Катарина Макги - Тысячный этаж

Когда Эйвери с Атласом подлетели к апартаментам Коулов, у нее скрутило живот. Ей удалось превратить свидание Атласа и Леды в групповой сеанс игры Дополненной Реальности. Эйвери повторяла себе, что все в порядке и она не делает ничего плохого, но в глубине души знала, как эгоистично поступает.

При виде крыльца перед домом Леды ей внезапно вспомнилось, как они с подругой впервые напились. По крайней мере, пытались: голова шла кругом, они дурачились, слегка охмелев от вина с содовой, которое дал им Корд. Домой они решили не заходить, пока не протрезвеют, на случай если их услышат родители Леды. В итоге полночи просидели на ступеньках крыльца, рассказывая друг другу истории и хихикая по пустякам.

– Сообщим Леде, что мы здесь? – спросил Атлас.

– Да, конечно.

«Мы снаружи», – отправила фликер Эйвери и вдруг поняла, как ослабела их переписка. Они общались с Ледой постоянно: отправляли друг другу селфи, жаловались насчет школы, пересылали сообщения парней, чтобы вместе над ними поразмышлять. Но за последние пару дней связь почти прервалась.

– Спасибо, что заехали за мной, – сказала Леда, открывая дверь ховера.

На ней был темно-синий шелковый топ и белые джинсы, на ногах – эспадрильи на красных подошвах. Эйвери подвинулась, освобождая ей место и бросая взгляд на собственный, полностью черный наряд в стиле арт-тек и удобные бирюзовые кроссовки.

– Пустяки, – улыбнулся Атлас.

– Ты всерьез обулась так для ДР? – выпалила Эйвери, глядя на сандалии Леды.

– Ты же видела, как я бегаю на каблуках, – ухмыльнулась подруга.

– Верно. – Эйвери остро захотелось разрядить обстановку, притвориться, что с самого начала затея была общей. – Как же я рада, что мы решили пойти туда! – взахлеб проговорила она. – Я уже сто лет не играла в ДР!

– Будь осторожна, Эйвс, мы зададим тебе жару. – В теплых карих глазах Атласа плясали искорки.

– Эйвери, – вклинилась в разговор Леда, – как сходили по магазинам с Эрис? Что-нибудь купила?

Девушка почувствовала угрызения совести. Прошлым утром подруга прислала фликер, и Эйвери ответила, что пошла за покупками с Эрис. На самом деле она хотела отделаться от Леды. Но Эрис не отозвалась ни на один фликер, а когда Эйвери приехала к ее квартире, там никого не оказалось.

– Э… я купила джинсы, – неуверенно проговорила Эйвери, назвав первое, что пришло в голову. – В «Денне».

– Мне казалось, у тебя они всех цветов и оттенков, – заметила Леда.

Застигнутая врасплох, Эйвери замешкалась.

– Можно подумать, вас это когда-либо останавливало, – ничего не заметив, пошутил Атлас.

К «Арене», занимавшей целый угол на шестьсот двадцать третьем, они подлетели как раз в тот момент, когда громадные стены сменили камуфляжную расцветку на изображение темного каменного подземелья. Риша, Джесс и Минь уже стояли снаружи, одетые, как и Леда, в модные джинсы и непрактичную обувь. Эйвери еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Жаль, что Эрис не пришла: сейчас она бы выдала порцию ядовитого сарказма. Хотя, если вспомнить прошлую игру в ДР, Эрис, забавы ради, заявилась в черном кожаном костюме женщины-кошки.

– Парни уже внутри, – сказала Риша, когда все собрались перед дверьми с изображением дракона, парящего над ледяными горными пиками.

– Наверное, спорят, сыграть в ковбоев или пришельцев, – проговорил Атлас, придерживая двери.

Эйвери поборола желание задержаться и пройти рядом с ним, касаясь его руки.

– Я все слышал, – со стороны кассы крикнул Тай Родрик. За его спиной тянулась очередь из школьников среднего звена, у каждого по световому мечу из ограниченной серии. – Ковбои устарели, Фуллер. Теперь играем в «Нашествие инопланетян». Кто со мной в команде?

Тай ввел данные в 3D-принтер, который выплюнул билеты с электронным кодом для каждого участника, четыре черных и четыре белых. Каждый был сделан в форме крошечной головы инопланетянина и предназначался для конкретной игры, чтобы избежать подделок. Некоторые сходили с ума по ДР и собирали фишки, хотя после сеанса те становились бесполезными.

– А может, парни против девушек? – поспешно предложила Эйвери.

Раньше они часто делились по этому принципу. К тому же Эйвери не радовала мысль, что Леда и Атлас могут оказаться в одной команде, где им придется передвигаться в темноте и под влиянием всплесков адреналина.

