну, ты скажи, что… Я приготовлю…

— Тебе делать нечего? — обернувшись, он улыбнулся.

— Ну, почему… Может, погладить нужно, или постирать.

— Да не заморачивайся ты… Надену что-нибудь.

— Же-е-е-нь… — она подошла к нему и обхватила сзади руками, — Неужели ты не понимаешь?..

— Чего?

— Просто мне хочется заботиться о тебе… По-настоящему.

— Да ладно… — он отвёл руку назад и прижал к себе её голову, — Ещё надоест.

— Не-а… не надоест…

— Да это ты сейчас так говоришь, — он шутливо нахмурился, — а потом скажешь: «Иди ты, Женя, лесом…»

— Дурачок… — чмокнув его в щёку, Настя счастливо заулыбалась, — Дурачок ты мой…


На следующее утро, по дороге к Морозовым, они заехали в районный ЗАГС. Затаив дыхание, Настя заполнила заявление.

— Расписывайся, — поставив свою подпись, она подвинула ему листок.

— Крестик пойдёт? — хитро прищурившись, Женька взял в руки авторучку.

— Ну, Жень… — она шутливо-укоризненно посмотрела на него.

— Ну, ладно, — притворно вздохнув, Женька размашисто расписался на бланке, — охомутала…

— Так в чём же дело? — в тон ему ответила Настя, — ещё не поздно порвать…

— Ну, уж нет… — поднявшись со стула, Журавлёв протянул заявление секретарю, — теперь это дело принципа!


По пути они заехали в кондитерскую и, выбрав самый красивый и большой торт, отправились на съёмку.

— Проходите, — радостно улыбаясь, Наташа открыла дверь, — Говоровы уже здесь, вы вторыми будете.

— О, а я-то думаю, чей там во дворе «меринок» стоит, знакомый такой, — раздеваясь, Женька говорил довольно громко, в сторону гостиной, чтобы его было слышно, — а это Саня!

— Чего ты орёшь?! — Настя сердито толкнула его в бок, — Ребёнок маленький, вдруг, спит?

— Спит, но не здесь, — Наташа кивнула в сторону соседней квартиры, — Анечка вместе с няней у родителей. Мы их нарочно туда отправили.


Дождавшись остальных «патрулей», которые сегодня почти все приехали вместе со своими жёнами, оператор и режиссёр начали съёмки эпизодов. Все ребята, по одиночке, дали по небольшому интервью, после чего долго снимали самого Морозова.


— Дима, скажи, вот как тебе, такому молодому, пришла в голову такая «зрелая», по сути, идея создания творческого центра? Обычно такие идеи приходят, когда артист уже наездился по гастролям, чего-то добился и, как правило, начал терять былую популярность. А ты в самом расцвете творческих сил… Сил-то не жалко? — Слава Рожков, известный диджей одного из ведущих музыкальных каналов, удобно устроился напротив Морозова в его домашней студии.

— Сил не жалко, — слегка облокотившись на синтезатор, рассмеялся в ответ Дима, — потому, что их много. А много их потому, что, когда ты погружаешься с головой в творчество, ты сам и являешься главным генератором своих сил и идей. Ну, а, если совсем серьёзно, то идея создания своего центра возникла уже давно. Нам, как любой группе, необходима своя репетиционная база, а репетировать на арендованном аппарате — это уже не наш уровень.

— Но можно было просто выкупить какое-нибудь небольшое помещение и устроить там студию. Это было бы проще и дешевле, но вы пошли другим путём. Почему?

— Потому, что у меня в жизни два главных дела. Первое — «Ночной патруль».

— А второе?

— Второе — моя жена, певица Наталья Морозова. Вот, собственно, ради неё я и задумал свой творческий центр.

— А подробнее?

— Если подробнее, то Наташа человек очень многогранный в плане творчества. Она поёт как поп-музыку, так и более серьёзные вещи — романсы, баллады, даже рок, — на этом слове Дима улыбнулся, — поэтому она выступает и с нами, и даёт свои собственные концерты, а так же участвует в клубных шоу. Вот всё это мы и готовим в нашей творческой деревне. Кстати, на днях мы открываем ещё и видеостудию.

— Будете снимать клипы?

— Возможно, даже мюзиклы, — пряча улыбку, Морозов пристально посмотрел на Рожкова.

— У вас грандиозные планы.

— У меня очень талантливая жена. Кстати, можете сами убедиться, в интернете есть её ролики.

— Вы меня заинтриговали. Такой яркий талант, а мы в Москве о нём не знаем, — пошутил Рожков.

— Теперь будете знать, — в тон ему ответил Морозов.

— Кстати, ваша деревня как-то называется? Например, деревня «Морозовка»…

— «Морозовка»?.. — Морозов слегка задумался, — Это как водка, да?.. Нет, тогда лучше «Морозово».

