Кристин Уокер - Учебный роман

– Боль? Я сорок три года смотрела, как ты страдаешь. И сама мучилась из-за этого. Вот тогда было больно. А теперь, столько лет спустя… Мне, Томас Дэниель Шихан, уже не больно. Нет. Мне теперь легче. Жаль только, что целых сорок три года прошло впустую. – Она обняла дядю Томми и прошептала: – Малыш. Мой мальчик.

Момент мог бы стать прекрасным – хоть и странноватым, – знаменательным событием в нашей семье, если бы папа не сказанул:

– Погоди-ка. Так ты что, все это время знала, что он гей?

Она ответила:

– Мать знает своего сына.

Дядя Томми поцеловал ее в щеку:

– Спасибо, мам.

Папа сказал:

– Мне надо выпить. – Он налил большой стакан виски и плюхнулся на диван.

Мама села рядом с ним, взяла у него стакан, отпила большой глоток и вернула ему. Папа обнял ее и прижал к себе. Казалось, они только что поговорили о чем-то важном, хотя не произнесли ни слова вслух. Папа как будто сказал: «Не знаю, что и делать в такой ситуации». А мама ответила: «Я понимаю. Тебе непросто. Но я рядом». И папа: «Спасибо. За это я тебя и люблю».

Странно.

Но погодите! Потом стало еще интереснее. Через некоторое время мы с папой остались за столом вдвоем, он к тому времени выпил еще несколько стаканов виски. И был уже абсолютно никакой. И вот он поворачивается ко мне и говорит:

– Фиона, ты же не лесбиянка?

Я:

– Что?

Пьяный папа:

– Ну, парня у тебя никогда не было. И ты не очень… ну, не как все девочки.

Я:

– Ну спасибо, папочка.

ПП:

– Нет-нет-нет-нет. Я вовсе не хотел сказать, что ты какая-то не такая.

Я:

– Хорошо-о-о…

ПП:

– Не хочу, чтобы ты думала, что тебе нельзя быть такой, какая ты есть на самом деле, и что мы не будем любить тебя такой, какая ты есть, и что тебе нужно быть кем-то другим, кем ты быть на самом деле не хочешь, только ради нас, этого мы не хотим. Понимаешь?

Нет. Я не поняла.

– Ты о чем, пап?

Он отхлебнул еще:

– Я не хочу, чтобы ты целых сорок три года была несчастной. Вот и все.

– Папа. Папа. – Я постучала кулаком по столу, чтобы заставить его посмотреть на меня. – Яне лесбиянка. Просто я никому не нравлюсь.

Папа просвистел:

– Ссслава богу. Я так рад это ссслышать. – И упал лицом в тарелку.

Стоит ли говорить, что по дороге домой за рулем сидела мама.

Наверное, я пытаюсь этим сказать, что сложно пред угадать, с кем в итоге будешь жить. Можно годами мечтать об одном человеке, а счастье встретить с кем-то совершенно другим. Тот, про которого ты сначала думаешь, что у вас вообще ничего общего нет, может оказаться мужчиной твоей мечты. И ты это понимаешь, потому что сама рядом с ним становишься лучше. Он пробуждает в тебе все самое прекрасное, такое, о чем ты раньше и не знала, во что не могла поверить. И тебе очень повезло, если и ты оказываешь на него такое же волшебное воздействие.

Так что уж совсем невероятно, что люди как-то находят друг друга, потому что большинство изначально даже не там ищет.

К Хеллоуину мы с Тоддом уже заработали сорок баксов, то есть шесть штук за октябрь – плюс к той двадцатке, которая у нас осталась с сентября. Эта сумма превосходила наши расходы за месяц, так что я вызвалась погулять с Сэм на праздник, а потом присмотреть за ней бесплатно – мне просто хотелось побыть с ней без Господина Обосрашки. Марси сказала, что тоже хочет пойти с нами, поэтому мы решили, что у нас будет «призрачник». Дошло? Ладно, согласна, плохая шутка. К тому же на самом деле мы решили нарядиться принцессами-зомби. Мы с Мар как безумные бегали по магазинам, покупая косметику, диадемы, светящиеся в темноте украшения и прочее подобное барахло. Мы реально увлеклись. Может, потому что сами на Хеллоуин давно уже не наряжались.

Голоса послышались уже у дома Пиклеров. Из окна главной спальни доносились вопли, которые, наверное, были слышны на весь квартал. Она орала, что он ее абсолютно не уважает. Он – что она чрезмерно все драматизирует и ни на секунду не может оставить его в покое. Мы с Мар не знали, что делать. Как только я позвонила в дверь, крики смолкли.

– А, Фиона, – нерешительно сказала миссис Пиклер, потом быстро перевела взгляд мне за спину. – Заходите. Сэм в гостиной. – Мы вошли в дом. – Сэм? Фиона с Марси пришли.

Сэм сидела на диване, поджав колени, и читала. Даже глаз не подняла. Под глазами у нее были темные круги, а на голове бардак даже больше обычного. Я заметила, что она обгрызла лак с ногтей. Миссис Пиклер вернулась наверх, и мы с Мар сели рядом с девочкой.

– Ты в порядке? – спросила я.

Сэм пожала плечами и тихо ответила:

– Наверное.

– Что читаешь?

– «Остров голубых дельфинов».

– О, я люблю эту книгу, – сказала я.

– А о чем там? – поинтересовалась Марси.

Сэм тревожно вздохнула:

– Как девочку родители бросили на острове, она живет там и радуется. Одна, с собакой.

Сэм так и не посмотрела на нас. Я заметила, что на странице появилось темное пятно. Слеза. Я сразу же придвинулась к ней и обняла за плечи:

– Ведьмочка моя, не переживай. Все наладится. Иногда бывает, что люди ругаются.

– Они все время ругаются.

– Ну, может быть, некоторые и делают это все время, но это не значит, что они плохо друг к другу относятся. В глубине души.

– Мои плохо, – буркнула она.

– Откуда ты знаешь?

Сэм посмотрела на меня – ее глаза опухли от слез.

– Потому что они сами так говорят. «Я тебя ненавижу», «Я тебя тоже». Я слышала.

По ее нежным детским щекам полились слезы. Это было невыносимо. Я обняла ее и сжала покрепче.

– Люди часто говорят такое, чего на самом деле не хотят сказать, особенно во время ссоры, – добавила Марси.

Сэм, похоже, немного оттаяла:

– Правда?

– Конечно, – подтвердила Марси.

Я подняла голову Сэм:

– Давай вытирай слезы. Если родители увидят, что ты плачешь, они решат остаться дома, и мы не сможем повеселиться на празднике. Давай о чем-нибудь другом поговорим, пока они не уйдут. Хорошо?

Сэм вытерла щеки и натянуто улыбнулась:

– Хорошо. Можно, я не буду ложиться до полуночи?

– До девяти.

– До одиннадцати тридцати?

– До десяти.

– Договорились.

Когда Пиклеры наконец ушли, мы начали наряжаться. Я надела на Сэм ее кружевную сорочку, нарисовала под глазами еще более темные круги, нацепила на голову кроваво-красную диадему со стразами.

– Из тебя получилась отличная восставшая из мертвых принцесса, – сказала я.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– Не хватает только принца, – добавила Марси.

Сэм побагровела и присела якобы поправить свои драные белые чулки, хотя все с ними было отлично.

– Ты покраснела! – поддразнила ее я. – Почему лицо спрятала?

Она начала хихикать и качать головой.

– Саманта Луиза Пиклер! Признавайся! Сейчас же!

Я принялась щекотать ее по ребрам. Девочка извивалась и хохотала, пока наконец не сдалась. Тогда я ее отпустила.

– И как его зовут? – требовательно спросила я.

Сэм ухмыльнулась:

– Логан Кларк. Мы с ним в одном классе по математике и естествознанию.

– Я так и знала! – воскликнула я. – И каков он? Ты ему тоже нравишься?

Сэм застенчиво пожала плечами:

– Не знаю. Может быть. Он милый. Суперсимпатичный.

Мы с Мар запищали хором, как раньше, когда видели по телику свою любимую мальчуковую группу. Мы усадили Сэм на пол между собой и принялись забрасывать ее вопросами. Как давно она обратила на него внимание? (Всего несколько недель назад.) Она с ним разговаривает? (Иногда.) Он заговаривает с ней первым? (Иногда.) Знает ли она, что, если он заговаривает первым, это может значить, что она ему нравится? (Да? О боже!) Кажется ли ей, что он нервничает, когда они вместе? (Нет, но она сама нервничает.) Предлагал ли он заняться чем-нибудь вместе? (Вообще-то он предложил подумать над тем, чтобы вместе готовить уроки.)

– Господи, да он от тебя без ума! – сказала я.

– Ты так думаешь? – переспросила Сэм.

– Да точно! – подтвердила Мар.

Мы взвизгнули все втроем. Мы так разволновались. Сэм схватила сумку, в которую планировалось собирать вытребованные угощения, и мы вылетели из дома, хохоча и подпрыгивая, как дебилки. Было невероятно круто.

В таком хорошем настроении мы даже решили зайти в дом Хардингов и попросить конфет там. Сэм нажала на кнопку звонка, и, когда дверь открылась, мы увидели отвратную ревущую морду резинового чудовища. Девочка вскрикнула. Тодд заржал и снял маску. Я заорала:

– Ты что! Надень обратно! Твоя настоящая рожа еще страшнее!