– Тогда будет не поровну, – заметил Макстон Фелд. – Пятеро против троих.

Эйвери мысленно выбранила Корда за неявку.

– Тогда жребий? – предложила она, выводя на планшет иконку в форме кубика.

– Мы с Атласом уже договорились быть в одной команде, – подала голос Леда.

Пока распределяли места, Эйвери молчала. В итоге она, Тай, Минь и Джесс играли против Макстона, Риши, Атласа и Леды. Когда все отправились в раздевалки за экипировкой, она не проронила ни слова. Тай что-то бубнил про стратегию, объяснял свой план – «двинуться толпой и окружить их», но Эйвери не слушала. Только кивала, охваченная внезапной необъяснимой апатией.

Наконец все четверо из их команды собрались в зоне ожидания, закрепив на груди тактильные жилеты и повесив на пояс пластиковые радиолокационные пистолеты. Эйвери натянула тонкие сетчатые перчатки, которые отслеживали движения рук для главного компьютера. Шлем виртуальной реальности издал громкий гудок, призывая к вниманию. Нужно было выбрать себе аватар – изображение, которое будут видеть все конкуренты и соратники, как только зайдут на арену. Остальные ребята уже размахивали руками и водили пальцами в воздухе, изменяя волосы, экипировку, черты лица. Эйвери выбрала базовый аватар без каких-либо отличительных характеристик. В настоящей жизни люди и так обращают слишком много внимания на ее внешность, зачем создавать себе виртуальную?

Загорелось табло обратного отсчета: три, два… Рядом с Эйвери в предвкушении покачивалась на каблуках Минь. Тай повернулся и широко улыбнулся Эйвери.

– Фуллер, готова? – подмигнул он.

Эйвери не ответила. На одной вечеринке у родителей Джесс она целовалась с Таем, и с тех пор парень вел себя так, словно между ними что-то было.

Один!

Двери разъехались, впуская их в космический корабль, где аварийный красный свет падал на стены заброшенных длинных коридоров. Если бы Эйвери сняла шлем, она увидела бы пустое коммерческое помещение, наполненное вентиляционными отверстиями для пара и движущимися стенами из углеродной пены. В этот самый момент вторая команда выходила из другого отсека, в иную часть арены.

Эйвери нажала на кнопку браслета, чтобы связаться с остальными.

– Мы с Минь пойдем налево, – прошептала она, толкая серебристую дверь в боковой коридор.

Минь, одетая в розовое платье сказочной принцессы – аватар можно было создать какой угодно, но посреди космической игры смотрелось это нелепо, – кивнула и последовала за ней.

Слева раздался взрыв. Эйвери присела на корточки рядом с мощной трубой, потом вскочила и побежала, забыв про Минь и стреляя из радиолокационного пистолета в густой туман. В воздухе висела лестница, напоминая Эйвери о тайном ходе на крышу. «Почему бы и нет?» – подумала девушка, потом прыгнула на нее и начала подъем. Как же приятно было пробираться сквозь безликую темноту, царившую на арене! Кровь горячим, стремительным потоком разносилась по венам Эйвери. Надо передвигаться быстрее, чтобы выкинуть из головы мысли об Атласе и Леде, обо всем, кроме самой игры.

С верхней перекладины Эйвери перепрыгнула на следующий уровень и выстрелила в два силуэта у себя над головой, отмеченные светящимися стрелками, – то была парочка из команды соперников. Когда они прятались за грудой коробок со знаком радиации, девушка споткнулась. Наверное, это Леда в своих дурацких босоножках.

Эйвери двигалась медленно, подкрадываясь с противоположной стороны, чтобы ее не заметили. И тут замерла.

Рядом с Ледой присел на корточки Атлас. Она узнала его по татуировкам на внутренней стороне запястья: инь и ян, его отличительный знак. В настоящей жизни он не стал бы делать себе такие, но они неизменно появлялись у его аватара в играх «Арены». Эйвери заметила, как Леда легонько коснулась плеча Атласа, и он не отпрянул.

Девушка затаила дыхание, желая отвернуться, но не в силах пошевелиться. Показалось, в жесте Леды просвечивал некий смысл, право собственности. Будто их связывали прикосновения иного рода, а может, желание было слишком велико. Никогда в жизни Эйвери не сможет дотронуться подобным образом до Атласа.

– Выйти из игры, – прошептала она, потянув за красную петельку на браслете.

Оружие тут же перешло в неактивный режим, а Эйвери стала невидимой для других игроков. Словно ее и не было там, словно она сама себя стерла. Так она себя сейчас чувствовала.

