Легкие клубы синеватого табачного дыма от сигар с обрезанными кончиками и трубок плавали в воздухе — это кучера и конюхи, пересмеиваясь и подшучивая друг над другом, убивали время за болтовней, ожидая хозяев у входа в залу для собраний «Олмакс».
Их карета едва ползла по мостовой, и при желании обогнать ее мог бы и пятилетний ребенок. Доминик снова постучал в переднюю стенку экипажа.
— Черт побери, неужели мы не можем двигаться быстрее?
Возница, сидевший на облучке, принялся в ответ покрикивать на остальных кучеров и ливрейных лакеев, призывая их отодвинуть в сторону свои коляски и дать ему проехать. В ответ раздались недовольные крики, и пару раз Айви даже показалось, что она расслышала звон монет, падающих на тротуар.
Она сидела, напрягшись как струна, со страхом ожидая, что вот-вот распахнется дверца и Тинсдейл — или, еще хуже, отец! — вытащит ее на мостовую и отведет назад, в «Олмакс». Девушка тихонько вздохнула и придвинулась поближе к Доминику.
Он ласково погладил ее по голове, успокаивая, но у него на лице было задумчивое и нерешительное выражение.
— Доминик?
Айви чуть отстранилась, а когда он не ответил, с головой уйдя в собственные мысли, легонько потрясла его за плечо.
— Ник. — Он встретился с ней взглядом. — Я предпочитаю, чтобы меня называли Ником.
Айви отодвинулась в угол. Доминик. Ник. Какая разница, как он предпочитает, чтобы его называли? Все равно это его ненастоящее имя.
А вдруг… его действительно зовут именно так?
— Я помню, что, когда мы встретились в первый раз и вы согласились помочь мне, я сказала, что не хочу знать, как вас зовут на самом деле. Так я надеялась избежать оговорок и не назвать вас иначе на людях. — Девушка проглотила комок в горле. — Но когда я поняла, что вы мне небезразличны, что я люблю вас, мне захотелось узнать, кто вы такой на самом деле.
— Но недостаточно, видимо, захотелось, чтобы спросить меня об этом.
— Я не стала спрашивать, потому что не могла позволить себе узнать правду. Не зная, кто вы такой, я могла воображать, будто все, что происходит с нами, — ненастоящее, что этого на самом деле нет. Потому что этого не могло быть. — Голос у Айви дрогнул, и ей понадобилось несколько мгновений, чтобы справиться с волнением. — Но я люблю вас. Я хочу остаток жизни провести с вами, быть вам женой и подругой. И мне все равно, будем ли мы жить в нищете или в постоянных переездах из одного города в другой. Теперь я знаю, что самое главное в жизни. Это любовь и счастье. И больше ничего. И с вами все это у меня будет. Теперь я в этом уверена.
И на Айви снизошло спокойствие, как если бы тот факт, что она высказала свои мысли, вдохнул в нее новые силы и вселил уверенность, которой она не чувствовала несколькими мгновениями ранее.
Уголки губ девушки дрогнули и приподнялись в лукавой улыбке.
— Единственное, чего я до сих пор не знаю… это вашего имени.
Он не стал отвечать сразу же, чем изрядно удивил ее. Прошло еще несколько минут, а он по-прежнему хранил молчание.
Почему он не хочет ответить, особенно после того как она призналась в своих чувствах? Сердце замерло у Айви в груди.
— Пожалуйста, вы должны сказать мне прямо сейчас. Я не могу больше ждать, я просто не выдержу. — Она наклонила голову, пытаясь заглянуть ему в лицо. — Вас зовут Ник…
Он медленно кивнул, а потом крепко взял ее руки в свои. На лице у него было написано смущение. И чувство вины.
— Да, меня зовут Ник, — признал он.
Айви сжалась, готовясь к тому, что неизбежно должно было последовать.
— Мое полное имя… Доминик Шеридан.
От изумления Айви открыла рот и растерянно заморгала, не в состоянии осознать то, что только что услышала.
Ну вот он и сказал, кто он такой на самом деле.
— Меня зовут Доминик Шеридан, — продолжал он. — Я и есть маркиз Каунтертон.
— Настоящий лорд Каунтертон? — Неизвестно, что Айви ожидала услышать, но явно не это признание. В душе у нее нарастал гнев, к которому примешивалась изрядная доля растерянности. — Почему вы не сказали мне этого сразу? — Глаза у нее защипало, и она поняла, что вот-вот расплачется. — А я еще с-собиралась выйти з-замуж з-за Тинсдейла, ч-чтобы защитить вас! — Она рванулась, пытаясь освободиться от его объятий.
— Айви, пожалуйста… Выслушайте меня!
Она отпрянула от него.
— Не могу! Не сейчас!
Распахнув одной рукой дверцу, она подобрала другой подол бального платья и выпрыгнула из медленно двигающейся кареты. Инерция прыжка оказалась слишком велика. Айви не устояла на ногах, ударилась о бок экипажа, стоявшего у тротуара, и медленно сползла на мокрую от дождя мостовую. Ливрейный лакей, оказавшийся поблизости, увидев, что случилось, поспешил к ней и помог подняться.
— Айви!
Она увидела, что Доминик намеревается выпрыгнуть вслед за ней.
— Оставьте меня в покое! Пожалуйста! — Слезы ручьем текли у нее по щекам. — Я прошу вас! Оставьте меня в покое!
Он замер. В глазах его была боль.
Это позволило Айви выиграть несколько драгоценных секунд, в которых она так нуждалась. Резко развернувшись, девушка проскользнула между двумя стоявшими у тротуара каретами и изо всех сил побежала назад, к ассамблее «Олмакс».
Глава девятнадцатая
…Любовь не знает зависти.
Гросвенор-сквер
Экипаж на бешеной скорости мчался к Мэйфэр, но Айви безразлично смотрела на мелькавшие за окном мокрые улицы Лондона. Еще никогда в жизни она не испытывала такой растерянности и смятения. Сейчас девушка не могла ни о чем думать, и единственное, чего ей хотелось, — это забраться в постель, укрыться с головой одеялом и заснуть, надеясь, что утром окажется, будто все случившееся нынче вечером — всего лишь сон.
Повинуясь приказанию Гранта, кучер наемного фаэтона остановил экипаж в дальнем, северном углу Гросвенор-сквер. Брат подал Айви руку, помогая ей сойти, и они пошли домой пешком, благо это было недалеко.
Цокот копыт лошади, запряженной в фаэтон, слабым эхом отражался от стен домов, выстроившихся вокруг площади, но в остальном, если не считать далекой трели полуночного соловья, царила сонная тишина. Может быть, поэтому, не желая нарушать покой и умиротворение, в которые погрузилась площадь, они шли молча и заговорили лишь тогда, когда до резиденции Синклеров осталось пройти три дома.
Грант взял сестру за руку и развернул лицом к себе.
— И что ты собираешься делать дальше?
Айви выразительно пожала плечами и развела руками.
— Не знаю, Грант, право слово, не знаю. Хотя очень хотелось бы знать. — В горле у нее запершило, и голос прозвучал надрывно и хрипло. — Но за Тинсдейла я замуж не выйду.
Грант сморщился.
— Знаешь, Айви, после сегодняшнего вечера я не думаю, что тебе стоит беспокоиться еще и об этом.
— Кстати, как там Тинсдейл? Я видела, как он разговаривал с тобой, когда наша карета проезжала мимо входа в «Олмакс». Он угрожал тебе?
Девушка была твердо уверена в том, что без угроз не обошлось: виконт мог рассказать ее отцу и судьям о составленном ею плане, поскольку это было единственное средство оказать на нее давление, которое у него еще оставалось. Но теперь она унизила его на глазах у всего высшего общества. Ее страсть к Доминику ни у кого не вызывала сомнений. Грант был прав: отныне Тинсдейл не может жениться на ней. Зато он может — и наверняка постарается — претворить в жизнь свои угрозы.
Не то чтобы это так уж страшило ее. Да, виконт мог погубить ее доброе имя и репутацию. Отец вышвырнет ее на улицу. Но она заслужила эти напасти своим поведением.
— Тинсдейл метал громы и молнии, в этом ты права. Но он не обещал сделать твой план достоянием гласности. Однако он настойчиво требовал от меня сообщить, куда ты направилась, — он не сомневался, что ты сбежала из ассамблеи вместе… с актером. — При упоминании Доминика в глазах брата мелькнул озорной огонек, что было для него крайне необычно.
Айви в упор взглянула на Гранта.
— Ты ведь знаешь, в чем признался мне Доминик, верно?
— Если ты имеешь в виду то, что он — настоящий Доминик Шеридан, маркиз Каунтертон, то да, знаю.
Выслушав его ответ, Айви не говоря ни слова развернулась и направилась к дому. То, что брат знал, кто скрывается под личиной актера, глубоко уязвило ее самолюбие. Хотя почему, она и сама затруднилась бы объяснить.
Грант в два шага догнал ее и схватил за руку.
