Сюзанна Энок - Укрощение строптивой

Камилла покачала головой:

— Нет, не потребую. Мне нравится получать в подарок цветы. Пусть даже вы лгали, утверждая, что не вы их посылали.

— Нет-нет, я не лгал. Просто ловко уклонялся от вопросов. И если бы Фентон не был так непроходимо туп, то вы ни о чем бы не догадались.

— Это вы так считаете. А вам не кажется, что было бы очень обидно, если бы цветы перевесили для меня чашу весов, а потом я бы в самый последний момент обнаружила, что их посылал не он?

Китинг нахмурился и проворчал:

— Камми, перестаньте умничать. Это не доведет вас до добра.

— Вот как?

— Да, именно так. Лучше быть меркантильным, чем умным. Думайте о своей выгоде и не ломайте себе голову, пытаясь проникнуть в чужие мысли.

Камилла тихо вздохнула. О, как бы ей хотелось сидеть вот так… и болтать с Китингом бесконечно… А экипаж мог бы кружить и кружить по Лондону, лишь изредка останавливаясь где-нибудь, чтобы они могли выпить чаю.

— Китинг, неужели вы и впрямь настолько цини…

Она не успела договорить, так как в следующее мгновение ее губы слились с его губами.

— Знаете, я ведь пытаюсь стать лучше, — пробормотал Китинг минуту спустя, усаживая ее к себе на колени.

Охваченная жаром, Камилла с дрожью в голосе прошептала:

— Для меня это очевидно…

Запустив пальцы в его волосы, она привлекла Китинга к себе в ожидании еще одного пылкого поцелуя.

— Я поклялся, что больше никогда не стану между мужем и женой… ни за что. — Горячие ладони Китинга заскользили по бедрам девушки.

— Вы и не встанете. — Она тихонько вздохнула.

— Но вы ведь обручены… с моим проклятым кузеном, Камми. И он по-прежнему желает жениться на вас. А замужество — самый лучший для вас выход, — проговорил Китинг.

— Чем же он лучший?

Она попыталась покрепче к нему прижаться — словно хотела слиться с ним воедино. Ах, противная одежда!.. Как же она мешала!..

— Маркиз обеспечит вас на всю жизнь. И у вас снова появятся подруги, красивые платья и светские приемы.

— Так убедите меня в этом завтра, — прошептала Камилла.

Китинг чуть отстранил ее и, заглянув ей в глаза, переспросил:

— Завтра?..

Камилла утвердительно кивнула.

— Да, завтра. А теперь довольно болтовни, пока я не струсила. — Тут экипаж тряхнуло на каком-то ухабе, и Камилла спросила: — А куда мы едем?

— В Басвич-Хаус, — последовал ответ.

— Значит, вы назвали вознице адрес еще до того, как я села в экипаж?

— Да, разумеется. — Китинг снова приник к ее губам, и пальцы его скользнули в вырез ее платья. — Я ведь, кажется, уже сказал, что пытаюсь стать лучше. Конечно, я не знаю, как это у меня получается, однако же… Камилла, я хочу вас. Хочу с того самого момента, как увидел вас впервые.

— Но мы ведь… по-прежнему друзья, правда? — пробормотала девушка.

И тут он снова впился поцелуем в ее губы, а затем произнес:

— Вам нужны друзья получше меня.

— Нет, Китинг, не нужны, — заявила Камилла.

Когда экипаж, наконец, остановился, губы ее припухли от поцелуев, платье вдруг стало слишком тесным и колючим, а сердце, казалось, стремилось выскочить из груди.

— Вы ведь останетесь здесь? — прошептал Китинг, помогая ей выбраться из экипажа.

Камилла молча кивнула. Все тело ее пронзило острое возбуждение, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не броситься Китингу на шею и не взмолиться о новых поцелуях. Почти не размыкая объятий, они поднялись по ступенькам крыльца, и в тот же миг дверь отворилась, но Китинг так и не понял, кто впустил их в дом. Легонько подтолкнув Камиллу в сторону лестницы, он взял ее под руку и стал подниматься с ней по ступенькам. А потом они прошли по темному коридору, в дальнем конце которого Китинг отворил одну из дверей.

— Сюда, — шепнул он, вводя свою спутницу в комнату, и закрыл за ней дверь.

И едва лишь послышался щелчок замка, Камилла повернулась и снова поцеловала Китинга, крепко прижавшись грудью к его мускулистой груди. А он обнял ее и прошептал ей в ухо:

— Сколько же на тебе всего надето…

От этого бархатистого голоса ее сердце заколотилось еще быстрее, и она, пьянея от чудесных ощущений, прошептала:

— На тебе тоже, Китинг. — Камилла принялась стаскивать с его плеч сюртук. — Знаешь… Пожалуйста, повтори еще раз, что хочешь меня.

