Саманта Тоул - Укрощая шторм

— Декс, мой брат. Технически, он мой кузен, сын тёти Стеф и дяди Пола, но я считала его своим братом, — я складываю руки на груди. — После того, как я застала их в середине акта, Декс признался, что он уже месяц крутил интрижку с Чадом. Помимо того, что он был моим братом и лучшим другом, Декс также был ведущим гитаристом Винтажа. Мы с Кейлом заново создали группу. После того, как это случилось, — я машу рукой, не в состоянии сказать «я заставила своих лучших друзей выбирать между ним и мной», — он… ушёл из группы. Мы заменили его на Вана. После этого я ни разу не говорила с Дексом, — я снова берусь за край стола.

Том ничего не говорит. Он просто пронзительно смотрит на меня своими нефритовыми глазами, сердито сжимая челюсть.

Я не уверена, на кого направлен его гнев. Не могу думать, что он злиться на меня. Это определённо должно быть по какой-то другой причине.

Мне неловко от нашего молчания, и, смущённая его реакцией, я снова начинаю говорить.

— Я застукала их вместе ночью, когда мы выступали на разогреве в Мэдисон Сквер Гарден. Позже. Во время вашего выступления на сцене.

Том слегка кивает, принимая слова, но по-прежнему ничего не говорит.

— Чад пришел, чтобы поддержать нас во время нашей большой ночи. После того, как мы ушли со сцены, я была взволнована и потеряла ребят, так что бродила вокруг, пытаясь найти кого-нибудь из них. Я заблудилась и, повернув за угол, наткнулась на пару ребят, делающих это. То есть, они фактически занимались сексом, и я увидела это, — из ниоткуда, мои глаза наполняются слезами, губы начинают дрожать.

— Господи, Лила.

Следующее, что я понимаю — Том крепко притягивает меня к груди, его руки вокруг меня, поддерживают.

Том обнимает меня.

Удивлённая его состраданием, повлёкшим этот поступок, я на мгновение замираю, а затем расслабляюсь. Я оборачиваю руки вокруг его талии и кладу ладони на его спину, не обращая внимания на то, насколько правильно это чувствуется.

— Мне жаль, что это случилось с тобой, — он проводит ладонью вверх по моей спине, его пальцы играют с кожей, свободной от майки.

От всех этих лёгких прикосновений его кожи к моей моё тело призывает сделать намного больше. Я могу только представить, каково это: ощущать его руки по всему моему телу, его губы на моих губах… его внутри меня.

Я сглатываю.

— Декс звонит мне каждый день. Я не отвечаю. У меня на звонке стоит «Наплачь мне реку» для него, чтобы напоминать мне, как сильно он ранил меня, поэтому я не сдаюсь и не отвечаю. Вот, почему я знаю эту песню.

— Это неразумно, Фейерверк, — его рука нежно гладит мои волосы.

— Я знаю, — тихо говорю я. — Но это всё, что у меня сейчас есть.

Я слышу и чувствую шум понимания, который бьётся в его груди.

— И ты не отвечаешь на его звонки, потому что не знаешь, как его простить.

— Да, — шепчу я в его футболку.

Его рот у моих волос, его дыхание проходит сквозь мои пряди.

— Прощение — это самая трудная вещь в мире, которую ты только можешь дать. Некоторым людям для этого нужно много времени. А некоторые вообще никогда не прощают.

Моё сердце ускоряет ритм. Я поднимаю голову с его груди, глядя на него.

— Только не изводи себя на пути к этому, — он вкрадчиво улыбается мне. После чего поднимает мой подбородок пальцами. — Знаешь, чем больше я узнаю тебя, Фейерверк, тем больше ты значишь для меня.

Я даже не спрашиваю, что это означает. В данный момент я не готова копать глубже того, что уже происходит.

— Так, помимо музыкальных пыток, ты в порядке? — его красивые глаза впиваются в мои.

Нежность поднимается во мне. Я смотрю в его искренние глаза, а потом на рот. Рот, до которого я так отчаянно хочу дотянуться, чтобы поцеловать.

Я смотрю мимо него.

— Я в порядке.

Его пальцы двигаются от подбородка, чтобы заправить прядь моих волос за ухо.

— Ну, если ты когда-нибудь обнаружишь, что застряла… знай: я здесь, и я вытащу это.

Я оглядываюсь на него и улыбаюсь.

— Как тебе удается сделать всё таким пошлым?

Он слегка смеётся.

— Я не делал этого, Фейерверк. Как мы уже выяснили, у тебя просто слишком грязные мысли.

Качая головой, я смеюсь и вплотную прижимаю ладонь к его груди. Я могу чувствовать, как под моей рукой колотится его сердце.

— Спасибо, — искренне говорю я.

— Меня не за что благодарить, — он отпускает меня и отходит. — А сейчас я пойду спать, один, — он подчёркивает последнее слово. — Так что не пытайся пойти за мной в постель.

— Спокойной ночи, Том.

Я заставляю себя улыбнуться, чувствуя потерю его прикосновений, и подавляю чувство досады из-за того, что он собирается идти спать.

Я поворачиваюсь, чтобы сделать себе горячий шоколад.

— Ли? — говорит Том.

— Да, — я смотрю на него через плечо.

— Не все мужчины лживые идиоты. Ралли, Декс и Чад — муты.

— Муты, — киваю я, соглашаясь.

— Твой парень где-то там. Он не будет мутом. На свете есть парень, который заслуживает такую удивительную девушку, как ты.

Моё сердце снова начинает колотиться.

И я не могу удержаться, чтобы не представить романтизированный голос в моей голове, говорящий, что если в моей жизни и будет глупый и надёжный парень, к которому я почувствую это снова… то я захотела бы, чтобы это был Том.

Лила

Спустя несколько дней — Сомнительный бар на стоянке грузовиков; где-то между Канзасом и Миссури

Мы находимся в туре уже семь дней. Выступили на шести концертах.

Я бы сказала, что устала (а так и есть), но я люблю каждую минуту этого!

Мы сейчас где-то между Канзасом и Миссури, в баре под названием…

На самом деле я понятия не имею, как он называется.

Перед тем, как отправиться в Джефферсон-Сити для нашего завтрашнего вечернего выступления, мы решили насладиться редким выходным.

И мы на стоянке для грузовиков.

В дороге нет гламура.

Я просто хотела расслабиться и спокойно провести вечер в автобусе, но ребята уговорили меня пойти со всеми на ужин.

Таким образом, сейчас я доедаю картошку, до этого съев половину весьма сомнительного гамбургера.

Еда может быть немного поверхностной, но разливное пиво рулит! Я выпила две кружки и готова выпить ещё. Я готова к этому, потому что мне пришлось наблюдать за тем, как Эшли лапает Тома в течение всего ужина. Согласна, он держал свои руки при себе, но это не остановило его от ответного заигрывания с ней.

И он почти не разговаривал со мной, только один раз посмотрел в мою сторону.

Это тяжело после того, как я наслаждалась его вниманием всю неделю.

Да, я знаю, как это звучит, поэтому я всерьёз подумываю в любую секунду начать биться головой об стол.

— С тобой всё в порядке, дорогая? — Шеннон выдвигает стул рядом со мной в конце стола.

— Всё прекрасно, — я ослепительно ей улыбаюсь, чтобы подтвердить этот факт.

Даже если это не так.

Я испытываю к Тому все эти запутанные чувства. Чем больше времени я провожу с ним, тем больше он мне нравится.

Но я не хочу ему нравиться. Я не могу любить его.

И меня бесит, что я вижу рядом с ним других женщин.

Я знаю, что это иррационально и лишь мне разбираться с этим дерьмом, но от этого боль не уменьшается, особенно когда всё происходит прямо передо мной.

Мне очень понравилась Шеннон за то время, что я с ней провела. А вот Эшли не так сильно. Если она не пристаёт к моим парням или к Тому, то занята рассматриванием себя в зеркале.

Шеннон улыбается мне и гладит мою руку.

— Дорогая, когда девушка говорит мне, что всё в порядке, и улыбается во все зубы, то это говорит мне о том, что она далеко не в порядке, — она смотрит через стол, где сидит Том, а затем обратно на меня.

— Это Том, да? — спрашивает она, понизив голос.

Понимая, что от волнения прикусываю нижнюю губу, я тут же её отпускаю, освобождая.

— Я в порядке. Наверное, просто немного устала, но это всё.

Она улыбается и качает головой.

— Его не интересует Эшли. Если бы он хотел её, то уже сделал бы своё дело, вероятно, в уборной. Я знаю Тома. Я провела много времени с ним и его парнями в дороге. Если Том чего-то хочет, он просто берёт это. Без прелюдий — в переносном смысле, — она делает глоток своего пива, напоминая мне, что я остро нуждаюсь в ещё одном бокале.

