— Ты едешь в гостиницу?! — Кристина всё никак не могла успокоиться и, нервно сжав губы, дышала тяжело и часто.

— Нет! — выкрикнул в ответ Гольдман.

— Значит, я поеду одна! — резко развернувшись, она стремительным шагом пошла прочь.

— Да пошла ты!..


…На обратном пути Наташа со смехом рассказывала Димке, какие были глаза у знаменитого продюсера, когда он, наконец, понял, что она не собирается падать в обморок от такого заманчивого супер-пупер-предложения. Даже намекнув на «село», Гольдман так и не смог до конца осознать, как эта областная певичка предпочла перспективе звёздной карьеры своё «серое», вялотекущее в его понимании творчество.


— Как думаешь, не пропаду? — уже в номере, уютно устроившись у мужа под мышкой, Наташа подняла на него лукавый взгляд.

— Думаю, что нет, — Дима тоже хитро скосил на неё глаза, — хотел тебе дома сказать, но…

— Дим, что?! — она приподнялась на постели в ожидании новости, — Ну, говори, Ди-и-и-м!..

— Сегодня, пока ждали твоего выступления, разговаривали с директором одного местного музканала. Они берут наш клип «Тебя здесь нет». Три месяца бесплатной прокрутки.

— Правда?! — глаза у Наташки округлились до невероятных размеров, — Дима!.. Это же такой пиар!..

— Это ещё не всё. В октябре едем на недельные гастроли по всему черноморскому побережью. И «Ночной патруль», и ты со своей сольной программой. Акулов сам предложил проложить маршрут. Не разгар сезона, конечно, но в это время народ больше по клубам как раз и тусуется. Засветим «Ночной патруль» ещё и в в курортных городах. Так что, точно не пропадём!

— А наш гастрольный график?

— Я уже всё посмотрел, вписываемся.

— А дети? Милена уйдёт от нас…

— А Светлана Петровна с Валерием Фёдоровичем? Они же согласились, наконец, переехать в наш город… Или передумали?

— Не передумали. Но скоро родит Алинка… у них сразу столько внуков прибавится, выдержат ли? — улыбнулась Наташа.

— Бабушка Аня с дедушкой Сашей… Они тоже никуда не денутся.

— Перед твоими мне уже стыдно. Они столько для нас сделали!

— Не переживай… Две бабушки, два дедушки, да и Милена пока нас не бросила… В крайнем случае, будем Валерку с Аней с собой брать на гастроли.

— Вместе с бабушками? — рассмеялась Наташа.

— И вместе с дедушками. Пусть мир посмотрят… У нас же ещё другие континенты не освоены!

— И планеты… Дим, а мы с тобой не очень размечтались?..

— Ты же сама сказала, что у нас с тобой пожизненный контракт. А жизнь, она — длинная…

— Дим… — Наташа снова прильнула к мужу, положив голову ему на грудь, — А ты хотел бы повенчаться?

— Не знаю, — он слегка пожал плечами, — никогда об этом не думал. Да и в церкви мы с тобой были всего один раз, когда Валерку крестили.

— Значит, ты в себе не уверен, — обиженно закусив губу, она пальчиком водила по его груди.

— В чём не уверен?

— В том, что хочешь прожить со мной всю оставшуюся жизнь… Ведь венчаным нельзя разводиться…

— Нельзя? Почему?

— Они же дают обет перед Богом…

— Ну, раз так… давай, обвенчаемся…

— Ты серьёзно? — она приподняла голову.

— Серьёзно. Свадьба у нас была спонтанная… А сейчас мы подготовимся и сделаем большой праздник…

— Ты, правда, этого хочешь?

— Хочу.

— И ты согласен жениться на мне во второй раз?!

— Согласен.

— А предложение… сделаешь?.. — она лукаво улыбнулась в темноте.

— А разве я не сделал?.

— Что-то я не расслышала…

— Наташка… — повернувшись, он обхватил её руками и уткнулся лицом куда-то в макушку, — выходи за меня замуж?

— Ну, хорошо… — счастливо вздохнув, она устроилась поуютнее и закрыла глаза, — Я подумаю…

* * *

Домой Журавлёв летел один — купить для него обратный билет на тот же рейс, которым улетали Морозовы и Милена, Элеоноре не удалось. Его самолёт вылетал на следующий день. Только встретившись, им снова пришлось расстаться, но не эти сутки, проведённые в одиночестве, тревожили его…

Придёт ли Милена встречать его в аэропорт?

Несмотря на радость встречи, она не сказала ему ничего конкретного. Он не спрашивал, а она молчала на счёт их будущих отношений… Он видел, что она мучается, и от этого мучился сам. Он чувствовал, что в его сознании произошли необратимые изменения… Трагический разрыв с Настей, вина перед которой никогда не уйдёт из его сердца… Уход Милены… Встреча с отцом Александром… Все эти события перевернули его внутренний мир, его сознание, его отношение к жизни — своей, и, что ещё важнее — к чужой…

А ещё — эта девочка… Семилетняя Маша из детского дома, который курирует отец Александр. Дочь того самого «террориста», Романа Васильченко, захватившего их автобус в январе…

По дороге в аэропорт, глядя на нарядных школьников с букетами в руках, Женька подумал о своей дочери — сегодня первое сентября, и Алёнка, которую он перед отъездом отвёз к бывшим тестю и тёще, тоже, наверное, в нарядном школьном костюме и белых бантах крутится перед зеркалом. Несмотря на то, что Кира пока не смогла забрать дочь к себе — по его, Женьки, вине, Алёнка ничем не обделена: ни подарками, ни вниманием.

…На память снова пришла эта девочка с огромными карими, как у Милены, глазами… Интересно, как проходит первое сентября в детском доме-интернате? Ведёт ли кто-нибудь за ручку малышей в первый класс?..

Вряд ли…


…Ленка… Её можно понять. После стольких лет разлуки он предстал перед ней совершенно другим человеком. Сказать, что она должна была быть разочарована — ничего не сказать.

Он виноват перед ней. Тысячу раз виноват. Они посланы друг другу самой судьбой, а судьба не прощает, когда кто-то идёт ей наперекор. Он — шёл… Он потерял Ленку один раз, но судьба смилостивилась, и снова подарила им новую встречу… Подарила — ценой разбитого Настиного сердца. И снова он не понял, что подарки такой цены нужно беречь, как зеницу ока.

Он тысячу раз виноват перед Ленкой.

И он до сих пор не знает, простила ли она его…

С тех пор, как она вчера улетела, он звонил ей, кажется, миллион раз. Она отвечала, но он каким-то десятым чувством улавливал тень сомнения, не покидающего её… улавливал и понимал, что она дала себе эти сутки на то, чтобы принять окончательное решение.

Она не знает, насколько перевернулся его внутренний мир. Он не стал ни клясться, ни бить себя в грудь. После всего, что случилось по его вине, все клятвы — ничтожны. Он это знает…

Она сможет почувствовать только сама.

Они не договаривались о встрече в родном городе, она не обещала приехать в аэропорт. Но он знал — если она приедет, это будет означать лишь одно: она окончательно его простила.


…Отстегнув ремень, он не торопился вставать с кресла. Подождав, пока большинство пассажиров покинут свои места, Журавлёв не торопясь встал и, достав небольшую дорожную сумку, направился к выходу. Он как будто нарочно не спешил, оттягивая момент, когда, выйдя в зал прибытия, окончательно убедится, что его никто не встречает…

Боясь разочарования, в душе он нарочно не оставлял себе никакой надежды, и, всё же, увидев толпу встречающих, невольно скользнул по ней глазами, пытаясь разглядеть знакомую фигуру…

Глава 48

После недолгих августовских «каникул» «Творческая деревня» начала оживать довольно бурно: уже вечером первого сентября из открытых окон второго этажа звучала ритмичная музыка — репетировал шоу-балет.

Проходя мимо аппаратной, Алиса заглянула в открытые настежь двери — Мазур и Говоров, сидя на полу, дружно копошились в огромной куче проводов, вываленной из картонной коробки, валяющейся тут же, неподалёку.


— Вы чего? — Алиса кокетливо облокотилась о дверную коробку, — клад ищете?

— Типа того, — хмыкнул Сашка, бросив на неё взгляд, — Иди, помогай…

— Вот ещё, — она манерно тряхнула своими рыжими волосами, — у меня своя работа есть.

— Обалдеть… Я думал, ты сюда отдыхать ходишь… А у тебя тут, оказывается, работа!.. — сделав губы «подковой», он понимающе кивнул.

— Между прочим, завтра начинаем разрабатывать костюмы для вашей рок-оперы, — несмотря на «свою работу», Алиса и не думала уходить. Усевшись на стул, она облокотилась о спинку и закинула ногу на ногу.

— А сценарий-то готов? — Сашка невольно скользнул взглядом по её бёдрам, едва прикрытым коротким платьем.

— Вроде бы — да. Наташа сегодня окончательно его перепроверит, а завтра все собираемся на обсуждение.

