— Сначала читала на веранде, а когда стало прохладнее, спустилась к берегу.

— Вы плавали?

— Нет. Я не была уверена, что здесь безопасно.

— Это совершенно безопасно, клянусь вам! — Его интонации вновь сделались насмешливыми. — В этой части побережья акул нет. А что вы думаете о моем пляже?

— О, прекрасный пляж, действительно прекрасный… Деревья, море, водопад в конце пляжа, а песок, словно мягкая пудра!

Габи, увлекшись, наклонилась вперед, и с ее колен соскользнула салфетка. Она и Луис вместе наклонились за ней, их пальцы встретились, и она смущенно отдернула руку.

— Вы давно приобрели этот участок? — поспешно спросила она.

— Около пяти лет назад. Я пролетал над побережьем, увидел этот пляж, окруженный лесом, и подумал, что здесь можно укрыться от всех. Иногда я люблю побыть в одиночестве. — Луис искоса взглянул на Габи. — Если вы еще не заметили этого, знайте, я по своей природе одиночка, а в «Маргарите» иногда бывает слишком много народа.

— Но разве у этой земли не было владельца?

— Был, конечно. Но я разыскал его и сделал такое предложение, от которого не смог бы отказаться ни один нормальный человек. — Он улыбнулся своим воспоминаниям. — Через неделю земля уже была моей, а еще через три месяца был построен этот дом.

Габи грустно рассмеялась.

— Господи! Примерно столько же мне потребовалось, чтобы решиться открыть клинику. Но вы, конечно, долго не раздумывали?

— Если я чего-нибудь хочу очень сильно, то действую быстро.

Их взгляды встретились, и Габи первой отвела глаза, опустив ресницы.

— Хотите вина? — Луис приподнял бутылку.

— Если только совсем немного… — сказала она, глядя, как он наливает золотистую жидкость. В темном вечернем воздухе казалось, что от бокала поднимается белая струйка дыма. Габи сделала маленький глоток. — О, очень вкусно.

— Это калифорнийское вино. Я совсем недавно узнал о нем, когда ездил туда по делам. Большинство вин из тех мест великолепны. Завтра я угощу вас розовым.

Он может быть вежливым, цивилизованным — опять это слово — хозяином за обедом, умеет ухаживать за своей гостьей. Правда, он не в вечернем костюме. Интересно, а как бы он выглядел в черном смокинге и белой рубашке гофре. Конечно же, превосходно. Габи украдкой взглянула на него. Эта атлетическая фигура словно создана для подобной одежды. И лицо… такое красивое в мерцающем свете свечи. Она даже почувствовала странную боль под ребром и поморщилась.

За пределами светлого пятна, окружающего их, в причудливом замысловатом танце порхали золотисто-зеленые светлячки, натыкались друг на друга крошечные мотыльки с темными бархатистыми крыльями. Легкий ветерок смешивал ночные запахи, сильные и приторные, как в ту ночь возле бассейна, и Габи на мгновение почувствовала, что ее увлекает стремительный опьяняющий водоворот тропической ночи.

Захотелось просто расслабиться, позволить себе покориться — нет, с радостью принять неизбежное!.. Эти тонкие загорелые пальцы будут нежно касаться ее белоснежного тела, пробуждая его и отыскивая укромные уголки, которых не трогал еще ни один мужчина…

Габи вздохнула и подняла взгляд. Луис, словно кот, смотрел на нее прищуренными глазами. Молчание стало почти невыносимым, и она вдруг испугалась.

— Вы не любите рыбные блюда?

— Что? — Взглянув на свою тарелку, Габи очень удивилась, увидев на ней поджаренную до хрустящей корочки рыбу с ломтиками лимона, рассыпчатым рисом и салатом из красного перца и помидоров. — О нет. — Она поспешно взяла нож и вилку. — Розита прекрасно готовит.

— Да, действительно.

— А что это за рыба?

— Снеппер. Эрнесто поймал ее сегодня утром.

— Я не заметила его на берегу. — Габи с готовностью ухватилась за возможность переменить тему разговора.

— И не могли заметить. Он обычно рыбачит в устье реки, хотя теперь, когда я купил моторную лодку, отваживается выходить в залив, если море достаточно спокойно. Правда, лодка пока недостаточно оснащена…

Море, река, рыбалка, лес… Габи подумала, что разговор на эти темы сглаживает острые углы в их отношениях и помогает заполнить предательскую тишину. Постепенно восхитительные блюда и два бокала вина погрузили ее сознание в приятный туман. Поэтому, когда они встали из-за стола и Луис, опустившись в мягкий гамак, похлопал по подушке возле себя и сказал: «Садись!» — Габи, лишь мгновение поколебавшись, повиновалась. Глаза ее слипались и, ощущая, как Луис мягко раскачивал гамак, она откинула голову назад.

