Джулия Куинн - Тысяча поцелуев

Он снова стал целовать ее руки, лихорадочно, почти раздавленный силой своих эмоций.

– Сара Плейнсуорт, ты выйдешь за меня?

Слезы заблестели на ее ресницах, губы задрожали.

– Мы ведь уже…

– Да, но предложение я тебе не делал. У меня нет кольца, но я могу раздобыть его позже.

– Мне не нужно кольцо! – выпалила Сара. – Мне нужен ты.

Он коснулся ее щеки, нежно погладил и поцеловал. Не задумываясь. Его внезапно охватил порыв. Голод. Потребность.

Его рука утонула в густой гриве ее волос, губы алчно завладели ее губами, заставив ахнуть.

– Подожди!

Он слегка отстранился, и Сара прошептала:

– Я тоже тебя люблю. Ты не дал мне возможности сказать это.

Если Хью и надеялся как-то сдержать свое желание, то в этот момент совершенно забыл об этом. Он лихорадочно целовал ее губы, глаза, шею. И когда она уже лежала на спине, а он – на ней, дернул зубами изящный бантик, скреплявший вырез ее сорочки, и развязал.

Она рассмеялась: гортанно, чувственно, великолепно.

– Он так легко развязался, – растерянно улыбнулась Сара. – Не то что те, которые завязал твой отец. Но мы тоже в постели!

Хью расплылся в ответной улыбке, хотя в постели ему совсем не хотелось вспоминать отца.

– Прости, ничего не могла с собой поделать, – хихикнула Сара.

– Иначе я просто не любил бы тебя так сильно, – пошутил Хью.

– И что это означает?

– Только то, что у тебя поразительные способности видеть смешное в самых неожиданных местах и ситуациях.

Она коснулась его носа:

– Иначе жизнь была бы пресной и бесцветной.

– Именно.

Сара довольно улыбнулась и вдруг охнула, очевидно только сейчас заметив, что его рука скользит по ее ноге.

– Так что ты там сказала? – пробормотал Хью как ни в чем не бывало.

Она нежно замурлыкала, когда он нашел мягкую плоть ее бедра, и скорее выдохнула, чем сказала:

– Думаю, с помолвкой не следует затягивать.

Его рука прокралась выше.

– В самом деле?

– Ради всего… Хью!

– Определенно ради меня! – Он легонько прикусил мочку ее уха, но вскрик ее был связан скорее с тем мягким жаром, который он обнаружил у нее между ног.

– Нам нужно показать, что мы выполнили свою часть сделки.

Если Сара еще могла мыслить и говорить связно, то Хью реагировал на ее речь прерывистыми судорожными вздохами и стонами.

Его губы скользили по нежной шее, пока он боролся с желанием проникнуть в ее девственные глубины пальцем. У Хью хватало благоразумия понять, что осталось не более получаса до возвращения ее кузины: слишком мало, чтобы заняться любовью…

Зато более чем достаточно, чтобы дать ей наслаждение.

Выдохнув ее имя, он коснулся пальцем средоточия ее женственности.

– Хью!

Он улыбнулся и, не отнимая губ от ее нежной шеи, скользнул пальцем в ее жар. Ее тело дернулось, но вовсе не от желания освободиться, даже когда его пальцы начали в ней свой восхитительный танец: большой касался самого чувствительного местечка, слегка нажимал на него, потом медленно обводил… еще… и еще.

Сара что-то бессвязно бормотала, голова ее металась на подушке, а Хью хотел, чтобы она все осознавала, чтобы испытала наслаждение и знала, что он ее боготворит.

– Расслабься.

– Это невозможно…

Хью усмехнулся, хотя не знал, каким образом ухитряется держать в узде свои желания: может, помогали тугие панталоны, а может, осознание, что сейчас не время и не место. И сейчас ему хотелось только одного: доставить удовольствие ей, Саре, своей Саре.

Он хотел видеть ее лицо, когда она забьется в конвульсиях экстаза; хотел сжимать ее в объятиях, когда она, вздрагивая, спустится с небес. Все, чего желал бы он, может подождать, а это – только для нее.

Но когда это случилось, когда смотрел в ее лицо и держал в объятиях, пока ее тело пело от блаженства, он понял, что все это было и для него тоже.

– Твоя кузина вот-вот вернется, – шепнул Хью, когда ее дыхание выровнялось, а тело перестало вздрагивать.

– Но ты ведь запер дверь, – так же тихо ответила Сара, не потрудившись открыть глаза.

Он улыбнулся ей, сонной, такой очаровательной.

– Ты ведь знаешь: я должен уйти.