— И когда Димыч всё успевает? — Мазур уважительно покачал головой, — Это не человек, это робот какой-то.

— Название только никак не придумают, — заметив недвусмысленные взгляды Говорова, Алиса в воздухе чертила носком туфельки окружность, — всё готово, а названия — нет…

— Вот ты где, — Паша Рулёв с порога кивнул Алисе, — ты телефон у меня на столе оставила, а тебе Анна Сергеевна названивает.

— Сейчас… — она невозмутимо продолжала сидеть на месте.

— Паша… — повернувшись лицом к Рулёву, Витька вытаращил свои светлые глаза, — Вот как ты думаешь, почему каждый раз, перед тем, как спрятать шнуры, ты их сматываешь… сматываешь… А, когда назад достаёшь, они все в косичку!..

— Потому, что смотать мало… — при Пашкином появлении Сашка снова переключил внимание с ног Алисы на перекрученные затейливыми узорами провода, — Надо ещё перевязать… но у некоторых тямы не хватает… Пошвыряют всё в одну кучу и сваливают, довольные…

— Попрошу без намёков! — Мазур снова запустил длинные пальцы в «паутину», — Тем более, вместе складывали.

— Помочь? — присев рядом с парнями, Рулёв потянул наугад один из шнуров, — Где тут конец-то?

— Если бы знать… — философски ответил Витька, — Кстати, Димон-то сегодня подойдёт?

— Он здесь, — Сашка радостно держал на весу распутавшийся шнур штекером вниз, — первый есть!

— Здесь?! — Мазур поднял на него голову, — Где?! Чего я не видел?

— Мы вместе приехали, только он сразу к Элеоноре двинул, график согласовывать…

— Чего его согласовывать? Всё расписано…

— Он тебе чё, не говорил? — Говоров взял в руку новый моток.

— Нет. А что?

— В октябре черноморские гастроли. Недельные. Дима договорился.

— Класс… Молодец, Дима. И там всё успел… — снова повторил Мазур.

— Угу… — Сашка задумчиво вертел в руках найденный конец провода, — Всё успели… И клип сняли… и концерт дали… и романсы пели… и на фестике засветились… и с музканалом шуры-муры закрутили…

— Они там море-то хоть видели? — Мазур с сомнением посмотрел на друга.

— Видели… И не только море… — Сашка как-то странно ухмыльнулся, — Прикинь, кого встретили?..

— Элиса Купера? — «догадался» Витька.

— Если бы…

— Кого?

— Кристину…

— Лапину, что ли?

— Угу… Ты в курсе, кто её муженёк?

— Ну, так… слышал краем уха, — Мазур как-то загадочно улыбнулся.

— Ну, вот… Дима говорит, он был председателем жюри. Лично Наташку прослушивал. Предлагал контракт…

— Нормально… — Витька уважительно покрутил головой, — И чё?

— И ничё. Натаха сказала, чтобы он шёл со своим контрактом…

— Круто… А Кристина чё?

— Димыч говорит, закатила скандал прямо на площадке.

— Тоже нормально… В своём репертуаре, — хмыкнул Витька, — а ты в курсе насчёт Лапы?

— Нет… А что там с Лапой? — пришла очередь спрашивать Говорову.

— Так это… Он же, говорят, на какой-то танцовщице подженился… Она, вроде, у него в клубе гоу-гоу танцевала… ну, он и запал на молоденькую. Год пожила с ним, и говорит, типа — я беременная, буду рожать тебе наследника… всё такое… Ну, он на радостях ей ба-бах, отписывает имущество, пару своих клубов, бабла на счёт переводит немеряно… типа, я раньше помру, пусть тебе и ребёнку всё останется…

— И — чё?..

— И — ничё. Она ему через пару месяцев — прости, ошиблась, разлюбила и всё такое… Развожусь.

— Беременная — разводиться?.. — Алиса недоверчиво качнула головой, — Подождала бы, пока ребёнок родится…

— Там, по ходу, ребёнком и не пахло.

— Так он что, даже брачный контракт с ней не подписывал? На Лапу не похоже.

— Не в курсе. Но, судя по тому, как развивались события — нет.

— Чего делаец-ца… — Сашка смотал последний из шнуров и, отряхнув руки, уселся на диван, — И чего теперь Лапа?

— А Лапа вчера себе пулю в сердце…

— Ты чё?! — Сашка медленно поднял на Мазура вытаращенные глаза, — Насмерть?!

— Не, — Витька замотал белёсыми кудрями, — в последний момент рука всё же дрогнула, только лёгкое прострелил. Спасли.