И вдруг она сдалась, изогнувшись словно в агонии, не в состоянии остановить себя, стремясь навстречу его толчкам. Она услышала тихий стон, но не узнала собственного голоса. Внезапно она почувствовала, как содрогается его тело. Все кончилось, а она лежала опустошенная, с неугасимым огнем внутри, сгорая от стыда.

Когда он встал с постели и осторожно прикрыл простыней ее обнаженное тело. Касс открыла, наконец, глаза.

Стив небрежно застегивал халат и на его лице была усмешка.

— Надеюсь, супружеские обязанности выполнены мною компетентно? Как ты и хотела, Кэсс, тебе ничего не пришлось делать. — С этими словами он ушел к себе в спальню.

Никогда в жизни Кэсс не чувствовала себя такой несчастной. Ненавистные, унизительные воспоминания не давали ей покоя, и она поднялась до рассвета, решив зайти к доктору Джону Элснеру. Окружной врач был защитником бедных, и она, материально поддерживая маленькую больницу, стала его другом. Но то, что она собиралась с ним обсудить, выходило за рамки даже самой близкой дружбы.

«Он — доктор, а мне нужна информация медицинского характера», — уговаривала себя Касс. Увидев в зеркале темные круги под глазами и свое изможденное лицо, она поняла, что все будет не так просто, как ей бы хотелось.

Пока она ждала, когда доктор закончит утренний обход, и мысленно повторяла заготовленную речь, решимость ее быстро улетучивалась. Но вот, наконец, появился маленький, худой человек с седеющими волосами и радостной улыбкой.

— Какой сюрприз, Кассандра, — произнес он с легким немецким акцентом. — Вы ждете меня в такую рань, уж не больны ли вы?

Кэсс улыбнулась в ответ. Джон Элснер был единственным человеком в Колорадо, который мог называть ее Кассандрой, не вызывая у нее раздражения.

— Я не больна, Джон. То есть… не совсем… Вы знаете, я вчера вышла замуж… — Она взглянула на его удивленное лицо.

— Поздравления принимаются? — кротко спросил он.

Кэсс вздохнула, — Вам известны условия завещания моего отца? — Вопрос был риторическим, поскольку два года назад во всех газетах обсуждались сведения, полученные от адвоката Смита.

— Поэтому я и спрашиваю. Ведь вы вышли замуж не по любви, а ради дела?

Она кивнула, успокоенная его тактом и пониманием.

— Я проиграла судебное сражение, Джон. Теперь брак со Стивом Лорингом и ребенок от него — единственный способ удержать Клейтон Фрейтинг.

— Где же вы познакомились с этим Стивом Лорингом? Он не из Денвера? — У нее, очевидно, большие проблемы, чем он мог предположить.

— Нет, нет… он с Востока. О, Джон, это деловое соглашение, и я должна забеременеть… осталось несколько месяцев! — Лицо ее пылало, она встала и принялась ходить по комнате.

Джон Элснер тоже чувствовал себя крайне неловко. Приняв профсссиональнейшее выражение лица, он посмотрел на обезумевшую молодую женщину. Она всегда была бунтаркой, пренебрегающей условностами, но доктора нравились доброта ее сердца, щедрость и великодушие к менее удачливым. Когда Руфус Клейтон называл его «никудышным евреем, нянчившимся с ленивым отребьем», дочь Клейтона приводила в его кабинет раненых погонщиков и предлагала за их лечение деньги из собственного кармана. Когда у Руфуса случился удар и дело перешло к ней, она стала покровительницей больницы Элснера. Теперь ей самой нужна его помощь.

— Этот новый муж, — осторожно начал он, — вы боитесь, что он не сможет дать вам детей? Кэсс ответила горьким рыданием.

— Не совсем так! Он… может выполнять свои обязанности очень компетентно! Слишком компетентно. — Она вздохнула и сделала над собой усилие, чтобы закончить. — Как я уже сказала, это деловое соглашение. Мы не любим друг друга, фактически мы друг друга ненавидим. Я хочу знать некоторые медицинские факты… о рождении детей.

Он не могла смотреть ему в лицо, поэтому повернулась к книжным полкам и протянула руку к томам в кожаных переплетах.

— Я хочу по возможности меньше иметь с ним дело, но забеременеть как можно быстрее и покончить с фиктивным браком. Вы мне поможете?

Он смущенно кашлянул.

— Ну, есть промежутки времени в месячном цикле, когда женщина более восприимчива, чем в остальные дни. Кассандра, он… Бывают некоторые беспокойства… у разных женщин по-разному… Но после первой ночи их больше не будет.

Касс вспомнила голос Стива, когда он объяснял, как нужно готовиться, чтобы ей не было больно. Ее лицо вспыхнуло, а все внутри сжалось от унижения. Она ни за что бы не призналась, какое страстное желание вызывают в ней прикосновения мужа!

— Меня не беспокоит дискомфорт, Джон. Было не так уж плохо. Просто… я хочу покончить с этим. — Она замолчала, а потом умоляюще посмотрела на него.

— Вы образованная и начитанная молодая женщина, Кассандра. Это я знаю. Но я дам вам некоторые медицинские книги, которые вы не читали раньше. Может, вы найдете их… поучительными, а?

Отбирая для нее тонкие брошюрки, он вспоминал ее напряженное лицо, ее мучительные ответы. За грубой деловой внешностью скрывалась сердечная и сострадающая другим женщина. Неужели она, как большинство женщин, стыдилась, когда испытывала наслаждение при половом акте, и боялась показать это своему мужу? Чем больше он думал о гордой, одинокой женщине, тем вероятней казалась ему эта мысль. Если бы он нашел сейчас тот новый учебник и несколько редких старых книг…

Касс захлопнула книгу, бросила ее на стол, но потом посмотрела, не повредила ли переплет. Без сомнения, это была ценная и очень дорогая вещь. Однако, проведя весь день в кабинете за чтением, она пришла в такую ярость, что захотела уничтожить что-нибудь, нет, кого-нибудь! Стива Террела Лоринга!

Он нарочно сделал это, унизил, довел до лихорадочного желания, не дав того наслаждения, какое получил сам. Конечно, книги недостаточно объясняли, что такое оргазм, но все же она поняла, что страдания прошлой ночью ей причинили умышленно. И он может делать это каждый раз, когда ложится с ней в постель! Будь он проклят!

— Он хочет отомстить за то, что его заставили жениться на мне. Она отталкивала от себя воспоминания о своих жестких словах, о своих попытках остановить его ласки в самый пик страсти, помня только свое разочарование и унижение, которые она испытала, когда он оставил ее.

— Отправляйся к дьяволу, Руфус Клейтон, если ты уже не жаришься! Это все из-за тебя.

Она взяла книгу по мужской физиологии. Список Джона оказался основательным. Она должна найти способ выполнить условия завещания и покарать мужа. Ей принесли поднос с обедом. Она поела, не прерывая чтения и приказав Вере обслужить мистера Лоринга в столовой. К вечеру у нее в голове начал формироваться план.


Стив сел за стол, мрачно разглядывая толстый бифштекс на тарелке. Небрежно потыкав в него, он съел небольшой кусок и даже не почувствовал вкуса прекрасной жирной говядины. Боже, ей так тошно видеть его, что она даже не села с ним за один стол, и он не мог порицать ее. Отхлебнув красного вина, он продолжал самобичевание; «Каким же ублюдком я стал».

Его заставили жениться под угрозой виселицы, но потом он обнаружил, что привязался к своей невесте, и, значит, еще не растерял своих хороших качеств в бессмысленной жестокости войны, хотя она изменила его, превратила в человека, главным для которого стала кровная месть. Неужели ему так понравилось убивать, что он превратил трагедию Хендерсона в оправдание собственной тайной войны? А теперь даже начал войну против женщины — собственной жены.

Он вспомнил Касс, скорчившуюся на кровати от стыда и боли, когда он грубо накрыл ее простыней. Он никогда не мог представить себе, что способен так унизить женщину.

Стив пытался оправдать себя. Она — деспотичная, бессердечная женщина, которая шантажом заставила его жениться, а потом отвергла его попытки быть с ней нежным. Но ведь она была и напуганной невинной девушкой, имевшей много причин бояться того, что он мог сделать с ней.

Он с отвращением отодвинул тарелку и встал. Вино и бренди совсем затуманили ему голову. Уверенный, что она не захочет повторения прошлой ночи, он решил сразу лечь спать. Завтра он попытается поговорить с ней, они не должны жить так, как начали.

Кэсс услышала на лестнице его нетвердые шаги и сразу заперла дверь, соединяющую их комнаты, хотя поняла, что он слишком пьян, чтобы беспокоить ее этой ночью. Она вздохнула с облегчением.

Вечером заходил Крис Альдерс с неприятными новостями. В Шайенне генерал Пальмер обсуждал с Юньен Пасифик Рейлроуд строительство последних участков пути Канзас — Тихий океан, который, как ожидалось, дойдет до Денвера через несколько недель. Беннет Эймз тоже отправился в Шайенн, чтобы встретиться с генералом и предложить ему обеспечение бригад.