И в тот же миг, подхватив Камиллу на руки, Китинг отнес ее на свою широкую кровать, и она с наслаждением погрузилась в мягкие подушки. «А ведь я и забыла, что есть на свете такое нежное постельное белье!» — внезапно промелькнуло у нее.

— Я хочу тебя, — произнес он, взяв ее за ногу и снимая с нее туфельку. А потом проделал то же самое и с другой ногой. — Из-за тебя я вот уже две недели схожу с ума и… Ох, даже не знаю, что сейчас со мной происходит, — бормотал Китинг, проводя ладонью по ноге девушки и одновременно приподнимая ее юбки.

«Как замечательно!» — мысленно восклицала Камилла, радуясь, что у нее все-таки хватило духу покинуть клуб «Тантал» — пусть даже на одну ночь. И действительно, что могло быть лучше, чем стать желанной для мужчины, которого сама она безумно желала? И ведь подобные совпадения случаются крайне редко — об этом говорили все девушки в клубе.

Китинг сел на постель рядом с ней. Не сводя глаз с ее лица, он запустил пальцы в ее волосы и принялся вынимать из них шпильки и аккуратно складывать на тумбочку у кровати. Ее светлые локоны рассыпались по плечам, и он долгую минуту, затаив дыхание, наматывал их на пальцы.

— Какая прелесть… — тихо прошептал он.

— Спасибо, — так же тихо откликнулась Камилла. — И ты тоже…

— Хм… удивительная вежливость. — Едва заметно усмехнувшись, Китинг расстегнул пуговицы жилета и уронил его на пол. Через несколько мгновений на пол упала и его рубашка. — Ты что-то притихла… — заметил он, склонившись над девушкой и коснувшись губами ее губ. — Может, передумала?

— Нет, конечно, нет. Я наблюдаю… и проникаюсь.

— В таком случае нам необходимо принять меры, верно?

— Что ты хочешь этим… — Камилла умолкла, так как губы их снова слились в поцелуе. Причем ощущения оказались чуть ли не до боли приятными, и она, не выдержав, протяжно застонала.

А Китинг, лишь на мгновение отстранившись, принялся покрывать поцелуями ее шею и плечи. В какой-то момент он оттянул вниз вырез ее платья, а затем губы его коснулись ее груди. Камилла вздрогнула — и снова застонала. И тотчас же, радостно улыбнувшись, положила руки на плечи Китинга, после чего провела ладонями по его обнаженной груди. Его кожа казалась бархатом, прикрывающим сталь, и Камилла чувствовала, как под ее пальцами перекатывались могучие мускулы. «Ох, как приятно прикасаться к нему», — подумала она с улыбкой.

— Над чем смеешься? — пробормотал Китинг. И тотчас же, снова склонившись над ней, легонько прикусил ее сосок.

— О боже мой!.. — простонала Камилла, выгибая спину. — Я вовсе не смеюсь, я… О, это прекрасно!

— Вот именно. Как и ты.

А Китинг тем временем продолжал целовать ее и ласкать. Камилла же, наслаждаясь его ласками, постоянно помнила о твердой выпуклости под его брюками. И, конечно же, она прекрасно понимала, что поцелуи — далеко не все, что ей от него требовалось.

Но Китингу как будто нравилось мучить ее, и казалось даже, что он совершенно забыл о самом главном… Горячие волны расходились от каждого местечка.

В какой-то момент, собравшись с духом, Камилла с дрожью в голосе проговорила:

— Мне надо… вернуться в клуб… к семи.

Китинг улыбнулся в ответ и тихо проговорил:

— Не думаю, что закончу с тобой к тому времени.

— Такими темпами вряд ли…

И тут он рассмеялся и спросил:

— Что, не терпится, дорогая моя?

Камилла тоже рассмеялась и, нисколько не стыдясь своих слов, заявила:

— Я искала тебя не затем, чтобы поболтать.

— Да, понимаю… — Приподняв бедра девушки, Китинг спустил с нее платье и сорочку. — Ты так спешишь пасть?

— Все ведь уверены, что я уже падшая. — Она улыбнулась. — Вот я и решила, что мне не помешает развлечься.

— Именно со мной? — Он провел ладонями по ее бедрам.

— Да, именно с тобой.

Китинг раздвинул ее ноги и прошелся поцелуями по животу — вокруг того местечка, где словно сосредоточилось все ее нетерпение.

— Ах!.. — воскликнула Камилла. От новизны и остроты ощущений она как будто взмыла в небо, дрожа и задыхаясь. И она даже представить себе не могла, что на свете есть нечто подобное — постыдное и в то же время удивительно приятное.