«Вот вам и легкие деньги», – думал Ватт, заходя на шестьсот двадцать третий этаж «Арены». Прошло всего несколько дней, а Леда Коул уже порядком его достала.

Взявшись за работу, Ватт и не подозревала, как сложно будет с Ледой. Она все время присылала фликеры, требуя новой информации по Атласу: о его передвижениях, сообщениях, какие голографические передачи он смотрит и какие из них ему нравятся. По мере возможности Ватт отвечал на ее запросы. Но поскольку он до сих пор не взломал домашнюю сеть Фуллеров, то о происходящем в квартире знал только из отправляемых Атласом фликеров.

Сейчас Ватт разбирался с новым капризом Леды – помочь в групповом свидании на игре Дополненной Реальности. Ватт по глупости согласился взломать систему «Арены» и контролировать сеанс, чтобы Леда и Атлас находились вместе, однако потом они с Надей взглянули на архитектуру системы. «Арена», как выяснилось, обрабатывала такое количество информации, что даже Надя не могла пробиться сквозь их крепкую сетевую защиту. Оставался единственный способ выполнить просьбу Леды и сдержать свое неразумное обещание – это внедриться в систему изнутри.

«Надя, как мы влипли в такую идиотскую ситуацию?»

«Насколько помню, не я подписалась на эту работу».

Ватт подошел к 3D-принтеру для билетов и, изучая меню, вспыхнул от радости. Здесь предлагались игры фэнтези, приключения ацтеков в джунглях и даже сеанс под названием «Наездники драконов». Интересно, а это каким образом симулировали? Что ж, если для входа нужно купить билет, тогда можно и сыграть, так? Жалко, рядом нет Дерека. У него бы от счастья снесло крышу.

Выбрав игру про волшебников и запустив печать билета, Ватт взглянул в сторону зоны ожидания. И у него перехватило дыхание. По залу шла, бесспорно, самая красивая девушка на планете.

«Надя, кто она такая?» – спросил Ватт.

Когда Надя выдала профиль девушки, он чуть не рассмеялся.

Эйвери Фуллер – сестра того парня, за которым он шпионил, и лучшая подруга Леды.

Ватт зачарованно смотрел, как Эйвери распускает хвост и сердито взлохмачивает белокурые волосы, позволяя им рассыпаться по спине. Ему показалось, что в ее небесно-голубых глазах блеснули слезы.

«Что мне ей сказать?»

«Купи в автомате пачку грейпфрутового „M&M’s“, сядь рядом и начни их есть».

«Серьезно?»

Странный совет, даже для Нади, которая всегда предлагала самые необычные и хитроумные решения.

«Я раньше тебя подводила?»

Что правда, то правда. Как было велено, Ватт купил драже и направился к скамье, где сидела Эйвери, намеренно игнорируя девушку. Достал из кармана грейпфрутовый «M&M’s» и стал по штучке закидывать себе в рот.

Внимание Эйвери переключилось на него: он почувствовал это. Девушка прокашлялась, и он уловил ее взгляд, застывший на «M&M’s», однако не показал вида. И вот, через секунду…

– Извини, – пробормотала девушка, похлопав его по плечу. – Я хотела спросить… не угостишь штучкой?

Ватт заморгал, ошарашенный тем, что Эйвери заговорила с ним, пусть он и ожидал этого. Она действительно была ошеломляюще красивой.

– Прости, что? – наконец очнулся он и поднес руку к уху, будто что-то слушал в ушных антеннах.

Хотя, конечно, притворялся. Однако это могло объяснить, почему он молча смотрел на нее, как полный придурок.

Эйвери повторила просьбу, и Ватт, скрывая улыбку, передал ей пакетик.

«Спасибо, Надя».

«А ты сомневался».

– Что слушаешь? – вежливо спросила Эйвери, возвращая пакетик, но Ватту показалось, что мыслями она где-то далеко.

– Парня по имени Джейк Сондерс. Вряд ли ты его знаешь.

– Шутишь! Тебе нравится кантри? – удивилась Эйвери.

Ватт кивнул, хотя раньше не слышал ни одной песни в стиле кантри.

– И что думаешь о новом альбоме Джейка? – с интересом спросила Эйвери.

– Мне нравится, – осторожно ответил Ватт, читая комментарий Эйвери, который та пару недель назад отправила Атласу. – Правда, он не такой классный, как ранние песни. Моя любимая – «Crash and Burn»[5].

– И я так считаю, – потрясенно ответила Эйвери, потом, к удивлению Ватта, промурлыкала припев: – «Я не сойду с ума, между нами давно ничего нет, ты можешь упасть и сгореть…»