Кристин Волкер - Учебный брак

―Я видел статью твоей матери в «Ежедневной газете», — сказал он.

— Что? Когда она была в газете?

— Этим утром. Ты что, не видела? О, извини, я совсем забыл, что ты не умеешь читать.

— Очень смешно, Сеньор Недержание. Что там было написано?

― Там говорится о ее кампании против курса брака и что школьный совет настаивает на продолжении курса, как они обсуждают это и тому подобное.

Из-за хождения в школу, покупки материала для Хэллоуина и прогулки с Сэм я не была дома весь день. Но это всё равно не оправдывало меня, и я чувствовала себя огромной задницей из-за того, что не знала о статье. Надо будет поговорить с мамой, как только вернусь домой.

— Хорошо, Принцесса, давай заканчивать это, — сказал Тодд, вытаскивая лист с бюджетом. ― Мы заработали сорок долларов реальных денег, так что у нас шесть тысяч долларов. Плюс двадцать, оставшиеся с сентября. В этом месяце мы чертовски богатые.

— Ты делай расчеты, а я буду заполнять эту ерунду, — сказала я. — Начнём с расходов на проживание.

— У нас уже был большой дом с прошлого месяца, давай не будем его менять.

— Я не против. Я запишу это. Дом А. Две тысячи. И пятьсот за коммунальные услуги.

— Так, остается 3 520 долларов, — сказал Тодд. — Давай оплатим отдельные предметы. Так, телефон, интернет и кабельное. Мне совсем не нужно кабельное.

— Да неважно, я уже записала это в список.

Я слышала, как Мар и Сэм смеются над чем-то в гостиной. Возможно, над Дак Донгом.

— Много денег осталось? — спросила я.

Тодд посчитал в уме.

— 3 365 долларов.

— Правда? — сказала я. — Неплохо.

— Теперь машины. Роскошный гибрид для меня и ничего для тебя.

— Почему у меня нет машины? — воскликнула я.

— А ты горожанка. Ты ездишь на велосипеде.

— Ну, знаешь ли, — сказала я. — Мы богаты. Я тоже хочу роскошный гибрид. Я записала нам два гибрида.

— Много осталось?

— 2 565.

— Всё ещё так много?

Он перепроверил.

— Очевидно

Я смотрела на составленный бюджет.

―Я не думаю, что мы сможем потратить все это. Даже если мы выберем первоклассную еду и развлечения. А мы выберем?

— Конечно.

― Тогда у нас все еще есть около тысячи шестисот долларов.

Он заговорил в невидимый микрофон.

― Что же выберут наши конкурсанты? Сохранить или потратить?

Идиот.

— Мы должны сохранить деньги, — сказала я.

— Я за то, чтобы потратить их.

— На что? — спросила я.

— 42-х дюймовая телевизионная плазма, детка.

— Она что, сильно нам нужна?

Он отклонился назад и сложил пальцы на затылке.

―У нас уже есть кабельное телевидение. Все спортивные каналы. Я не смотрю игры меньше чем на девятнадцатидюймовом куске дерьма.

— Ты псих. Это ненормально. Ну, хорошо, ты берешь половину и тратишь её на всё, что твоей душе угодно, — сказала я.

— Проститутки?

— Кое-что из купленного мы могли бы оба использовать.

— Проституток?

— Что-нибудь для дома. Боже, почему ты делаешь всё это таким трудным?

— А почему нет?

Я проигнорировала его и распределила остальное сама.

— Мы отдадим $807.50 за новый телевизор и столько же положим на счет. Готово. И никаких сложностей.

Тодд собрал листки со стола и обошёл его вокруг.

— Я ухожу отсюда, — сказал он. — Ладно, ты отдашь бюджет, да? — Он похлопал меня по голове. — Спасибо, маленькая женщина. Какая хорошая маленькая жена.

Я скинула его руку с моей головы.

— Поцелуй мою задницу.

— Ну, если ты это любишь.

— Только если бы я была собакой, как ты.

— Ты уже близка к этому, — сказал он и ушёл.

Когда я вернулась в гостиную, Сэм спала на диване с полусъеденными лакричными конфетами, сжатыми в кулаке.

― Она заснула, — сказала Мар, ― Думаю, что она съела слишком много сахара.

— Серьёзно, — сказала я. — Я думала, что она собиралась съесть эти леденцы Пикси Стикс.

— Тодд ушёл? Вы всё сделали?

— Угу. Он такой придурок. Я не понимаю, почему он прилагает такие усилия, чтобы быть идиотом. Потому что он мог бы быть действительно отличным парнем.

