— Как тесен мир… — Алиса чуть улыбнулась уголками губ, — А мне ни Дима, ни Наташа не говорили…

— Дима не знает всех семейных подробностей… Мужчины редко этим интересуются. Знает Наташа… Я всё ей рассказала, кода ты приехала к нам. Но она не будет поднимать эту тему, и ты должна её понять… У них с Димой всё было непросто, и многое было связано именно с Кристиной. Диме пришлось работать в её продюсерском центре, когда они поженились с Наташей.

— Ах, вот оно что!.. — «догадалась» Алиса, — Вот о какой Кристине иногда вспоминают ребята. Теперь я понимаю…

— И, пожалуйста, не говори Наташе о нашем с тобой разговоре. Мне сегодня показалось, что они поссорились с Димой…

— Ни за что на свете! — приложив руку к груди, торжественно заверила девушка, — А, кстати, где сейчас эта Кристина?

— Точно не знаю… Но, кажется, в Москве. Она закрыла свой продюсерский центр и уехала около трёх лет назад. Мы как-то виделись с бывшей женой Леонида, мамой Кристины, и она сказала, что Леонид купил ей квартиру в Москве.

— Ну, и пусть они живут в своих «москвах»… — Алиса почему-то радостно повисла у Анны на шее, — А нам и здесь неплохо, правда?

— Правда, моя золотая! — Анна в ответ обняла племянницу, — Нам и здесь хорошо, тем более, когда у нас такие замечательные дети!


Пол ночи Алиса не могла уснуть. Этому мешали две причины. Первой причиной были несметные, по её понятиям, богатства её родного дяди, Леонида Лапина, в наличии которых она ещё раз убедилась, увидев дорогой клип, который на его деньги сняли «патрули», и узнав о том, с какой лёгкостью он купил квартиру дочери в Москве. «А в нас что-то есть общее», — глядя на себя в зеркало, Алиса вспомнила Кристину Лапину, мелькавшую в музыкальном клипе в Димкиных объятиях.

Вторая причина была не такой волнительной, но более важной на сегодняшний день: пустая бутылка из-под пива, которую она поменяла, и которую ей так и не удалось сегодня забрать с собой — после ужина все сразу вывалились в прихожую, и открыть шкаф не представлялось никакой возможности.

«Завтра как-нибудь заберу», — передумав все варианты похищения, она под самое утро всё же провалилась в глубокий сон…

* * *

Дима мрачно зарулил на стоянку перед домом и заглушил двигатель. Не торопясь выходить, открыл «бардачок» и, порывшись, достал пачку сигарет. Курил он крайне редко, «по случаю», и вот такой случай был налицо. Анализ остатков содержимого бутылки из-под «Великопоповецкого Козела» не показал абсолютно ничего.

«Сколько я должен?» — ничего не понимая, он поднял глаза на девушку, проводившую анализ.

«Да ничего не должны, — та игриво улыбнулась, — если только автограф».


«Тогда вот так, и без возражений», — несмотря на её протест, он всё же вернулся через полчаса с несколькими коробками конфет и шампанским.


Всю дорогу он ломал голову — как могло выйти, что в пиве, от которого они уснули убойным сном, не оказалось никаких примесей?.. Отчего тогда они с Никой отключились на несколько часов? Надежда на алиби растаяла как дым — он обречённо поднимался в квартиру, где его ожидало нелёгкое объяснение с женой. Наташа ни на какие попытки к примирению не отвечала, более того, она ушла «жить» в детскую, и спала на диване Милены. В студию с ним она тоже больше не ездила, ссылаясь на то, что ей там нечего делать, и что, отработав заявленные концерты, она уйдёт со сцены и вообще — из его жизни… Зная её характер, он ждал, что она «отойдёт», тем более, узнав о результатах анализа. А вот теперь…


— Наташа… — он тяжело уселся рядом с ней, — Ты будешь смеяться, но в пиве ничего не обнаружили.

— А разве могло быть иначе? — она горько улыбнулась, — Дим… было бы намного лучше, если бы ты рассказал мне всю правду. Во всяком случае, было бы честно.

— Я ничего не понимаю… Понимаешь?! Ни-че-го!

— А вы курили что-нибудь? — она пристально посмотрела на него, — Я знаю, что Ника — наркоманка.

— Я ничего не курил. И я не знаю, наркоманка она или нет. При мне она не курила и не кололась.

— Она курит траву. Я видела…

— Но я-то не курю!

— Дима, я не знаю, как распутывать клубки и разгадывать твои загадки. Тебе интересен этот проект с Никой Самойловой — воплощай его в жизнь! Сколько вы будете писать этот альбом? Полгода?.. Год?.. Сколько треков? Десять? Вам предстоит тесное сотрудничество. Удачи! А я не хочу больше переживать. Вам будет нужен мощный пиар? Делайте, но только без меня. Я не хочу быть разменной монетой.

— Что ты имеешь в виду? — он удивлённо повернулся к ней, — Какой разменной монетой?

— А вот такой, — Наташка встала и, подойдя к компьютеру, пошевелила мышкой — заставка исчезла и на мониторе появилась новостная страничка, — почитай, если ты ещё не в курсе. Опубликовано полчаса назад.


Он присел за стол и уставился на монитор. Статья Кронского на городском новостном портале была поистине убийственной…


«Сенсациями в наше время никого не удивишь, — писал скандальный журналист, — но то, что в нашем городе почти неделю жила знаменитая Niksa, или Ника Самойлова, это не сенсация. Это — тщательно скрываемый факт, и, если бы не некоторые пикантные обстоятельства, мы с вами, дорогие почитатели таланта рок-звезды, возможно, никогда бы об этом не узнали. Но начнём по порядку. О её приезде мне сообщил один очень достоверный источник ещё несколько дней назад, но встретиться с ней не представлялось никакой возможности, и вот почему. Ника Самойлова приехала сюда не просто так. Некоторое время назад она случайно встретилась в Москве с нашим чуть менее знаменитым земляком — певцом, музыкантом, лидером группы «Ночной патруль», Дмитрием Морозовым. Говорят, что решение записать общий альбом было обоюдным, и Дима пригласил Нику в наш город. Скромность столичной звезды не позволила ей обозначить свой приезд, более того, она, из опасений быть узнанной, не захотела снимать номер в гостинице, а приняла приглашение Морозова пожить у него дома, где, собственно, и протекал творческий процесс. Музыканты — люди одарённые, с трепетными, романтическими натурами, и им, чтобы создавать свои музыкальные шедевры, просто необходимо быть на одной волне. Видимо, такая волна и захлестнула Дмитрия и Нику… Банальный любовный треугольник стал камнем преткновения для творческого, и не только, союза. Супруга Дмитрия, Наталья Морозова — известная в нашем городе исполнительница его песен, естественно, такого потерпеть не могла. Всё тот же источник сообщает по секрету, что эта история, похоже, имеет под собой все основания, и доказательство тому — срочный и неожиданный переезд Ники в гостиницу, где, собственно, мы с ней и встретились в последний вечер её пребывания в нашем городе. Говоря откровенно, сначала девушка неохотно делилась со мной возникшими проблемами, но, узнав, с какого я канала, дала эксклюзивное интервью. Прямо не упоминая о своих отношениях с Морозовым, она лишь посетовала, что дальнейшая работа над альбомом теперь под большим вопросом.

«Можно ли узнать причину?» — спросил я.

«Причина стара как мир: у неё три угла и три стороны, — многозначительно ответила рок-звезда и обаятельно улыбнулась, — и даже этот, самый грандиозный в моей жизни проект не заставит меня быть помехой чужому счастью».


Можно только восхититься благородством, совершенно не присущим другим звёздам нашего шоу-бизнеса. Но, мне кажется, точку в этой истории ставить рано, как и рано хоронить такой интересный музыкальный проект… Ведь, несмотря ни на какие препятствия, некто, очень похожий на Дмитрия Морозова был замечен входящим в номер, который снимала Ника…»


— Что за бред?! — прочитав весь материал, Дима обернулся к жене, — Я понятия не имею, как эти сплетни попали к Кронскому. Я даже не знаю, был ли он у Ники на самом деле? Она мне ничего не говорила.

— А ты позвони?.. — Наташа насмешливо улыбнулась, — Узнаешь.

— Позвоню, конечно, — он растерянно перечитывал статью, — нет, ну, что за бред?! И кто это — достоверный источник?

— А какая разница? — голос её дрогнул, — Ведь это же — правда?

— Я сейчас поеду и набью этому Кронскому морду, — Димка решительно встал из-за стола, — вот это и будет — правда.

— А это будет ещё один пиар-ход? Тогда он напишет вторую статью: «Любовь к известной рок-звезде довела до тюрьмы». А потом третью: «Ника Самойлова ездит к любимому на свидания и там они пишут свои песни»… Да, Дима?

— Я не шучу! — он обернулся в дверях, — Я поехал бить морду Кронскому.

— Ты куда?! — метнувшись за ним, Наташа остановила его уже возле дверей.

