К сожалению, после того как Мария попыталась напасть на него, ему пришлось снова приковать ее к кровати. Генри не хотел ограничивать свободу пленницы, но, учитывая ее поведение, это было необходимо.

По крайней мере ему удалось убедить Марию позвонить матери, что было с его стороны довольно предусмотрительно. Меньше всего Генри хотелось, чтобы Лаки начала разыскивать дочь, хотя он и был уверен, что найти ее она вряд ли сможет. В этой уединенной хижине в лесу они были в полной безопасности.

Бормоча себе под нос и вздыхая, Генри направился к сараю, в котором примерно тридцать шесть часов назад запер Туза. Проблема требовала решения, дольше откладывать было нельзя. Впрочем, Генри с самого начала знал, что решать ее ему все же придется.

Каждый раз, когда он вспоминал об этом идиоте братце, который увязался с Марией, Генри испытывал приступ самого настоящего бешенства. В самом деле, какого черта?! Без него все было бы иначе, без него все было бы проще и яснее, а теперь… Теперь Генри вынужден был что-то придумывать, а он до сих пор не имел понятия что.

Убей! Убей! Убей! Пристрели сукиного сына!

Этот голос раздавался у него в голове все чаще, и Генри волей-неволей начинал к нему прислушиваться. А что, если?..

Убей!

Закопай в лесу и забудь!

Это единственный выход!

Но ведь это будет убийство, разве не так?

Нет, если ублюдок издохнет сам.

Остановившись у двери сарая, Генри прислушался, надеясь уловить идущие изнутри звуки — стон, шорох, хриплое дыхание.

Он ждал долго, но так ничего и не услышал. Внутри царила мертвая тишина.

Это хорошо, подумал Генри. Это значит, что ему не придется марать руки, разбираясь с братцем Марии. Он даже может не заходить внутрь, если ему не захочется. Проблема решилась сама собой.

Едва подумав об этом, Генри широко улыбнулся. Наконец-то ему удалось вырваться из мрачной гробницы в Пасадене и пережить настоящее приключение. Да, он больше не был заперт в своей комнате, где на экране компьютера сменяли друг друга фильмы ужасов и ролики с порносайтов. Теперь Генри исполнял главную роль в своем собственном фильме, и никакой Билли Мелина не сможет ее у него отнять.


БОЛЬШОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ

В главных ролях —

ГЕНРИ УИТФИЛД-СИММОНС и МАРИЯ ГОЛДЕН


Это должен быть фильм о любви.

И это будет фильм о любви.

Теперь, когда «брат» больше не стоял у него на пути, Генри был в этом уверен.

45

Шатер, появившийся на лужайке рядом с домом Лаки и Ленни в Бель-Эйр, был весьма просторным сооружением, обошедшимся к тому же в кругленькую сумму. Снаружи и изнутри его украшали разноцветные перемигивающиеся лампочки, хрустальные светильники и букеты цветов. Гирлянды живых лилий обвивали поддерживавшие шатер декоративные колонны. Каждый стол украшала икебана из орхидей, тонкий аромат которых смешивался с запахом множества ароматических свечей, горевших в серебряных подсвечниках. Белое с серебром было основным лейтмотивом в убранстве праздничного шатра; тон задавали колышущиеся на сквозняке белоснежные скатерти и сверкающие приборы, все остальное лишь дополняло главную тему.

Но прежде чем отправиться в шатер, где был накрыт праздничный ужин, гости собрались у выполненных в стиле ар-деко баров, установленных с обоих концов мерцающего голубого бассейна. Из колонок лилась знойная бразильская музыка, по дорожкам между кустами бесшумно сновали миловидные официантки и подтянутые официанты, державшие на весу серебряные подносы с шампанским, вином и минеральной водой.

Билли и Винес приехали одними из первых. У входа в сад их приветствовал Бобби, временно исполнявший роль хозяина вместо Лаки, которая все еще переодевалась наверху. Завидев Винес, в которую он был влюблен еще в ранней юности, Бобби бросился к ней навстречу и расцеловал в обе щеки.

— Ты прекрасно выглядишь! — воскликнул он с воодушевлением.

— А кто спорит? — вмешался Билли, поспешив заявить о своих правах.

— Познакомься, Билли: это Бобби, сын Лаки, — сказала Винес, представляя мужчин друг другу.

— Я о тебе слышал, — сказал Билли, небрежно наклонив голову. — Это у тебя клуб в Нью-Йорке?

