Они оказались наедине лишь поздно вечером. Лежа рядом с Уиллом и чувствуя волшебные прикосновения его ласковых рук, Лора неожиданно расплакалась от счастья.

Они любили друг друга как одержимые, нетерпеливо пытаясь утолить жажду наслаждения. Потом отдыхали в объятиях друг друга и снова занимались любовью, на этот раз размеренно и чувственно.

Позже, почти под утро, не в состоянии заснуть, они разговаривали. Лора рассказала Уиллу про Милли и Лайонела.

Выслушав все внимательно, Уилл поцеловал ее и сказал:

– Думаю, нам пора последовать их примеру. Давай поженимся, Лора. Или здесь, или в следующем городе. Ты – вдова, твой муж недавно умер. Но мы оба знаем, что Ник перестал существовать для тебя уже три года назад. Если бы мы жили постоянно в городе, на виду у окружающих, было бы неприлично торопиться, но в цирке трезво смотрят на многие вещи, здесь никто нас не осудит, принимая во внимание обстоятельства.

Лора обрадовалась его предложению.

– О да, Уилл, я очень хочу выйти за тебя замуж, быть с тобой всегда. Но я считаю, нам следует дождаться конца гастролей и вернуться в Нью-Йорк. Я же еще не познакомилась с твоим сыном да и с его бабушкой. Честное слово, с твоей стороны будет не слишком прилично жениться, не поставив их в известность. Мы ждали с тобой так долго, поэтому можно подождать еще несколько недель.

Уилл молчал. Выражение его лица стало мрачным, он даже не смотрел на Лору. Потом тихо сказал:

– Понимаешь, боюсь, чтобы еще что-нибудь не помешало нам. Хочу быть уверенным, что ты принадлежишь мне раз и навсегда. Если мы поженимся сейчас, так и будет.

– Но, дорогой, я и так принадлежу тебе! Давай все же не торопиться, подождем немного. Я хочу, чтобы на этот раз у меня была настоящая свадьба, Уилл!

Он вздохнул.

– Хорошо, любовь моя. Если ты хочешь, так тому и быть.

Он поднялся.

– Извини, дорогая, мне надо оставить тебя на минутку. У меня припасена бутылка прекрасного вина. Вон там, на комоде. – Он хитро прищурил глаза и приподнял одну бровь. – Я бы достал ее раньше, но мы так были заняты, что из головы все вылетело. Если хочешь, можем открыть и разлить по бокалам.

Лоре приятно было лежать и смотреть на него, слушать, что он говорит. Она чувствовала себя любимой и счастливой. Она ответила томно:

– Что ж ты молчал, однако? Все остальное могло и подождать. Ничего нет важнее глотка хорошего вина…

Уилл расхохотался и поцеловал ее нежно в носик. Потом вышел за дверь.

Лора потянулась, полежала немного и решительно встала с кровати – да, бокал вина не помешает.

В купе было прохладно, и Лора завернулась в покрывало. Прошлепав босиком к комоду, она взяла было бутылку вина, но тут ее взгляд упал на какой-то конверт кремового цвета, край которого выглядывал из-под галстука Уилла.

Лору разобрало любопытство, и она вытащила конверт. На нем стоял адрес тюрьмы, в которой недавно находился Уилл. Поставив бутылку обратно, Лора поднесла конверт поближе к лампе – ей захотелось рассмотреть его получше.

Почерк определенно женский. В душу закралось подозрение. Перевернув конверт, она глянула на обратный адрес: только улица и номер дома. А вот штемпель Нью-Йорка. В раздумье Лора уставилась на конверт. От волнения она даже покраснела. Может быть, это письмо от тещи Уилла? Это казалось вполне логичным, но почему же отправитель не указал фамилии?

С опаской взглянув на дверь, Лора вытащила письмо – лист бумаги кремового цвета – и быстро прочла строки в конце: «Джастин и я думаем о тебе, Уилл. С любовью, Перл».

Все-таки письмо от его тещи!

Лора моментально остыла, подозрения улетучились, и она вздохнула с облегчением. Поспешно засунув листок обратно в конверт, она еще раз глянула на адрес и положила письмо на место – под галстук Уилла.

Она прекрасно понимала, что не следовало заглядывать в чужое письмо. Получается, что Лора не доверяет Уиллу, в этом поступке проявилась слабость ее характера, но она ничего не могла поделать с собой.

«Как часто мы, взрослые, ведем себя как дети, – думала Лора, разливая вино по бокалам. – Мы кажемся самим себе такими сильными духом, такими уверенными и стойкими. Но стоит поддаться малейшему сомнению, как вся наша уязвимость проступает наружу. Как же мне стыдно!»

