— А я и не собиралась тебя провожать. Просто хотела сказать кое-что на прощание.

— Вот как? — удивилась Таисия. — Ну что ж, слушаю.

Руслана стала говорить, чеканя каждое слово:

— Я требую, чтобы ты раз и навсегда забыла дорогу к этому дому. И даже не вспоминала о том, что есть на свете такие люди, как я и мой муж!

— Я тебя не понимаю! — изумилась Таисия.

— А вот я наконец тебя поняла! — со злобой заметила Руслана. — Раз ты так усиленно защищала свою Катю, значит, запросто можешь поступить так же! А поскольку в последнее время ты крутишься вокруг Кирилла, мне это все не нравится!

Таисия стала защищаться:

— Да мы с ним сто лет не виделись! Руслана, о чем ты говоришь?

Но Руслана не собиралась прекращать боевых действий, напротив, она только распалялась:

— А ты думала, что я буду молчать, как Маша? Не на ту напала! Ты же глаз с моего мужа не спускала, я это заметила и пресекаю на корню!

Таисия начала кое-что понимать.

— А как на него было не смотреть, если он — именинник? — невинно спросила она.

— Посмотрела — и хватит, — отрезала Руслана. — Заявляю тебе прямо: если решишься на какую-то интригу — вроде той, с таблетками — тебе небо с овчинку покажется!

Таисия оценила противницу, оглядев ее с ног до головы, и спокойно сказала:

— Если я и решусь подсыпать кому-то таблетки, то не Кириллу, а тебе.

После этого она повернулась и стала спускаться по лестнице. Руслана так и застыла в бессильной злобе. Когда она вернулась в дом, Кирилл спросил:

— О чем вы так долго разговаривали с Таисией?

— Да так, о своем — о женском, — невинным голосом сообщила Руслана. — А в итоге она пообещала меня отравить! Представляешь?

— Отравить? Почему? Что между вами произошло? — насторожился Кирилл.

— Это ты лучше расскажи мне, что происходит между тобой и Таисией.

Такого вопроса Кирилл не ожидал.

— Руслана, я тебя не узнаю. Последнее время тебя словно подменили. Была бы мужиком — можно было бы списать на кризис среднего возраста.

— У женщин тоже бывают кризисы. А ты не уходи от ответа. Я спросила: что у тебя с Таисией? — настаивала Руслана.

— Да ничего! Но если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, возможно, что-то и будет!

Руслана уже завелась:

— Ну да, я всему виною и кругом неправа! Неправа, что хотела в самойловской компании денег заработать. А я ведь для тебя старалась!

— Руслана, неужели ты не понимаешь, что участие в подобной сделке — это тень на всю мою репутацию.

Начинался неприятный для Кирилла разговор, но он был прекращен раздавшимся звонком. Пришел Самойлов, бодрый и веселый.

— Здравствуйте, хозяева! Гостей ждете? — спросил он и с недоумением осмотрел брошенный впопыхах гостями стол и разгоряченные лица супругов. — Я что, пришел не вовремя?

Кирилл быстро взял себя в руки и превратился в радушного хозяина:

— Ну что ты, Борис, мы тебе всегда рады. Как видишь, гости разошлись, а угощение осталось. Так что милости просим к столу.

Они сели за стол, и Руслана стала ухаживать за Самойловым:

— Боря, ты какой салат больше любишь — «Гранатовый браслет» или «Сельдь под шубой»?

— Да мне всего, и побольше. Я, знаете ли, по домашней еде очень соскучился, — признался Самойлов. — Надоел весь этот фаст-фуд.

— Вот и замечательно, — порадовалась Руслана. — Люблю, когда гости едят с аппетитом.

Самойлов с удовольствием приступил к трапезе.

— А Лешка был? — спросил он.

— Был. Только ушел быстро, — сообщил Кирилл. — У них — молодых — своя жизнь, свои интересы. Зато мы с тобой теперь можем посидеть спокойно и поговорить о том о сем.

— Борис, тебе чего налить — коньяк, виски, вино? — продолжала ворковать Руслана.

— А под какой аперитив, по-твоему, лучше решаются серьезные вопросы? — поинтересовался Самойлов.

— Под водку, — ответил за жену Кирилл. — Но этим напитком мы, к сожалению, не запаслись. Руслана, пожалуйста, сходи в магазин, купи нам «беленькую».

— Ой, далась тебе эта водка! — возмутилась Руслана. — Зачем куда-то бежать, если у нас в доме полно благородных напитков? Давайте лучше коньячку выпьем!

Тут Кирилл добавил в голос жестких ноток.