Выгибая спину, Камилла вцепилась обеими руками в простыни и громко застонала. Да, Китинг по-прежнему дразнил ее, но все-таки она приблизилась к желанной цели! И что-то словно сжималось внизу ее живота и требовало освобождения. Оставив в покое простыни, Камилла запустила пальцы в волосы Китинга и прохрипела:

— Я хочу тебя! Быстрее!.. Немедленно!..

Судя по выражению его лица, он явно наслаждался ее реакцией и своими действиями. И это ее разозлило. Просунув руку между их телами, она слегка сжала бугор, натягивавший брюки Китинга. Он вздрогнул и простонал:

— Прекрати, а не то доведешь меня до…

— Теперь понимаешь, каково мне сейчас? — перебила Камилла.

Склонив голову к плечу, Китинг пристально посмотрел на нее. Потом снова поцеловал и тихо сказал:

— Будет немного больно, поэтому я хочу, чтобы сначала ты испытала удовольствие.

— Я уже испытываю его! Именно потому я здесь, с тобой. А боль… Что ж, как-нибудь потерплю. Китинг, быстрее!

Он привстал и, расстегнув брюки, спустил.

— Тебя так приятно слушать, Камми. Даю тебе еще один шанс образумиться.

— Я уже образумилась! Потому и лежу здесь с тобой.

Тут Камилла взглянула на весьма впечатляющее орудие Китинга, и впервые за все это время в ее душу закралась тревога. Но она решительно отогнала все опасения. Сегодня она не будет бояться! Только не с Китингом!

— Взгляни на меня, — сказал он, и она посмотрела в его светло-карие глаза. — А теперь задержи дыхание.

Камилла сделала глубокий вдох и замерла, крепко вцепившись ему в плечи, чтобы не вздумал отстраниться. А он развел коленями ее ноги еще шире и склонился над ней. И в тот же миг весь мир перестал для нее существовать — остался лишь бешеный стук ее сердца… и медленно входившая в нее возбужденная мужская плоть.

И тут Китинг вдруг замер на мгновение, а затем стремительно вонзился в нее. От резкой боли Камилла тихо вскрикнула и стиснула зубы. Но боль — ничтожная плата за возможность быть с этим мужчиной, не так ли? К тому же боль вскоре ушла и вместо нее нахлынули совсем другие ощущения…

— Теперь можешь дышать, — с улыбкой пробормотал Китинг.

Камилла схватила ртом воздух и простонала:

— О-о-о!..

А Китинг, поцеловав ее в губы, чуть приподнялся, а затем снова стал входить в нее. Тяжесть его тела, а также все прочие ощущения, — все это ошеломляло и восхищало ее. А напряжение в ее теле стремительно нарастало, усиливалось, становилось почти нестерпимым. Когда же Китинг в очередной раз погрузился в нее, она не выдержала и громко застонала. И этот ее стон, казалось, усилил его возбуждение. Что-то прошептав ей в ухо, он ускорился и теперь стремительно входил в нее снова и снова. В какой-то момент Китинг вдруг вздрогнул, отстранился и, выходя из ее лона, выплеснул горячее семя ей на живот.

«Так не должно было случиться», — промелькнуло у Камиллы. Да-да, ему не следовало оставлять ее… в такой момент. Впрочем, она кое-что знала о лошадях и собаках, поэтому понимала, что Китинг, поступив таким образом, заботился о ней. Что ж, все верно… Он ведь говорил, что пытается избегать прежних ошибок.

Тут он резко приподнялся и, схватив подвернувшийся под руку носовой платок, вытер их обоих, а потом рухнул рядом с ней на постель. Откинув со лба прядь ее волос, он нежно прикоснулся к ее губам и с улыбкой произнес:

— Вот теперь мы с тобой оба попались.

При этих его словах сердце Камиллы болезненно сжалось, потому что было совершенно ясно: Китинг сказал чистейшую правду.

Шесть или восемь лет назад Китинг ухлестывал за всеми представительницами прекрасного пола, привлекавшими его внимание, — то есть почти за всеми жительницами Лондона моложе сорока лет. И его не заботило, замужем дама или нет, — лишь бы была миловидной и не отвергала его. Он не желал ни романов, ни брака, ни даже отношений за пределами спальни — хотел только постели и ничего больше не предлагал.

Чуть пошевельнувшись, Китинг провел ладонью по плечу Камиллы. Ее чудесные волосы упали ему на грудь — эти шелковистые пряди казались полосками лунного света, хотя само ночное светило давно уже исчезло и сквозь плотные шторы в комнату проникал розовый отблеск рассвета.