— Я выкладываю видео с Нирваной на странице в МайСпейс.

— МайСпейс больше не существует.

— А где же, черт возьми, тогда мои видео?

Дилан подошел к Крису и положил руки ему на плечи.

— Эта компания — мое дитя. Нельзя доверить ребенка незнакомцу. Ребенка доверят кому-то из семьи, тому, кого знают и любят, и кто гений маркетинга.

— Никогда не встречал ребенка, которому был бы необходим маркетинг.

— А моему нужен, если он хочет преуспеть.

— У тебя странный ребенок.

Дилан убрал руки с плеч Криса и подошел к столу. С утра Крис первым делом пошел в офис Дилана. До одиннадцати он свободен, и, хотя ему это было не по душе, но сплетничать придется. Они с Диланом теперь были бизнес-партнерами. Дилан вложил в эту мечту все свои и своего жениха сбережения. «Лост Лейк Виллидж Рентал» еще не существовало. Но через несколько месяцев будет, если они смогут уговорить Джоуи, присоединиться. Десять домиков, которые обрамляли знаменитый Лост Лейк на северо-западной стороне Маунт-Худ. Десять домиков в аренду на ночь, неделю или месяц. Десять дышащих на ладан домиков купили Дилан и Оскар, и наняли Криса превратить их в загородные дворцы.

А теперь кто-то должен был управлять этим комплексом и продвигать его на рынке и жить в одном из домиков круглый год, чтобы удовлетворять прихоти гостей. И этим кем-то должна стать Джоуи, потому что только у Джоуи был опыт маркетинговой экспертизы, бухгалтерская хватка и умение ладить с гостями. Крис занимался бы ремонтом поломанных труб и текущих крыш, превращая развалины в дома мечты, но он не подходил для общения с людьми, если, конечно, не спал с ними. Но Джоуи… Эта работа была буквально создана для нее. Если бы только они смогли убедить ее в этом.

— Присядь. — Дилан указал на стул напротив.

— Ты что, собираешься убить меня в этом стуле? — спросил Крис.

— А ты думаешь стоит?

— На твоем месте я бы, наверное, так и сделал. — Крис присел и понял, что это может стать его смертью. У Дилана был красивый офис — с кожаной мебелью, с полом из слоновой кости, натертым до блеска. Если он и собирается где-нибудь умирать, то на этом полу умирать будет приятно.

— В свою защиту… ты сказал мне добиться ее. Ты сказал мне заронить зерно…

— Я имел в виду заронить зерно, чтобы она подумала о переезде в Орегон. Я не просил заронить зерно в… ну, ты понял. Ее… ее женском саду.

— Это второй самый странный разговор в моей жизни.

— А каким был первый?

— Тот, который у меня был с Джоуи прошлой ночью после…

— Разговор окончен.

— Хорошо. Или не хорошо, если ты убьешь меня.

— Я не собираюсь тебя убивать. Но ты это исправишь.

— Как ты собираешься «исправить» это? Здесь нечего исправлять. Я расскажу ей о работе. Она скажет «да», «нет» или «давайте я об этом подумаю». И все. Она взрослая. Ты не можешь заставить ее сделать что-то, чего она не хочет.

— Если она откажется, потому что подумает, что я предлагаю ей работу из жалости по поводу ее разрыва, или ты предлагаешь ей работу, потому что переспал с ней, то я вряд ли буду счастлив.

— Это не похоже на угрозу.

— Ты хочешь, чтобы я был несчастен? Точно? Ты и так разбил мне сердце в старшей школе. Ты хочешь сделать это снова?

— Я ухожу. — Крис встал.

— Ты помнишь, как я поцеловал тебя в лыжном домике.

— Нет.

— Да и я тоже. Я струсил. Но я хотел.

— Это было той ночью, когда мы ели грибы?

— Значит, помнишь.

— Как мы пережили тот год?

— Это была чистая случайность, чувак, — ответил Дилан.

Крис встал, наклонился к Дилону и хлопнул его по плечу.

— Все будет хорошо. Даже если Джоуи откажется, мы найдем кого-нибудь.

— Я знаю. — Кивнул Дилан. — Я просто помню, как мы втроем проводили время на озере все лето. Это были хорошие дни. Без работы. Без денег. Все мы были просто детьми, и не было никакой ответственности. Я немного скучаю по тем временам, понимаешь?

— Я понимаю. Я бы тоже этого хотел. Ну, кроме наркотиков и отсутствия денег.

— Точно.