— Руслана, сходи в магазин, — сказал он и со значением посмотрел на жену.

Руслана молча ушла. Мужчины наконец-то могли поговорить.

— Ну, так что, Кирилл, как насчет моего подарка? Принимаешь?

Кирилл тяжело вздохнул.

— Ты так вздыхаешь, словно я предложил не прибыль со мной разделить, а убытки! — улыбнулся Самойлов.

— Извини, Борис, но я вынужден отказаться ОТ ТВОЕГО предложения. Оно, конечно, очень заманчиво… но не гожусь я уже для таких авантюр. Взгляды изменились.

— Да? А может быть, Буравин предложил тебе больше, чем я? — глядя Кириллу в глаза, спросил Самойлов.

Кирилл вспыхнул:

— Борис, ты забываешься! Я не беру взяток! А тем более — от Буравина!

— Неужели? — с иронией спросил Самойлов. — Интересно, а почему от Буравина — тем более?

— Потому что я чувствую себя перед ним виноватым, — объяснил Кирилл, не обращая внимания на ироничный тон Самойлова.

— И давно ты стал таким совестливым? Помнится, когда помогал мне разорять Буравина, у тебя рука не дрогнула! И гонорар за труды взял, не побрезговал! — напомнил Самойлов.

— Тогда ситуация была иной. И я тоже был другим! А теперь — все, с прошлым покончено.

— Можешь считать, что твой друг Самойлов тоже остался в прошлом — с которым покончено. Я ухожу.

Самойлов встал из-за стола и направился к выходу. Кирилл остановил его:

— Борис, подожди. Я хочу тебе кое-что рассказать.

— Ты мне уже все сказал, — не оборачиваясь, сказал Самойлов.

— Нет, не все! У твоего сына большие неприятности!

Тут Самойлов остановился.

— У Лешки? — спросил он.

— Нет, у Кости.

Самойлов вернулся к столу, сел на стул и приготовился слушать.

— Мы тут слушали радио — ждали поздравления с днем рождения, — начал свой рассказ Кирилл. — И совершенно случайно попали на исповедь Кати Буравиной.

— Какую еще исповедь? — не понял Самойлов.

— Она рассказала, как украла в Костиной аптеке какой-то препарат. Потом подсыпала его Леше, тот потерял сознание, и Катя затащила его в постель. Специально, чтобы расстроить их отношения с Машей.

Самойлов слушал все это с мрачным видом.

— Ну а что еще можно ожидать от дочери Буравина? — сказал он. — Она мне никогда не нравилась, но если Косте так хочется на ней жениться — это его дело.

— Борис, ты не понял. Катя всему городу рассказала, что взяла препарат в Костиной аптеке. Теперь ему грозят крупные неприятности, — объяснил Кирилл.

— Да Костя давно продал эту аптеку! — заявил Самойлов. — Этому, как его… Леве Бланку. Он там новый ресторан собирается открывать.

Но перед продажей Костя должен был в первую очередь решить вопрос со всеми закупленными им препаратами наркотического и психотропного действия! А он этого не сделал!

Самойлов начинал понимать, что у Кости действительно будут большие неприятности.

— И что теперь будет? — спросил он.

— Если дело дойдет до суда и следствия — его посадят, — констатировал Кирилл Леонидович. — Даже если он разделит ответственность с этим Бланком — им обоим мало не покажется!

— Подожди, — остановил его Самойлов, — но ведь для возбуждения дела потерпевший должен написать заявление. Пострадал в этой истории Лешка. Так что, получается, что один мой сын должен будет обвинить другого? Лешка не будет писать никакого заявления! Не хватало еще, чтобы брат пошел на брата!

— Ничего себе, как ты заговорил! — воскликнул Кирилл.

— Заговоришь тут! И вообще — Костю можно обвинить разве что в небрежности. А во всем виновата эта дурная девка — Катя! Вот кого надо наказывать! — кипятился Самойлов.

— Если дело дойдет до суда, ее накажут, можешь не сомневаться, — пообещал Кирилл.

— И правильно сделают! Надеюсь, хоть тогда ее отец поймет, что детей воспитывать он тоже не умеет! — запальчиво сказал Самойлов.

Кирилл решил дать Самойлову хороший совет:

— Тогда докажи, что ты — умеешь. Пойди домой и серьезно поговори с сыновьями. Пусть они между собой все решат, пока до них правоохранительные органы не добрались.

— Если заявления не будет, органы ничего не смогут предпринять.