Кэсс знала, насколько выгоден такой контракт — это тысячи тонн продуктов, оборудования и взрывчатки, не говоря уже о прибыли от доставки виски для салунов, которые появились вдоль железной дороги по всему Западу. Если слухи о поддержке Пальмера англичанами верны, то он собирался построить узкоколейку до Скалистых Гор и к югу до Мексики. Она поклялась получить этот контракт и убрать Беннета Эймза со своей дороги раз и навсегда.

Конечно, придется отложить общение со Стивом Лорингом до ее возвращения. Она написала записку Кайлу и поручила одному из слуг доставить ему в отель.


— Итак, я должен оставаться в Денвере и вести себя как следует, пока моя жена промышляет в Шайенне, — констатировал Стив.

Техасец усмехнулся.

— Мне кажется, это безопаснее, чем объезжать мулов на ранчо.

— Теперь, когда я официально женат на вашей хозяйке, — проворчал Стив, не обращая внимания на колкость Кайла, — сколько мне придется бездельничать, Ханникат?

— У нас есть объявления по розыску с твоим портретом, но мне, конечно, не хотелось бы отдавать их начальнику окружной полиции.

— Я не сбегу. Кайл, буду благоразумным. Но мне нужна работа, что-нибудь, чтобы занять время. Ты говорил, у Кэсс есть большая контора в городе. Кто занимается бумажной работой, пока она ездит с погонщиками или охотится за контрактами?

— Клерк по имени Саттлер. — Кайл почесал затылок. — Ты образованный парень и все такое, может, ты и смог бы заняться этим, я не знаю.

Войдя в контору, Стив увидел за большим столом лысого мужчину. На ручке кресла стоял стакан теплого пива, а голова сидящего склонилась набок под причудливым углом. Если бы не громкий храп, Стив принял бы его за труп со сломанной шеей.

— Вы Саттлер?

— А вы кто такой? — зло спросил мужчина, протирая глаза.

— Я ваш новый хозяин.

— Я работаю на Клейтон Фрейтинг, — ответил Саттлер, презрительно оглядывая Стива с головы до ног.

— Вчера компания Клейтон Фрейтинг стала Лоринг Фрейтинг. Позвольте представиться: Стив Лоринг, муж Кэсс.

Лысый быстро встал и мельком взглянул на Кайла Ханниката, небрежно прислонившегося к входной двери.

— Он правильно говорит. Генри.

— Э, чем могу быть полезен, мистер Лоринг? — Саттлер опустился в кресло и начал складывать бумаги в кучки.

— Возьмите веник и подметите контору, пока я просмотрю почту. Позже у меня, может, будет для вас несколько поручений.

В этот день Стив многое узнал. Он разобрал почту и был изумлен объемом и разнообразием товаров, которыми занималась фирма. Одно письмо начиналось так: «Сэр, я посылаю вам орган. Это для моей „жены Клорннды, которая очень любит музыку. Она приедет в Денвер на Рождество и заберет его. Благодарим вас. Дж.Уоттс.“ На письме стоял адрес далекого рудника в горах.

— Нужно посмотреть, прибудет ли орган, а потом дождаться счастливой парочки, — пробормотал Стив, кладя письмо в папку «Передача имущества».

Касс содержала конторские книги в порядке, следила, чтобы платежные ведомости и счета были оплачены, но переписка велась из рук вон плохо. Кажется, в последние два года хозяйка проводила все больше времени в поездках и меньше уделяла внимания бумажной работе.

А Генри Саттлер был никудышным служащим. Стив решил уволить его и попросил Кайла приглядеть подходящего молодого человека. Пока Генри предпринимал жалкую попытку навести в конторе порядок, Стив с Кайлом прошлись до телеграфа. Сказав, что ему нужно послать телеграмму по поводу фрахтовочного заказа, Стив телеграфировал Уиллу Пальмеру о своем местонахождении и некоторых других фактах, относящихся к делу.

— Есть время зайти в магазин Клайна? — спросил он дожидавшегося на улице Ханниката. Тот угрюмо кивнул.

— Идти с тобой не слишком весело. Ты делаешь шаг, а мне нужно скакать три раза.

— Ты мог бы мне поверить. Вы с моей женой доходчиво объяснили мне, что со мной случится, если я сбегу от своих супружеских обязанностей.

— Считаю, твоя мама вырастила неглупого сына. Ты останешься в Денвере и будешь держаться подальше от неприятностей, пока не вернется Кэсс.

— Не беспокойся, — ответил ему вслед Стив. — Я буду остерегаться мулов! По крайней мере, пока не вернется моя жена.