Линда Миллер - Уиллоу

– Они нужны мне живыми, – ответил Гидеон. Тадд снова пожал плечами:

– Может быть. В плакатах говорится живыми или мертвыми, все равно.

У Гидеона по спине пробежали мурашки холодного ужаса. Возможно, Тадд просто блефует, но с другой стороны…

– Всего хорошего, мистер Маршалл, – протянул Венсел Тадд, собираясь уходить.

Гидеон удержал его, схватив за руку.

– Я еду с вами, – сказал он. Тадд покачал головой:

– Нет, сэр. Я ни с кем не делю свои деньги.

– Мне наплевать на деньги. Если вам известно, где Галлахер…

Седеющий человек выглядел почти невинным.

– Маршалл, я не знаю, где Стивен Галлахер, по крайней мере, наверняка. Но у меня есть предчувствие, что я найду его.

– Тадд…

– Он ведь ваш шурин, не так ли? Возможно, вы забываете свой долг. Любой забыл бы, лежа в постели с такой пышкой, как эта Уиллоу.

Гидеон ощутил холодную ярость, но сохранял спокойствие.

– Я не забыл свой долг, мистер Тадд, уж будьте уверены. Условия поимки Стивена Галлахера изменились. Если вы застрелите его, я назову это убийством.

– Можете называть это как вам угодно. А люди в этом городе думают совсем по-другому. Они все знают, что Венсел Тадд просто старался сделать Вирджинию-Сити более безопасным для детей и женщин.

Гидеон свободной рукой схватил Тадда за отворот грязной рубахи, а потом снова отпустил.

– Привезете Стивена Галлахера живым, мистер Тадд, и я удвою ваше вознаграждение.

Тадд ухмыльнулся:

– Подпишете бумагу, где говорится об этом?

Гидеон со вздохом кивнул. Идя с охотником к конторе шерифа, он подумал, как воспримет эту сделку Уиллоу: как одолжение или как предательство?

– Это нельзя надеть на танцы! – крикнула Дафна, разглядывая бархат цвета вина, который держала Уиллоу. – Вырез слишком глубокий и…

Уиллоу улыбнулась, заметив, как встревожена ее подруга. Вырез действительно слишком глубокий, и еще он украшен блестящими, похожими на бриллианты, камушками.

– По-моему, красивое платье, – упрямо сказала она.

– Ну да, – уступила Дафна, слегка поперхнувшись. – Если бы ты была Дав Трискаден, оно бы отлично…

Уиллоу подняла подбородок и повернулась к зеркалу в магазинной примерочной, снова оглядывая платье. Темный оттенок бургундского оттенял ее бледную кожу, подчеркивая золото глаз.

– Мне нравится, – твердо сказала она.

– Уиллоу, все будут в ситце и батисте!

– Меня не волнует, что носят остальные. И мне надоело одеваться, как мышь, только для того, чтобы местные женщины одобряли мое поведение. Так что эта стратегия не сработала – я сестра Стивена Галлахера и незаконнорожденная дочь Частити!

Дафна прикусила губу:

– И все-таки…

Портниха, маленькая, худая женщина с клочковатыми волосами, размахивала руками.

– Но оно такое очаровательное, – вставила она, несомненно желая выгодно продать товар. – Я могла бы за два часа подогнать его.

– Возьми это платье, – вмешался приятный мужской голос.

Уиллоу и Дафна быстро обернулись, но их реакция на появление Захария Маршалла была совершенно разная. Дафна выглядела явно враждебно, а Уиллоу улыбнулась.

Захарий снял свою безупречно чистую черную шляпу, сосредоточив свое очарование на жене брата.

– Уиллоу, – сердечно сказал он.

– Доброе утро, Захарий, – ответила она приветливо. – Тебе в самом деле нравится платье?

– Нравится? Дорогая, у меня от него дух захватывает.

– Несомненно, – вставила Дафна.

Захарий с явным удовольствием одарил ее ослепительной белозубой улыбкой.

– Не будь ревнивой, малышка. Это тебе не идет.

– Ревнивой! – зашипела Дафна, придвинувшись к Уиллоу, словно желая оградить ее от какого-то ужасного рока. – Ну и денек. И с каких это пор ты зачастил в женские ателье?

– С тех пор, как проходил мимо витрины и заметил свою восхитительно красивую невестку.

– Тебе надо бы хорошенько запомнить, кто именно для тебя Уиллоу – жена твоего брата.

Уиллоу, молча наблюдавшая за искусным словесным поединком, решила присоединиться к диалогу.

– Захарий знает, что я замужем за Гидеоном, – сказала она в его защиту. – Верно, Захарий?

Захарий изобразил страдание:

– Это не оставляет мне надежд, я мучаюсь даже во сне.

– О, Бога ради! – огрызнулась Дафна. Захарий снова перевел внимание на Уиллоу.

– Ты будешь сегодня на танцах? – спросил он так, будто они были одни.

Уиллоу на мгновение затрепетала; осуществить ее план значило играть с огнем. Но она должна довести его до конца, если хочет доказать Гидеону, что он не может обращаться с ней так, как он это делает, а потом весело залезать к ней в постель. – Я приду.

– Конечно же, с Гидеоном?

– Боюсь, что совершенно одна, – безразличным тоном сказала Уиллоу. – Видишь ли, Гидеон попросил Дафну составить ему компанию.

Захарий был ошеломлен, а потом у него появилась надежда.

– Понимаю, – мягко сказал он.

– Уиллоу Маршалл! – предостерегла ее Дафна, покрасневшая до корней волос.

Кавалер до мозга костей, Захарий низко поклонился, являя пример рыцарского смирения.

– Как брат Гидеона, – сказал он, – я не могу не исправить его постыдную оплошность единственно возможным путем. Не окажешь ли мне честь, Уиллоу, посетить танцы в качестве моей партнерши?

Уиллоу на это и рассчитывала. Она даже сама предполагала подойти к Захарию. Однако теперь, столкнувшись с действительностью, она нервничала и более, чем следовало, колебалась.

– Да, – твердо сказала она. – Я живу в доме отца.

– Я знаю, – сказал Захарий. – Я зайду за тобой в семь.

– В семь, – подтвердила Уиллоу дрожащим голосом.

Захарий поцеловал ее руку, бросил на закипающую Дафну торжествующий взгляд и вышел из ателье.

– Уиллоу Маршалл, ты просто дура! – прошипела Дафна, повернувшись к подруге, сложив на груди руки и сердито сверкнув сиреневыми глазами. – Гидеон будет в бешенстве!

– Именно этого я от него и хочу добиться, – сказала Уиллоу с напускным высокомерием. Потом она обратилась к портнихе, которая усиленно притворялась, что не заметила разыгранной в ее маленькой мастерской драмы. – Я беру платье.

Портниха была в восторге. Она поспешила за булавками и сантиметром, пока Уиллоу пошла переодеться в занавешенной кабинке. Дафна, бледная, с багряными пятнами на скулах, сопровождала ее, помогая расстегнуть пуговицы и прочие застежки.

– Ты представляешь себе, какую кашу заварила, Уиллоу? – спросила она злым шепотом. – Как и большинство братьев, Захарий с Гидеоном не слишком близки, знаешь ли…

– Какое это имеет отношение? – перебила ее Уиллоу, подняв подбородок.

– Уиллоу, они на ножах. Если ты доведешь свою игру до конца, кто-то пострадает или даже будет убит!

В памяти Уиллоу возникло видение: Гидеон снимает с полки в шкафу свой пояс с патронами в тот день, когда он застал прячущегося возле пруда Венсела Тадда. «Ты еще удивишься тому, за что я могу пристрелить человека, Зах», – сказал он тогда.

Уиллоу расправила плечи, совершенно открытые в бархатном темно-красном платье, и отбросила свои опасения. Несмотря на всю их непохожесть, Гидеон с Захарием братья. Она так любила Гидеона, что не представляла себе, что кто-то может причинить зло человеку, связанному с ним кровными узами.

– По-твоему, мне нужно заколоть волосы? – спросила она, подняв тяжелые пряди и разглядывая себя в темном зеркале примерочной. – Или попросить Марию завить их в колечки?

Дафна только вздохнула и покачала головой.

– Что ты хочешь сказать этим «она уже ушла»? – рявкнул Гидеон Маршалл, не обращая внимания на то, как испугал бедную Хильду.

Стоявшая на лестнице в доме судьи Галлахера Дафна храбро улыбнулась.

– Гидеон, не досаждай моей кузине. Она просто гостья в этом доме, так же как и я, и ничего не знает об интригах, касающихся остальных.

Гидеон по-рыцарски смирился, громко вздохнув. Хильда воспользовалась шансом и убежала на кухню, безопасность которой олицетворяла Мария.

Дафна глубоко вдохнула, держась за перила на случай, чтобы ураган его злости не сдул ее.

– Я пыталась убедить Уиллоу, – спокойно сказала она. – Правда. Но она так рассердилась на тебя за вчерашнее, что просто не хотела слушать.

Краска выступила на загорелом лице Гидеона.

– В чем ты пытаешься меня убедить, Дафна? – потребовал он ответа, вертя в руках начищенную шляпу с круглыми полями.

– Уиллоу пошла на танцы с Захарием, – призналась Дафна, тщательно произнося слова.

На этот раз побледнел он.

– Что? – прошептал он.

– Пожалуйста, не заставляй меня повторять! – взмолилась Дафна, не зная, подойти к нему или же отступить назад.

– Сукин сын! – прошипел Гидеон.

Дафна решила сохранять твердость. Она быстро сбежала по лестнице, подобрав длинные шелковые юбки.

– А чего ты ожидал, Гидеон, после того, как вел себя прошлым вечером?

– Прошлым вечером я вел себя вполне прилично, – проворчал он.

Дафна вспомнила помятую постель, которую видела утром, и то, как вспыхнули щеки Уиллоу, но удержалась от комментариев.

– Ты просил меня пойти на танцы с тобой, только чтобы позлить ее. Боюсь, что теперь она намерена позлить тебя.

– Посмотрим, – сказала Гидеон с гримасой. Потом он согнул в локте руку. – Похоже, у нас нет выбора и остается играть по правилам Уиллоу.

Дафна с беспокойством посмотрела на него:

– Знаешь, я полагаю, если ты будешь делать вид, что все еще любишь меня, то только осложнишь ситуацию.

– Делать вид? – мягко парировал Гидеон с улыбкой, подходящей для пикника. – Уверяю тебя, что мое влечение к тебе отнюдь не напускное, дорогая.

Дафна закатила глаза и нехотя спустилась по лестнице, беря его под руку.

– Гидеон, Гидеон, – укоризненно сказала она, и они направились на танцы.

Реакция горожан на платье Уиллоу и ее неожиданного сопровождающего была очевидна. Кроме того, принимая во внимание то, что ее всегда игнорировали и ею пренебрегали, эта реакция очень удовлетворила Уиллоу.

Захарий усмехнулся и чересчур близко привлек к себе невестку, приготовившись к первому вальсу. Бальный зал наполнился шумом и многоцветьем, соблазнительным запахом пирогов, пирожных и других вкусных блюд, принесенных местными женщинами.

– Они все говорят о тебе, – сказал он.

– Ничего особенного, – ответила Уиллоу, немного отодвигаясь от него. – Ты видишь Дафну?

Захарий ухмыльнулся:

– Я и Гидеона не вижу. Вероятно, они уже уладили свои противоречия и решили начать все заново.

Уиллоу слегка вздрогнула, но тут же овладела собой. В конце концов, Дафна отрицала, что питает какие-то романтические чувства к Гидеону, и ее очарованность Стивеном во время его короткого пребывания на ранчо была очевидна.

– Захарий, я должна извиниться перед тобой. Видишь ли, дело в том, что я использую тебя.

– Я знаю, – ласково ответил он.

– Знаешь? И ты не сердишься?

– Конечно, нет. Я брошусь в любые глубины, чтобы провести с тобой какое-то время.

В этот миг Уиллоу поняла, что она зашла слишком далеко.

– Я люблю Гидеона, – напомнила она.

– Но любит ли он тебя? Станет ли он сражаться за тебя или просто пожмет своими сказочными плечами и вернется к прекрасной Дафне?

– Гидеон больше не нужен Дафне!

Захарий поднял черную бровь:

– Правда? Ты в этом уверена, Уиллоу?

– Разумеется, уверена! – прошептала Уиллоу, которая вовсе не была уверена.

– Думаю, нет. Гидеон так настойчив с женщинами, с чем ты, я уверен, согласишься.

Уиллоу вспомнила, как они с Гидеоном занимались любовью на траве за домом, и вспыхнула. Спора нет, он был знатоком своего дела. Даже когда она была дико сердита, как прошлой ночью, он с легкостью преодолевал ее сопротивление. Добьется ли он такого же успеха у Дафны?

– Теперь не смотри по сторонам, – самодовольно сказал Захарий, – я к тому, что Гидеон с Дафной уже здесь. Вполне понятно, почему они опоздали.

Намек, скрытый в последних словах Захария, заставил ее забыть о его предостережении и вытянуть шею, чтобы увидеть их. Дафна была видением в бледно-голубом шелке, хотя улыбка ее казалась несколько натянутой. Рядом с ней Гидеон выглядел высоким и гордым, – самый желанный эскорт. Увидев Уиллоу, он кивнул ей, словно они были едва знакомы, и обратил все внимание на Дафну.

– Черт тебя побери! – проворчала Уиллоу в благоухающую шею Захария.

В этот миг в танец грубо ворвался судья Галлахер, унося в вальсе свою дочь прочь от удивленного Захария.

– Что, черт возьми, ты затеяла? – резко спросил он. – И где ты взяла это платье?

Уиллоу виновато улыбнулась.

– Затеяла? – невинно отозвалась она. – Но, папа, я…