Это безумие, понимаю, но почему бы и нет? Я смогла бы заработать деньги и просто уйти. Хотя «уйти, ковыляя» сюда больше подходит.

Чертов голос разума никак не может закрыть свою пасть сегодня.

— Мэйси, ты гений, — произношу я, копаясь в сумке в поисках визитной карточки Джимми. Наконец-то, я нахожу ее на дне и достаю, затем поднимаю глаза на озадаченное лицо Мэйси. — Эй, могу я воспользоваться твоим телефоном на секунду?

— Конечно, — медленно произносит она, доставая смартфон из кармана. Она протягивает его мне, а я бормочу слова благодарности, затем спешу в уборную, где будет потише.

Запираясь в кабинке, я набираю номер, который указан на карточке. После второго гудка слышу женский голос.

— Офис Джеймса Дорманди. Чем могу помочь?

Не знаю почему, но я не ожидала услышать секретаря.

— Э, я Саванна Райан, Мистер Дорманди звонил мне.

Хотя это не так, но все же. Это лучше звучит, чем «у меня есть несколько вопросов к мистеру Дорманди относительно предложения, что он сделал мне вчера вечером, включая незаконную деятельность и огромную сумму денег».

— Подождите, пожалуйста.

Я смотрю на дверь кабинки, ожидая, кажется, вечность до того, как на другом конце линия оживает и меня приветствуют.

— Саванна, рад тебя слышать.

— Э, здравствуйте, — я заикаюсь, неуверенная с чего же начать. — У меня к Вам есть несколько вопросов, если позволите.

— Конечно, пожалуйста.

Я выдыхаю, прикрывая микрофон, кладу руку на лоб, пытаясь собраться с мыслями. И, похоже, пытаюсь наполнить воздухом легкие.

— Если я соглашусь, есть ли минимальное количество боев, которые я должна провести?

— Нет, вовсе нет. Ты вправе покинуть организацию в любое время.

— То есть я могу провести один бой, развернуться и уйти?

На том конце я слышу смех и звук, похожий на скрип кожи.

— Если захочешь, но так ты много не заработаешь. Для тебя в приоритете только семь тысяч долларов?

— Семь? Я думала, Вы говорили пять тысяч за один бой.

— Пять за бой. Семь, если ты выиграешь.

— Ого.

Семь тысяч долларов? Ни хрена себе.

Я буду полной дурой, если откажусь, верно? Это значит, что мне гарантированы пять тысяч, даже если я проиграю.

Господи, если я смогу выиграть один из поединков, то вернусь на учебу.

И пока я расспрашиваю его о самом процессе, не могу не задаться вопросом, насколько сильно разозлиться Деклан, когда узнает об этом.


Деклан


Сплошная математика, мужик. Я ненавижу ее.

Эти цифры начинают расплываться перед глазами, я убираю бумаги с моего рабочего стола и растираю руки перед лицом. Спортзал приносит прибыль. Это все, что мне нужно знать прямо сейчас.

На стук я поднимаю взгляд вверх и вижу Маркуса, стоящего у открытой двери со странным выражением лица.

— Как дела, мужик?

Он заходит в кабинет и закрывает за собой дверь. Когда он смотрит на меня, то выглядит мрачным.

— Мне только что звонила секретарша Джимми и спрашивала, могу ли я взяться за нового бойца.

— Хорошо…

Я хмурюсь и откидываюсь назад. Это не новость. Время от времени Маркус помогает Джимми с его новыми новобранцами, пока те не найдут себе личных тренеров.

Так какого черта он так странно себя ведет?

— Новый боец – женщина, — произносит он, скрещивая руки на груди и прислоняясь к двери. — Твоя женщина.

— Что?

С моего рта слетает смесь издевки и смеха, когда я смотрю на него, пытаясь оценить, врет он или нет. — О чем, черт возьми, ты говоришь?

Он отталкивается от двери и подходит к моему столу.

— Я говорю о том, что Джимми видел, как твоя девушка врезала Джейми прошлой ночью, и теперь он вбил себе в голову, что она – боец. Я говорил тебе две недели назад, что он подумывал об открытии женской лиги.

Я так быстро встаю, что мой стул ударяется об стену, и начинаю ходить вокруг стола.

— Я думал, ты пошутил!

Он кладет руки на мою грудь, останавливая меня.

— Ты должен быть рассудительным, брат. Если ты пойдешь туда и начнешь кричать, то создашь кучу проблем. Тебе следует успокоиться. Поговори с ней.

