Катарина Макги - Тысячный этаж

– Ты угрожал мне!

– И это сработало! Мы оба знаем, что иначе ты бы не провела эту сделку.

Райлин ничего не ответила, тогда Хайрел подался вперед, и его лицо отвратительно перекосилось.

– Дело ведь в Андертоне, так? – с укоризной произнес он. – Ты встречаешься с этим козлом из верхов.

– Хайрел, между нами давно все кончено, – произнесла Райлин так мягко, как только могла. – И мы оба это знаем.

– Черт побери, – рассерженно сказал парень. – Ты спала с ним.

Райлин промолчала. Она не хотела врать. Наверное, правда была написана у нее на лице, потому что Хайрел внезапно издал свирепый гортанный звук и опрокинул стол набок.

– Какого черта? – выдохнула ошарашенная Райлин.

У стола отломилась ножка, по полу со звоном покатились стаканы. Лицо Хайрела раскраснелось, грудь бешено вздымалась.

– Райлин, я доверял тебе!

– Очевидно, что нет, раз решил прибегнуть к шантажу!

В воцарившейся тишине лицо Хайрела стало зловеще спокойным.

– Может, я этим еще воспользуюсь, – сказал он. – Может, теперь, узнав о твоей измене, я расскажу копам о тебе и твоих незаконных делишках.

– Ты этого не сделаешь, – проговорила Райлин с притворной храбростью. – Хоть ты иногда ведешь себя как придурок, ты не подлец. Ты по-прежнему парень, в которого я когда-то влюбилась, пусть мы и пошли разными путями. – Голос ее стал тихим и грустным. – Я знаю, ты сказал Ви, что сам украл споук. Спасибо, что не выдал меня.

Хайрел несколько секунд молча смотрел на нее.

– Видеть тебя не хочу! – наконец сказал он и вышел из квартиры.

С силой хлопнула дверь.

– Райлин?

Из комнаты вышла Крисса – очень бледная.

– Ты все слышала?

– Да. Что происходит?

У Райлин голова шла кругом. Она не могла ясно мыслить. Ей хотелось защитить Криссу, удерживая подальше от всего этого, и в то же время она готова была сдаться.

– Хорошо. Просто… обещай выслушать меня, прежде чем злиться.

Девушка сделала глубокий вдох и рассказала сестре все. С той первой ночи, когда работала у Корда, до кражи, ареста Хайрела и его угроз и обо всем дальнейшем. Умолчала лишь о личном – о вечере на пляже, например.

Пока Райлин говорила, Крисса молчала и слушала ее с распахнутыми глазами. Вместе они подняли стол – на трех ножках он шатался, но почему-то не падал – и подняли стаканы. Наконец, когда Райлин больше нечего было добавить, она села, уронила голову и закрыла глаза.

– Ты его любишь? – тихо сказала Крисса.

Райлин кивнула, не поднимая головы.

– Так иди и скажи ему об этом!

– Я не могу! Его брат мне угрожал!

– Если он любит тебя так же, как ты его, вы все уладите! Он остановит брата, чтобы тот ничего не сообщил копам. Или же скажет, что сам отдал тебе споук. Все как-нибудь разрешится!

Райлин замешкалась, уловив что-то необычное в голосе Криссы. Надежду, поняла девушка: глупую, наивную, романтическую надежду, что любовь победит все. Может, она и дура, что доверяет этому чувству, но сестра права. Нужно попытаться.

– Отправляйся наверх! – с энтузиазмом проговорила Крисса, подгоняя Райлин. – Иди и скажи ему правду так, как рассказала мне!

– Сейчас он на вечеринке, на тысячном этаже, – покачала головой Райлин. – Устраивает ее девушка по имени Эйвери.

Райлин совсем не хотелось врываться на вечеринку и учинять скандал.

– Серьезно? Рай, когда тебя останавливала вечеринка?

Та засмеялась и покачала головой:

– Кажется, ты впервые убеждаешь меня пойти на вечеринку.

– Вот именно. Иди!

Райлин кивнула в ответ и вдруг сама загорелась энтузиазмом. Нужно срочно подняться наверх, рассказать Корду правду и восстановить то, что она разрушила. Может, Корд ее простит.

Остановившись на пороге квартиры Эйвери и Атласа, Леда со странной улыбкой окинула помещение взглядом. Боже, как же здорово вернуться. После многих месяцев она словно наконец-то проснулась. Каждая клеточка тела пришла в повышенную боевую готовность, вибрируя от злости и ксенпергейдрена.