— Модный клуб, — поправила Винес с улыбкой. — Кроме того, когда Бобби стукнет двадцать пять, он будет стоить полтора миллиарда долларов, так что будь осторожен, Билли. Ты же хорошо знаешь, как мне нравятся молодые мужчины!

— Послушай, детка, в твоей жизни есть место только для одного молодого мужчины, и этот мужчина — я, — заявил Билли, жестом собственника беря ее под руку. — Не забывай об этом!

— Да разве тебя забудешь? — Винес снова улыбнулась и обняла его.

— Я был влюблен в Винес, когда мне было двенадцать, — признался Бобби. — У меня вся комната была завешана постерами и фотографиями, я собирал все ее диски и… ну и остальное. Я по ней просто с ума сходил.

— Я тебя отлично понимаю, — кивнул Билли. — Помнится, когда-то я тоже…

— Эй!.. — Винес дернула его за рукав. — Ты так говоришь словно мне по меньшей мере девяносто!

— Извини, детка.

Бобби сокрушенно покачал головой и, взяв с подноса проходившего мимо официанта бокал шампанского, оглядел гостей.

— Чувствую, сегодня мне придется нелегко, — вздохнул он. — Сегодня у нас прямо Город Сладких Парочек! Надо было и мне привести подружку.

— Я тебе сочувствую, приятель, — сказал Билли, прижимая Винес к себе, — но эта женщина определенно занята!

— Я вижу. — Бобби натянуто улыбнулся.

— А вон и Джино! — воскликнула Винес, глядя на противоположную сторону бассейна. — Идем, Билли, поздороваемся и поздравим старика!

— Для старика он выглядит слишком… молодо, — заметил Билли, посмотрев в ту сторону, куда указывала Винес.

— Да, — подтвердил Бобби, — он отлично сохранился. Даже не скажешь, что ему уже девяносто пять.

— Знаешь, — вставила Винес, — мы тут с Билли подумали, как было бы здорово снять фильм о его жизни. Это было бы… потрясающе!

— В самом деле? — заинтересовался Бобби. — А вы не говорили об этом с Лаки?

— Пока нет, но мне кажется — фильм мог бы получиться захватывающим.

— В этом нет никаких сомнений, — решительно подтвердил Бобби. — Джино прожил очень интересную жизнь. О нем ходят легенды. Когда я был маленьким, дядя Коста иногда рассказывал о нем такое, что никто не верил!

— Тогда мы оформим дядю консультантом-сценаристом, — предложил Билли. — Я бы хотел поговорить с ним как можно скорее. Он сегодня здесь?

— Это было бы здорово. — Бобби грустно улыбнулся. — К сожалению, дядя Коста давно умер. Да и то сказать — если бы он был жив, сейчас ему было бы около ста.

— Почти столько же, сколько и мне, — сухо пробормотала Винес и потянула Билли туда, где стоял Джино.

Джино-старший был рад видеть своих гостей. Одетый в темный костюм в тончайшую полоску, белоснежную сорочку и красный галстук, он действительно не выглядел на девяносто пять. Все еще густые, хотя и совершенно седые волосы, полный рот немного пожелтевших, но своих зубов и грубоватый юмор делали его как минимум на три десятка лет моложе. Сидя в кресле, поставленном специально для него возле бара, Джино производил очень внушительное впечатление.

— A-а, вот и она!.. — воскликнул он, заметив направлявшуюся к нему Винес. — Лучшая подруга моей любимой дочери! Как дела, крошка?

— Все отлично, Джино, — ответила Винес и, наклонившись, расцеловала старика. — А теперь, когда мы с тобой увиделись, мои дела еще лучше.

— Ты, я погляжу, все так же дьявольски соблазнительна, — заметил Джино слегка откашлявшись. — Если бы я был хотя бы на пару лет моложе, я увел бы тебя у твоего кавалера, и мы сплясали бы такой рок-н-ролл, что небесам стало бы жарко.

Стоявшие вокруг рассмеялись. Винес тоже улыбнулась и представила Билли.

— Эй, Пейдж, — сказал Джино, хватая за руку жену. — Погляди-ка на этого мальца. Он — хренова суперзвезда. Буквально на прошлой неделе мы видели его в каком-то новом фильме, да?

— Да, — подтвердила Пейдж. — И, надо сказать, он смотрелся очень неплохо.

Джино снова повернулся к Билли.

— В этом фильме ты играл маньяка-убийцу. Отличная работа, парень. Ты все сделал как надо. В мое время было много отличных актеров, но никто из них не справился бы с этой ролью так, как ты.