— Я знаю, что между тобой и Томом ничего не происходит. Том в значительной степени объяснил мне это. Конечно, между вами двумя нет ничего в физическом плане, но на данный момент сексуальное напряжение между тобой и Томом способно осветить весь ЛА на год.

Я смотрю на неё.

— Не сходи с ума, — я отмахиваюсь от её заявления рукой.

— Отрицай это сколько угодно, но я вижу то, что вижу. А именно, какие чертовски серьёзные глаза у вас двоих. Том изменился: в последнее время он кажется другим — может, ты зацепила его, но я не могу выяснить как. Любая женщина из плоти и крови будет затягивать этого мужчину в постель и не выпускать его оттуда несколько дней. И я говорю это из уже имеющегося у меня опыта.

Я ничего не могу поделать. Напоминание о том, что Шеннон и Том имеют историю сексуального характера, заставляет меня вздрогнуть.

— Видишь! — она тычет красным ногтем в моё лицо. — Вот оно. Когда я упоминаю, что много лет назад спала с Томом, это дерьмо раздражает тебя. Девочка, у тебя серьёзные чувства к нему. И он явно испытывает к тебе то же самое. Так сделай что-нибудь, прежде чем кто-нибудь повернёт его голову, оставляя тебя с твоим желанием, — она берёт пиво, встаёт и плавно удаляется обратно к своему столику.

Если бы всё было так легко…

Я поднимаю свой бокал, чтобы выпить, а потом вспоминаю, что он пуст. Бл*дь. Я решаю сходить в уборную, прежде чем заказать другой напиток.

По пути обратно в бар мимо меня проходят какие-то женщины, и я слышу, как из одной них, будто из фонтана, льётся, что Том Картер находится в баре. Думаю, его узнали.

Я чувствую внезапное чувство привилегии в этот момент. Я сплю под той же самой крышей, что и Том. Я видела этого парня, когда он только выходил из душа в одном полотенце. Я разговаривала с ним всё время. Он стал для меня настоящим другом за прошедшую неделю.

Думаю, эти женщины подумают, что мне повезло.

Может, и так, и я просто не ценю это.

Или, может быть, это во мне говорит пиво.

Улыбаясь про себя, я шагаю назад в бар, и вот тогда я вижу Тома, стоящего в баре. И красиво упакованную блондинку с волосами, доходящими до крошечной талии, ногами толщиной с ножку табуретки и большими сиськами, на вид настоящими. И Том в полном удовлетворении смотрит прямо на них.

Она его идеал.

Мной сразу же одолевает буря эмоций. Чувствуя себя глупо, — и, да, я ревную — я решаю не идти в бар, и стискиваю зубы, когда возвращаюсь к нашему столику.

Почему, чёрт возьми, меня беспокоит, что Том разговаривает с блондинкой?

По той же причине, почему меня беспокоило, что он флиртовал с Эшли.

Я смотрю на Эшли, которая, к слову, выглядит серьёзно взбешённой из-за того, что проиграла Тома какой-то цыпочке из бара.

Она ревнует, как и я.

Боже, это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— Я взял тебе ещё выпить, — говорит Кейл, протягивая мне новое пиво.

— Спасибо, — я с благодарностью улыбаюсь ему, когда сажусь.

— Ли, — Сонни привлекает моё внимание. — Мы просто хотели сказать, что, похоже, Том отдохнёт сегодня. Я думал, что это будет Эшли, но теперь мне кажется, что это будет та цыпочка из бара. О времени, если вы спросите меня. Он сдерживался, потому что мы были в дороге. Всё это время Том был в игре. Похоже, сегодня ты отдаёшь комнату, — Сонни толкает меня в руку, улыбаясь.

Во мне мгновенно просыпается злость. Смешайте это с ревностью — и получите очень кислую Лилу.

Только через мой труп. Том не будет трахать её на моей кровати ни сегодня, ни когда-либо ещё.

Я уклончиво пожимаю плечами, отворачиваюсь и делаю глоток пива.

— Ещё пять минут, — говорит Ван, — и Том уйдет отсюда и трахнет её. Счастливчик. Она горячая как ад.

— Пять минут? — смеётся Сонни. — Скорее, около двух.

За следующие слова, которые вылетают из моего рта, я виню только пиво.

— Спорим на пятьдесят долларов, что сегодня Том не займётся сексом с этой блондинкой.

Что я делаю? Остановись, Лила. Прекрати сейчас же.