Но, с другой стороны, Лора была рада, что отважилась посмотреть письмо. Подвергнув сомнению верность Уилла, она тут же получила доказательства в обратном.

Поставив вино на ночной столик, Лора забралась под одеяло. К тому времени, как Уилл вернулся, она сидела, уютно устроившись на подушках, и потягивала вкусное вино.

Увидев ее, Уилл расплылся в улыбке.

– Никак не могу привыкнуть к тому, что ты здесь, со мной, и это не сон. Знаешь, я – счастливейший человек на свете!

Он прилег рядом с Лорой, поцеловал ее в плечо и потянулся за бокалом. Дождавшись, когда он сделает глоток, Лора спросила осторожно:

– Послушай, Уилл, мне бы хотелось побольше узнать о твоей теще. Ты мне как-то называл ее имя, но я совсем забыла.

Уилл отпил еще немного вина и ответил:

– Ее зовут Перл.

– Какое красивое имя! Это же значит – жемчужина! – воскликнула Лора весело. – А как ее фамилия?

Он продолжал пить вино.

– Ты знаешь, очень вкусно.

– Уилл, – не отставала от него Лора, – ты что, не слышишь? Как фамилия твоей тещи? Или это секрет?

Она видела, что ему совсем не хочется продолжать тему, и это Лору удивило и даже озадачило, но она не придала значения – мало ли что!

– Никакого секрета нет, – ответил Уилл. – Ее фамилия… Шэй.

Хорошая ирландская фамилия, решила Лора. Она даже представила себе полную седую женщину почтенных лет с добрым лицом и ласковым голосом.

– Ты говоришь, она очень хорошо относится к Джастину? – спросила Лора.

– Она ему заменила мать с самого рождения, и они отлично ладят.

– Хорошо, – заметила Лора.

Она решила больше не обсуждать это, так как Уилл почему-то нервничал по поводу их предстоящего знакомства. Может быть, он волновался, что оно повлияет на его отношения с сыном и тещей?

Принимая во внимание то, что Перл воспитывала мальчика, ей, вероятно, не понравится, если Уилл женится снова и приведет ребенку мачеху. Хотя именно она, как рассказывал Уилл, настояла тогда на том, чтобы он поехал к Лоре и объяснился с ней. В общем, все как-то запутанно и непонятно.

Лора обратилась к Уиллу, тщательно подбирая слова:

– Послушай, дорогой, когда мы с тобой поженимся, я не стану вмешиваться в отношения Перл с твоим сыном. Я надеюсь стать Джастину матерью, но никогда не посягну на место Перл в его жизни и очень хочу, чтобы ты понял это, Уилл.

Уилл поставил бокал на столик и крепко обнял Лору. Он уткнулся носом в ее волосы и проговорил ласково:

– Я знаю это, Лора. Знаю, что ты проявишь такт и понимание, будешь добра к сыну и моей теще.

Лора взяла его лицо в ладони.

– Как ты думаешь, я понравлюсь им, Уилл? Они примут меня?

– Уверен, что да. И надеюсь, что ты полюбишь их.


Гастроли подходили к концу, цирк заканчивал выступления в последнем городе. Лора с нетерпением ожидала, когда они с Уиллом вернутся в Нью-Йорк и начнут готовиться к свадьбе. Пока что она не обсуждала своих планов с Уиллом, но мечты о предстоящем бракосочетании не давали ей покоя. Лора предполагала, что они обвенчаются в доме Уилла и пригласят только самых близких друзей. Как это будет мило, думала она. У Уилла, наверное, хороший особняк, может, даже и сад есть… Лора еще раз повторила адрес про себя – скоро это будет и ее адрес.

В эти последние дни Уилл был очень занят на работе. Они с Джеймсом Бэйли приводили в порядок все дела по гастролям и готовили цирк к отправке домой, на зимние квартиры. Именно в эти дни Лора получила телеграмму от Финиеса Барнума, который просил ее приехать в Нью-Йорк немедленно, не дожидаясь Уилла. Он как будто нашел еще одно чудо, на этот раз настоящее. Барнум даже описал его. Это была группа заводных музыкантов, созданная известнейшим европейским мастером. Эта диковина, уверял он, в приличном состоянии и наверняка произведет фурор. Лора должна приехать и начать очередную рекламную кампанию для зимних выступлений в Нью-Йорке.

Лора показала телеграмму Уиллу, выразив при этом свое неудовольствие:

– Что за чудовищная спешка? Он что, подождать несколько дней не может? Мы приедем вместе и посмотрим.

Уилл тоже был недоволен, но сказал:

– Ты же знаешь Финиеса, Лора. Разве он когда-нибудь ждет, если у него возникла идея?

– Знаю, – со вздохом согласилась Лора. – В том-то и дело, что знаю. Ну какая ему разница – сейчас или через пару дней? Я почти решилась послать ему вежливую телеграмму, что не приеду.

– Не надо. Испортишь старику настроение. Ему нравится заниматься делами, гоняться за чудесами, мечтать о новых победах. Могу представить, как он был раздосадован этой подделкой мумии в Мэне. И потом, я так буду занят все оставшиеся дни, что мы едва ли сможем видеться. Мы с Бэйли сидим над бумагами день и ночь. Поезжай, дорогая, доставь радость Барнуму, – он подмигнул ей, – а он тебе за это сделает хороший подарок к свадьбе!

– Вот бессовестный! – со смехом возмутилась Лора. – Хорошо, я телеграфирую ему о своем приезде. Но вряд ли смогу думать о работе, мыслями буду с тобой, любимый!

Уилл взял ее за подбородок и наклонился к губам.

– Очень надеюсь, – прошептал он и поцеловал ее.


В Нью-Йорке было по-осеннему холодно, и Лора, сидя в экипаже, дрожала и куталась в шаль, ругая себя за то, что не оделась теплее. Было совсем не пасмурно, пышные белые облака плыли по ярко-голубому небу, но дул пронзительный северный ветер. Оглядываясь по сторонам, Лора пришла к заключению, что рада снова оказаться в Нью-Йорке, дома.

Она только что посетила склад, где у нее была назначена встреча с Барнумом. Он показал ей свою находку, сделав из этого по обыкновению целое событие.

Лоре диковина понравилась. Группа из четырех фигур, сделанных весьма реалистично, в натуральный человеческий рост, размещалась на площадке, изображавшей не то гостиную, не то музыкальный салон – там были и ковер, и стулья, и музыкальные инструменты. Фигуры, хоть и старые, были в отличном состоянии, кроме, пожалуй, одежды и париков, которые необходимо обновить. На этом складе диковинная игрушка пролежала много лет.

Барнум пригласил и мастеров для наладки механизма – ведь ему хотелось, чтобы сразу все закрутилось и заиграло! Оказалось, требуется небольшой ремонт, а так все нормально. Диковинный механизм запустили.

Лора наблюдала за тем, как он действует, и только диву давалась – фигуры были очень искусно сделаны. Манекены двигались весьма естественно. Получалось, что они действительно играют на музыкальных инструментах. На самом деле механизм, воспроизводивший мелодию, был спрятан в подставке. Такого Лора в жизни не видела и искренне призналась в этом Барнуму, сиявшему от счастья.

Теперь оставалось только подумать, как представить в рекламе цирка новый замечательный экспонат, который скоро будет выставлен на всеобщее обозрение.

Осматриваясь по сторонам, Лора неожиданно заметила название улицы на фонарном столбе, и оно показалось ей знакомым.

Ну конечно! Этот адрес она видела недавно на конверте! Здесь должен находиться дом Уилла, где живут его теща и сын.

Лора ужасно разволновалась, она стала искать тот самый номер дома, который тоже запомнила очень хорошо. Он оказался буквально через несколько домов. Вот он, дом Уилла Адамса.

Она почувствовала непреодолимое желание зайти гуда. Но следует ли так делать? Скорее всего это не очень корректно – с миссис Шэй они не знакомы лично и не договаривались о встрече.

Быстро решившись, Лора окликнула кучера и приказала остановиться.

– Я сойду здесь, – сказала она, расплачиваясь с ним, и неожиданно добавила, словно оправдываясь: – Тут живут друзья.

Кучер кивнул, пересчитал деньги и тронулся дальше.

Оказавшись на улице, Лора остановилась перед домом и посмотрела на фасад. Солидный, респектабельный особняк, кирпичный, с аккуратными большими окнами и высоким крыльцом. Дубовая дверь и изящный молоточек.

Ее снова разобрали сомнения – правильно ли она поступает? Немного поразмыслив, Лора решила все-таки нанести визит семье Уилла. В конце концов ничего такого в этом нет. Она предъявит свою визитную карточку горничной и спросит, принимает ли миссис Шэй. Если да, то она попросит доложить, что Лора Орландо, знакомая мистера Адамса, хотела бы повидаться с ней. А если миссис Шэй не окажется дома или она не принимает, то Лора оставит свою карточку.

Решительной походкой Лора направилась к дому, поднялась на крыльцо и постучала молоточком в дверь.

Никто не ответил, и с той стороны двери не раздалось ни звука. Она было подумала, что дома никого нет, и собралась уйти, как вдруг большая дубовая дверь распахнулась.