Алена Нефедова - Уха из петуха

Возможно, стоило разразиться гомерическим хохотом, но с этим Сергей решил повременить, наученный горьким опытом преждевременного торжества. Вместо этого он отыскал в одной из еще неразобранных коробок аптечку, достал оттуда плотный невскрытый сверток ваты и стал мастерить беруши, отвлеченно подумав о том, что Юля так и не позвонила ему с момента переезда. А потом решил, что оно и к лучшему. А то поговорил бы с ней, проснулась бы совесть, а что он, собственно, такого-то пока сделал? Правильно, ничего. Если казнить каждого мужика за то, что у него встает на кого-то, кроме жены или официальной подруги, то пришлось бы поставить к стенке всех дееспособных представителей его пола. Ну ладно, не всех, но сути это не меняло. Стояк — это еще не преступление, попытка поцеловать — не секс, а если и обломилось бы… Короче, вот если будет, тогда Сергей и начнет разбираться, что ему можно инкриминировать. А пока ни в чем он не виноват, и на этом точка.

* * *

— Гражданин Никольский, Вы отдаете себе отчет, в чем Вас обвиняют? — строгие нотки в голосе участковой прошлись по натянутым струнам мужских нервов, заставляя их запеть настоящую оду плотскому желанию.

Женщина стояла за спиной Сергея, и он мог ее только слышать и обонять, но не видеть, и от этого волоски на затылке вставали дыбом.

— Э-э-эм-м-м, — промычал мужчина нечто невнятное и дернулся, обнаруживая, что его руки скованы за спиной.

— Не понимаете, значит, — зловеще прошептала Лилия Андреевна прямо ему в ухо и внезапно нежно прикусила мочку, заставляя подпрыгнуть вместе со стулом. — А я Вам объясню, гражданин Никольский.

Неторопливо обошла его, покачивая роскошными бедрами, которые любовно облегала форменная юбка, и остановилась прямо перед Сергеем. Его самонаводящаяся боеголовка тут же пришла в полную готовность и уперлась в крышку ракетного люка… тфу, в ширинку. Стопе. Красную кнопку еще никто не нажимал.

— Вы обвиняетесь в оставлении женщины неудовлетворенной. Очень тяжелая статья, — участковая наклонилась и заглянула ему в глаза, грозно хмурясь, и бедняга чуть не заработал косоглазие, пытаясь удержать свои наглые зеньки от проваливания в глубины открывшегося ему декольте, причем одновременно с преждевременным семяизвержением. — Вам есть что сказать в свое оправдание? Может, есть смягчающие обстоятельства?

— Не-е-е, — замотал головой Сергей. — Никаких смягчающих, только тверже некуда. Сказать нечего, но готов отработать и компенсировать весь нанесенный ущерб в тройном размере. Да чего там. В десятикратном.

— А Вы верно оцениваете свою состоятельность, гражданин Никольский? — Лилия Андреевна приблизила их лица, дразня пока только дыханием, и скользнула по его бедрам ладонями, пока он гулко сглатывал, помирая от предвкушения.

— О, поверьте, госпожа полицейский, моя состоятельность на данный момент на высшем уровне, а готовность исправлять свои ошибки перед законом и того выше, — Сергей попытался прекратить издевательство и атаковать такие манящие губы, но женщина ускользнула.

— К сожалению, не могу поверить Вам на слово и отпустить просто так, — усмехнулась Лилия, когда Сергей застонал, закатывая глаза и ерзая на стуле. — Придется соблюдать процедуру и начать с обыска.

Толкнув в стороны его колени, она присела между ними, обхватывая лодыжки, и прижалась мягкой грудью к его паху, чуть потираясь. Господи, ну наконец-то.

— Начнем снизу, — Да откуда угодно, главное — быстрее до центра бы дошла.

Нежные пальцы сжались неожиданно сильно и стали трясти его правую ногу. Да что за.

Сергей распахнул глаза, утыкаясь ошалелым взглядом в лицо все той же Лилии, которая почему-то беззвучно шевелила губами, глядя на него встревоженно. Наяву она выглядела не менее привлекательной, чем во сне, но всю атмосферу портило отсутствие звука и конопатая мордаха Тохи, с любопытством выглядывающего из-за материнской спины. Окончательно проснувшись, Сергей выдернул из ушей на совесть сработанные беруши, которые обеспечили его нормальным сном на всю ночь, судя по яркому солнцу, заглядывающему в окна.

— …все в порядке? — обрела наконец голос Лилия. — Простите, что мы так ворвались, Сергей Михайлович. Антоша пришел Вас будить, стучал, звал — ответа нет. Вот он испугался и за мной побежал. Я тоже уж и так и эдак Вас звала, и в дверь колотила — тишина. Машина на месте, дверь изнутри заперта… беспокоились мы, в общем.