Послышался звон фарфора, и Розита поставила перед ними поднос с кофе и ликером.

— Грасиас, Розита, — Габи улыбнулась молодой женщине. — Ужин просто великолепный! — добавила она по-испански и заслужила в ответ застенчивую улыбку. Когда Розита вернулась в дом, Габи посмотрела на Луиса. — Она очень милая.

Его взгляд скользил по ее губам, но Габи казалось, что это его пальцы касаются и ласкают их. Улыбка внезапно сошла с лица девушки.

— Я налью кофе?

— Да, пожалуйста, — проговорил Луис, — черный без сахара. А вам коньяк или ликер?

— Нет, спасибо. Я уже достаточно выпила. Она взяла свою чашку с кофе и, сжимая ее в руках, села обратно. В это время рука Луиса небрежно обвила ее плечи, поглаживая обнаженную кожу. Габи вздрогнула, едва не пролив кофе.

— Расслабься, Габи, — прошептал он. — Я не собираюсь набрасываться на тебя, словно зверь.

Она резко поставила чашку, так что зазвенел поднос.

— Я передумала, налейте мне, пожалуйста, ликеру, и побольше.

Губы его слегка сжались.

— Не надо напиваться до беспамятства сегодня вечером. Помни, что я еще не ухаживал за тобой.

— Не ухаживал за мной? — повторила она высоким срывающимся голосом. — Вы имеете в виду, не соблазняли?

Он с упреком прищелкнул языком.

— Ты отлично знаешь, что это не будет соблазнением. Ты придешь ко мне исключительно по собственному желанию.

— Нет, не приду!

Его голос звучал так приятно, а большой палец так нежно поглаживал ключицу, что у Габи не было сил сопротивляться.

— Не сегодня, милая, но очень скоро я покажу тебе, какой удивительной бывает любовь между мужчиной и женщиной, которые созданы друг для друга…

Но ей вовсе не хотелось этого, это было бы слишком опасно, в отчаянии думала она. Если так суждено, пусть все случится холодно, механически, без проявления каких-либо чувств! Нечто другое должно было бы разбудить ее чувства, которые по милости этого холодного и расчетливого человека должны быть похоронены навсегда.

— Раз уж ты собрался сделать это, — прошептала она, — то делай, черт бы тебя побрал, и перестань играть со мной!

Луис лишь криво усмехнулся и смахнул с ее глаза слезу, ожидая, когда пройдет приступ злости и страха.

Когда Габи, наконец, подняла на Луиса взгляд, то в его глазах вместо насмешки, от которой она готова была себя защитить, светилось нечто похожее на нежность. Это окончательно лишило ее присутствия духа, и она, едва не опрокинув поднос, вскочила на ноги.

— Я устала и хочу лечь!

— Ну, конечно же. — Он встал, как и полагалось учтивому хозяину, но не сделал ни малейшей попытки последовать за ней.

И только прислонившись к двери в своей спальне, Габи поняла, что вся дрожит.

Луис не покусился на нее. На этот раз она выдержала, но если бы и нет… Она так сильно прикусила губу, что почувствовала солоноватый вкус крови. Он уже слишком уверен, что ему не придется ждать долго. А уверена ли она, что он ошибается?

Луис возился в ванной, и Габи проснулась от звука его электробритвы. Она перевернулась на другой бок, спрятав голову под подушку, но ей не удалось заглушить последовавший шум льющейся воды и, прежде чем она успела обуздать свое воображение, ей представилось красивое мужское тело, по гладкой коже которого хлещут струи воды.

Кожа Габи была горячей и потной, по-видимому, от высокой влажности. Она вытерла лицо уголком простыни и замерла. Луис помылся, и она услышала, как он чистит зубы. Свинья, он шумит так, словно один в целом свете, озлобленно подумала она.

Затем она услышала, как открылась дверь его спальни, и застыла, напряженно глядя на свою дверь сквозь тонкую москитную сетку, но его шаги удалялись в сторону кабинета. Через несколько минут туда осторожно проследовала Розита, а затем из коридора до Габи донесся слабый аромат кофе и горячих булочек. Прекрасно, значит, и здесь он завтракает, не отрываясь от работы.

