— Больной ублюдок! — вынесла я вердикт и запрокинула голову, боясь расплескать слезы, как будто мокрые шлепки на полу могли внести ещё больший хаос. Это не помогло, глазницы не смогли вместить столько влаги, она подобно ручью нашла себе ход и потекла по щекам.

Враг. Это слово щекотало затылок, отдавая острой болью. Кто ты? Что я тебе сделала?! Я глухо простонала и соскочила с пола. Метнулась к окну, хрустнули под ногой черепки, бывшие некогда статуэткой. Ёлка подмигивала разноцветьем, мне и тут чудилось издевательство. Позвонить. Нужно позвонить и отменить договоренности. Сторговать для себя хотя бы пару дней.

— Много ты за них успеешь! — истерично крикнула себе, впилась ногтями в ладони и зажмурилась.

Вскоре разжала пальцы, потому как терпеть сил больше не осталось и уставилась на дугообразные бороздки, по четыре на каждой ладони, в этот момент и услышала свист. Свистел Артемий Яковлевич. Точнее даже не свистел, а обалдело присвистнул, оценив масштабы. Разглядывал он всё это «великолепие», чуть ли не с восхищением. Давай, скажи уже что-нибудь, не стой идиоткой…

Глава 15


— Ого! — воскликнул он. — Тут что, прошла вечеринка по случаю окончания работ?

Я осторожно улыбнулась, робко. Повертела головой, отрицая, и тихо промямлила:

— Нет.

— Моя бывшая разнюхала где я планирую жить? — вновь с улыбкой предположил он.

Мне бы радоваться — заказчик не скандалит, шутить вон изволит, а я, как слабовольная дурочка, трясла подбородком, размазывая остатки туши, не в силах объяснить происходящее. Мужчина крикнул себе за спину: «Макс!», шагнул ко мне и обнял. Вполне невинно.

— Не казните себя. Это всего лишь комната, — попытался успокоить он. Склонил к себе мою голову, провел по ней рукой, погладил волосы: — Обещаю, я дам время всё исправить. В конце концов, скоро каникулы и кабинет мне пока будет не нужен.

Я почувствовала себя еще глупее, однако сил отлепиться от него не было. Наоборот, сильнее уткнулась в его плечо, позволила себя пожалеть и от этого, как водится, разревелась. Явился помощник хозяина, выдал смачную фразу, вложив в неё душу и мат, демонстрируя дурные манеры и своё отношение к происходящему. В наш прошлый визит, он смотрелся куда галантнее.

— Макс, — укоризненно протянул Артемий. — Принеси-ка ты нам лучше фляжку, да салфеток разыщи.

Через несколько минут Макс вернулся, передал ему фляжку и стопку салфеток. Артемий Яковлевич заставил меня из неё хлебнуть, сопроводив поощрительным «умница». Виски оказался первосортным, но я была слишком расстроена, дабы по достоинству оценить напиток. Приличный глоток лихо скользнул вглубь, скатился по горлу и уже через секунды разлился теплом внутри.

— Извините, — наконец смогла произнести я. — Минутку.

И сбежала от них в ближайшую ванную. Закрыла дверь, прижалась к ней спиной, оттягивая момент встречи с отражением. «Что ты себе позволяешь?!» — пристыдила себя и досадливо поморщилась. Наверняка испортила мужику пиджак. Господи, стыд то какой!

В ванной я провела никак не меньше пятнадцати минут. Отмыла размазанную тушь, попыталась привести в порядок раскрасневшиеся щеки и припухшие глаза: зачерпывая полные ладони холодной воды и прикладывая к лицу, всерьез не веря, что это поможет. На цыпочках выскользнула в холл, отыскала погребенную под шубой сумочку, вернулась и вновь припала к зеркалу.

Не скажу, что пудра слишком помогла, но чуть уменьшила неравномерную красноту лица. Я осмотрела себя и нанесла еще один слой. Хватит. Не то лицо превратится в маску. Хорошо, что цвет моей кожи далек от фарфора, соответственно и пудра тоже, иначе я рисковала стать похожей на гейшу.

Когда я вновь присоединилась к мужчинам, они уже переместились в гостиную. Артемий Яковлевич восседал в кресле, беззаботно покачивая ногой, Макс торчал у барной стойки, глядя в экран своего айфона.

— Приношу извинения ещё раз, — вошла я. — У меня нет слов, чтобы выразить сожаление. Честно, я растеряна. Вы уже позвонили в полицию или мне это нужно сделать самой?

Макс поднял голову и уставился на босса, Артемий смотрел сквозь меня, словно соображал что за зверь такой — полиция.

— Это обязательно? — спросил хозяин дома, я неуверенно пожала плечами. Он чуть приподнял бровь и махнул рукой: — Не вижу от них существенной пользы. Времени убьем на них кучу, в итоге никого не найдут. Мы лучше сами, да, Максим?

Последний оживился, расценив как призыв к действию, ткнул пальцем в айфон и, перед тем как выйти, доложил:

— Я звонить ребятам.

Артемий кивнул ему и вновь повернулся ко мне:

— Конечно, если вы настаиваете, можем вызвать этих… деятелей.

Он развел руки, демонстрируя жестом: выбор за тобой. Я прикинула и согласилась — полиция нам ни к чему. В личных целях мужчины в погонах возможно бы пригодились, все же это их прямая обязанность, защитить граждан от угроз, однако дополнительные расходы компании как были, так и останутся, а вот репутация может пострадать. Если мы позвоним в полицию, я не сомневалась, следом прибудут и журналисты. Пестрящие в интернете заголовки, приправленные фотографиями погрома, могли нанести существенный вред нашему бюро. Раз хозяин дома не посчитал нужным обращаться в органы, нам это тем более на руку. Скорее всего, и он избегал пристального внимания.

— Мы делаем так, как удобно нашим клиентам, — выдала я, стараясь держать марку. Не худо заработать для нас пол балла, под «нас» я имею в виду бюро. Мужчина растянул губы в улыбке и осведомился:

— Вам уже лучше?

— Вполне, — выпрямила я спину. — Я готова обсудить создавшуюся ситуацию. Еще раз приношу извинения от лица фирмы, наше вознаграждение, разумеется, будет пересмотрено.

— Заплаканной вы мне нравились гораздо больше. Такая трогательная, — заявил он. Я вспыхнула, чувствуя подступающую красноту, досадуя и злясь на себя за это. Мужчина поправил часы на запястье и поднялся: — Идемте, покажете, что вы тут сотворили, а потом уже поговорим про вознаграждения.

«Сотворили» прозвучало двусмысленно. Осмотр мы начали с верхнего этажа, чуть позже к нам присоединился Макс. Сбитая с толку, я суетилась, много говорила, поясняя мужчинам концепцию, пытаясь перекрыть неловкость и выправить ситуацию. Они внимательно слушали, или делали вид, многозначительно переглядывались, но в целом у меня сложилось ощущение, что на все детали, а тем более на идею, которую они несут, им, в сущности, плевать и распинаюсь я напрасно.

— Отлично. Здесь меня всё устраивает, — заверил хозяин, стоило нам вернуться в холл второго этажа. — Вниз?

Осмотрев все помещения, кроме кабинета, дверь в него предусмотрительно прикрыл хозяин, в итоге мы сошлись на том, что никаких неустоек и других претензий Артемий Яковлевич применять к бюро не собирается. Мы немного поторговались, причем я сдуру торговалась не в нашу пользу, однако, мужчина проявил себя как истинный джентльмен. Кабинет надлежало переделать в двухнедельный срок, в середине января. Он в этот период покинет страну (в планах отдых на горнолыжном курорте).

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Выходило, что мне пора покидать их компанию и попрощаться. Я маялась у окна, пытаясь подобрать правильные слова для благодарственной речи.

— У вас есть идеи, кто мог учинить беспорядок? — подошел ко мне хозяин и уставился в окно, рассчитывая понять, что я там высматриваю. Ничего примечательного за окном не наблюдалось, поэтому он повернулся ко мне и продолжил: — Подумайте, не отвечайте сразу. Мне важно понять, кому предназначалось послание. Подсуетились мои недруги или происки ваших конкурентов?

Спрашивал мягко, без нажима. В вечернем свете его серые глаза смотрелись темнее, насыщеннее. Взгляд пытливый, казалось, прожигал насквозь. Стоило на него только взглянуть, и я свято уверовала: будь то послание для него, отправителю пришлось бы не сладко. «Найду и землю грызть заставлю», примерила я на него. Этот, пожалуй, не землю, этот каждый осколок, каждый кусок испорченных штор съесть заставит. И виски в глотку запить нальет. Разумеется, не сам, Макс вон поможет. Искушение поделиться велико, да только кому интересны чужие проблемы? Беспокоится ведь о вероятности собственных.

— Уверена старались для нас. Можете не беспокоиться, я доложу руководству, мы проведем работу среди сотрудников, — заверила я. — Виновных найдем и накажем.

— Если понадобится помощь, лично вам, — выделили он «лично вам» особо, — обращайтесь. Завтра вам переведут сумму за часть выполненных работ, остальное, как и договаривались, после сдачи кабинета.

— Мне жутко неловко, позвольте еще раз принести извинения…

— Прекратите бесконечно извиняться, вашей вины тут нет.

— Я не досмотрела. И в этом моя главная ошибка.

— Поверьте мне, дорогая, — сгреб он мою руку в свою, и провел по ней большим пальцем. — Есть определенные люди, которые если что-то задумали, их ничто не остановит. Но не стоит забывать: на каждую силу найдется другая сила.

Я почувствовала неловкость от прикосновений его пальцев, перехватилась и суетливо пожала его руку, сделав вид, что именно так и расценила его жест. Попрощалась и направилась к выходу. Артемий Яковлевич посчитал нужным меня проводить, тем более его помощник куда-то запропастился. Когда я толкнула дверь, поинтересовался:

— Юля, я могу позвонить вам и пригласить вас на чашечку кофе?

— Да-да, конечно, звоните, — отозвалась я, чуть не брякнув «в любое время», обуреваемая долбаным чувством вины.

В машине попыталась сосредоточиться. Фраза про бывшую, брошенная Артемием, назойливо зудела внутри. Что я знаю про бывших Глеба? Я попробовала вспомнить, выходило, что по существу мне ничего не известно. Делиться этой стороной жизни, нам никогда не приходило в голову.


Я проехала пару километров и остановилась. Не выдержала, набрала Светку.

— Если стоишь, сядь, — предупредила я.

— Не принял?! — ахнула она. Я представила, как подружка подскочила.

— Хуже.

— Что может быть хуже?

Я рассказала «что может быть хуже», подробно, без прикрас. Светка отреагировала бурно, собираясь тут же бежать на поиски недоброжелателей, дабы устроить им линчевание.

— Ты лучше скажи, ключи были у тебя и Пашки Каломейцева, так? — умерила я ее пыл.

— Так, — протянула она и выругалась: — Сука! Это что же выходит, кто-то из наших?

— Хрен знает, что выходит, Свет. Как минимум, у нас бардак с дисциплиной.

— И что теперь?

— А что теперь? Он планирует там жить. Перекодирует дверь, установит сигналку…

— Да я не про это, — перебила Светка. — Как мы будем вычислять крысу?

— А как ты её собралась вычислять? На объекте вечно толпа народа, сюда и подрядчиков нанимали. Сомневаюсь, что вы с Пашкой всегда держали ключи при себе. Ты мне лучше скажи, знаешь адрес Маринки Сергеевой?

— Думаешь? А что, очень даже… от этой дуры всё можно ожидать.

— Так знаешь или нет?

— Нет. Откуда? На черта она мне сдалась.

— Ладно, завтра у кадровиков спрошу.

— Вместе поедем.

— Посмотрим, — неопределенно ответила я, вообразив картинку: Светка с порога хватает Маринку за волосы, следом «вгрызается» ногтями в загорелое лицо. — Ладно, отбой на сегодня. Я вымотана, как раб на галерах.


Во дворе дома полный штиль. Даже собачников не наблюдалось. Я глянула на часы — почти восемь. Рановато ещё. Выдумала пройтись, хотя буквально секунду назад хотела упасть на диван и не шевелиться до следующего дня. Неспешно, дворами дошла до перекреста, потопталась возле скамейки, так и не решившись сесть и повернула назад. На ходу лучше думалось. Есть ли шанс, что насолить хотели хозяину? Не то чтобы я желала Артемию Яковлевичу зла, но на его стороне сила и возможности.

Обманываться не стоило, насолить жаждали даже не нашему бюро. Этот «привет» передали мне. Кто? Вопрос по-прежнему открыт. Я наметила кое-какой план действий и направилась к дому. Спать. Теперь просто спать и пусть все недруги катятся к черту или ждут, по крайней мере, до завтра.


До кадровиков я добралась ближе к обеду следующего дня. С самого утра состоялся неприятный разговор с Полянским, моим непосредственным директором. Я должна была набрать его еще вчера, одним из первых, с его слов. Выяснив, что полицию я не вызывала и вообще ситуация разрешилась «полюбовно», он слегка успокоился и вызвал начальника службы безопасности.

Петр Сергеевич Шумилов лысоватый, щуплый мужчина слегка за пятьдесят, имел в подчинении трех человек и кое-какие связи в полиции. Сам он из бывших, по основному месту работы пребывал на пенсии. Мужчина вошел, поздоровался и возликовал, стоило ему сообщить по какой надобности его вызвали. «А вы недооценивали значимость нашего отдела», так и читалось на его лице. Он подробно меня опросил, бесконечно уточняя некоторые моменты, а потом велел пригласить к нему Светку. Подружку мучил около часа, за ней наступил черед Пашки Каломейцева, того, к слову сказать, не сразу нашли, потому как, в офисе торчать не его забота. Его работа на объектах заправлять, а в офис он заезжал лишь сдать отчетность, либо задание новое получить.