В гостиной на миг повисло напряженное молчание, затем Блейк извлек из чемодана плавки и захлопнул крышку с излишней злостью.

– Ну; пока, – произнес он и вышел из комнаты.

Кейт не нашла в себе сил, чтобы распаковывать вещи. Она лишь извлекла несколько платьев и повесила их на плечики в стенной шкаф, сунула в нижний ящик несколько пар туфель и положила в ящик комода стопку кружевного нижнего белья. Не утруждая себя прочими хлопотами, она прошла в ванную и встала под душ, включив его на полную силу. Вода долго лилась на нее бурным потоком, а Кейт медленно поворачивала кран, пока колющие водяные иголки не сделались такими холодными, что она едва могла терпеть. И тогда постепенно ее ноющее от долгого сидения тело стало приходить в норму.

Она не захватила с собой в ванную чистую одежду, и теперь обернула тело полотенцем и вернулась в спальню, надеясь, что обретет после холодной воды способность мыслить более конструктивно.

Кейт услышала скрежет ключа в замке и повернулась как раз в тот момент, когда в комнату вошел Блейк. Вероятно, он побрился и вымылся где-то на пляже, поскольку исчезла его темная щетина, и он переоделся в шорты и чистую рубашку. Сейчас он выглядел совсем как тот Блейк Коулер, в которого она влюбилась. Сердце Кейт сжалось от подступившего внезапно сильного приступа тоски.

Как все нелепо! Они ведут себя будто пара враждующих подростков, состязающихся в упрямстве. Но ведь нельзя же портить свою жизнь из-за нелепого недоразумения.

– Блейк… – от усталости и едва сдерживаемого волнения она произнесла его имя низким грудным голосом.

Он бросил свою мокрую одежду на ближайший стул и повернулся к ней.

– Что тебе нужно? – На миг он взглянул на нее и тут же отвел глаза. – Что? – повторил Блейк, уселся в кресло возле окна и принялся перелистывать страницы сценария.

Она опустилась на колени возле кресла и взяла его за руки, нервно теребившие рукопись.

– Блейк, не отворачивайся от меня. Ты ведь не хочешь, чтобы наш брак продолжался таким вот образом. Что бы ты ни думал обо мне, разве не лучше, если мы будем друзьями? Блейк, пожалуйста, давай начнем все сначала? – Ее слова перешли в едва различимый шепот, когда он повернул к ней лицо и смерил ее взглядом, полным жгучего презрения.

– Подвяжи потуже полотенце, милая, а то оно спадет с тебя в любую минуту. – Он насмешливо наблюдал, пока она непослушными руками поправляла полотенце. – В следующий раз, когда ты соберешься меня соблазнять, вспомни, что я провел десять лет на съемочной площадке и повидал столько голых девиц, сколько большинству мужиков и не снилось. И поверь мне, после первой тысячи вы все начинаете выглядеть одинаково.

Кейт вздрогнула от его слов, как от пощечины, и отошла прочь, сознавая свое полное бессилие.

– Почему ты постоянно пытаешься меня обидеть? – спросила она. – Ведь на ферме тебе хотелось меня любить. Тогда ты мне говорил, что… я тебе не безразлична. Почему теперь все так переменилось?

Его лицо напряглось.

– Какая тебе разница! Ты получила новую чековую книжку, а когда увидишь мой банковский счет, представляю, как заблестят твои глазки. Бегай по здешним лавкам, развлекайся. По-моему, прямо в вестибюле отеля есть дорогой ювелирный магазинчик. И не трать время и силы понапрасну, не пытайся переменить мое мнение о тебе. Все равно не удастся.

– Почему ты уверен, что я останусь здесь, если ты будешь оскорблять меня так, как сейчас?

– В тот день, когда ты уйдешь от меня, милочка, мой банковский счет для тебя закроется. И, думаю, таким образом я смогу держать тебя при себе столько, сколько сочту возможным и необходимым.

– Ты просто чудовищен, Блейк, – сказала она дрожащим от обиды голосом.

Он рассмеялся.

– Детка, что, наши дела идут не совсем так, как ты рассчитывала? А ты вообразила, что сумеешь обвести меня вокруг своего пальчика, если до меня дойдет правда о финансовых неудачах твоего лапочки? Или, быть может, ты надеялась привязать меня к себе своими ласками в постели до такой степени, что я забуду про те хитрости, которыми ты пользовалась, заманивая меня? – Тут он обвел ее фигуру скептическим взглядом и заявил: – Ты красивая куколка, милочка, но у меня были и получше.

Ей было некуда спрятаться от его намеренно жестоких слов. Блейк хотел оскорбить ее. Хотел прогнать ее от себя.

– Мне жаль, Блейк, – прошептала она. – Но я тебя не обманывала, хочешь верь – хочешь не верь.

– Нет, – устало согласился он. – Ты меня не обманывала. Это я сам себя обманул. Извини, а сейчас мне надо работать.

Подвинув к себе сценарий, Блейк принялся читать заложенную страницу. Казалось, он совсем забыл о присутствии Кейт. Его лоб сосредоточенно нахмурился, а губы беззвучно зашевелились, когда он начал повторять слова своей роли, заучивая их.

– Я пойду оденусь, – заявила Кейт. Сказать ей было больше нечего. – На случай, если тебе интересно знать, куда я иду, объясняю, что сейчас я отыщу плавательный бассейн и подремлю там в шезлонге.

– Назад можешь не спешить. Я буду весь день работать, а вечером мы с Джони пойдем вместе обедать. – Блейк не поднял глаз от текста, но, вероятно, услышал, как она тихонько ахнула. – Желаю приятно провести время, – насмешливо добавил он.

– Постараюсь! Можешь не сомневаться!

Обида заставила вспомнить о гордости. Ей вдруг показалось, что Блейк хочет сказать что-то еще. Но миг этот прошел, и Блейк, равнодушно пожав плечами, вернулся к сценарию. Кейт захлопнула дверь люкса с грохотом, разнесшимся по коридору отеля. Но это не облегчило гложущую боль, поселившуюся в ее сердце.

10

Саша не сдержал своего обещания и не прислал Кейт гида, который бы показал ей остров. Правда, за свою жизнь она достаточно много путешествовала и могла бы все устроить себе и сама. Но ею овладела полная депрессия, и она словно впала в летаргический сон, распознав знакомые симптомы одиночества, ведь здесь, на Фиджи, привычные средства лечения были ей недоступны. В Висконсине она направляла всю свою нерастраченную энергию и жажду любви на больных детей. Здесь же ей делать было абсолютно нечего и оставалось только лежать на солнце, глядя на ослепительный синий океан, и думать о Блейке. Целые дни Кейт проводила предоставленной самой себе – она плавала взад-вперед, от стенки до стенки в гостиничном бассейне или неприкаянно бродила по песчаному берегу тропической лагуны. Одна, всегда одна.

Блейк работал по восемнадцать часов в день. Он уходил рано утром, еще до рассвета, а возвращался поздно ночью, с жесткими морщинами на лице, выдававшими его усталость. Иногда Кейт притворялась спящей, едва он входил в спальню, а порой даже и не утруждала себя. Разницы это не составляло никакой. Блейк редко говорил с ней, а если что-то и произносил, это касалось обычно каких-нибудь будничных мелочей, на которые можно было не тратить лишних слов. В люксе было две кровати, иначе Кейт настояла бы на отдельной комнате для себя. Она не смогла бы спать по ночам, в каждый момент ожидая, что их тела случайно коснутся друг друга.

Наступившее воскресенье тоже не отличалось от предшествующих дней. Блейк ушел из номера еще на заре.

– Я вернусь поздно, – заявил он. Так он говорил каждое утро.

– Ты снова работаешь? Но ведь сегодня воскресенье.

– Технический персонал получает тройную оплату за работу в выходные, так что никто не в претензии. А нам с Джони хочется поскорей закончить фильм.

– И вы с ней хорошо проводите время? – не выдержала Кейт. – Уже начались любовные сцены?

Блейк ответил не сразу.

– Чтобы заниматься с Джони любовью, мне не обязательно ждать съемок, – процедил он сквозь зубы и ушел, громко хлопнув дверью.

Кейт уставилась сухими глазами на дверь и захохотала, но тут же крепко сжала губы, услышав в своем смехе нотки приближающейся истерики. Жестом, в котором угадывались раздражение и решимость, она откинула одеяло. Каким бы Блейк ни нашел ее решение, но сегодня она побывает на месте съемок. И если у него с Джони начался любовный роман, ей лучше узнать всю правду.

Ей было неловко расспрашивать персонал гостиницы, где проходят съемки, но портье, к которому она обратилась со своим вопросом, был приветлив и полон желания ей помочь; он нашел таксиста, доставившего ее по тряской дороге на съемочную площадку. И вскоре Кейт оказалась на берегу поразительно красивого залива, в тени пальм. Приземистая белая вилла выглядывала из-за плотной стены тропической растительности.

Охранник остановил такси на повороте дороги, ведущей к берегу.

– Я миссис Харрингтон, – заявила Кейт, роясь в сумочке, чтобы заплатить шоферу.

Охранник ответил ей широкой ухмылкой, пропуская сквозь заграждение.

Она, стараясь быть как можно более незаметней, пробралась к углу виллы, откуда открывался хороший обзор всей съемочной площадки. Саша, стоя в стороне, оживленно беседовал о чем-то с Б лейком, а Джони и еще какой-то актер двигались по площадке, что-то изображая, в сопровождении кинокамер, осветителей и звукооператоров. Затем Блейк начал расхаживать взад и вперед между кустами и серединой пляжа. Камеры, казалось, с трудом поспевали за ним.

В конце концов Саша и операторы, по-видимому, были удовлетворены репетицией. Блейк скрылся за стволами пальм, а неизвестный Кейт актер обнял Джони за талию. Как только Саша уселся на парусиновый стул, наступила полная тишина.

Саша поднял руку, и съемка после возгласа: «Мотор!» – началась. Джони боролась яростно и ожесточенно. Державший ее мужчина пытался усадить ее в лодку, а она отбивалась изо всех сил. Наконец, ей удалось вырваться из его рук после того, как она яростно ударила его ногой в пах. Удар показался Кейт таким правдоподобным, что она невольно вздрогнула и поморщилась.

Джони побежала по песчаному берегу, так пронзительно крича от ужаса, что у Кейт вспотели ладони. Мужчина тяжело бежал по песку следом за ней, и Джони наконец выкрикнула мужское имя, отчаянно взывая о помощи. Блейк выскочил из своего укрытия и помчался через полоску пляжа по линии, предварительно намеченной оператором.

Хотя Кейт не читала сценарий, эпизод, который снимали сейчас, легко можно было понять. Блейк остановился, изображая охватившую его мучительную нерешительность. Внимательно глядя ему в лицо, Кейт смогла определить точный момент, когда он решил вскинуть ружье и выстрелить в преследователя Джони. Сила выстрела подбросила того в воздух, из его живота хлынула кровь, стала впитываться в белоснежный песок. В течение нескольких жутких секунд Кейт и вправду казалось, что она стала свидетельницей несчастного случая.

– О'кей. Снято! – Саша поднялся со стула, и молодой актер тут же вскочил на ноги, стряхивая песок с джинсов и держа испачканную кровью рубашку подальше от тела. – Проблемы были? – крикнул Саша, обращаясь ко всей съемочной группе в целом.

Судя по ответам, вразнобой прозвучавшим от операторов, звукооператоров, гримеров и ассистентов, проблем ни у кого не возникло.

– Мне удалось не запачкать джинсы, – с довольным видом сказал актер. – Спасибо ассистенту по трюковым съемкам. Пластиковый мешочек сработал безотказно. Вот только рубашку придется сменить.

– Пятнадцать минут гримерам и костюмерам, чтобы привести его в порядок, – крикнул Саша. – Снимаем еще один дубль.

Кейт, краешком глаза заглянув на «кухню» киношников, тут же стала пленницей этого волшебного иллюзорного мира. Она так увлеклась происходящим на площадке, что даже забыла о своем решении держаться в укрытии, не обнаруживая себя, и стала искать более удобное для наблюдений место. И вздрогнула, когда приятный голос произнес за ее спиной:

– Привет, я Питер Дрейк. А вы, должно быть, та самая загадочная миссис Блейк Харрингтон? Или среди женщин, недавно приехавших на Фиджи, нашлась еще одна, которая выглядит со спины так же соблазнительно?

Кейт повернулась и с улыбкой протянула руку.

– Я Кейт Харрингтон, но только не уверена, что меня можно назвать загадочной. Я вся на виду, заметьте, что я даже не ношу темных очков.

Приятно улыбаясь, Питер Дрейк пожал ей руку.

– Разрешите не согласиться, миссис Харрингтон. Вы необыкновенно загадочная женщина. И удивительно красивая. Все мужчины из съемочной группы умирают от желания взглянуть на вас хоть одним глазком. Мы всегда знали, что женщина, способная задержать на себе блуждающий взор Блейка, должна обладать особенными качествами, но даже мы не подозревали, насколько особенными они окажутся в действительности.

– Очень сложный монолог, мистер Дрейк, и произнесли вы его блестяще. Должно быть, вы актер.

Кейт увидела, как вытянулось его лицо, и поняла, что попала впросак.

– Извините, – поспешно добавила она. – В Америке, вероятно, отыщется лишь дюжина женщин, которые вас не узнают, и я одна из них. За последние несколько лет я не видела практически ни одного фильма.