— «Морозово» — довольно колоритное название… — Слава продолжал шутить, — А барин — кто? Судя по всему, ты?

— Нет, на барина я точно не тяну, — рассмеялся Димка, — наша деревня, скорее, демократического устройства.

— Дима, а как насчёт самоокупаемости? Ну, я в том смысле, что вы не пашете и не сеете…

— Ну, почему… Мы сеем… Разумное, доброе, вечное… А окупаемость — она есть. Мы сдаём в почасовую аренду репетиционную студию, занимаемся аранжировками на заказ, а так же звукозаписью. Скоро мы открываем свой танцзал, где будут репетировать все, кто пожелает, тоже за почасовую оплату…

— Получается, что твоя деревня целый день живёт своей творческой жизнью?

— Совершенно верно. Если учитывать, что мы открылись совсем недавно, то результаты уже довольно приличные. К тому же, у нас есть своё ивент-агентство, со своей базой данных. Мы в состоянии обеспечить любой городской праздник.

— Ты всем занимаешься сам?

— Я не занимаюсь, я организовываю. Это — пока. На сегодняшний день у меня уже есть кандидатура на место директора, которому я уже скоро сдам все дела.

— Сдашь управление деревней?

— В организационном и хозяйственном отношении — да.

— А сам?

— А сам буду заниматься чисто творчеством, своим и своей жены. Всё, как и раньше.

— Но хозяином-то… хозяином-то будешь всё-таки ты? — со смехом спросил напоследок Рожков.

— Ну, вот дался тебе этот хозяин, — Морозов весело заулыбался, — тогда лучше музыкальный староста.

— Вот такой он, Дима Морозов, — повернувшись к камере, которая их всё это время снимала, Слава развёл руками, — талантливый музыкант, композитор, певец, лидер группы «Ночной патруль», а так же музыкальный староста своей «Творческой деревни».

— «Морозово»! — подняв указательный палец, уточнил Дима.

— Точно. «Морозово»! — повторил Рожков и помахал в камеру открытой ладонью.


Вернувшись в гостиную, он снова обратился к Морозову:


— Дима, вот этот эпизод с тобой, он в самом фильме будет заключительным, но завтра, когда будем снимать твою «деревню», я сделаю ещё один сюжет, с твоей женой. По времени он пока не вписывается в формат, но, если что, где-то подрежем, возможно, и получится вставить.

— Спасибо, — кивнул Морозов, — если честно, без неё «патруль» не полный…

— Да я понял, — рассмеявшись, Рожков хлопнул его по плечу, — порешаем!

* * *

Милена аккуратно завезла детскую коляску в подъезд и, закатив её на передних колёсах на три ступеньки вверх, прошла к лифту. Напрасно она всё утро готовилась к возможной встрече с Журавлёвым… Чтобы шум взрослых не мешал ребёнку, она с Анечкой сегодня отправилась в квартиру Морозовых-старших.


— Спасибо, Миленочка, мне помогать не нужно, — Анна Сергеевна хлопотала на кухне, и на предложение Милены помочь, пока девочка спит, только замотала головой, — если что, я Алису попрошу. Ты на нас сегодня не обращай внимания, такое событие нужно обязательно отметить, так что после съёмки ребята придут к нам, а вы с Аней уже спокойно пойдёте отдыхать к себе.

— Тётя Аня, вот опять вы всё на себя, — Алиса со скрещенными на груди руками вошла в кухню, — пусть бы там и накрывали стол, у Димки…

— Да у них и стола такого большого нет, — закрыв духовку, Анна махнула рукой, — и готовить у меня удобнее… Да и убирать потом Наташе некогда будет, а мы тут потихонечку справимся… Зря я сегодня отгул брала, что ли?

— Вот-вот, — Алиса поджала губы, — вы свой выходной посвятили не отдыху, а домашним делам.

— Что ты, Алисонька, это дела радостные… Это же такой успех! Про Диму фильм снимают!

— И правда, Анна Сергеевна, — Милена не удержалась от реплики, — это такое событие… Но ваши дети должны быть вам очень благодарны. Я, хоть и недавно у вас, но не устаю удивляться, как вы дружно живёте. У вас всё подчинено детям и внукам. Знаете, Валера постоянно путается, когда рассказывает о своих игрушках — он забывает, в какой их двух детских они лежат.

— Да уж, — хмыкнула Алиса, — вот именно, всё подчинено… А Анна Сергеевна постоянно жертвует собой.

— Кажется, Аня проснулась, — услышав детский плач, Милена кинулась из кухни, но в дверях снова обернулась, — если я тут не помощница, тогда мы с Аней пойдём гулять!