— Потеряйтесь, чтобы найти себя. Вот наш слоган. Да ты просто гений, Джо.

— Спасибо. — Она игриво убрала волосы со лба. — Вот почему мне платят так много.

— И неудивительно, что Дилан хочет тебя нанять.

— Я знаю, почему он хочет меня нанять — потому что он гений. Но у меня уже есть работа. Я могу помогать, пока я здесь. Например… сегодня и завтра?

— Отлично. Я могу дать тебе кредитную карту компании, чтобы ты купила все необходимое. Стол, машинку, словари, все, что может сработать. — Может быть, если Джоуи согласится помочь со всей этой работой хотя бы на один день, то поймет, что это то, чем она хочет заниматься. Может быть. Есть надежда. Стоит попробовать.

— Ты разрешишь мне купить все, что я хочу для этого домика?

— Я помню твою Стену чудес. У тебя наметан глаз, — сказал Крис. И не только глаз.

— Я понимаю, хорошо это или плохо, как только вижу, — сказала она, подходя к нему.

— Да?

— Очевидно. — Она положила руки ему на плечи и поцеловала в шею. Крис закрыл глаза и глубоко задышал.

Крис пробежал ладонями по ее спине. Она чувствовала тепло через свой свитер. Это было ее место. Не здесь в Орегоне. Не здесь в Лост Лейк. Не здесь в этом домике. Но здесь, в его объятьях. Его тело. Его руки. Вот, где было место Джоуи.

— Мне стоит повременить с сексом, пока ты не согласишься приехать и навестить меня. Как можно скорее.

— Возможно, это сработает, — сказала она. — Я могла бы согласиться с чем угодно, если бы ты сказал, что не будешь спать со мной, пока я не соглашусь.

— Мне бы хотелось быть настолько жестким.

— А ты не такой?

— Неа. — Он прижал ее ближе и покружил. — Я слаб. Очень слаб.

Он взял ее за запястья и поднял ей руки, прижав запястья к стене. Джоуи игриво поборолась и быстро сдалась.

— Если ты это называешь слабостью…

— То что? — спросил он.

— Тогда мне нравится, когда ты слаб.

Крис поцеловал ее так сильно, что она захныкала. Он не был из числа парней, верящих в удачу. Тяжелая работа? Да. Хорошее планирование? Конечно. Но чистая удача? Не до этого момента. Однажды в первый день школы он случайно выбрал парту рядом с парнем, назвавшим себя Диланом, одетым в футболку с «Перл Джем», и тогда он почувствовал, что это судьба. Теперь, годы спустя, он целовал самую красивую женщину в мире, собирался заняться сексом с самой красивой женщиной в мире, был сумасшедше влюблен в самую красивую женщину в мире. И она оставит его через три дня. Поэтому Крис не только верил в удачу, он верил в плохую удачу.

Но сейчас все, о чем он мог думать — это хорошая удача, которая привела к нему Джоуи — и все то, что у них было сейчас, а не то, что они потеряют через три дня. И, может быть, просто, может быть, если бы он сделал для нее все возможное, она бы осталась. Принятие желаемого за действительное? Да, но какой выбор у него был?

Крис скользнул ладонями под ее свитер и расстегнул бюстгальтер на спине. Он знал, что его ладони были холодными — в домике было прохладно — и класть холодные пальцы на ее голую грудь было для него удовольствием. Она выдохнула, задрожала и рассмеялась.

— Ты — задница… — сказала она.

— Просто грею руки. Ты против? — Он снова взял ее грудь и слегка сжал. Он провел ладонями по ее соскам, и они затвердели. Она была женщиной, которая любила, чтобы ее трогали, а он был мужчиной, любящим ее трогать. Было ясно, они принадлежали друг другу.

Он поднял ее свитер и наклонился к правому соску. Ее руки обвивали его волосы, она держала его у своей груди, пока он ласкал ее грудь. Обоими руками он сжимал ее груди. Ему ее не хватало, ее было мало. Пока он отвлекал ее, щипая сосок, он расстегнул ее джинсы.

— Да как ты посмел класть холодные пальцы мне на…

Именно это она сказала, пока он не скользнул рукой в ее трусики и не дотронулся до ее клитора.

Звук, который она издала, могла повторить птица или собака. Он и понятия не имел, что люди способны издавать такие высокие звуки. Такие впечатляющие. Удивительно, что стекла не задрожали.

— Ты — чудовище, — вздохнула она.

— Я знаю.

— Самое ужасное.

— Абсолютно согласен, — согласился он. Он ласкал ее так, как ей нравилось, мягко, по кругу. Она двигалась вместе с ним, и он чувствовал, как набух ее клитор. Аккуратно он ввел в нее палец, трогая влагу. Ему нравилась эта влажность, то, что он мог сделать это с ней. Когда она была такой влажной, он мог скользить пальцами внутри нее. И она была не просто влажной, а еще и горячей. Он ласкал переднюю стенку ее лона и чувствовал, как ее мышцы сжимают его пальцы. Он вытащил из нее палец и потер им клитор. Джоуи вскрикнула, близкая к оргазму. Она вцепилась в его плечи, ее ногти впились в него так, что он смог почувствовать их сквозь фланелевую рубашку. Эрекция уже начала привлекать к себе все его внимание. Он пытался ее игнорировать.

— Чистое зло… во плоти, — выдохнула она слова, когда он стянул с нее джинсы по самые бедра. Наконец, он сдался и бросил их на пол. Джоуи скинула ботинки и метнула трусики подальше.

— Мне нравится твой энтузиазм, — сказал он.

— Почему ты еще не внутри меня?

— Ты настолько сексуально озабочена?

— Мне холодно. Мне нужен жар твоего тела.

— Я тронут. Сильно.

Джоуи залезла руками в его трусы, своими ледяными от холода руками.

— Теперь вот ты тронут, — сказала она, потирая его член. — Сильно.

— У тебя будут проблемы из-за этого.

— Ну и отлично. Это меня согреет.

Крис вытащил кошелек из кармана и достал презерватив, который, к счастью, положил туда раньше. Казалось, Джоуи намеревалась помучить его, потому что она целовала и покусывала его мочку, пока он натягивал презерватив. Когда он его надел, то схватил ее за руки и толкнул их к стене снова. Она завизжала.

— Что? — спросил он.

— Холодная стена. Холодная задница.

— Такой большой ребенок, — сказал он. — Так лучше? — Он обнял ее за задницу, и она вздохнула от удовольствия.

— Намного лучше. Теперь что?

— Обними меня за шею, крепко.

Она сделала, как ей приказали. Ответственность во время секса заводила его, как ничто другое. А нравилось ли это Джоуи? Любила ли она это? Как сможет он отпустить ее на Гавайи в воскресенье?

Крис поднял ее левую ногу и начал ласкать киску членом. Он целовал ее в губы, в шею, продолжая тереться членом об нее. Когда она стала открываться ему, он толкнулся внутрь. Джо подалась бедрами навстречу, принимая его глубже. Не предупреждая ее, он поднял ее, насаживая полностью на себя. Джоуи зарычала — великолепный звук — и обвилась вокруг него. Руками, ногами, подбородком на плече и губами у мочки уха. Крепко держа ее за попу, он раскачивал ее, трахая прямо у стены. Он знал, что в этой позиции все кончится быстро. К счастью, было ясно, что Джоуи больше и не надо. То, как она двигалась, как работали все ее мышцы, ее желание означали, что она скоро кончит. Он входил в нее сильными, но контролируемыми толчками.

— Боже, Крис. Как же хорошо, — простонала она ему на ухо.

— Ты этого хочешь?

— Я хочу этого. Все время.

— Ты можешь получать это всегда. Когда хочешь. Просто попроси.

— Сейчас?

— Сейчас.

— Завтра?

— Каждый день своей жизни, — сказал он, погружаясь сильнее. Она сжала его член, и он знал, что она скоро достигнет оргазма. Быстрыми толчками он довел ее до конца. С хныком возле его уха и ногтями у него в спине она кончала. Он продолжал, пока не кончил, громко рыча. Удовольствие пронзило его и принесло облегчение. Он осторожно поставил Джоуи на пол, но не отпустил. Он прижался лбом к ее плечу, обнимая за талию.

— Почему ты настаиваешь, чтобы мне было хорошо? — спросила она и пробежала пальцами по его рукам. Она немного рассмеялась, вопрос был, скорее, риторическим. Однако Крис все же решил на него ответить:

— Потому что я люблю тебя.

Глава 11

Если бы Крис сообщил ей, что умирает, Джоуи была бы удивлена меньше.

— Что? — Она отошла от него, нашла трусики и надела так быстро, как могла. Крис стоял у стены, глядя на нее, пытаясь собраться.

— Ты слышала, — ответил он. Она смотрела, как он поправляет одежду, поправляет волосы, которые она растрепала во время секса.

— Ты меня любишь?

— Это так удивительно? — Он повернулся и посмотрел на нее спокойный, как всегда. Такой раздражающе спокойный. Он скрестил руки на груди, опираясь о стену в ожидании.

— Ну… да. Я уезжаю в воскресенье, и ты сейчас говоришь мне об этом?

— А когда мне нужно было об этом сказать?

— Не сейчас. Никогда?

— Ты спросила.

— Я шутила.

— А я нет.

— И что мне теперь с этим делать? — спросила она, делая шаг назад.

Он пожал плечами.

— Что угодно. Ничего.

— Что угодно или ничего. Хороший выбор.

— Это твой выбор. Я все сказал. Что тебе делать только тебе решать.

Руки Джоуи дрожали, сердце бешено билось. Паника. Она ощутила приступ паники. Как он может быть таким чертовски спокойным, когда она тут паникует?

— Ты обещал мне, Крис. Ты обещал, что не сделаешь этого. Нет, ты не обещал. Ты клялся.

— Я поклялся на диске, а не на Библии.

— Да меня не интересует, клялся ты на тарелке каши или пачке жвачки, или на своей могиле, ты мне клялся, что ничего не испортишь. Ты клялся, что не будешь просить меня остаться.

— А я и не просил тебя остаться. Я сказал, что люблю тебя.

— Ты запутал все еще больше.

— Ты меня спросила, и я ответил. Я тебя люблю. И что? Если ты меня не любишь, то я не пойму, в чем проблема.

— Это на хер нечестно, Крис.

Крис рассмеялся, и впервые с тех пор, как она посмотрела на него неделю назад, Джоуи пожалела, что вернулась домой.

— Честно? Что общего имеет с этим честность?

— Ты пытаешься отговорить меня от поездки.

— Я тебя ничего не заставляю делать. Я не хочу, чтобы ты уезжала, но я и не удерживаю тебя, — сказал он.

— Я никогда не думала, что ты такой манипулятор, Крис. Должна признаться, это чертовски разочаровывает.

— Ну… добро пожаловать в мой мир. Я говорю, что люблю тебя. Ты злишься и обвиняешь меня в манипуляции. Разочаровываешь ты.

— У меня дом и работа в другом штате.

— У тебя может быть дом и работа в этом штате, если захочешь.

— У тебя может быть дом и работа в другом штате, — сказал она. — Почему же ты не бросишь свою работу и не переедешь на Гавайи, если считаешь, что все так просто?

— Это приглашение?

— Нет. Ты знаешь, что не сделаешь этого. Ты не станешь ломать свою жизнь, чтобы быть со мной. — Она надела туфли, злая и напуганная.

— Не стану? Ты в этом уверена?

— Уверена.

— Испытай меня.

— Ничего я не буду делать, — сказала она. — Мы даже не обсуждаем это.

— Почему нет? Чего ты боишься?

Она подняла руку и показала на него.

— Ничего. Ничего не боюсь.

— Ты боишься в меня влюбиться? Если да, то не стоит, я не Бен. Ты не мой запасной план. Ты не станешь моим секретом, я не такой лжец.

— Ты лжец. Ты клялся, что не станешь делать этого со мной и вот — ты это делаешь.

— Хорошая боль, — сказал он. — Помнишь? Мы договорились об этом. Мы оба знали, что это закончится болью, и мы все равно решили сделать это. Я знал, что ты пользуешься мной. Ты знала, что я был влюблен в тебя в старшей школе. Мы были вместе днем и ночью почти две недели. Ты же не удивлена этим? Да?

— Ты делаешь мне больно, Крис.

— Я люблю тебя. Сейчас. В эту секунду. Я люблю тебя. И мне жаль, что это тебя ранит, но знаешь что? Меня это тоже ранит.

— Не похоже. — Нет, не было похоже, что это его ранит. Он выглядел отлично. Просто охренительно отлично. И, тем не менее, она хотела закричать или заплакать, или поцеловать его, или ударить, и она ненавидела его за то, что он был так спокоен, когда она не была.

— И как же выглядят те, кому больно?

— Вот так. — Она повернулась к нему спиной и вышла из домика, хлопнув прекрасной красной дверью.

Она должна была знать.

Она должна была знать, что это случится.

В действительности она знала, что это случится. Вот почему неделю назад в домике она сказала Крису, что они играют с огнем. Вот почему она заставила его поклясться, что он не сделает все еще хуже. Насколько он глуп, если думает, что новость о том, что он ее любит, не усугубит ситуацию?

Этого не должно было произойти. Должен был быть отличный секс и дружба, а потом она бы уехала, и они немного повздыхали бы и продолжили жить своей жизнью. Крис был одним из тех, кто всегда выглядел нормальным. Все, что с ним происходило, было словно с гуся вода. Тихий, сильный, работящий, жизнерадостный. Нормальный. Крис был нормальным. Он всегда был нормальным. Он дрался в старшей школе, даже не потея. Когда его дразнили за то, что он дружит с единственным геем в школе, он просто пожимал плечами. Она доверяла Крису, вот почему так легко позволила себе спать с ним эту пару недель без ущерба для них. Немного слез, немного сожаления, конечно. Но Крис был влюблен в нее и сказал ей об этом, зная, что это превратит ее в плохого парня, когда она уедет.