Когда Габи вошла в ванную, там еще явно ощущалось присутствие Луиса. Полотенце было сырым, с плетеной корзины свисал влажный купальный халат, на кафельном полу виднелись мокрые следы.

Габи бесшумно открыла шкафчик Луиса и осторожно заглянула в него. Он был почти пуст. Очевидно, Луис не относился к числу мужчин, которые чрезмерно заботятся о предметах своего туалета. На полке лежали лишь бритва в черном кожаном футляре, дезодорант и лосьон. Габи открутила крышку лосьона и понюхала. Да, это был тот самый тонкий запах, который отличал его от других и был частью его самого. В будущем, когда она благополучно уедет отсюда, увидев этот лосьон в магазине, она, конечно, вспомнит о Луисе. Вздохнув, она поставила флакон на место и, сорвав с себя ночную рубашку, включила душ на полную мощность.

После завтрака, который Розита принесла ей в комнату, Габи отправилась посмотреть на молодого ягуара. Он снова свирепо зарычал при ее приближении, — только для порядка, подумала она, — затем сел и уставился на нее гордым немигающим взглядом.

— Все в порядке, малыш, — прошептала она. — Скоро тебя выпустят в лес.

Но затем, чувствуя на себе взгляд другой пары холодных глаз, наблюдающих из-за полуприкрытые ставень кабинета, она достала книгу, купленную в аэропорту Хитроу, которую так и не раскрыла по пути в Каракас.

Она должна была бы радоваться, находясь в этом тропическом раю. Ярко-зеленая ящерица большую часть утра блаженствовала под лучами солнца на верхней ступени веранды, пестрые колибри порхали среди вьющихся растений над головой, а случайно упавшие с цветов капли нектара оставляли на деревянном полу веранды клейкие пятнышки. Но Габи, пребывая настороже, постоянно прислушивалась к тому, что происходило в кабинете — к стуку пишущей машинки и голосу Луиса, когда он резко разговаривал с кем-то по телефону.

Когда Розита принесла поднос с ленчем, Габи начала мысленно готовиться к встрече с Луисом. Но и после того, как она не спеша расправилась с омлетом, которому, несомненно, была обязана несушкам в большом, окруженном сеткой курятнике напротив дома Эрнесто, и очистил манго, Луис так и не появился. Ему не стоит перегружать себя работой, подумала Габи. При такой жаре от этого можно и заболеть. Но она тут же состроила гримаску, удивляясь своей глупости. Он ведь привык к этому климату. В любом случае, чем сильнее он утомляет себя работой днем…

Книга соскользнула с колен Габи, и она вздрогнула. В душном полуденном зное висела тяжелая тишина. Но затем вновь послышался треск пишущей машинки. Лучше уж сходить искупаться.

Прокравшись босиком в свою комнату, Габи надела розовый купальник и бросила критический взгляд на свое отражение в огромном зеркале. Купальник показался слишком открытым. Она, конечно, носила такое же открытое нижнее белье, но это было совсем другое дело… Она посмотрела на себя еще раз и скривила губы. Показалось ли ей это или она действительно похудела за последние пару недель? Очень может быть! Но вот этих складочек около рта точно не было. И темных кругов под глазами тоже.

Габи сердито схватила свой розовый саронг, гармонирующий по цвету с купальником, завязав его, словно пляжное полотенце, под мышками, взяла широкополую шляпу, крем для загара, полотенце и как тень беззвучно выскользнула из Дома.

Холодная морская вода нежно ласкала ее кожу, и Габи долго не выходила из нее. Вначале она лениво плавала, затем перевернулась на спину, отдаваясь воле волн до тех пор, пока они не прибили ее к берегу.

Она лежала на полотенце в полудреме под колышущейся тенью пальмы, прислушиваясь к шелесту ее ветвей, когда внезапно некая тень заслонила от нее солнце. Каждый ее мускул напрягся, она открыла глаза и увидела четырех детей, стоящих над ней полукругом. Габи села, и дети отступили от нее на несколько шагов.

— О нет, пожалуйста, не уходите!

Дети не поняли ее слов, но, увидев приветливую улыбку и протянутую к ним руку, снова подошли.

— О-ля-ля! — Габи снова улыбнулась, в отчаянии оглянувшись вокруг и думая, что бы еще она могла сказать. Рядом на песке она увидела две старые скорлупы кокосовых орехов. — Давайте построим песочный замок!

Дети с удивлением смотрели, как она с помощью одной из скорлупок зачерпнула песок и сделала из него холмик.