– Знаю. – Она приоткрыла один глаз. – Но мне это не нравится.

– Я был бы уничтожен, услышав другой ответ.

Хью соскользнул с кровати, радуясь, что полностью одет, взял трость и пообещал, целуя ее в щеку:

– Увидимся завтра.

И прежде чем успел поддаться искушению, пошел к двери.

– Хью!

Он обернулся и увидел ее улыбку – как у кошки, слизавшей сливки.

– Да, любовь моя?

– Я сказала, что мне не нужно кольцо.

Он поднял бровь:

– Но мне-то нужно.

– Ну тогда… – Она пошевелила пальцами. – Кольцо. Это чтобы ты знал.

Он откинул голову и рассмеялся.

В ту же ночь…

В доме царила тишина, когда Сара на цыпочках кралась по темным коридорам. Уиппл-Хилл не был ее родным домом, да и с визитами она пробыла тут не больше года за всю жизнь, так что было бы большим преувеличением сказать, что она знает его как свои пять пальцев.

Никогда не узнаешь дом как следует, если не бегал здесь ребенком. Прятки – вот лучший способ исследовать все чердаки и закоулки. Но самое главное ей было известно: кто-то упомянул несколько дней назад, что лорду Хью Прентису отведена северная зеленая спальня, так что она точно знала свою цель и как туда добраться.

Когда Хью этим вечером покинул ее комнату, ровно за пять минут до возвращения Хонории, Сара подумала, что спокойно заснет и будет спать долго и крепко. Ей было не совсем понятно, что именно он делал с ее телом, но после его ухода на нее накатила такая лень, она чувствовала себя такой удовлетворенной, что даже руку поднять не было сил.

Но заснуть ей, несмотря на это, так и не удалось: возможно потому, что до прихода Хью успела поспать, а возможно, всему виной чрезмерно активный мозг (о многом нужно было подумать), но к тому времени как часы на каминной полке показали час ночи, Саре пришлось признать, что сегодня ей не уснуть.

Это должно бы раздосадовать ее, поскольку свидетельствовало о переутомлении, а она не хотела быть сонной и нервной за завтраком, но Сара восприняла это как подарок судьбы.

А от подарков отказываться не следует.

Именно поэтому в час ноль девять ночи она взялась за ручку двери зеленой спальни, осторожно нажала и, услышав щелчок, тихонько вошла. К счастью, дверь не заскрипела, и, прикрыв ее за собой, Сара повернула ключ. Ее дальнейший путь лежал к кровати. Бледный луч лунного света прочертил ковер, по которому Сара шла. Было достаточно светло, чтобы различить спящего Хью.

Сара улыбнулась. Кровать, конечно, не слишком велика, но ничего – они поместятся.

Он лежал с правой стороны, поэтому она обошла кровать, глубоко вдохнула, чтобы справиться со страхом, и легла рядом. Полежав мгновение неподвижно, стараясь глубже дышать, чтобы немного успокоить сердцебиение, Сара стала медленно, осторожно придвигаться к нему, пока не ощутила жар его тела. Тогда она легонько коснулась его спины, оказавшейся, к ее восторгу, голой.

Хью вздрогнул и спросонья так забавно фыркнул, что она невольно хихикнула.

– Сара?

Она кокетливо улыбнулась, хотя он вряд ли видел ее лицо в темноте.

– Добрый вечер.

– Что ты здесь делаешь? – пробормотал он, не вполне осознавая происходящее.

– Ты чем-то недоволен?

Последовала секундная пауза, потом он хрипло, как во время предыдущего свидания в ее комнате, ответил:

– Нет.

– Я скучала по тебе.

– Это очевидно.

Она ткнула его в грудь, хотя услышала улыбку в его голосе.

– Тебе нужно было сказать, что ты тоже скучал по мне.

Он обнял ее и, прежде чем она успела что-то сказать, потянул на себя, сжимая ягодицы через ткань сорочки.

– Я тоже скучал по тебе.

Сара нежно поцеловала его в губы и улыбнулась:

– Я собираюсь стать твоей женой!

Хью ответил улыбкой и повернулся так, что они оба оказались на боку, лицом друг к другу.

– Я собираюсь стать твоей женой, – повторила Сара. – Мне очень нравится говорить это, знаешь ли.

– Я готов слушать это целый день, но дело в том…

Она положила голову на руку и медленно провела пальцами ноги по его голой щиколотке и выше.

– Мне просто не удалось найти в себе моральные устои, приличествующие женщине в моем положении.

– Интересный выбор слов, учитывая твое нынешнее положение… в моей постели.