— Клянусь тебе, он не сказал мне ничего сверх этого! До сегодняшнего вечера я и понятия не имел, что он — настоящий лорд Каунтертон.
Айви с сомнением взглянула на него.
— В общем, у меня были подозрения, что он не просто актер, но и только. Клянусь, я лишь нынче вечером узнал, кто он такой на самом деле!
— Нынче вечером?
— Проклятье, он должен был назвать мне чертовски вескую причину для того, чтобы я пропустил его в залу для собраний, вход в которую ты поставила меня охранять.
При упоминании ассамблеи «Олмакс» Айви вновь захлестнули самые противоречивые чувства.
— Прости меня, Грант. Просто я никак не могу понять, почему он не сказал мне этого раньше? Почему? Ведь я готова была на все, лишь бы защитить его от Тинсдейла.
— Хотел бы я знать ответ на твой вопрос. — Грант крепко обнял сестру, а потом, отстранившись, внимательно посмотрел ей в лицо. — Выслушай Каунтертона. Дай ему шанс объясниться. Он все тебе расскажет, если ты дашь ему такую возможность. Он хороший человек, Айви. Он никогда не сделает тебе больно. Думаю, ты и сама это понимаешь.
Айви потерлась мокрой от слез щекой о плечо брата.
— По правде говоря, я больше не знаю, что и думать. Ничего бы этого не случилось, если бы я так остро не завидовала мисс Фини. Я ведь никогда не любила Тинсдейла. Я захотела заполучить его обратно лишь после того, как она увела его у меня. — Девушка слабо улыбнулась, глядя на брата. — Все так безумно запуталось, и виновата в этом только я одна, не так ли?
Грант выразительно приподнял брови и улыбнулся ей своей знаменитой перевернутой улыбкой.
— Да, на такое способна только ты, моя очаровательная сестренка.
И хотя в глазах у Айви все еще стояли слезы, она не могла не рассмеяться.
— Послушай меня. Ты любишь его. Я знаю, так оно и есть. И он тоже любит тебя, — сказал Грант. — А все остальное утрясется и как-нибудь устроится. Ты же знаешь, что в таких вещах я никогда не ошибаюсь.
Айви кивнула в знак согласия и взглянула на входную дверь особняка.
— Папа уже дома, так ведь?
— Не стану утверждать наверняка, но, думаю, ты права. — Грант легонько пожал руку сестры. — Расскажи ему правду. Может быть, отец и не согласится с твоими действиями и побуждениями, но он, по крайней мере, оценит твою честность.
— Хорошо, я так и сделаю.
Айви глубоко вздохнула, когда Грант отворил дверь.
Она медленно сняла накидку и повесила ее на вешалку возле двери. Каждый шаг давался ей с неимоверным трудом, но девушка все-таки направилась в гостиную, где, по ее предположениям, должен был ждать отец.
От страха у Айви перехватило дыхание. Она чувствовала себя хуже, чем в самом тесном корсете. Девушка напомнила себе, что это ее собственное решение — вернуться домой сразу же после того, как она отыскала Гранта в ассамблее «Олмакс». Хотя она могла на некоторое время отложить неизбежное объяснение с отцом.
Собственно, девушка могла вообще избежать этого, если бы отвернулась от Доминика, когда он появился на танцполе ассамблеи. Она могла подойти к Тинсдейлу и позволить ему сделать объявление, после которого ее судьба была бы решена. Она могла выйти замуж за человека, домогавшегося ее руки исключительно для того, чтобы с помощью связей ее семьи возвыситься в глазах общества, и сделать это ради спасения мужчины, которого любила.
Ну и, наконец, она могла остаться в экипаже и выслушать объяснения Доминика. Но растерянность и тревога, охватившие Айви после того, как она узнала, что он и есть настоящий, а не мнимый лорд Каунтертон, заставили ее выпрыгнуть из кареты на скользкую от дождя мостовую. Какую же глупость она совершила, учитывая, на какие уловки ей пришлось пойти, чтобы добиться предложения руки и сердца от Тинсдейла, — она посмела украсть имя другого человека, не дав себе труд хотя бы задуматься над тем, как это повлияет на других людей, включая настоящего лорда Каунтертона.
Но ведь дело не в том, что она разлюбила Доминика. Нет, она по-прежнему готова на все ради него. И при этом Айви ничуть не сомневалась, что и он тоже любит ее больше жизни.
"Тяжкий грех" отзывы
Отзывы читателей о книге "Тяжкий грех". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Тяжкий грех" друзьям в соцсетях.