Его спокойный рациональный совет взбесил меня еще больше, потому что я знаю, что он прав, но не хочу его слышать. Я просто хочу понять, о чем, блять, она думает.

— С каких это пор ты Далай мать его Лама, когда дело касается цыпочек? — спрашиваю я, проносясь мимо него.

Спортзал лишь мелькает, когда я выбегаю на улицу, затем за два прыжка поднимаюсь в квартиру. Я распахиваю входную дверь и кричу ее имя, но меня встречает полная тишина.

Где, черт возьми, она ходит?

Достав свой телефон, я прокручиваю ленту контактов и набираю ее номер, но вместо гудков я слышу громкий звуковой сигнал и автоматический голос, говорящий «Этот номер был отключен».

Я убираю телефон от уха и хмурясь, глядя на экран. Я набирал правильный номер…

До того, как я сумел слишком обеспокоиться, я слышу, как кто-то поднимается по лестнице, и, выглянув за дверь, вижу Саванну. Мое облегчение длится секунду, потому что как только вижу ее лицо, вспоминаю, что свое лицо она планирует использовать как боксерскую грушу, и меня вновь охватывает ярость.

Я расхаживаю в коридоре, когда она появляется в дверях и застывает при виде меня. На моем лице нескрываемый свирепый взгляд. Подойдя к ней, я тяну ее внутрь и захлопываю за собой дверь.

— Когда Джимми успел подойти к тебе?

Она смотрит на меня, хмуря брови.

— Прости, что?

— Не строй из себя немую, Саванна. Когда?

Вырываясь из моих рук, она скалится на меня.

— Прошлой ночью. После того, как ты ушел за машиной.

Что за подлый сукин сын.

Я убью его. Клянусь Богом, убью. Меня не волнует, как много у него денег и связей.

— Почему ты не рассказала мне? — требую я, следуя за ней к дивану, куда она бросает свою сумку.

— Потому что в то время для меня это было неважно. Я была слишком занята моим разбитым сердцем одной персоной и была настолько глупа, что позволила этому случиться.

У нее хорошо получилось ударить меня по лицу.

Ее слова отзываются в моей голове, пронзая с каждой волной. Кто знал, что такой милый ротик способен говорить такие ужасные вещи? Мои глаза горят, когда я выдаю:

— Это нечестно. Я никогда намеренно не причинял тебе боль.

Ее глаза блестят, и она опускает взгляд вниз. Раскаяние отражается на ее лице, но она не сожалеет, я знаю, что нет. Она слишком упряма.

Я не уверен, что больше ранило меня — что она сказала или что не сказала.

Я сжимаю челюсть, когда смотрю на Саванну.

— Если вчера для тебя это было неважно, то когда стало? Когда, блять, у тебя было время….

Я такой идиот.

Качая головой, я издаю смешок, когда не могу поверить.

— Вот где ты была сейчас, не так ли?

— Нет, я пила кофе с Мэйси. — Она смотрит вниз на пол, когда говорит. — Тогда и позвонила ему.

— Вот так просто? Ты просто сказала ему, что соглашаешься, не поговорив сначала со мной?

В ее глазах вспыхивает возмущение, и я знаю, что она собирается сказать еще до того, как она произносит слова.

Саванна сужает глаза, смотря на меня, и этот взгляд такой убийственный, что я не прочь прикрыть яйца.

— Я и не знала, что мне нужно было спрашивать твое разрешение.

— Это не…— я вздыхаю и зажимаю переносицу носа.

Я не хотел, чтобы она спрашивала меня, может ли она что-то сделать, я хотел, чтобы она спросила, следует ли.

Это дело, которое не решается легкомысленно, и как тот, кто заботится о ее безопасности и благополучии, не говоря уже о том, кто знает не понаслышке, что это такое, я бы хотел поучаствовать в процессе принятия решения.

Я взбешен не потому, что она согласилась на бой, а потому что она решила все без меня. Я начал было думать о нас как о команде, но сейчас понимаю, насколько это глупо. Всегда была Команда Саванны, и всегда будет только Команда Саванны. Я просто жалкий болельщик, помешанный на ней, но остающийся на расстоянии.

— Это не игра, Саванна. Тебе могут причинить боль.

Могут причинить боль? Постараются причинить боль.

— Значит, тебе можно делать это, а мне нет? — девушка скрещивает руки на груди. — Это половая дискриминация, ты так не считаешь?