— Говоря об отличных парнях, помнишь те танцы в прошлом месяце, когда ты, я и Джонни устроили тот розыгрыш?

— Ах да, Джонни. Я знаю, он очень хороший парень. Он бунтарь иногда. Ты это заметила?

— Я знаю, но… Фиона…

— Знаешь, что он сказал мне той ночью? Он сказал, что люди, относящие себя к какому-либо классу, похожи на людей с герпесом.

— Послушай, Фио… подожди, что он сказал?

— Подожди, это было не совсем так. Возможно, он сказал по-другому.

Что же он сказал тогда? Это было смешно.

— Расскажешь мне позже. Послушай, Фиона, мне нужно сказать тебе кое-что.

— О! Я вспомнила, что он говорил. Если ты относишь себя к какому-либо классу, ты не говоришь об этом, как ты молчал бы, если бы у тебя был герпес. Вот как он говорил. О, Боже мой… — Я хлопнула в ладоши. — Я только что придумала отличную идею для розыгрыша Тодда! О, это бесподобно. Но мне нужны несколько колонок для моего iPodа. У тебя есть такой, да? У него должна быть какая-нибудь сигнальная функция. И я должна буду, наверное, загрузить нужное программное обеспечение.

Марси хлопнула кулаками по дивану.

― Черт возьми, Фиона! Я просто пытаюсь сказать тебе кое-что, но если ты не замолчишь в течение пяти секунд, я не смогу сказать это! Я так устала слушать твою болтовню о Тодде и розыгрышах, и о том, насколько несчастна твоя жизнь и так далее. Я так больше не могу! У других людей тоже есть жизнь и проблемы. Но ты никогда не замечаешь этого, потому что всегда зацикливаешься на своей собственной драме. Ты полностью уходишь в себя в последнее время. Прости, Фиона, но я не могу держать всё в себе. Мне нужно побыть от тебя подальше некоторое время. Я пойду домой.

Она взяла свой костюм и вышла из дома прежде, чем ее слова перестали отзываться эхом в моем мозгу.

И только после я в полной мере осознала, что моя лучшая подруга — моя единственная подруга — просто накричала на меня и ушла. Никогда в жизни я бы не подумала, что Мар может быть такой. Она никогда раньше не закатывала мне сцен. Так что я понятия не имела, что с этим поделать, и просто стояла ошеломленная, надеясь, что она остынет в ближайшее время.

Четверг, 31 октября

Есть несколько вещей, которые я хотела бы рассказать о браке, о том, каким я его вижу. Прежде всего, в чем смысл? Есть ли другие причины, чтобы провести себя через эти пытки — или замучить окружающих людей — кроме той, чтобы говорить всем, что вы замужем. И, во-вторых, если вы хотите жениться только для того, чтобы завести детей, забудьте об этом. Они узнают об этом, и это сделает из них неудачников. Так что снова, в чем смысл?

Секс не может быть причиной, потому что, по моему мнению, у тебя есть намного лучшие возможности заняться сексом, если у тебя в наличии все население Земли, а не всего лишь ОДИН человек. И, между прочим, как невероятно скучно, наверное, заниматься сексом с одним и тем же человеком в течение пятидесяти лет?

Как по мне, брак — это устаревшее учреждение, сохранившееся с тех времен, когда выживание вида было важным, и люди не жили больше тридцати пяти лет. Времена брака становятся старомодными: о них ещё вспоминают, но они затухают.

Было не слишком трудно дать Мар больше пространства; легче, чем ехать на велосипеде в школу на следующий день. Или сидеть в классе одной. Так что я только и делала, что читала «Гордость и Предубеждение».

В конце дня директор Миллер сделала пятничное объявление:

— Добрый день, ученики, — сказала она. — Во-первых, я хочу пожелать команде шахматистов удачи на соревнованиях. Мы надеемся, что вы сделаете много выигрышных ходов. Во-вторых, я хочу объявить, что пара, которая заработала больше всех денег в октябре — это Тодд Хардинг и Фиона Шиан. Вы двое выиграли фут колбасы в «Сосисочной Шьюбена», расположенной на углу Мейн-стрит и Довера. «Сосисечная Шьюбена». Когда только горячая, мясистая сосиска удовлетворит… заходи за фунтом Шьюбена. Что? Ох, шери…

Группа поддержки завизжала, так как директор Миллер отключила микрофон, поэтому мы не слышали ее ругань. Не то чтобы мы могли: мы смеялись слишком громко.

После пары секунд и еще одной волны криков, она вернулась и сообщила, что на следующей неделе консультаций не будет. (Ура!) Вместо этого в понедельник в первой половине дня старшеклассники должны будут прийти в спортзал для проведения брачных доверительных игр. (Что за черт?)