«Сумасшедшие выдались сутки», – подумала Леда, вспоминая все, что произошло. Теперь ее взбудораженное сознание взвешивало, оценивало и складывало в стопочку все секреты, которые она узнала. Про Эрис и отца – Леда с отвращением содрогнулась. Как она раскрыла, что у Корда украли споук, и рассказала Брайсу. Как прижала к стенке Ватта, чтобы узнать правду об Эйвери и Атласе. Те ужасные слова потрясли Леду до глубины души, но каким бы запутанным это ни казалось, все становилось на свои места. Прояснилось многое о Фуллерах – с того момента, как Леда переспала с Атласом в Катьяне. Черт, да даже с начала их с Эйвери дружбы.

Неудивительно, что ей требовались наркотики! Ведь все это время она, сама того не ведая, играла роль третьего лишнего в запутанных любовных отношениях между братом и сестрой.

Но сегодня все изменится.

Узнав правду про Эйвери и Атласа, Леда потеряла сон. Весь день она просидела дома, сжавшись в комок и глотая пилюли из сумочки. Ее мозг нырял то в одну кроличью нору, то в другую, пока девушка вынашивала изощренные сценарии мести. Сегодня она пришла на вечеринку именно за этим. Леда хотела публично уничтожить Эйвери и Атласа, но сначала заставить их помучиться.

Сквозь толпу девушка направилась к окнам гостиной: наверняка Эйвери где-то там. По пути схватила с подноса атомный шот. Спиртное обожгло горло, огнем побежало по взбудораженному организму.

Линзы засветились – пришел запрос фликер-контакта от Нади. То есть Ватта. Он хотел снова добавить ее в друзья, после того как удалил. Подстегиваемая извращенным любопытством, Леда приняла заявку. Немедленно пошел входящий импульс.

– Привет, – сказала она. – Как самочувствие?

– Что ты хочешь сделать насчет Эйвери?

– Ватт, прекрати строить из себя принца на белом коне. – Леда театрально вздохнула. – Ты уже проиграл.

– Леда, прошу…

– Волнуйся лучше за себя, – предупредила она и отключилась.

Секрет Ватта оказался самым шокирующим. Подсыпав ему наркотики и выбив тайну насчет Эйвери и Атласа, Леда не смогла удержаться и проинспектировала квартиру. Дверь в спальню Ватта была открыта: не составляло труда проскользнуть внутрь и осмотреться. Леда не знала, что именно ищет. Ей просто хотелось понять природу его хакерского таланта: как семнадцатилетний парень с низов Башни проник в домашнюю систему безопасности Фуллеров и в Государственный департамент?

В одном из ящиков стола Леда обнаружила плоскую коробочку с кремнийорганическими оптическими процессорами. Проверила их онлайн и удивилась результату. Такие использовали лишь при создании квантовых компьютеров.

У Ватта Бакради был нелегальный квант.

«Надя взломала…» – сказал он. Похоже, Надей он называл свою незаконную игрушку.

Девушка еще немного порыскала по комнате в поисках самого компьютера, намереваясь забрать его, но спустя полчаса сдалась. Не имело значения, получит ли она сам квант. Она получила рычаг давления на Ватта и могла пользоваться им хоть вечность: ведь за такие дела сажали пожизненно.

Ей бы не помешало держать Ватта под прицелом. А если квант будет добывать для Леды информацию, то больше никто не сможет застать ее врасплох.

Все они лгуны. Атлас и Эйвери, Эрис, родители – они все что-то скрывали от нее. Такие мысли причиняли Леде боль и в то же время бодрили: казалось, она всегда подсознательно понимала это, а теперь подозрения подтвердились.

В этом мире Леда могла полагаться лишь на себя. Так она и поступала.

Вечеринка оказалась куда многолюднее, чем ожидала Эрис. Явились все старшеклассники из «Беркли», самые смелые ребята помладше, а также некоторые, кто вовсе не учился в их школе.

Девушка медленно продвигалась по комнате, следуя в потоке гостей. Иногда останавливалась поздороваться, рассказать историю или выслушать комплимент. Сегодня вечером у нее праздник, напомнила себе Эрис. После многих недель мучений она возвращается к прежней жизни.

Однако этот вечер отчего-то выглядел фальшиво: дизайнерские наряды друзей казались чересчур броскими, а слова – бессмысленными. Эрис не могла выкинуть из головы слова Мэриель. По сравнению с тем временем, что Эрис проводила с подругой, вечеринка была причудливым вихрем, который несся слишком быстро. Но почему она так переживала?

Интересно, что сейчас делает Мэриель? Она бы извинилась, будь Мэриель здесь. А почему бы и нет? Хуже не будет.

Переступив через гордость, Эрис составила сообщение для Мэриель.

«Прости. Я не хотела так говорить. Это было глупо и жестоко, я очень сожалею. Ты простишь меня?»