— Я сказал, — он вырвал свою руку, в которую она вцепилась, — мне уже надоела эта загадочная история.

— Попробуй только выйди, — она загородила собой входную дверь, — слышишь?

— Слышу. Аня плачет.

— Вот пойди и возьми её.

— Хорошо… — он нехотя прошёл в детскую и взял на руки плачущую девочку, — Привет, моя маленькая принцесса…

— Прежде чем сделать очередную глупость, вспомни о них… — войдя следом, Наташа кивнула сначала на Анечку, потом на Валерика, который возился на полу с яркими кубиками, — А так же о том, что сегодня пятница, и у тебя концерт. И уже пора собираться.

— Ты всё-таки за меня переживаешь? — радостно улыбнулся Морозов, — Наташка?

— Я переживаю за детей. Они всё равно — твои… — она отвернулась от него, но вновь дрогнувший голос выдал её волнение, — Как бы мы с тобой ни жили дальше, но ты — их отец. Я в любом случае хочу, чтобы они тобой гордились, а не слушали анекдоты, как их папа бил морду какому-то придурку… тем более, за чужую тётю.

— Не за тётю… — он подошёл ближе и, обхватив её одной рукой, прижался губами к макушке, — А за их маму.

— Но ведь напишут — за тётю… — Наташка обернулась и посмотрела на него полными горечи глазами, — Дима… ты можешь любить кого угодно… Жить с кем угодно… Спать с кем угодно… Но для них ты должен быть святым. Понимаешь?! Они только тогда будут чувствовать себя счастливыми, когда будут знать, что их папа — самый лучший… Даже если он живёт отдельно. Понимаешь?!

— Они только тогда будут счастливыми, когда мы будем жить вместе и перестанем ссориться… — он пытливо вглядывался в её глаза, — Наташа…

— Мы не будем жить вместе, — отчеканила Наташка, — а ссориться… Я согласна. Ссориться мы больше не будем. Мы расстанемся, но тихо. Сразу после гастролей по Германии.

— Тогда гастролей не будет, — он сунул ей в руки дочь и стремительно прошёл в прихожую.

— Почему?! — Наташа выскочила следом.

— Потому, что я сейчас набью морду Кронскому и получу месяц ареста.

— А я всё равно уйду от тебя! — в отчаянии крикнула она в закрывающуюся дверь.

— Ты будешь носить мне передачи! — донеслось до неё с лестницы.


Приехавшая через час Милена застала Наташку в слезах. Журавлёв, который тоже поднялся в квартиру, с удивлением выслушал всё, что она им рассказала, и прочитал статью на новостном канале.


— А где он сейчас? — имея в виду Морозова, спросил Женька.

— Не знаю… Он отключил телефон, — шмыгнув носом, Наташа вытерла щёки.

— Вот так и бывает, когда мужиков бросают, — Журавлёв многозначительно посмотрел на неё, — ты же его бросила? Бросила. И чего теперь ревёшь?

— А вдруг с ним что-то случилось?! Вдруг, он и вправду этому дураку морду поехал бить?! Его же посадят!

— Всё может быть… — Женька философски наморщил лоб и прищурил свои светло-карие глаза, — Но и в этом можно найти положительные стороны.

— Какие?! — хором спросили Милена и Наташа.

— Научится писать тюремный шансон. Это сейчас модно!

Глава 28

— По-моему, вам с Димычем нужно купить один коттедж на две семьи, — увидев Журавлёва вместе с Наташкой в гримёрке ночного клуба, Сашка заржал, — ну, никак не расстаётесь в последнее время.

— Лучше пистолет и застрелиться, — усмехнулся в ответ Женька, — я с ними и так скоро с ума сойду.

— Женя, — девушка из персонала заглянула в гримёрку и, поискав глазами, остановилась на Журавлёве, — там тебя какой-то парень спрашивает. У нас вызывать, вообще-то не принято, но он уже всех задолбал. Выйди, а?

— Кто там ещё?.. — Женька нехотя двинулся на выход.


Оставшись вдвоём с Говоровым, Натаща подняла на него тревожный взгляд:

— Тебе Димка не звонил?

— Дима? — тот удивлённо уставился на неё, — Так он здесь. Вы что, потерялись?

— Здесь?! — она метнулась к дверям, — Где?

— Он давно здесь. Они с Витькой и Вадиком в зале, клуб на новые комбики разорился, вот, устанавливают. Подожди, — Сашка остановил её жестом, — Наташка, ты не бузи насчёт Димы. Я читал эту статью этого чудака на известную букву. Всё ерунда, при чём, полная. У Димы с Никой ничего не было. Я не успокаиваю, это так.