– Как уже было сказано, я собираюсь стать твоей женой.

Его рука легла на изгиб ее бедра, и подол сорочки медленно пополз вверх.

– Помолвка будет короткой.

– Очень короткой.

– Такой короткой, что…

Сара охнула: Хью ухитрился поднять подол до талии и теперь сжимал ее ягодицы самым восхитительным образом.

– Так что ты сказала? – пробормотал он, подбираясь к тому местечку, прикосновения к которому доставляют ей столько удовольствия.

– Только то, что… может быть…

Она пыталась дышать, но при всем том, что он делал с ней, боялась, что просто не сумеет.

– Не будет столь уж порочным, если мы не станем дожидаться обетов.

Он притянул ее к себе:

– О, это будет ужасно порочным, просто ужасно!

– Ты сам ужасен, – невольно усмехнулась Сара.

– Могу я напомнить, что именно ты прокралась в мою постель?

– А я могу напомнить, что именно ты сделал из меня чудовище?

– Чудовище, вот как?

– Такая фигура речи.

Сара нежно поцеловала его в уголок рта.

– Не знала, что могу испытывать подобное.

– Я тоже, – признался он.

Она замерла.

Неужели Хью хочет сказать, что никогда не делал этого раньше?

– Хью, это… это у тебя тоже впервые?

Он улыбнулся, обнимая ее и переворачивая на спину:

– Нет. Но все равно что впервые. С тобой у меня все как в первый раз.

И пока она еще не успела опомниться от великолепия этого утверждения, он крепко поцеловал ее и прошептал прямо в губы:

– Я люблю тебя! Я так тебя люблю…

Она хотела ответить тем же, хотела тоже прошептать признание в любви ему в губы, но ночная сорочка словно растаяла, и в тот момент, как их обнаженные тела соприкоснулись, Сара потеряла рассудок.

– Можешь почувствовать, как я хочу тебя, – прошептал Хью, скользя губами от ее щеки к виску, и прижался своим естеством к ее бедрам. – Каждую ночь я мечтал о тебе и каждую ночь лежал вот в таком состоянии, не находя облегчения. И вот наконец сегодня… – он самым коварным образом провел губами по ее шее, – все будет по-другому.

– Да, – пробормотала она, выгибаясь под ним, в то время как он сжимал и мял ее груди, касался языком губ…

Сара едва не свалилась с кровати, когда Хью втянул ее сосок в рот.

– О боже, боже, боже… – только и могла она повторять, судорожно вцепившись в простыню.

Раньше Сара никогда не задумывалась по поводу этой части своего тела. Грудь прекрасно смотрелась в нарядных платьях, ей говорили также, что мужчинам нравится на нее смотреть, но, небо, Сара и предположить не могла, что прикосновение к груди способно подарить такое наслаждение!

– Мне почему-то кажется, что тебе это нравится, – заметил Хью с довольной улыбкой.

– Почему я чувствую это… повсюду?

– Повсюду? – прошептал он, проникая пальцами в горячую пещерку между бедрами. – Или здесь?

– Повсюду, – едва не задохнулась Сара, – но больше всего здесь.

– Надо проверить, – хмыкнул Хью. – Придется хорошенько все исследовать, не находишь?

– Подожди, – попросила она, положив ладонь ему на руку.

Он вопросительно уставился на нее.

– Я тоже хочу потрогать… – Она замолчала, но увидела, что он ее понял.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Пожалуйста.

Хью прерывисто вздохнул и, взяв ее ладонь, медленно повел вниз по своему телу. Она видела его лицо: казалось, что ему больно, очень больно… глаза закрыты. Наконец ее пальцы коснулись гладкой твердой мужской плоти, и из его груди вырвался стон, дыхание участилось.

– Я делаю тебе больно? – прошептала Сара.

Все оказалось не так, как она ожидала. Ей было известно, что происходит между мужчиной и женщиной: из множества замужних родственниц некоторые не утруждали себя необходимостью следить за своим языком, но она не думала, что он окажется таким… твердым. Кожа такая мягкая, гладкая, как бархат, но под ней…

Сара обхватила его ладонью, так увлекшись своим исследованием, что даже не заметила, как затаила дыхание.

Да он тверже камня…

– Это всегда так? Ведь это очень неудобно.

Она не могла понять, как мужчины помещают свою плоть в панталоны. Хью, охнув, ее успокоил:

– Нет, это от желания.

Сара задумалась, а пальцы тем временем продолжали гладить его, пока он не сжал и не отвел ее руку. Сара явно расстроилась: неужели он ею недоволен? Но Хью прерывисто пробормотал: