— Обещай, что вернешься ко мне!

— Я обещаю.

Она поняла его обещание вернуться домой, как обещание вернуться к ней, и в этом была его ошибка?

Но почему, вернувшись, он вдруг начал следить за ней, преследовать и, пользуясь ее слабостью, овладел ею. А вчера вновь поддался искушению, уступил своему дикому порыву и весь день провел с ней в постели. Она приняла это как знак, что они будут вместе. Была полна ожиданий, не осознавая той опасности, в которой находилась из-за него. Воспитанная в аристократической семье, на определенных правилах, она была уверена, что если он воспользовался ее наивностью и овладел ею, то должен обязательно предложить ей стать его женой. Но нет, не только, Эль ждала от него прежде всего любви, а он не мог дать ей этой любви.

— Берешь ли ты, Шон О'Нил, эту женщину в законные жены, клянешься оберегать и любить ее в радости и в горе, в болезни и… пока смерть не разлучит вас?

Он стоял в маленькой деревенской часовне в черном воскресном костюме рядом с Пег, одетой в простое белое, платье и в фате, которую пришлось занять у соседки. Услышав вопрос священника, Шон посмотрел на Пег и впервые осознал важность совершаемого обряда и свою будущую ответственность. Пег плакала от радости, хотя не обманывалась, понимая, что он идет на брак только потому, что так сложились обстоятельства. Плакала о своем погибшем отце и всех, кто был с ним. Шон почувствовал, что ему трудно произнести клятву, образ Пег побледнел, стал размытым и вместо ее светло-голубых глаз перед ним появились другие глаза — темные, янтарного оттенка, они смотрели на него с ожиданием. Впервые за несколько месяцев он, подумав об Эль, вдруг испугался, что совершает ошибку. Но Пег прошептала: «Шон?» Он вернулся в настоящее, в церковь, рядом стояла Пег, она смотрела на него вопросительно, как и Майкл, который так хотел, чтобы Шон женился на его матери. Некоторые из собравшихся всхлипывали, все еще оплакивая смерть своих братьев и отцов в той кровавой резне, которая произошла на прошлой неделе. Он обязан защищать Пег и Майкла. И, хмуро взглянув на священника, произнес: «Клянусь».

Шон очнулся и понял, что стоит на темной лестнице. Прошлое захватило его. Он не вспоминал свою свадьбу и почти забыл о ней или прятал в памяти. Пег и Майкла больше нет. Но есть Эль. Он должен был признаться себе, что не сказал ей о своей женитьбе только потому, что не хотел расстраивать ее еще больше. И это еще один его плохой поступок по отношению к ней, их становилось все больше.

Поднимаясь по темной лестнице, он думал о том, что не смог уберечь жену и сына, но постарается защитить Эль. Главное — чтобы она поскорее очутилась дома и вышла за Синклера. Пока он это не устроит, все отходит на второй план. Его спасение, его побег… Надо гнать от себя мысли о том, что другой мужчина поведет ее к алтарю и ляжет с ней в постель.

Он остановился. Что с ним происходит? Он вернулся домой только затем, чтобы вмешаться в ее жизнь? После гибели Пег и Майкла он стал безразличен ко всему, мир казался бесцветным. И думал, что так будет всегда. Но сейчас все изменилось. Потому что при мысли об Эль на сердце становилось тепло, ее улыбка грела душу, оживляла, мир снова наполнялся красками и звуками. Она всегда была для него лучшим другом, верным и любящим, а последнее время он уже не мыслил без нее свою жизнь. И признавал, что страстно желает ее, невозможно было устоять перед искушением любить ее. Вспомнились их объятия, ее пылкость, она стала самым большим искушением на его пути. При одном воспоминании о часах, проведенных с ней в этой комнате, на узкой постели, в нем закипала кровь. Он не хочет возвращать ее жениху, надо это признать, наконец. Как теперь вымолить ее прощение, успокоить и утешить ее? Поднимаясь, он вдруг увидел полосу света — дверь была открыта. Вернее, широко распахнута.

Он ворвался в комнату, уже зная, что его ждет. Комната была пуста. Он с отчаянным криком ударил о стену кулаком в бессильной ярости. Куда она могла пойти? Паника охватила его, к ней примешивался страх. Размытый образ Пег из ночных кошмаров вдруг встал перед ним — светло-голубые глаза были холодны как лед. Он почувствовал озноб от ужасного предчувствия. Если Рид до сих пор командует гарнизоном в Ирландии, он может находиться в любом месте, скорее всего на севере. У него есть кавалерия, и он может перемещаться по стране, туда, где требовалось вмешательство власти. Но Рид, хотя и оставался злым демоном его кошмаров, наверняка забыл о его существовании. Рид не сможет никогда причинить вред Эль.

Его взгляд упал на сапоги.

Она убежала босиком. Значит, он сможет ее догнать, далеко ей не уйти в таком виде. Через несколько мгновений он уже ехал верхом по улице. Может быть, она хочет вернуться домой?

Она не побоится отправиться в дальнюю дорогу одна, он прекрасно знал ее характер.

Шон старался подавить панику, но страх терзал его сердце при мысли о том, что ее на каждом шагу подстерегает опасность. Красивая молодая женщина, совершенно одна на пустой дороге, одетая в мужской костюм, это привлечет внимание. И не только солдат. Он пришпорил Сапфира. Рассвет подступал, светлая полоса уже появилась над гаванью. Если она решила спрятаться в городе, ему никогда ее не найти. Он решил ехать на север в направлении Лимерика, но дорога была пустынна, никаких следов Эль, он повернул обратно, она не могла уйти так далеко босая.

А что, если ей удалось каким-то образом найти лошадь, тогда она находится далеко от города. Пока он не будет уверен, что она в безопасности, в Адере, он не может покинуть страну.

Он напрасно пытался успокоиться и подумать трезво. Мысли лихорадочно путались. Что с ней? Может быть, на нее напали, она подверглась насилию или еще хуже… Он сходил с ума от этих мыслей.

И вдруг вспомнил про Клиффа. Клифф и брат Шона, Девлин, собирались помочь ему выбраться из страны. Он остановился на холме, отсюда была видна гавань, то место, где паромы курсировали между Корком и Кобом. Он видел сверху пролив между гаванью и островом, здания на берегу. Потом достал подзорную трубу и стал рассматривать гавань.

Множество рыбацких лодок и суденышек скопилось у причалов, некоторые рыбаки уже выходили в море. С той стороны острова виднелись мачты королевского фрегата, который он заметил вчера. Но в гавани появился еще один боевой корабль, и, увидев его, Шон улыбнулся. Еще один фрегат, больше первого и с более тяжелым вооружением, с корпусом устрашающей красно-черной окраски, стоял на якоре под всеми парусами и в полной готовности.

Только Клифф мог иметь такое судно, и, кажется, это была «Моя прекрасная леди».

Он погнал жеребца вниз, оставляя позади Корк. Может быть, Эль тоже увидела, что брат рядом. Появилась слабая надежда найти ее в безопасности на борту фрегата. А если ее там не окажется, Шон готов был умолять Клиффа помочь найти Эль.

Оставив коня у ближайшего дока, он взял маленькую рыбацкую лодку и, хотя моряком не был, вскоре уже греб сноровисто к фрегату. Его заметили, когда лодка приблизилась, он увидел лица смотревших вниз моряков, и вскоре ему была брошена веревочная лестница и крюки. Внешний вид матросов заставил задуматься, не попал ли он к пиратам или маврам. Одним из них, загорелый дочерна с красным шарфом, обмотанным вокруг головы, с золотой серьгой в ухе и турецкой жилетке поверх рубашки был Клифф собственной персоной.

Закрепив лодку, Шон взобрался наверх по лестнице на палубу, попав прямо в объятия Клиффа. Вдоль ряда пушек они прошли в капитанскую каюту.

Шон смотрел на брата во все глаза. Кроме живописного костюма тот имел на боку саблю с богато изукрашенной рукояткой, засунутую в ножны, под мышкой пистолет в кобуре. Капитан был готов к сражениям.

— Ты сошел с ума? — тихо спросил Клифф. Потом громко отдал приказ: — Никто не должен покидать корабль! На борт никого не пускать!

В ответ послышалось: «Есть, капитан!»

— Я тоже рад тебя видеть, — отозвался Шон улыбаясь. — Ты неподражаем, как всегда.

Клифф рассмеялся и пригласил его внутрь. Каюта капитана была роскошной, тоже в красно-черных тонах. Китайский ковер, красный, с голубыми и зелеными цветами по полю, покрывал пол. Огромная кровать под балдахином в центре, большой обеденный стол, восемь стульев с бархатными сиденьями. Каюта была пуста. Клифф запер дверь и обнял его:

— Шон, будь я проклят!

Шон смотрел на брата, которого не видел более четырех лет, потому что тот отплыл в Вест-Индию еще до того, как оставил дом. Хотя Клифф был на два года младше, они были, очень близки, может быть, потому, что различались как день и ночь. Шон — осторожный и ответственный, а Клифф — бродяга, озорной и непоседливый с младенчества. Сейчас он тоже внимательно изучал брата.

— Мы давно не виделись.

Клифф сложил руки на груди.

— Да, давно. Мы приплыли вчера поздно ночью. Как только британцы увидели, что я здесь, они наверняка стали следить за кораблем. — И, закончив осмотр, сделал вывод: — Ты мало похож на брата, с которым я рос. Что с тобой произошло, Шон?

Шон понимал, что больше похож на бродягу, чем на джентльмена, но сейчас не время для объяснений.

— Ты тоже мало напоминаешь графского сына.

— Но я на море, и здесь другая мода. Так что случилось?

— Ты не видел Эль? — спросил Шон.

Клифф воззрился на него:

— Нет. Но она была с тобой, разве не так?

Шон опустился на стул.

— Больше нет. — Он пытался унять панику. — Тогда мне нужна помощь.

Клифф схватил его за плечо.

— Рассказывай, что произошло. — Он старался сохранять спокойствие. — И мы подумаем вместе, что делать.

Шон взглянул на него.

— Она ушла… Я вышел достать что-нибудь на ужин, а когда вернулся, ее не было.

Клифф был поражен.

— Но почему она ушла от тебя, Шон? Она ведь влюблена в тебя по уши, всем известно! До безрассудства, недаром бросила Синклера прямо у алтаря.

Шон прямо встретил пронизывающий взгляд брата.

— Я дурак, Клифф. Я сказал ей правду… Что был женат на другой женщине.

Клифф широко раскрыл глаза и на время потерял дар речи.

— Начинаю понимать. Вот уж не думал… И кто этот алмаз? И где она теперь?

— Пег умерла, как и ее сын, — сказал Шон неохотно.

— Мне очень жаль. Скорблю о твоей утрате. Но ведь ты не предполагал, что Элеонора обрадуется такой новости? Она с детства любит тебя и мечтает выйти за тебя, она долго ждала твоего возвращения, пока ее не убедили, что тебя нет в живых. Ни одной весточки за четыре года!

— Но я никогда не обещал ей… — И Шон вдруг остановился на полуслове.

— Так обещал или нет? — Клифф явно рассердился. Шон покачал головой:

— Я просто сказал ей на прощание, что вернусь, и действительно так думал. Я же не знал, что буду гнить в тюрьме два года.

— Но почему ты поднял руку на англичан?

— Нет, всего лишь пытался остановить фермерский бунт, когда они толпой пошли громить имение Дерби.

— Есть свидетели? Потому что полковник Рид клянется, что ты был их лидером.

Шон похолодел:

— Рид?

— Полковник Рид заезжал к Тиреллу, и я знаю, что он ведет на тебя охоту.

У Шона все поплыло перед глазами.

— Клифф! Рид — убийца, это он убил Пег и Майкла.

Клифф был поражен.

— Ты думаешь, он убил твою жену и сына? Ты уверен?

Шон схватил его за руку:

— О, я уверен! И боюсь, что он теперь станет мстить Эль. Клифф, надо как можно скорее найти ее! — Видно было, что он в ужасе.

— Так ты любишь мою сестру? И если так, какого дьявола ты женился на другой женщине?

Шон отвернулся. Любит ли он Эль?

— Мы поженились с Пег спустя два дня после резни в деревне. Потому что она носила моего ребенка и потому что я должен был защитить ее и Майкла от британцев. Она так нуждалась в моей защите, потеряв отца. Но я не смог их уберечь — Рид добрался до них раньше, и они были убиты из-за меня. Где сейчас этот негодяй?

— Последнее, что я слышал, — он в Лимерике. Мы найдем ее, Шон. Рекс, Девлин и Рори Макбейн сейчас находятся в гостинице в Корке — они помогут. Я вижу, ты боишься за нее, но она не в такой опасности, как ты. Рид, может быть, и убийца, но никогда не посмеет причинить вред дочери графа Адера. Это станет его политическим убийством! Так что не волнуйся. Вот ты меня беспокоишь больше. Надо бы отплыть немедленно и увезти тебя отсюда, тебе нельзя оставаться в Корке. Мои люди готовы, и можем отплыть в середине дня, прилив позволит.

— Я никуда не собираюсь бежать! — воскликнул Шон. — Ты не понимаешь, насколько опасен Рид. У него нет морали. Он отдал солдатам на растерзание мою жену, потом она умерла у меня на руках, избитая и истерзанная. Она заплатила за то, что сделал я, и это наказание за мои грехи. Эль босиком, она в мужской одежде и без денег. Она где-то в Корке или по дороге в Адер, и ее могут схватить в любой момент. И первый встречный негодяй может обидеть ее. А если найдут солдаты — все кончено. — Он задыхался.