Джоуи приоткрыла дверь, заглянула поверх ленты и увидела Криса, стоящего напротив каменного камина с молотком в руке. На нем были защитные очки, наколенники и маска от пыли. Он поднял молоток, повернул и ударил. Раздался оглушительный удар. Она подпрыгнула и задержала дыхание. Камин рассыпался серым водопадом разбитых камней и пыли.

— Ух ты, — сказала Джоуи, а Крис посмотрел на нее через плечо. Он поднял маску и улыбнулся.

— Есть такое слово, когда делаешь что-то жесткое, чтобы тебе стало легче, — сказал Крис. — Начинается на К. Что-то греческое или латинское?

— Катарсис?

— Точно. Оно.

— Ты в нем нуждался?

— В некоторой степени.

Да, она в некоторой степени понимала, зачем ему катарсис. Ой.

— Итак… тебе сейчас лучше? — спросила она. Он подошел к ней и убрал желтую ленту, чтобы она могла войти, и закрыл дверь.

— Намного.

— А можно мне попробовать?

— У тебя есть лицензия? Ты застрахована?

— У меня медстраховка.

Крис покачал головой.

— Не подходит.

— Ладно. Тогда оставлю долбежку тебе.

— Хорошо.

— Это не было сексуальной шуткой.

— Это могло быть ею.

Джоуи кивнула и осмотрела комнату.

— Наверное, так оно и было, сейчас я об этом задумалась. Красивая комната. Зачем тебе понадобилось долбить камин?

— Строительный раствор дал трещину. Кто-то его подлатал, но не воспользовался огнеупорным раствором, как это стоило сделать. И он снова треснул. Единственное, что можно сделать, это все сломать и начать заново.

— Здесь такой беспорядок.

— Иногда нужно сделать беспорядок, чтобы навести порядок.

— Какая жизненная метафора, — сказала она. — Похоже на мою жизнь.

Она подошла к огромной кровати, отодвинула покрывало и пробежала рукой по мягким простыням. Большая комната. Благодаря сосновой обшивке и кедровому потолку она все же казалась уютной и интимной. Почти романтичной. Если не обращать внимания на огромную дыру в камине.

— Тяжелый день? — Крис положил молоток на пол и расположился рядом.

— Вообще-то, день получше, думаю. Наверное, я слишком поспешила вчера, когда сказала, ну, ты знаешь… план не сработал.

— Ты только что рассталась с парнем. Тебе понадобится больше, чем пара дней, чтобы это пережить. По крайней мере, целая неделя.

Она улыбнулась ему, благодарная за понимание.

— Шесть месяцев. Кира приказала мне не делать ничего кардинального после разрыва.

— А что она считает кардинальным?

— Отрезать волосы. Набить тату. Купить новую машину, которая мне не нужна. Убить кого-нибудь. Присоединиться к корпорации «КроссФит».

— Это список от самого малого к самому кардинальному?

— Да.

— Звучит логично. Шесть месяцев — это справедливо. После последнего разрыва я почти купил мотоцикл, чтобы стало легче. Но я даже не знаю, как его водить.

— Тогда почему ты его захотел?

— Пересмотрел «Сынов Анархии» на «Нетфликсе». И я тогда не очень хорошо соображал, поэтому… Я знаю это чувство. Это нормально, что тебе нужно время.

— Кстати о времени. Насчет прошлой ночи… Как только шок прошел, я поняла, что провела два года с тем, кто лгал мне в лицо каждый раз, когда мы были вместе. Я не плакала, потому что скучала или хотела его вернуть. Бен, которого я любила, не существовал. Я плакала потому, что, ну, у меня не было с собой молотка или того, чем можно было его ударить.

Он посмотрел на нее, потом из окна. Потом на дверь.

— Крис?

Он подошел к двери и запер ее.

— Один, — сказал он.

— Один что?

— Один раз. И никому не говори, что я разрешил тебе это сделать.

Он поднял молоток и отдал его ей.

— Ты серьезно?

— Только один раз. И будь осторожна. Дилан уже угрожал убить меня сегодня. Если ты поранишься…

— Я не поранюсь.

Она взяла молоток двумя руками. Когда Джо ощутила его вес, то почувствовала еще больше уважения к Крису. Эта штука была действительно тяжелой. Ей пришлось снова поставить ее на пол.

— Вот. — Крис снял очки, а она надела их, пока мужчина искал для нее маску.

— Ладно, какие-нибудь советы?

— Ты правша?

— Да.

— Схвати его так, чтобы левая рука была внизу. Правая — у головы.

Джоуи расположила свои руки именно так.

— Держи крепко, — сказал Крис. — Мертвой хваткой.

— Получилось.

— А теперь пробеги правой рукой вверх и вниз по ручке.

— Крис.

— Сожми его. Покачай им. Не торопись и попытайся подружиться с ним. Можно воспользоваться смазкой. Или даже полизать его. Это помогает.

— Крис.

— Что?

— Я собираюсь махнуть этой штуковиной.

— Махни.

Он отступил на несколько шагов, потом еще на несколько шагов.

Джоуи подняла молоток и удержала его на мгновение, затем сдвинула его сначала вперед, потом назад, пытаясь найти лучший угол, лучше встать и получше схватить. Крис сказал, что она может сделать лишь один удар и именно это она и собиралась сделать. Хотя Джоуи не была жестокой или злой, временами ей хотелось ударить молотком по всей несправедливости, жестокости и тупости — особенно своей собственной. Когда она подняла молоток, то не стала представлять на месте камина лицо Бена. Она просто представила свою жизнь. И как сказал Крис, ей пришлось создать беспорядок, чтобы навести порядок.

С прямой спиной, втянутым животом и разведенными плечами, Джоуи схватила молоток, прицелилась и ударила со всей силы. Она попала в край камина и почувствовала вибрации в своих ладонях до самых плеч. Звук был коротким и ужасным и в то же время удовлетворяющим, особенно, когда на пол посыпались крошки.

Она повернулась, услышав, как Крис тихонько хлопает ей.

— Хорошая работа, — похвалил он. — Я надеюсь, ты не представила на месте камней меня.

— Что ты, нет. — Она отдала ему маску и очки. Молоток Джо положила на пол. — Просто… текущую катастрофу в моей жизни.

— Тебе легче?

— Вообще да, немного. Спасибо.

— Всегда пожалуйста. Думаю, мы и так нанесли камину достаточный ущерб.

— А теперь что?

— Лом.

Он порылся в ящике для инструментов и достал огромный железный лом.

— Это выглядит более весело, — сказала Джоуи.

— Нет.

— Кайфолом.

— Тут все легче испортить.

— Я не хочу портить камин, — сказала она.

— И я не хочу. Мне тут нравится. — Крис оглядел комнату. — Люди приезжают издалека, чтобы остановиться в этом отеле. Они должны получить хороший камин за свои деньги. Приятно думать об этом, знаешь ли.

— О чем?

— О том, чтобы сделать камин более красивым для гостей. Меня тут не будет, но люди будут радоваться моей работе.

— Большой каменный камин очень романтичен, — сказала она. — Как думаешь, сколько хорошего секса было в этой комнате?

— Недостаточно, — ответил он и вернулся к работе. Но она смогла заметить, что он улыбается. Ей нравилась эта улыбка и то, что она смогла заставить его улыбнуться. Если у нее будет возможность, она заставит его улыбнуться еще раз. Возможно, эта возможность как раз сейчас.

Она наблюдала, как он работает. Зубчатым концом лома он вырывал серые кирпичи из стены. Они скатывались на брезент, оставляя голые дерево и штукатурку. Крис работал быстро и качественно. Казалось, его совершенно не беспокоит, что она за ним наблюдает. Но, будь она на его месте, девушка бы тоже вряд ли возражала. Если бы она умела делать такие вещи, как переделка камина, то точно хотела бы, чтобы все, кого она видела, наблюдали за ней. Он не казался надменным, а лишь счастливым, что у него есть эта работа, и он хорошо ее делает. Ей нравились люди, которые могли чинить вещи, что-то строить и создавать.

Ее работа заключалась в общении с рекламными компаниями и поиском покупателей всеми возможными способами, что и продвигало бренд «Оаху Эйр». Ее работа была важной — сохранять положительный баланс и привлекать новых клиентов. Но она никогда не забывала о том, что компания не смогла бы существовать без мужчин и женщин, которые строили самолеты, а также работников аэропорта, которые держали его в порядке и чистоте. Она любила свою работу, но иногда ей хотелось заниматься чем-то иным, что было ей ближе, а не встречаться с главами компании или целую неделю выбирать обложку для постера. Ей хотелось заниматься тем, от чего она получала бы удовольствие, как и Крис во время работы, ощущение, что ты делаешь мир лучше, удобнее, романтичнее для людей. Конечно, не такая работа, от которой придется много потеть. На Крисе пот все же выглядит лучше.

За полчаса он закончил разбирать камин. Джоуи предложила ему разложить кирпичи, но он махнул рукой.

— Мужская работа? — подразнила его она.

— Это так, — ответил он. — Если у этого мужчины есть лицензия, страховка и костюм.

— Хорошо, хорошо. Тогда я пойду и закажу нам столик для ланча. Мы же пообедаем, да? — спросила она.

Он взглянул на прикроватные часы через ее плечо.

— Рановато ещё. Ты голодна?

— Я не приехала на ланч. Я приехала… Не знаю, — призналась она. — Я просто хотела тебя видеть. Я также немного хотела не видеть тебя снова, потому что чувствовала себя такой дурой после прошлой ночи. Но потом я все-таки решила с тобой встретиться, как раз потому что была такой дурой вчера. Я очень противоречивая натура.

— Это точно.

— Тебе не нравится?

— Что ты противоречивая?

— Да.

— Нет. Но почему ты такая? Это же всего лишь я, — сказал Крис.

— Это не просто ты.

— Да мы же вечность знаем друг друга.

— Мы не виделись со школы.

— Да, но мы все еще старые друзья.

— Старые друзья. Старые приятели. Старые товарищи. Которые трахались вчера вечером. Жестко.

— Было ли бы все менее странным, если бы мы трахались нежнее?

— Наверное, но менее веселым.

— Тебе понравилось. — Крис сощурился, глядя на нее.

— Ты знаешь, что да.

— Насколько тебе понравилось?

Он подошел ближе.

— А теперь не делай этого, — сказала она. — Мне уже неловко, что я пользуюсь тобой, чтобы забыть о своем разрыве. Не заставляй меня воспользоваться тобой снова.

— А что если я хочу, чтобы ты снова мной воспользовалась?

— Ты хочешь?

— А кто не захотел бы?

— Крис, я пытаюсь быть серьезной. — Она прыгнула на кровать и вцепилась в подушку. Он сложил руки на груди и посмотрел на нее. С серой пылью на волосах и закатанными рукавами он выглядел очень мужественно. И красиво. И сексуально. И еще много других слов, о которых не стоит думать, чтобы не заняться с ним сексом снова.

— Скажи мне, о чем сейчас думаешь, — сказал он. Он был очень спокоен. И не давил. Просто любопытен.

— О перетягивании каната.

— Расскажи поподробнее.

— Беспокоюсь о том, что я плохая.

— Ты не плохая. Ты никогда не была такой. Даже если сильно постараешься… — Он замолчал и поднял палец. — Но мне бы хотелось это увидеть.

Она посмотрела на него.

— Плохие люди пользуются другими людьми в своих целях, да? — спросила она.

— Мною сегодня воспользовались.

— Я?

— Отель. Они меня наняли. Они мною воспользовались.

— Так они тебе заплатили.

— Платить можно по-разному.

— Я забочусь о тебе. Мы старые друзья.

— Старые приятели.

— Старые друзья.

— Вообще-то мы не такие уж и старые, — сказал Крис.

— Правда. Но мы ведь друзья?

Он кивнул.

— Я поеду на Гавайи первого ноября после свадьбы Дилана. Я не хочу провести следующие две недели, занимаясь с тобой сексом, чтобы потом бросить тебя и сделать тебе больно. И я знаю, что защищаю тебя, потому что если я проведу следующие две недели, занимаясь с тобой сексом, а потом просто уеду, это причинит боль мне.

— До твоего отъезда всего одиннадцать дней.

— О, перестань, ты знаешь, что я имею в виду.

— Знаю. Но также я знаю, что слишком многое может ранить.

— Это твой ответ?

— Правда. Много чего в жизни может ранить. И не все из этого плохо. Разве твоим рукам не было больно, когда ты схватила молоток?

— Да. Немного отдавало в спину.

— Но тебе понравилось?

— В некоторой степени. Это странно?

— Ты занимаешься тренировками?

— Я бегаю.

— Это больно?

— Иногда.

— Ты бросишь бегать, потому что больно?

— Только если получу травму.

— Значит, присутствие боли не означает, что не стоит этого делать. Правильно?