— А как же Вы…

— Так окно у Вас на кухне-то настежь. Подумали, мало ли что…

— Да что мне будет? — пробормотал Сергей одновременно смущенно и довольно. Вот кто из его городских соседей стал бы в окна лезть, если бы он дверь не открыл, и вообще обеспокоился бы? Да хоть помри: пока вонять не начнет, ни одна душа не озадачиться.

— Дядь Сереж, у тебя болит чего? Стонал ты дуже, — сочувственно заглянул ему в глаза парнишка. — Ты это… если что, и потом сходить можем. Куда она, рыба эта, денется.

— Да нет, здоров я. Просто приснилось тут… — буркнул мужчина, сгребая покрывало на бедрах.

— Страсти как небось? Бывает, — со знающим видом закивал пацан.

— Угу, самые что ни на есть страсти, — согласился Сергей. — Но на рыбалку мы все равно идем, не беспокойся.

— Ну и слава богу, — облегченно вздохнула женщина, отходя от кровати и избавляя мужчину от искушения повалить ее рядом, вжав собой в матрас. Хоть бы на секундочку. — Тогда я на работу, а Вам удачного дня.

— А мы опять на "Вы"? — Неужто он вчера все испортил, ускакав от нее горным козлом?

Лилия покосилась на с интересом переводящего глазенки с одного на другого Тоху и немного смущенно улыбнулась.

— Хорошего тебе дня, Сергей, — и тут же чуть построже: — Сынок, марш на улицу. Дяде Сереже собраться надо, а ты пока снасти готовь.

— Дык у меня готово все давно, — крикнул мальчишка, покидая спальню. — И черви, и прикормки с баб Надей вона полведра намешали, и удочки все перебрал.

— Все равно, — Лилия пошла следом и у двери оглянулась, одаривая Сергея таким взглядом, что тому на секунду показалось, что она во всех подробностях знает, что ему снилось. В голове тут же зашумело, а комплект ПМПП (первичные мужские половые признаки — прим. Автора) опять решил прийти в рабочее состояние. — Не донимай слишком дядю Сережу. Пару часов порыбачьте, и хватит. Тем более дождь будет.

Сергей дождался, пока шаги и голоса стихли, и только потом сбросил покрывало и встал.

"Интересно, а у нее есть наручники? Вроде полагается, спецсредства как-никак" — мечтательно поинтересовался дебил.

Неандерталец погрозил тому из своего угла дубиной, наглядно демонстрируя, что ему все эти декадентские штучки без надобности.

"Да ну вас обоих. Сам разберусь" — отмахнулся Сергей и пошел одеваться.

— Мы точно не в двухдневный поход с ночевкой собираемся? — подозрительно спросил Сергей, обозревая целую кучу всякого добра, которую Тоха успел натаскать к нижней ступеньке его крыльца.

Помимо самих удочек-бамбучек, являющихся даже на совершенно неопытный взгляд мужчины чем-то из совковой древности и коих оказалось как-то многовато на двоих, там был большой садок из металлической сетки, пара жутко потрепанных жизнью раскладных стульчиков, небольшой коробок с ручками, похожий на мини-ящик с инструментами, белое пластиковое ведро из-под краски со странным зернистым содержимым, еще один привет из прошлого в виде авоськи с несколькими жестяными баночками и обычный пакет, судя по всему с чем-то съестным.

— Не-а, тогда пришлось бы еще и палатку папкину из чулана доставать, топор брать и еще кой-чо, — авторитетно и совершенно серьезно ответил мальчишка и придирчиво осмотрел мужчину с ног до головы. — А забродов у тебя случайно нету, дядь Сережа?

Такого имущества не то что случайно, но и нарочно у Сергея не водилось, так что он только пожал плечами.

— Ладно, обойдемся, — великодушно обрадовал его Тоха, который сам, к слову, вообще был босиком. — Мамка все равно в воду лезть запретила. Говорит, мунитет у тебя не того.

— Ну, давай выдвигаться, что ли? — предложил немного расстроенный этим заявлением Сергей, сделав себе пометку спросить позже у Лилии, что не так с его иммунитетом.

Так как задняя часть дворов на их улице выходила практически к самой речке, дошли до берега они быстро, и от открывшейся картины Сергей замер в недоумении. Вода в неширокой речушке была совершенно черной. Вот просто абсолютно, и такое ему прежде видеть никогда не случалось. Тут же посетила мысль о какой-нибудь экологической катастрофе или незаконном сбросе гадкой химической хрени, о чем частенько сейчас упоминали в новостях.

— Слушай, Тоха, а ты уверен, что рыба тут вообще водится? — осторожно уточнил рыбак-стажер, продолжая изучать водную поверхность в поисках масляных разводов или других подозрительных признаков.

— А то, — фыркнул мальчишка. — Только таскать успевай.

— А есть ее хоть можно? — задал вполне резонный вопрос мужчина, но от ответного детского взгляда стало неловко, будто он совсем недалекий.

— А на кой жеж тада ее ловить, коли не есть? — искренне удивился мальчишка. — Странный ты, дядь Сережа.

Сергей пожал плечами. Странный, выходит, не только он, но и ведущие всяких тематических передач на ТВ, которые со знанием дела вещают всяким лохам, как поймать особо хитрую рыбеху, а потом, попозировав с задыхающимся водным созданием пару минут, с дебильно-умильной улыбкой отпускают ее на свободу, сообщив, что это вообще-то жутко редкий краснокнижный вид. Раньше, когда Сергей, переключая каналы, натыкался на такое, ему не приходило в голову спрашивать — а на фига тогда? А вот сейчас что-то задумался. Пошел на рыбалку, поймал, припер домой, съел и свою женщину накормил. Нормальная логика нормального мужика. А вот накупил всяких дорогущих приспособ, тащился в херову даль, убил туеву кучу времени, в итоге поймал, сфоткался, выложил в соцсеть и отпустил — это уже ей-богу какое-то извращенство. Хотя тут же он представил, как вваливается домой грязный и вонючий, со здоровенной рыбиной на плече, как в рекламе какого-то вроде майонеза, и говорит Юле:

— Дорогая, как насчет ужина? Я чищу, ты готовишь.

От воображаемого выражения лица его девушки у Сергея аж во рту кисло стало.

— Ты чего, дядь Сережа? — спросил Тоха мужчину, в голове у которого проигрывался истошный вопль "Выброси эту гадо-о-ость".

— Ничего, — подойдя ближе к берегу, Сергей понял, что при ближайшем рассмотрении вода, несмотря на необычный цвет, была поразительно прозрачна. — Говори что делать, Тоха.

— Сейчас, погоди, дядь Сережа. Я Деда водяного задобрю сперва, — на полном серьезе сказал пацан и вынул из пакета со съестным маленькую бутылочку и складной пластиковый стаканчик, плеснул туда чего-то, явно способного гореть синим пламенем, и размашисто отправил в воду со словами: — Вот тебе, Дед водяной, от моей бабы Нади гостинец. И ты нас и ее без подарков не оставь.

"Вот же интересно люди-то живут", — подумал Серега, наблюдая, как Тоха с деловитым видом укладывает бутылку обратно.

Спустя полчаса приготовлений, которые включали в себя небольшую расчистку берега, чтобы устойчиво пристроить шаткие стульчики, вбивание самодельных рогатинок под удочки, разбрасывание подкормки и возню с выбором наживки, что оказалось тоже не простым делом, Сергей наконец залихватски замахнулся удочкой, так что леска засвистела и его пузатый красно-белый поплавок звучно булькнул об воду.

— Дядь Сережа, — укоризненно покачал головой Тоха. — Ты ж так всю рыбу расшугаешь.

Несмотря на небольшой рост, мальчишка умело и плавно взмахнул удочкой, и его снасть вошла в темную гладь совершенно бесшумно. И еще раз, и еще. Всего Тоха закинул аж четыре удочки и пристально уставился, ожидая поклевки. Сергей посмотрел на свое единственное орудие водной охоты и, пожав плечами, аккуратно примостил свой зад на шаткий стульчик. Но тут же чуть не подпрыгнул, когда Тоха с радостным вздохом выдернул одну из удочек из воды, перехватывая второй рукой в полете бьющуюся на крючке серебристую рыбешку размером чуть меньше ладошки.

Сергей только собрался поздравить парнишку с удачным почином, как тот ловко снял свою добычу с крючка и, чмокнув в острую морду, кинул обратно:

— Иди за мамкой-папкой, — напутствовал рыбку Тоха, вытер губы тыльной стороной ладони и тут же стал насаживать нового червя.

Сергей предпочел оставить сие действо без комментариев. В конце концов, что он знает, собственно, о правильной рыбалке? Очевидно, ничего, если учесть, что с этого момента поплавки на удочках Тохи принялись то и дело нырять, и пацан практически мотался от одной к другой, снимая улов и бросая его в садок, а его собственный единственный хранил полную безмятежную неподвижность. На десятой пойманной мальчишкой рыбе Сергей почесал затылок. На пятнадцатой стал усиленно гипнотизировать не думающий хоть шевельнуться пузатенький двухцветный бочоночек. На двадцатой перешел в режим медитации, повторяя себе, что в рыбалке как на олимпиаде — главное не результат, а участие. После вообще уже задолбался вести счет чужим удачам и вынужден был констатировать, что считает это околоводное мероприятие на редкость раздражающим занятием. Поменял червяка, поплевал на него для верности, подкинул изрядную дозу прикормки, но результат оставался прежним. То есть никаким. Тоха продолжал торопливо расхаживать от одной снасти к другой, снимая богатую добычу, а Сергей в унынии пялился на бесяще-недвижимый поплавок.