— Не знаю, не знаю, — покачал головой Кирилл. — Сдается мне, что Григорий Тимофеевич тоже слышал исповедь Кати. А как ты знаешь, Буряк — человек принципиальный. Он и без заявления может начать копать.

Кирилл Леонидович неплохо знал Буряка, того действительно заинтересовали Катины откровения. Он даже пришел к Марукину и поделился с ним своими подозрениями.

— Представляешь, Юрий Аркадьевич, — сказал он, — я тут заказал своему другу на день рождения музыкальное поздравление по радио. А вместо него услышал признание в совершении преступления!

Марукин поначалу не заинтересовался сказанным.

— Григорий Тимофеевич, я понимаю, что у вас теперь есть время слушать музыку и передавать друзьям приветы. А у меня, извините, работы невпроворот!

— Так это тоже наша работа! — не согласился Буряк. — Человек рассказал всему городу, что украл лекарственный препарат и подсыпал его своему знакомому. А тот чуть не умер! Мы не можем не отреагировать!

Тут Марукин сделал стойку. Вот это его уже явно интересовало, только не хотелось, чтобы Буряк занялся этим делом. Он решил прекратить этот разговор:

— Кто — мы? К делу, которое я веду, этот инцидент не имеет никакого отношения.

Следователю не понравилось отношение Марукина к случившемуся:

— Так вот, значит, как ты теперь заговорил?

— Почему — теперь? — возразил Марукин. — Я всегда считал, что следователь должен не лезть во все дыры, а заниматься теми делами, которые ему поручены. И еще я очень не люблю, когда мне мешают посторонние люди.

— Посторонние? Юра, ты что? Меня временно отстранили от работы, а не уволили!

— Григорий Тимофеевич, я надеюсь, что справедливость в отношении вас скоро восторжествует, — официальным тоном сказал Марукин. — А пока — извините. Мне нужно работать.

Озадаченный Буряк вышел из кабинета.

Андрей и Алеша молча шли по городу в неизвестном для Андрея направлении. Наконец Андрей остановился у продуктового ларька.

— Мы еще не пришли, — сообщил ему Алеша.

— И далеко еще? Хочу воды купить, а то у меня в горле пересохло от нашей стремительной прогулки. Ты попить не хочешь? — Андрей вел себя спокойно и доброжелательно. Но Алеша ответил довольно резко:

— Нет.

— Алексей, может, все-таки расскажешь, в чем дело? — попросил Андрей. — Куда мы идем и зачем?

— Ты все узнаешь, когда мы придем, — нахмурившись, сказал Алеша.

Андрей все еще не понимал, что за намерения у его спутника.

— Я, конечно, заинтригован, но мне кажется, мы нарушили все правила приличия. Ушли и никому ничего не сказали.

— Ты знаешь, у англичан вообще принято уходить не прощаясь, — напомнил Алеша. — А они считаются самой воспитанной нацией.

— Но мы не в Англии! — возразил Андрей. — Я, конечно, могу и не думать о том, какое впечатление произвел на людей, в доме которых побывал в первый и последний раз…

Алеша грубо перебил его:

— Вот и не думай.

Но Андрей продолжал излагать свою точку зрения:

— Дело в том, что я пришел на день рождения с девушкой. Я не могу бросить ее одну, она обидится.

Алеша сделал шаг к Андрею и сжал кулаки.

— Советую тебе про девушку ничего не говорить! — грозно предупредил он.

Тут Андрей стал кое-что понимать.

— А-а, кажется, я догадываюсь, в чем причина вашего нездорового возбуждения…

Вдруг Алеша услышал знакомый голос:

— Леха, привет!

К ним приближался Женя и махал Алеше рукой. Он верно оценил ситуацию как непростую и поинтересовался у друга:

— Леша, у тебя все нормально?

Алеша решил не посвящать посторонних в особенности своих отношений с Андреем.

— Никаких проблем. Знакомься — это Андрей, мой хороший знакомый. А это Женя, мой давний друг.

Женя и Андрей пожали друг другу руки.

— Очень приятно, — сказал Андрей.

— Взаимно, — ответил Женя. — А что-то я раньше вас не видел. Вы с Лешей давно знакомы?

— Андрей приехал в наш город совсем недавно, — ответил за Андрея Алеша и многозначительно добавил: — Но он уже успел себя зарекомендовать как человек чрезвычайно общительный и компанейский. На дни рождения ходит, за девушками ухаживает, тосты красивые произносит.

— Так это же замечательно! — ничего не понял из Алешиной речи Женя. — Может, посидим втроем, пообщаемся? Тем более, у меня есть, что тебе рассказать.

Но Алеша отказался: