Переходя от одной группы сослуживцев к другой, Эрин обменивалась с ними улыбками и приветствиями, представляя Коула тем из них, кто не был с ним знаком. Те же, кто его знал, то и дело бросали на него и Эрин удивленные взгляды, догадываясь по поведению пары о том, что мужчина рядом с ней не только ее телохранитель.

Начать с того, что Коул держался не позади нее, как положено охраннику, а рядом с ней. Она вовлекала его в разговоры с коллегами, и вскоре друзья и знакомые Эрин сами стали обращаться к нему с вопросами. Не прошло и четверти часа, как Коул, незаметно для себя, уже чувствовал себя на равных со всеми этими светскими львами и львицами. Но и общаясь с многочисленными знакомыми Эрин, Коул не убирал руки с ее поясницы, давая окружающим понять, что рядом с ним не просто его подопечная, а его женщина.

Трина приехала минут на двадцать позднее Эрин и, отыскав взглядом, тут же направилась к ней. Трина шла и улыбалась, выразительно поглядывая на Коула, заботливо придерживающего Эрин за талию. А той казалось, что пальцы его прожигают ее насквозь.

Коул поспешил закончить разговор и, извинившись, обернулся к Трине.

– Я рада видеть вас обоих, – сказала Трина и, наклонившись к Эрин, шепнула ей на ухо: – Непохоже, чтобы он делал это для отвода глаз.

Эрин вместо ответа ущипнула подругу за руку.

– Ой! – взвизгнула Трина и отступила, недовольно поморщившись.

Эрин лишь усмехнулась в ответ, решив, что у них еще будет время об этом поговорить.

– Как поживаешь, красавчик? – сказала Трина, обращаясь к Коулу.

Эрин закатила глаза.

– Трина жить не может без флирта. Это на случай, если ты не заметил этого раньше. – Трина была озорной кокеткой по натуре, и Эрин было об этом хорошо известно.

Коул лишь усмехнулся.

– Прекрасно. А ты?

– Как сказать. Надеюсь выйти живой с этого мероприятия. – Она взяла бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта. – Я знаю, что тебе нельзя, – сказала она, обращаясь к Эрин, – но тебе-то можно. Или как?

Коул удрученно покачал головой:

– Я на службе.

– Кстати, о службе. Подвижки есть? – спросила Трина, внезапно отбросив кокетство.

– Повода для оптимизма нет. Я, честно говоря, напугана, – так же серьезно ответила Эрин и повторила подруге то, что сказала Коулу в машине.

Коул привлек ее к себе, и этот жест не ускользнул от внимания Трины. В глазах ее он прочел одобрение.

– Ну, пойду сплетни собирать, – сказала она. – Нам еще представится возможность поболтать. Все сотрудники прокуратуры будут сидеть за одним столом, так что мы все равно окажемся рядом.

– А вот об этом ты мне сообщить забыла, – недовольно пробурчал Коул.

Эрин рассмеялась.

– Я решила, что чем меньше ты будешь знать, тем лучше.

– Я смогу выдержать общество Кармайкла в непосредственной близости, потому что буду сидеть рядом с тобой, – сказал он, и глаза его потемнели, вернув ее мысли к тому памятному моменту в машине, когда рука его ласкала ее под платьем и она была на волоске от того, чтобы кончить…

Эрин тряхнула головой. Не о том она сейчас думает. Но слова его, даже если бы они не были подкреплены таким многоговорящим взглядом, легли как бальзам на душу.

Благодарно улыбнувшись ему, Эрин наклонилась и поцеловала Коула в щеку. Догадавшись о ее намерении, он повернул голову в последний момент, и поцелуй ее вместо щеки пришелся в губы. Это был мимолетный поцелуй, но он был сделан при всех, и это было для нее особенно важно.

– Так вот оно как, – произнес у нее за спиной знакомый голос.

Коул по-хозяйски крепко обнял Эрин за талию и поднял голову.

– Здравствуйте, Кармайкл.

– Добрый вечер, Сандерс. – Эван перевел взгляд на Эрин. – Ты выглядишь прекрасно. Я бы сказал, ты вся светишься.

Коул еще крепче прижал ее к себе.

– Спасибо, Эван. – Может, Эрин еще бы что-то добавила, но в этот момент люстры замигали.

Кармайкл, посмотрев наверх, сказал:

– Думаю, это нам дают сигнал, что пора переходить ко второму этапу мероприятия.

Эрин кивнула:

– Увидимся за столом?

Кармайкл цепко удерживал ее взгляд.

– Это удовольствие я не променял бы ни на какие блага мира, – загадочно произнес он и тактично удалился.

– Что это было? – спросил Коул, кивнув вслед удаляющемуся Кармайклу.

Эрин пожала плечами:

– Никогда не знаешь, что у него на уме. Наверное, приготовил какой-нибудь сюрприз.

– Тогда пойдем и посмотрим, что нас ждет на этот раз.

Глава 11


Как всегда во время таких вот официальных приемов, на которых Коул бывал много раз и под прикрытием и без, вначале были речи и раздача наград. И какие бы ассоциации и коллегии эти мероприятия ни устраивали, эта официальная часть всегда бывала затянутой, нудной и мучительной для всех присутствующих. И Ассоциация адвокатов, объединявшая юристов нескольких округов штата Нью-Йорк, в этом смысле мало чем отличалась от всех прочих.

Не раз Коул с трудом преодолевал искушение сунуть руку под стол и продолжить начатое в машине. Лишь уважительное отношение к Эрин удерживало его от этой грязной затеи, но фантазировать на эту тему никакое уважение к Эрин ему помешать не могло. Он представлял, как погружает пальцы в теплые влажные лепестки, лаская ее под заунывные речи ораторов…

– Вот сейчас начнется кое-что интересное, – сказал, наклонившись к Коулу, Кармайкл, мгновенно перенеся его из мира волшебных фантазий в серые будни.

– А теперь мы переходим к вручению последней награды вечера, – сообщили с подиума.

Коул не понял, почему его это должно заинтересовать, но внимание все равно включил.

– Сегодня награда в номинации «Восходящая звезда», учрежденная входящей в исполнительный комитет группой молодых адвокатов, присуждается женщине, продемонстрировавшей незаурядное профессиональное мастерство, женщине, которой прочат блестящее будущее в нашей профессии. Это выпускница юридического факультета Нью-Йоркского университета, помощница окружного прокурора города Серендипити, округ Патнам, штат Нью-Йорк, где она работает уже более пяти лет.

И снова Эван Кармайкл наклонился к Коулу и тихо сказал:

– Она особенная. Не обижай ее.

Не успел Коул попросить Кармайкла заткнуться и не лезть не в свое дело, как с подиума прозвучало:

– Это Эрин Марсден. Ей присуждается звание «Восходящая звезда юриспруденции».

Судя по реакции Эрин, которая с шумом вдохнула и, кажется, забыла выдохнуть, для нее победа в этой номинации явилась не меньшим сюрпризом, чем для Коула.

– Мои поздравления, – прошептал Коул, когда она устремила на него изумленный взгляд.

– Я понятия не имела, – пробормотала Эрин. – Эван? – Она вопросительно заглянула через плечо Коула.

– Ты заслужила, – заверил ее Кармайкл.

А с подиума спикер ассоциации продолжал перечислять ее успехи и достижения. Оказывается, она принимала участие в работе многих комиссий молодых адвокатов и имеет рекордно высокое число выигранных дел. Но присудить награду именно ей решили прежде всего потому, что благодаря ее инициативе и настойчивости в Серендипити было создано бесплатное бюро юридических услуг, благодаря которому многие неимущие и зачастую подвергающиеся моральному и физическому насилию женщины добились положенной им при разводе доли имущества. Особо отмечалось, что юридическую помощь в созданном Эрин бюро смогли получить и владельцы недвижимости, пострадавшие в результате недавней рецессии. Она, как выяснилось, проявила недюжинные организаторские способности, сумев привлечь к работе «про боно», то есть без гонорара, юристов самой разной специализации, а также сумела грамотно скоординировать их работу.

Теперь Коул понимал, почему Эрин до ночи трудилась в этой конторе спустя всего пару дней после ранения, когда имела полное право ни на какую работу не выходить. Она была не просто волонтером, это бюро было ее детищем. Понятно, почему Кармайкл так ее ценил, – для парня с политическими амбициями, как у Кармайкла, она стала бы бесценным приобретением. И даже если не принимать в расчет ее семейные связи, Эрин Марсден сама по себе обладала немалым влиянием. И редкими душевными качествами. Кармайкл прав – Эрин Марсден была особенной, не такой, как все. И Коул успел прочувствовать на себе щедрость ее широкой души. А сегодня он получил весомое подтверждение тому, что и так знал, – Эрин Марсден настоящее сокровище.

Через несколько минут Эрин пригласили подняться на подиум. Под гром аплодисментов она приняла награду, сердечно поблагодарив комитет и всех присутствующих. Эрин говорила с подкупающей искренностью, при этом держалась просто и с достоинством. Коул слушал ее выступление с комом в горле. И этот ком так и не исчез после того, как речь закончилась.

Коул не планировал заводить детей, но так уж вышло. И он не мог мечтать о лучшей матери для своего ребенка, о лучшей жене, чем Эрин. Он не знал, что делать с накатившими эмоциями.

Когда она вернулась к нему за стол, Коул крепко стиснул ее руку.

– Я тобой горжусь, – тихо сказал он.

Она смотрела на него с теплом и благодарностью.

– Я не знаю, что сказать. Было столько достойных претендентов. Я даже не думала…

– Не надо. Просто радуйся, и все.

Как раз в этот момент объявили, что официальная часть подошла к концу. Все поднялись с мест, и Эрин сразу оказалась в кольце коллег, спешащих поздравить ее с почетной наградой.

Коул тактично остался в стороне, дав ей насладиться заслуженной минутой славы. Он с благоговейным восторгом наблюдал за тем, как легко и непринужденно она ведет себя со всеми этими людьми, какое искреннее удовольствие получает от возможности помогать людям. И вообще его все в ней восхищало.

Когда они подъезжали к ее дому, Эрин все еще витала в облаках. Эта награда была воспринята ею с гордостью, как признание важности всей той трудной работы, что была проделана ею за пять лет юридической карьеры. И то, что Коул был рядом, придавало событию особую прелесть, словно изысканно-вкусная глазурь на именинном торте. Она уже предвкушала продолжение праздника в более интимной обстановке, наедине с Коулом.

Как только они поднялись наверх, в ее спальню, Коул подхватил ее на руки и уложил на кровать.

– Ты хоть представляешь, как я гордился тем, что был рядом с тобой сегодня?

– Нет, не представляю. Почему ты мне об этом не сказал?

– Все, проехали. – Он наклонился и крепко поцеловал ее в губы. – Молния? – по-деловому спросил он.

– Справа.

Коул ловко справился с застежкой, действуя исключительно на ощупь – взгляд его ни на мгновение не отпускал ее глаз. После платья пришла очередь бра. Легким движением он расстегнул бюстгальтер. Эрин активно участвовала в процессе, чем облегчала ему жизнь, очевидно, не меньше его заинтересованная в том, чтобы сократить процесс раздевания до минимума. И вскоре на ней не осталось ничего, кроме серебристых босоножек на высоком каблуке.

Коул наклонился и взял в рот ее сосок. На этот раз спешить ему было некуда, и он отдался процессу с самозабвением. Стоило ему лизнуть ее сосок, как она начинала стонать. Стоило прикусить его, как она выгибалась навстречу его губам, требуя еще и еще.

Продолжая удерживать ее сосок губами, Коул рукой ласкал второй сосок, прокатывая набухший бугорок между пальцами. Наконец он добился своего, и Эрин закричала от ставшего непереносимым наслаждения.

– Тише. Я тебя понял, – шепнул ей Коул, но, вместо того чтобы отпустить ее, лишь поменял пленников местами – тот сосок, что был у него во рту, сейчас ласкали его пальцы, и наоборот.

Эрин извивалась под ним, поднимая бедра, безмолвно умоляя его коснуться там, где ей это было нужнее всего. Коул понимал ее и без слов, но, опустив взгляд на ее выступающий живот, не смог отказать себе в удовольствии нежно его погладить.

Подняв голову, он посмотрел ей в лицо, и Эрин, вновь встретившись с ним взглядом, вдруг поняла, что находится у весьма опасной черты. Еще немного, и сердце ее больше не будет ей принадлежать. Хотя, возможно, она уже перемахнула через ту черту, и это уже случилось. И все, что остается, это молиться, чтобы он это сердце не разбил.

Наконец Коул накрыл ладонью ее лобок, нажал чуть посильнее, провел пальцем вокруг набухшего бугорка.

– Ты всегда так меня хочешь, – сказал он одобрительно.