— Скажите о этом Алексу Вудсу, — проворчал Билли, который никак не мог забыть, сколь нелестно отозвался о нем Алекс в разговоре с Лаки. — Кстати, этот современный рабовладелец уже приехал?

Винес толкнула его локтем.

— Не заводись! — предупредила она. — Не нужно было мне тебе ничего говорить!

Билли хотел что-то ответить, но в это время на площадке возле бассейна появилась Лаки в облегающем красном платье от Валентино, которое оттеняло ее гладкую, смуглую кожу и прекрасно подходило к блестящим, непокорным волосам цвета воронова крыла, которые, подобно облаку, обрамляли ее голову. В ушах Лаки поблескивали бриллиантовые кольца-серьги, а обнаженные руки почти до самых локтей были украшены антикварными браслетами. Как и всегда, она выглядела совершенно ослепительно.

Следом за Лаки шел Ленни. Последние два часа он пытался успокоить жену, встревоженную отсутствием Макс. Правда, некоторое время назад на мобильник Лаки пришло сообщение, которое несколько ослабило напряжение, и все же она была очень сердита. «Пусть только появится — я ей надеру задницу, этой вертихвостке!» — с угрозой сказала она, прослушав записанный текст в третий раз.

«Ма, прости, пожалуйста, но я не смогу приехать на дедушкин день рождения. Буду завтра. Целую. Макс», — гласило сообщение. Было в нем что-то такое, что продолжало смущать Лаки. Во-первых, обычно Макс называла Джино либо по имени, либо просто «дед», и никогда — «дедушка». Во-вторых, она никогда не заканчивала свои сообщения (а Лаки получила их немало) словом «целую». И, наконец, не в обычае Макс было просить прощения. Все это смутно беспокоило Лаки, но в суматохе она никак не могла сосредоточиться. Что еще затеяла эта девчонка, думала она. Что у нее на уме? А главное — почему Куки ничего не знает?

Быстро оглядевшись по сторонам, Лаки сразу заметила в дальнем углу сада Куки и Гарри, которые, казалось, были поглощены каким-то серьезным разговором. Махнув рукой гостям в знак приветствия, Лаки быстро направилась к ним.

— Ну что, Макс вам не звонила? — спросила она строго.

— Нет, — ответила Куки, мысленно пожелав Лаки провалиться сквозь землю. — Она нам не звонила. А вам?

— Она оставила сообщение на моем мобильнике, — ответила Лаки. — Странно, почему она не позвонила на домашний номер…

— А что было в том сообщении? Что она сказала? — в свою очередь поинтересовалась Куки, уязвленная тем, что Макс не позвонила ей. Сама она отправила подруге не меньше двадцати сообщений, в которых умоляла перезвонить, и вот — на тебе!..

— Она сказала, что вернется домой завтра.

— Завтра? — переспросил Гарри.

— Именно. — Лаки сдвинула брови. — Признаться, я зла, как черт! А вы двое — о чем вы только думали, когда разрешили ей ехать в Биг-Беар и встречаться с совершенно незнакомым парнем из Интернета? Мне казалось, вы — ее друзья, а получается…

— Но вы же сами знаете, какая она! — Куки пожала плечами. — Если Макс что-то втемяшится в голову, никто ее не переубедит. Мы не смогли бы остановить ее, даже если б захотели. Макс все делает по-своему.

— Это мне известно, — холодно заметила Лаки. — Но неужели обязательно было ее поощрять?

— Нам очень жаль, миссис Голден, — пробормотал Гарри, опустив голову.

— Прекрати называть меня «миссис Голден», — отрезала Лаки. — Ты знаешь, как меня зовут!

— Вы правы, Лаки, — проговорила Куки, опуская голову. — Нам следовало остановить ее, но…

— Угу, — поддакнул Гарри и кивнул головой. При этом «шипы» у него на голове зашевелились, как у ежа.

— Вообще-то я ей говорила, — добавила Куки, сама почти веря своим словам. — Я предупреждала ее, что этот парень из Интернета может оказаться обыкновенным извращенцем, который порубит ее на кусочки и… — Гарри бросил на нее предостерегающий взгляд, и Куки стушевалась. — Я, шутила, конечно, и все равно… — закончила она, не зная, что еще сказать.

Лаки покачала головой и, смерив обоих презрительным взглядом, вернулась туда, где стояли Билли и Винес.