Кивком отправив сообщение, Эрис подняла голову и увидела, что через всю комнату на нее пялится Леда.

По привычке Эрис изобразила улыбку, скорее похожую на гримасу, и небрежно помахала рукой. Леда не ответила. Она смотрела на Эрис с такой опаляющей ненавистью, что та невольно отступила назад. Эрис не могла сдвинуться с места, пока Леда водила по ней колючим взглядом. Вот уставилась на шарф у нее на плечах. Выражение ее лица было холодным и безжалостным, словно лезвие ножа.

Леда все знает! Иначе не смотрела бы так.

В ужасе Эрис отвела глаза. Как выкрутиться? За что Леда ее ненавидит – это же не ее вина. Она не собиралась набиваться ей в родню. Эрис снова подняла голову, чтобы вернуть Леде сердитый взгляд, а может, подойти и высказать все. Но та растворилась в толпе.

– Привет.

Кто-то прикоснулся к ее руке. Обернувшись, она увидела Эйвери.

– Как дела?

– Все хорошо.

Эрис слегка дрожала, сбитая с толку. В висках стучала кровь. Может, своей злостью Леда наслала на нее головную боль?

– Что происходит?

– Ничего. – Эрис не хотелось об этом говорить. – Кстати, ты восхитительно выглядишь.

В последнее время Эйвери сияла от счастья. Излучала радость, словно передавая окружающим мерцающие волны тепла.

– Как и ты, – взволнованно проговорила Эйвери. – С кем ты пришла?

Она осмотрелась по сторонам, но Эрис покачала головой:

– Я одна. Мы поссорились с подругой. И сильно.

– Ах, Эрис. – Эйвери сочувственно пожала ей руку. – Как жаль! Но вы же помиритесь, правда?

– Надеюсь. – В этот раз Эрис не была так уверена.

От внезапного ощущения чьего-то взгляда ее пробрала дрожь. На одну кошмарную секунду показалось, что вернулась Леда. Может, зря она вообще явилась на эту вечеринку?

Но нет. На нее смотрел Корд. Он стоял у окна и пил в одиночестве. С ним явно было что-то не так.

– Я пойду… – обратилась она к Эйвери.

Подруга проследила за взглядом Эрис и вздохнула.

– Просто будь осторожна, – предупредила она.

Однако Эрис уже пересекала комнату, направляясь к единственному парню, который ее бросил.

– Что случилось? – спросила она вместо приветствия.

– И я рад тебя видеть, как всегда.

Под привычной маской сарказма Эрис уловила глубоко спрятанную боль. Глаза парня покраснели. Может, он был под кайфом.

– У меня тоже хреновый день, если тебя это утешит, – сказала девушка.

Они переместились в угол и встали за гигантской статуей – из коллекции мамы Эйвери. Всеобщий гам не позволил бы никому их услышать. Но уединиться они могли только так, если, конечно, не пойти в спальню. Или в гардероб.

– Правда? – Корд безрадостно засмеялся. – Уверен, мой в сто раз хуже. Если, конечно, твой новый парень не притворился ради денег, что влюблен в тебя. Прости, – проговорил он, наверное вспомнив, что Эрис лишилась состояния.

– На этот раз я встречаюсь с девушкой, – спокойно ответила Эрис, – и нет, она ничего подобного не делала. Я сама все запорола. – Корд предложил ей свой стакан, но она покачала головой: – Спасибо, я не в настроении.

Корд пожал плечами и отпил сам.

– Кто-то действительно притворялся, что влюблен в тебя? – с сомнением спросила Эрис.

– Да. Можешь поверить, это моя горничная. Знаю, что я идиот. – Он искоса посмотрел на Эрис. – Хотя, учитывая твое финансовое положение в начале года, могу предположить, что ты делала то же самое.

– Я прощу тебе это замечание, ведь ты уже навеселе.

Корд пожал плечами:

– Догоняй. – Он передал Эрис рюмку с проплывавшего мимо подноса.

Девушка покачала головой:

– Если быть честной, я никогда не притворялась, что влюблена в тебя. Мы просто спали.

– И в этом ты чертовски хороша. – Корд опустил руку ей на ягодицы.

Эрис шутливо шлепнула его.

– А самое печальное то, – сказала она, – что мне действительно нравилась эта девушка.

– Ты ее любишь?

– Не знаю.

– Если ты не уверена, значит это точно не любовь.

Эрис засмеялась:

– А ты такой эксперт!

Неужели?

– Подожди, ты влюблен в ту девушку?

– Я не верю в любовь, – заявил Корд.

– Какой ужас, – машинально ответила Эрис, хотя сама испытывала те же сомнения. – Все верят в любовь.