Поговаривали, что доверительные игры были блестящей идеей Мэгги Кляйн. Оказалось, что многие пары были не в состоянии подружиться и сблизиться. В общем, она хотела вовлечь нас в эти отстойные командные игры, которые помогут парам стать ближе друг к другу. Да, удачи ей с этим.

Я полагала, что Мар должна будет остыть к тому времени, так что мы смогли бы сделать все это одной большой шуткой. Кроме того, я решила, что доверительные игры — это подарок небес, так как все старшеклассники будут находиться в одном месте, что давало мне идеальную возможность для моей новой шутки для Сеньора Недержания.

Но понедельник наступил, а Мар так и не заехала за мной, чтобы подбросить в школу. Должно быть, она все еще злилась на меня. Поэтому я поехала на своем велосипеде, что было не просто. Я снова сидела в одиночестве на занятиях. А затем все старшеклассники направились в спортзал.

Мистер Эванс тер тряпкой по периметру всего зала и начинал ворчать на нас, когда мы проходили по месту, где он только что помыл. Я бросила свои вещи под табло с часами рядом с акустической системой. Подключила свой iPod к колонке и поставила будильник, чтобы уйти через сорок пять минут.

Я накрыла его своим серым балахоном и огляделась вокруг в поисках Мар. Она уже была в зале. Должно быть, она прошла мимо меня, но не сказала и слова.

Мэгги Кляйн металась вокруг и кричала, напоминая возбужденную чихуахуа. Она выкладывалась по полной. Что, я скажу, слишком для нее.

— Итак, мы собрались здесь, чтобы научиться доверять друг другу, — крикнула она, как только количество бормотаний и жалоб снизилось. — Каждый должен встать в круг рядом со своим партнером. В этом упражнении один из партнеров падает назад. В то же время другой должен поймать его. Идея состоит в том, чтобы доверять своему партнеру при падении.

Сейчас Мэгги Кляйн была достаточно умна, чтобы понять, что большинство парней, таких как Джонни Мерсер, были гораздо больше, чем их поддельные жены. Поэтому она попросила падать только девушек, а парней ловить их. Что может быть прекрасней. Все, кроме Зои Ковач, которая кроме своего европейского имени, унаследовала еще телосложение восточноевропейского тяжелоатлета. Три колледжа уже предложили ей играть за них в хоккей на траве. Ее партнер, Иззи МакКалли, напротив, выглядел как человек, который не ел уже лет десять. Это парень выглядел как палка, обтянутая кожей. И был примерно на шесть дюймов ниже своей поддельной жены.

— Итак, давайте немного разойдемся. Одна пара за раз, — прокричала Мэгги Кляйн. — Девушки друг за другом падают назад, а их партнеры ловят их под подмышками. — Очень хорошо! Просто замечательно! — кричала она.

Она заставила нас хлопать каждой паре. Прямо перед тем, как подошла наша очередь, я прошептала Тодду:

— Тебе лучше не лапать меня, когда я буду падать.

— Ха, — сказал он. — Лапать, за что?

— Просто не урони меня.

— Не могу ничего обещать.

Когда он поймал меня, я посмотрела на Мар, чтобы увидеть, аплодирует ли она нам. Мало того, что она не хлопала в ладоши, она даже не смотрела. Она смотрела на стену. И это было преднамеренно.

Хотя Джонни хлопал как заводная обезьянка. Что у него за проблема?

Когда пришла очередь Мар и Джонни, я тоже не смотрела. И не хлопала в ладоши. Как говорится, в эту игру играют двое. В действительности я посмотрела только раз, чтобы проверить, увидела она или нет, что я не смотрела. Я не знаю, заметила ли она. Я думаю, Джонни заметил, поэтому, возможно, он ей расскажет.

Я определенно смотрела, как Гейб ловил Аманду с ее великолепными формами. И я клянусь, что видела, как он сгреб в пригоршню ее сиськи. Судя по выражению лица Тодда, он видел то же самое.

Затем пришла очередь Зои Ковач.

Могу сказать, что Мэгги Кляйн поняла всю проблему в последнюю секунду, потому что она сделала этот пискливый вздох. Но было слишком поздно. Зои упала навзничь в дрожащие руки Иззи МакКалли и продолжила падение вместе с ним. Они с глухим стуком упали на пол, и все, что было видно от Иззи — его длинные тонкие руки и ноги, выглядывающие с разных сторон из под Зои и делающие ее похожей на индийскую богиню, лежащую на спине.