— Я собираюсь пообедать с Джоуи. Я расскажу ей о компании. Если она будет заинтересована, я скажу ей о работе.

— Я хочу, чтобы моя сестра вернулась из океана.

— Может, ей нравится жить на Гавайях.

— Что такого есть на Гавайях, чего нет в Орегоне.

Крис выглянул из окна.

— Солнце.

— Ну, это уже перебор. А теперь иди. Уговори мою сестру вернуться. Используй все, что нужно, чтобы этого добиться. Но только не так.

— Как?

— То, что ты сделал прошлой ночью.

— Ну, вообще-то, она…

— Знаешь, я не хочу этого знать. Иди.

— Ухожу.

Крис пошел на выход, но остановился. Там он повернулся, помахал рукой Дилану.

— Я ведь не разбивал тебе сердце в школе?

— Нет.

— Хорошо. Я бы ужасно себя чувствовал, если бы ты был в меня влюблен, а я бы не подозревал.

— Ты был моим лучшим другом, это правда. Но ты меня не привлекал. Без обид.

— Принято. Я бы тоже не влюбился в такого бездельника, как я.

— Это не так.

— А как?

— Чувак, — Дилан сказал это так, будто это была самая очевидная вещь в мире. — Ты носил кошелек с цепью.

* * *

Крис ехал из Портленда в Тимбер Ридж, и это заняло полтора часа. Его не беспокоила поездка, хотя она дала ему лишнее время обдумать события прошлой ночи, Джоуи и то, что такого произошло утром, что заставило ее написать ему. Он этого не ожидал. Ни на секунду. Особенно после того, как она заплакала после секса и сказала, что намеченный план не сработал.

Но в действительности… ожидал ли он, что этот план сработает? У него тоже бывали разрывы отношений. Одна хорошая ночь секса с другом или незнакомцем не была серебряной пулей, способной убить боль. Джоуи была с этим парнем два года. Единственное, что могло бы помочь, так это взять эту пулю и выстрелить ею в Бена.

Он позволил себе насладиться этой убийственной фантазией, пока не вспомнил, что никогда в жизни не притрагивался к оружию. Он был любовником, а не бойцом. Хотя было заманчиво заставить Бена страдать так же, как страдала Джоуи. Кто так делает? Лгать два года своей девушке? И это не было белой ложью, как, например, солгать, что ты звезда футбола в школе, хотя на самом деле ты всего лишь на вторых ролях. Нет, у мудака была жена. Настоящая жена, которая жила с ним в Л-А, а он даже не потрудился рассказать об этом Джоуи. Это было похоже на поведение социопата. Лгать так и лгать так долго. Кто так поступает? И особенно поступает так с Джоуи?

Джоуи была самой доброй девушкой, которую он встречал. Для Дилана она была неким спасательным кругом в старшей школе, когда его дела шли совсем плохо. И хотя она была первокурсницей, в то время как Крис был старшекурсником, Джоуи всегда помогала ему с домашними заданиями по английскому языку, потому что у него плохо получалось все, что связано с письмом. Она не дразнила его за это, как и за незнание грамматики и орфографии. Все, что она говорила: «Слушай, ты так хорошо разбираешься в математике, что мне плохо от тебя».

Конечно же, он сразу же в нее влюбился. Ей было плохо из-за него, и это была самая приятная вещь, которую ему говорила какая-либо девушка. Какой парень-гетеросексуал хотя бы с половиной мозгов не влюбился бы в нее? А теперь, когда он знал, какая она в постели? Сколько она могла отдавать? Какой страстной была? Как хорошо было с ней во время секса? Боже мой, он уже почти снова в нее влюбился.

Крис отогнал эту мысль, взял ключи и воззвал к разуму. «Возвращайся, мозг, тебе пора домой».

Когда он заехал за кофе в Говернмент Камп, он проверил телефон и нашел там новое сообщение от Джоуи.

«Не могу отделаться от мысли, насколько красив дом. Ты такой талантливый, что мне даже плохо. Прости. Просто хотела сказать тебе об этом.»

Его сердце схватило ключи, запрыгнуло в грузовик, схватило Джоуи и уехало в закат. А потом его сердце резко свернуло, сбежало с дороги, ударилось о телефонный столб и разорвалось.

Блять.

Глава 7

Джоуи приехала в Тимбер Ридж рано. Для себя она решила, что хотела бы увидеть знаменитый дом и то, как сильно он изменился с последнего ее визита сюда несколько лет назад. Все. Это совершенно не связано с желанием увидеть Криса. Вообще-то, она не хотела с ним встречаться. Ее сердце учащенно билось, руки тряслись. Это же были классические симптомы страха, верно? Конечно. Она боялась, а страх не сулил ничего хорошего, поэтому это означало, что она не ждет с нетерпением встречи с Крисом.

И вот почему Джоуи была гением маркетинга — она могла продать ложь даже самой себе.

Правда, сегодня она ее не покупала.

Джоуи хотела видеть Криса. Она абсолютно точно хотела видеть его снова. Старого друга. Дорогого друга. Нового друга. Но…

Но.

Хотела ли она снова увидеть его обнаженным?

Ну, да.

Простой вопрос. Простой ответ.

Думала ли она о том, что увидит его обнаженным снова?

Более жестко поставленный вопрос. Более жестко поставленный ответ.

Ох… жестко.

Джоуи, перестань.

Думай головой, а не другим местом, сказала она себе.

Но думать не головой было намного приятнее.

Джоуи попыталась рассуждать здраво пока входила в лодж. Лыжный сезон начнется чуть позже, поэтому тут было очень тихо. Однако в нем до сих пор чувствовалась атмосфера пребывания подростков-лыжников. Призраки прошлой зимы, немного грубые призраки. Крис и Дилан были двумя из этих призраков. Они оба обожали сноуборд в последние годы учебы. И она привыкла к этим регулярным лыжным гонкам, которые стали для нее дороги.

К тому же парни-сноубордисты были для нее слишком сложными соперниками. Она лучше проведет время с друзьями, немного покатается, выпьет горячего шоколада в лодже вместо того, чтобы свернуть себе шею, доказывая ребятам, которые ей даже не нравились и называли всех девушек — лыжниц «снежными кроликами», что она не такая. Для нее и ее друзей они были придурками. А Крис и Дилан были не такими. Они были хорошими парнями, хоть и были тогда довольно странными. После хорошей прогулки они бежали в лодж краснолицые, потные, уставшие, и Дилан пускался в длинные рассказы о том, как прошел их день, в то время как Крис стоял рядом, тряся руками и вставляя восклицания в речь Дилана.

«Не 1.80, а 3.60. Все же, Дилан, математику оставь мне.

Это был Сен Бернард, а не медведь. Разуй свои чертовы глаза.

Да ты вообще не был похож на Шона Уайта в полете, ты, недоумок».

Именно так разговаривали лучшие друзья-парни. Джоуи считала, что это мило, кроме запаха, который их окружал. Она могла почувствовать их запах раньше, чем увидеть самих парней. Хорошо, что до окончания школы они, наконец, научились пользоваться душем и дезодорантом. Она надеялась, что не слишком их обидела, когда подарила им на Рождество «Олд Спайс» с запиской:

«Пожалуйста, пользуйтесь! Ради меня и всего человечества!

P. S. Веселого Рождества.

P. P. S. Я не шучу, вонючки».

Джоуи рассмеялась про себя и, выйдя из лоджа, пошла к отелю. Столько хороших воспоминаний. И все лучшие включали Дилана и Криса. И еще ее родителей. Они почти усыновили Криса, пока Дилан учился в старших классах. Дилана травили, а Криса обвиняли во вспыльчивости, когда речь шла об обидчиках ее брата. Родители хотели приглядывать за «мальчишками», как всегда их называли. Крис спал у них дома, ел их еду и ездил с ними во все семейные поездки. Он так хорошо вписался в их семью, что она даже не осознавала, насколько важной частью ее обычной жизни он был, пока не закончил школу. Дилан уехал в колледж в Нью-Йорк. А Крис просто… исчез.

Теперь она знала, куда именно. Без Дилана и ее семьи он потерялся. Он немного сплоховал, а потом немного преуспел, а уже потом преуспел много. И все это сделал сам.

И это был он, в возрасте двадцати восьми, работал в Тимбер Ридж, который являлся Национальной исторической достопримечательностью. Насколько это круто? Она нанимала мастера, только чтобы повесить картины в своей квартире в Гонолулу, потому что сама боялась испортить стены или потерять гвоздики.

Кстати о гвоздях.

На входе Джоуи спросила, где можно найти Криса. К счастью, он оставил разъяснения для тех, кто будет его искать. Она прошла мимо медленного старинного лифта, который, скорее всего, работал на той же скорости, как и восемьдесят лет назад, когда это место только открылось, и прошла пешком три лестничных пролета в гостиничный номер. Кто-то оставил дверь приоткрытой, но желтая лента заставила ее остановиться. На двери висела вывеска «Простите за шум». Шум? Какой шум?