Встретиться с ним взглядом было самым болезненным для Джулии ощущением за целый день. Это было как сильный толчок, словно кто-то положил ей на плечи сильные руки и толкнул назад. Она не может дать ему свою руку, но тут же вспомнила, что всего несколько часов назад именно эта рука ласкала ее грудь и сжимала сосок, так что тот затвердел. Она ожидала, что он отдернет руку и эта проблема будет решена. Однако Дэниел не сделал этого.

– Вижу, тебе не требуется помощь, – видя ее колебание, произнес он, прищурив глаза. – Глупо было думать, что она тебе понадобится.

Джулия протянула руку, ожидая, что ее тело обдаст жаром. Но ее ладонь обхватила большая теплая и сильная рука. Рука, которая может причинить чертовскую боль, если он когда-нибудь осуществит свою угрозу положить ее на колено и отшлепать. Она с вызовом взглянула ему в глаза. Он ответил ей твердым взглядом.

Джулия, вдруг забыв о гордости, торопливо залезла в лодку, опасно наклонив ее и вскрикнув, из-за чего Дэниелу пришлось свободной рукой схватить ее за руку ниже плеча, чтобы спасти от падения в воду. Легко представить, что это было бы за зрелище. И без этого взгляды всех присутствующих устремились в ее сторону. Она подняла глаза на графа, смущенная своей неловкостью, и заняла место на лавке рядом с Камиллой. И тут же подумала, что ладонь, которая уже выпустила ее руку, была та же, что касалась ее в самом интимном месте. Поверх одежды, правда, но все же касалась!

– Спасибо, – буркнула она.

– Не стоит благодарности, Джулия, – ответил Дэниел, выпрямляясь.

Происшествие это развеселило родственников, и она справилась со своей неловкостью, Фредерик и Малькольм уселись рядом и взяли каждый по веслу. Но как бы они ни старались, как бы сосредоточенно ни хмурился Малькольм и ни издавал радостные крики Фредерик, им не удавалось грести ритмично и размеренно, чтобы лодка шла в нужном направлении. Наконец Фредерик взял оба весла, заявив, что будет грести сам, пока они не пересекут озеро, а Малькольм – на обратном пути.

Но они достигли другого берега слишком быстро, задолго до того, как Джулия оправилась от волнения – чтобы прийти в себя от случившегося утром, ей понадобилось бы несколько часов. Ей не хотелось так быстро возвращаться. Она не хотела, чтобы Дэниел помог Камилле выйти из лодки, а потом, словно по обязанности, протянул руку ей. Если сегодня снова придется оказаться так близко от него, если он снова ее коснется – она закатит скандал. Тогда у всей семьи появится возможность увидеть восхитительное зрелище Джулии в истерике – она будет либо осыпать всех проклятиями, либо безутешно рыдать и орошать слезами все предложенные ей платки. Но ни одна картина не казалась ей привлекательной.

– Еще слишком рано отправляться обратно, – весело произнесла она, когда Малькольм предложил садиться в лодку.

– А что ты предлагаешь, Джули? – спросил Фредерик, как всегда, лениво ей улыбаясь. – Грести кругами в течение всего следующего часа?

– Я бы хотела, чтобы так и было, – вздохнула Камилла. – Здесь так хорошо. Так спокойно. Но на берегу ждут лодку.

– Я еще не хочу возвращаться, – заявила Джулия. – Там слишком много народу.

– Что? – засмеялся Фредерик. – Слишком много народу для Джули? Я думал, ты чувствуешь себя отлично в большой аудитории.

– Вот здесь ты ошибаешься, Фредди, – проговорила она. – Я люблю одиночество, особенно когда вокруг такая красивая природа. – Неожиданно у нее возникла идея:

– Высадите меня на берег, и я вернусь обратно пешком.

– Но это слишком далеко, Джулия, – удивилась Камилла. – Отсюда до эллинга, наверное, мили две.

– Ну, это не далеко. Прогулка поможет мне нагулять аппетит.

– Тетушки и Дэн упадут в обморок, если мы позволим тебе бродить в одиночестве, Джули, – рассмеялся Фредерик. – Если хочешь почудить и отправиться пешком, когда в твоем распоряжении лодка, в которой можно принять позу и выглядеть очень живописно, я выступлю в роли джентльмена и составлю тебе компанию. Все равно сейчас очередь Малькольма грести.

– Не хочу затруднять тебя, Фредди, – возразила Джулия.

– Не беспокойся, – ответил Фредерик, подгребая к берегу. Он выбрался из лодки и, крепко держа ее одной рукой, протянул другую кузине. – По правде говоря, чем больше я думаю об этой идее, тем больше она мне нравится. – Он усмехнулся.

Джулия, стоя на берегу рядом с Фредериком, взглянула на лодку.

– Ты не возражаешь, если мы тебя покинем? – спросила она Камиллу.

– Конечно, нет, – улыбнулась в ответ Камилла. – Малькольм доставит меня обратно в целости и сохранности. Надеюсь, ты не натрешь мозоли, Джулия.

– Это было дурно со стороны Фредди, – заметила Камилла. – Ведь сегодня днем ты был ее кавалером, Малькольм. Разве ты не предпочел бы сам пойти с ней?

Какое-то время он смотрел на нее.

– Нет, – покачал он головой. – О чем мне жалеть? Я предпочитаю быть с тобой. Джулия будет гораздо свободнее чувствовать себя с Фредди.

– Не думаю, что мама и Дэниел одобрят их прогулку наедине, – задумчиво произнесла Камилла, – хотя я не вижу в этом вреда, поскольку они были воспитаны как брат и сестра. И я даже представить себе не могу, что Фредди может обидеть или оскорбить ее, несмотря на свою ужасную репутацию.

– Может быть, нам не следовало их отпускать? – забеспокоился Малькольм.

– Ты можешь вообразить, что кто-то способен остановить Джулию, если она что-то задумала? – засеялась Камилла.

Какое-то время Малькольм греб в молчании. Камилла закрыла глаза и повернулась лицом к солнцу.

– Как здесь хорошо. И как спокойно. Ты такой тихий, миролюбивый и несуетливый спутник. Не нужно постоянно напрягаться, чтобы поддерживать с кем-то разговор. Я чувствую себя счастливой.

– Правда, Камилла?

– Я не испытывала этого со времени смерти Саймона, хотя нынешней весной решила начать жизнь сначала. Но знаешь, когда мы отдыхали в Бате, мама постоянно подсовывала мне пожилых джентльменов. Она думает, что, если однажды брак по любви не состоялся, я не смогу снова влюбиться.

– Не выходи замуж за пожилого человека, Камилла, – попросил Малькольм. – И выходи замуж только по любви.

– Я и не собираюсь, – ответила Камилла, улыбаясь ему. – Но я подумаю обо всем этом позже, когда мы вернемся в Лондон. Сейчас же я хочу наслаждаться летом, озером и солнцем. И твоим обществом.

– Это ты можешь получить, когда пожелаешь, если это принесет тебе счастье.

Камилла улыбнулась ему тепло и с благодарностью, он ответил ей такой же улыбкой.

Некоторое время Джулия и Фредерик двигались в молчании. Деревья здесь росли гуще, чем вблизи их дома. Воздух был наполнен легкими всплесками воды, пением птиц и приглушенным жужжанием насекомых. Это было прекрасно.

– Я думал, что сегодня днем твоим фаворитом будет Малькольм, – произнес Фредерик. – Ты решила вверить его заботам Камиллы?

– Это было не очень любезно с моей стороны, да? – поинтересовалась она, опуская зонтик, заметив, что он цепляется за ветви и обрывает листья. – Бедная Камилла. Ведь разговаривать с Малькольмом практически невозможно.

– Не думаю, что для Камиллы это проблема. Они росли добрыми приятелями, ну вроде вас с Гасси. Помню, все считали, что они составят отличную пару. Но затем Камилла влюбилась в военную форму.

Джулия взглянула на него в изумлении:

– Камилла и Малькольм? Не может быть! Они оба такие спокойные.

– Надеюсь, Камилла позволит ему вставить слово в разговоре.

– Что ты имеешь в виду? – Она возмущенно взглянула на него. – Что я слишком говорлива, да, Фредди?

Он усмехнулся:

– Только не для меня, Джули. Я всегда могу заставить тебя замолчать, если пожелаю.

– Что ж. – Она попыталась сохранить негодование в голосе, но вместо этого рассмеялась.

– Итак, Малькольм отвергнут, так же как Гасси. Дэниел никогда не участвовал в соревновании. Как тебе утреннее предложение Леса?

– Я была тронута.

– Тронута? – Он поднял брови.

– Он милый и добрый. Лес знает, как отдавать. Если уж говорить откровенно, – она нахмурилась, – по одному замечанию, которое я недавно услышала, Лес многое знает о любви.

Фредерик засмеялся и обнял ее за плечи.

– И я тоже многое знаю, Джули. – В его голосе неожиданно появилась легкая хрипотца. Она посмотрела на него и обнаружила, что он рассматривает ее из-под полуопущенных век. – Неделю назад нас прервали. Я решил, что, может быть, мне стоит отступить и дать каждому возможность тебя завоевать. Думаю, сейчас самое время возобновить… тот наш разговор. Ты согласна?

Да, конечно. Она страстно хотела кое-что забыть, заменить другим, менее волнующим и трепетным.

– Да, я готова, Фредди.

Он остановился и повернул ее лицом к себе, взяв руками за талию. Она положила ему руки на грудь под лацканы редингота. Его мускулы, обнаружила Джулия, были такими же твердыми, как у Дэниела. И грудь была такой же широкой. Руки ее двинулись выше, к плечам.

– Вот это мне нравится. Сговорчивая девочка. – Его темные глаза улыбались ей навстречу.

На мгновение она испытала страх. Но перед ней ведь был Фредди!

– Я не девочка. Но плохо понимаю, что ты подразумеваешь под словом «сговорчивая»?

– Что ты желаешь, Джули? – Его голос звучал низко, и он опустил голову, чтобы поцеловать ее за ушком. А потом несказанно удивил ее, покусывая зубами ее ушную мочку.

– О, – выдохнула Джулия. Но она не собиралась отступать. Ей нужно было прогнать несколько призраков. И обеспечить свое будущее.

– Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, Фредди. Ты сделаешь это?

Джулия знала, что идет на костер с широко раскрытыми глазами. Они были скрыты среди деревьев, и на милю вокруг не было ни души. Она снова напомнила себе, что это был всего лишь Фредди. Но неожиданно в ней пробудилось совершенно иррациональное желание увидеть Дэниела, выходящего из леса, так чтобы она могла отругать его за то, что он всегда оказывался не в том месте и не в то время. Граф будет смотреть на нее осуждающим взглядом за то, что она поставила себя в такое щекотливое положение, подумала она. Но ведь она в безопасности.

– Всегда готов ублажить тебя, Джули, – улыбнулся Фредерик, притягивая ее к себе так, чтобы она могла почувствовать его размеры и силу и ощутить свою беспомощность. Одну руку он положил ей ниже талии, другой обнял ее за плечи. Она подняла лицо и ждала повторения утреннего опыта. Однако Фредди не испытывал к ней ненависти, чтобы разомкнуть объятия, как только разум восторжествует над похотью.

Все было по-другому. Его губы были раскрыты, как у Дэниела, но его рот не взял ее штурмом. Его губы ласкали и дразнили, как и его язык. Она расслабила, рот и отдалась его воле. Это было… это было приятно, промелькнуло у нее в голове.

Он поцеловал кончик ее носа и устремил на нее свои невероятные карие глаза, которые, она не сомневалась, могли растопить сердце любой женщины, которая не знала его всю жизнь и не понимала, что он был просто Фредди.

– М-м, – промычал он. – Мне продолжать так е, Джули? Или тебе хочется чего-то другого?

Ей предоставляют возможность сделать выбор? Его руки не были настойчивыми, так что при желании она могла вырваться из них и уйти. Если бы захотела. Неожиданно ее страх исчез. Он не был опасен, как утром Дэниел.

– Может быть, немного по-другому, Фредди, – осторожно попросила она. – Но не слишком.

Его глаза заискрились смехом, прежде чем он вернулся к ее губам. И его руки двигались медленно, легко, гладя ее попу, груди, нежно заключая их в ладони.

Его большие пальцы ласкали ее соски. Его язык скользил по се губам, легко пытаясь проникнуть внутрь.

Это приятно, думала Джулия, и совсем не страшно. Она наслаждалась его объятиями. Если бы это не был Фредди, она могла бы почувствовать волнение. Да, с ним можно потерять голову от удовольствия, подумала Джулия. И он вскоре обнаружит, что она готова на большее и еще на кое-что, пока…

Когда она скользила руками по его плечам, восхищаясь игрой его мышц, ей неожиданно пришло в голову, что Фредди и правда чародей в любви, каким его все считали. Искусный соблазнитель. Он не подавляет силой своей страсти. Но разумеется, он не невинный и не робкий партнер. Он будет бесконечно терпеливо, медленно продвигаться вперед, доставляя удовольствие себе и ей, пока не получит того, что желает, и пока его партнерша не решит, что и она получила то, что хотела, – его любовь-поклонение.

Джулия была заинтригована этим неожиданным восприятием Фредди, которого она знала с детства и о котором не знала ничего. Общаясь с Фредди, женщина не будет чувствовать себя обесчещенной и погубленной. Она почувствует себя на седьмом небе, ощутит себя желанной и любимой. Она будет считать себя единственной, кто смог наконец заманить его в ловушку и завоевать его любовь и преданность. Жизненный путь Фредди, должно быть, усеян разбитыми сердцами.