— Я знаю, что делаю. Я тренировался годами. Ты не можешь просто один раз врезать человеку и думать, что этого достаточно, чтобы попасть на ринг.

— А ты не спрашиваешь, что я знаю об этом? Ты не думаешь, что я достаточно осведомлена, что мне могут надрать задницу?

Она фыркает раздраженно при выдохе и говорит:

— Я собираюсь использовать эти деньги на учебу, Деклан. Это единственный шанс, который я в состоянии себе позволить.

Я сжимаю кулаки, когда расхаживаю по комнате. Неуправляемый гнев горит во мне, и мне ужасно хочется что-то ударить, бросить или сломать.

— Если тебе нужны деньги, я дам их тебе. Я утрою твою зарплату, если откажешься.

— Я не возьму твои деньги!

Я поворачиваюсь лицом к Саванне, возвращая свой взгляд к ней.

— Но возьмешь его? Какая разница? Деньги есть деньги.

Ее нижняя губа дрожит.

— Я не спала с ним, в этом разница.

Черт. Я не хотел ранить ее чувства. Сейчас я чувствую себя мудаком.

Сокращая расстояние между нами, я беру ее лицо в свои руки.

— Не делай этого, Саванна. Пожалуйста.

Я не могу вынести и мысли, что что-то может случиться с ее лицом. Это разрывает меня изнутри.

Она расслабляется в моих руках и говорит:

— Только один бой. Я ясно дала это понять, когда разговаривала с ним.

Полная гребаная чушь. Я слышал это бесчисленное количество раз.

— Это никогда не будет только один бой, не тогда, когда на кону столько денег. Люди становятся жадными. Люди становятся опасными. Вот такое случается дерьмо, — говорю я, указывая на синяки на моем лице.

— Это будет только один раз, — говорит она, опустив глаза.

Что бы я ни сказал, она не собирается менять свое мнение. Она сделает это, хочу я или нет. Сколько бы я ни умолял, это не сработает. Она собирается себя калечить, и я не могу остановить ее, не могу защитить. Осознание этого разбивает мне сердце и причиняет боль совершенно незнакомым образом.

Моргая, я смотрю на пол. Я был почти убежден, что увижу свое окровавленное все еще бьющееся сердце у ее ног. Будто она разорвала его и потоптала ногами.

Черт побери, как я могу сидеть сложа руки и позволить этому случиться? Это идет вразрез с моим инстинктом защитника.

Вздыхая, я почесываю голову.

— Почему твой телефон не работает?

Она не смотрит на меня.

— Он был отключен за неуплату.

Верно. У нее нет денег. Ведь поэтому она согласилась на это.

— Сколько тебе нужно?

Она поднимает на меня глаза.

— Деклан…

— Сколько. Нужно.

— Ты не должен оплачивать мои телефонные счета.

— Да, блять, я должен. Тебе нужен телефон, Саванна, особенно с этой колымагой, что ты называешь машиной. Что случится, если ты застрянешь? Что случится, если ты получишь травму? Проглоти свою гордость сейчас же и будь разумной.

Я сразу же почувствовал себя кретином. Я разозлился, мне больно, но это не повод вести себя так с ней, я это знаю. Я был лучше воспитан.

Я открываю рот, чтобы извиниться, но холодный взгляд на ее лице останавливает меня. Она явно не захочет слушать, и честно говоря, я слишком устал.

— У меня минус шестьдесят, — говорит она, удерживая свой взгляд на мне.

Не произнося ни слова, я разворачиваюсь и направляюсь в свою спальню, где двигаюсь к шкафу. Присев, ввожу комбинацию цифр от сейфа и открываю его, доставая наличные.

Они хранятся пачками. Как и с любой незаконной деятельностью, где вы делаете охрененно много денег, вы не можете просто отнести их в банк и положить на депозит. О любом поступлении более десяти тысяч долларов сообщают в налоговый орган, так что я медленно и с осторожностью отмываю деньги через спортзал в соответствии с инструкциями бухгалтера Джимми. Это чертовски незаконно, но так я, в первую очередь, зарабатываю деньги.

Я бы в мгновение ока отдал их Саванне, если бы знал, что это изменит ее решение.


Глава 14


Саванна


Собрав волосы в небрежный пучок, я скольжу в свои изношенные кроссовки, открываю дверь спальни и останавливаюсь, когда вижу Деклана в коридоре. Он смотрит на мои короткие шорты и старую футболку с нечитаемым выражением.