Тодд натянуто похихикал над моей шуткой: хе-хе-хе.

– А вы сами как вырядились? Изображаете группу «Резня на выпускном» или кого-то еще в том же стиле?

Сэм вздохнула, поражаясь явной тупости Тодда:

– Мы принцессы-зомби, Тодд. Что, не ясно? – Она вы тянула руки перед собой: – МОЗГОВ! МОЗГОВ!

Я погладила ее по голове и сказала:

– Сэм, мне очень жаль, но на этого ты только время зря тратишь.

Тодд взглянул на меня и закатил глаза:

– Зомби-принцессы, говоришь? – Он осмотрел нас с головы до ног. – Ясно. Неплохо постарались, салаги. Привет, Марси.

– Привет, Тодд.

Тодд уставился на мои ноги:

– Э, погодите-ка. Принцесса, ты только посмотри. Ты сегодня не обмочилась! Поздравляю!

Он запустил руку в свою миску с конфетами и отсыпал горсть в сумку Сэм. Я тем временем встала у нее за спиной и показала ему фак, чтобы девочка не увидела.

– Ну, хватит уже постоянно блистать своим IQ, – сказал Тодд.

Я тоже посмеялась, как и он: хе-хе-хе.

– Кстати, Принцесса, нам же завтра по бюджету отчитываться. Ты подготовила?

– Я? Нет. А ты?

– Нет.

– Черт!

– Вы сколько гулять собираетесь? – спросил он.

– Не знаю. Часок, может быть.

– Ну, я зайду потом к Сэм, составим. Ты не против, малявка?

– Да, о’кей, – ответила она, изучая содержимое сумки.

Тодд насыпал ей еще пригоршню конфет.

– Ну, тогда до встречи.

Сэм ухмыльнулась.

– Спасибо, Господин, – сказала она. – Сайонара.

Тодд вскинул бровь, но ответил:

– Желаю хорошенько повеселиться, малявка. Следи, чтобы Фиона почаще ходила на горшочек. – Он помахал рукой и закрыл дверь раньше, чем я успела ответить.

– Почему он так сказал? – удивилась Сэм.

– Не слушай его, – сказали мы с Марси одновременно.

Взяв Сэм под руки, мы отправились дальше.

– Тодд не такой уж и гадкий, – объявила Сэм.

– Ну, не ты же вынуждена притворяться, будто его супруга, – возразила я.

– А для этой женитьбы в школе надо, чтобы он был твоим парнем? – Она пнула валявшийся на дороге оранжевый цветок обезглавленной хризантемы.

– Фу, нет, конечно, – ответила я. – Не говори об этом, а то меня стошнит.

– К тому же, – добавила Марси, – у некоторых к этому времени уже был парень или девушка, но они в пару не попали.

– А у вас парней нет, да?

– Да, – сказала я.

– Но у Тодда есть девушка, – добавила Марси.

– И она тоже чья-то жена понарошку? – спросила Сэм.

– Да, и ты ни за что не догадаешься чья, – ответила я.

– Тогда и гадать не буду, говори.

– Гейба Веббера, – прошептала я.

– Гейба? – чуть не крикнула она, и мне пришлось на нее шикнуть. Сэм тоже перешла на шепот: – А что, Марси не знает?

Мимо прошла группа детей: динозавр, скелет и русалочка, – и Сэм уставилась на них.

– Я знаю про Гейба, – ответила ей Марси со вздохом. Наверное, за эти девять лет ей эта тема уже надоела. Эх. Жаль.

– А вы поменяться не можете? Было бы здорово, – предложила Сэм.

– Вот! И я то же самое говорила! – воскликнула я. – Но нельзя.

– Ну, не расстраивайся так, – ответила она. – Может, Гейб вообще не так уж и хорош.

– Нет, он хорош, – возразила я. – Он просто идеальный. Да, Мар? Скажи ей.

Марси кивнула, пиная мокрые желтые листья:

– Да, Гейб нормальный. Вообще-то…

– Нормальный? – перебила я. – Он не просто нормальный. Во-первых, он красавец. Во-вторых, у него прекрасные манеры. Мар, ты разве не помнишь, как он помог тебе подняться, когда случайно налетел на тебя в коридоре?

– Как я об этом забуду? Ты же постоянно об этом твердишь.

– Слушай, ну я ничего не могу поделать, коль уж у меня такая слабость к галантным кавалерам. Он – мужчина моей мечты. Он просто источает уверенность в себе. Никогда не теряет самообладания. Ну, насколько я знаю. Я ни разу не видела его в плохом настроении. А ты, Мар?