Краска залила мое лицо, и я тут же отстранилась от Хоупа как можно дальше.

Что вообще на меня нашло?

А на него?!


Глава 12

/Энтони Хоуп/

Мне срочно требовался холодный душ.

Мало того, что влез на быка, так еще и от поцелуя удержаться не смог. И я бы хотел попенять на стечение обстоятельств и судьбу, если бы не понимал, что непременно повторил бы все снова, будь у меня такая возможность.

Лора, толкнувшая в спину Элли, все еще сидела на своем месте, когда мы прошли в здание бара. Я бросил на нее взгляд, полный презрения и, надеюсь, она правильно меня поняла. Потому что ее поведение выходило за всякие рамки. Видит Бог, мне не хотелось участвовать в булл райдинге, но, по вине одной идиотки, Элеонору вытащили на сцену и, в качестве приза, предложили победителям ее поцелуй. А ведь это я пригласил девушку на отдых, и ответственность, выходит, лежала на мне.

Благородство всегда толкало меня на глупости. Вот и теперь...

Чертов бык едва не выбил дух из тела. Давненько не приходилось заниматься подобным, и в крови до сих пор кипел адреналин. Он же, как я думаю, толкнул меня забирать положенный приз. А ведь хотел отказаться... Но, стоило увидеть смущенную Элли, глаза которой все еще горели от страха, как здравый смысл позорно самоликвидировался.

Она пахла одуряюще. Я целовал и не мог оторваться от нежных губ, при этом нагло обхватив и чуть сжав руками упругую попку… Если бы не Зак, клянусь, не вспомнил бы, где нахожусь.

Но, мгновения страсти быстро сменились неловкостью. Теперь мы шли по залу на расстоянии в несколько шагов – Элли изо всех сил отставала, отводила глаза и хмурилась. Мне это совершенно не нравилось, о чем я и сказал, стоило нам выйти на парковку.

– Слушай, прости за мое поведение, – я остановился у пикапа и, придерживая для Элли дверь, старался наладить отношения, вернув их в прежнее русло. – После булл райдинга эмоции на пределе, а тут девушка и приз в качестве поцелуя. Минутная слабость, не смог отказаться. Но я все еще помню, что ты – няня Хлои, и обещаю руки не распускать.

В доказательство поднял ладони кверху и чуть покрутил ими рядом с ее лицом.

– Хорошо, что ты сам заговорил об этом. – Она едва заметно улыбнулась. – Терпеть не могу эти недоговоренности. А поцелуй – знаешь, было и прошло, забыли.

– Отлично, – чересчур радостно согласился я.

– Здорово, – кивнула она, сцепив пальцы рук в замок. – Тогда поехали домой?

– Да, конечно, – я отступил, и Элли прошла мимо, усаживаясь в авто.

Пока обходил пикап, думал о том, что она все еще напряжена. И не понимал, почему? Я ведь обещал больше подобного не делать, да и извинился. В конце концов, решив, что время само все расставит по местам, сел и поехал через Уичито домой.

Город радовал красками, манил огнями, а мы проносились мимо, стремясь оказаться вдали от всего этого, уединиться по своим комнатам и обдумать случившееся. И меня не устраивал такой расклад. Потому, что как истинная женщина, Элли могла сильно накрутить себя за ночь, а утром просто уехать, придумав невесть что.

– Слушай, раз уж мы здесь, – заговорил я, сворачивая к пиццерии, работающей круглосуточно, – идем перекусим. Я толком не поел ничего.

– Да, я бы не отказалась, – оживилась Элли. – Отличная мысль.

Следующие полчаса мы провели прекрасно, поедая пиццу и мастерски сглаживая случившееся недоразумение беседой ни о чем. К нам обоим возвращалось настроение и желание плодотворно сотрудничать, без всякого намека на личные связи. По крайней мере, покидая заведение, Элли не убегала и не прятала взгляд, что само по себе казалось мне маленькой победой.

Оставшуюся часть дороги мы слушали радио, периодически обмениваясь ничего не значащими репликами, а у дома распрощались до утра. Я отправился перед сном проверить животных и просто подышать свежим воздухом. В одиночестве. Чтобы, впервые за долгое время, осознать: мне и правда надоело быть одному. Спокойствие и постоянство — это, конечно, хорошо, но Диего прав, постоянно повторяя одно и то же — нельзя жить одной фермой.

И тут, словно мироздание услышало меня, и решило помочь... по-своему. Из-за спины раздался тихий, до боли знакомый голос:

– Прогуливаешься, братишка?

Я поворачивался очень медленно. И взгляд от земли отрывал нехотя.

Она стояла напротив, закутавшись в плед Хлои. Смотрела на меня своими наглыми глазами и улыбалась, словно не понимала, что я в шаге от того, чтобы спустить с цепи пса по имени гнев.

– Ну-ну, Тони, – Мария чуть качнула головой, бросила быстрый взгляд в сторону дома и снова повернулась. – У нас зрители. Не будем их разочаровывать. И тогда все останутся при своем. Правда?

Я посмотрел на веранду. Могучую фигуру Ральфа заметил сразу, он махал нам рукой и что-то говорил стоящей рядом Элли.

– Какого черта вы здесь? – спросил, сжимая кулаки.

– Милый, это и мой дом тоже, – Мария помахала рукой в ответ и даже послала воздушный поцелуй бойфренду. – И потом, Ральф очень хотел увидеть место, откуда я родом. Он у меня приверженец семейных ценностей.

– Ты играешь с огнем. – Я сделал шаг вперед, замер рядом с сестрой, тяжело дыша и силясь подавить гнев. – Убирайтесь отсюда.

– Успокойся, идиот, – прошипела Мария, уперев ладонь мне в грудь. – Ты думаешь, мне все это нравится? Думаешь, я мечтала приехать сюда, к этим вонючим коровникам? В пыль и грязь? Дождись утра, и мы уедем, а ты будешь и дальше пасти скотину и окучивать Мэри Поппинс. А если нет…

– У вас все хорошо? – Ральф спешил к нам на всех парах. – Привет, Энтони!

Я набрал в легкие побольше воздуха, отступил и выдохнул. В венах горел огонь, жег изнутри. Хотелось кричать, крушить… выкинуть их с моей фермы. Но, пока Ральф протягивал могучую ладонь для пожатия, Мария стояла чуть позади и наглаживала свой пока еще плоский живот. Она ждала второго ребенка. И напоминала об этом мне. Эта паскуда откажется и от него, а я не смогу забрать всех, кого она решит бросить.

Черт! Черт!

– Привет, Ральф, – улыбка вышла вымученной, но на большее я был просто не способен. – Как добрались? Такой… сюрприз.

– Приятный, я надеюсь? – уточнил он, обнимая Марию за плечи.

– Очень неожиданный, – вместо меня сказала Элеонора.

Она тоже подошла к нашей развеселой компании и посмотрела на меня взглядом, полным понимания и сочувствия.

– Представляешь, Тони, у Хлои полкомнаты завалено новыми игрушками. Самыми разными… Диего едва уложил малышку, она, по его словам, пребывала в полном восторге.

– Девочка – прелесть! – заметил Ральф, тут же положив лапу на живот невесты. – Скоро и мы обзаведемся таким же чудом.

– Да, но жить будем не здесь, – вклинилась в разговор Мария. Пристально глядя на меня, она сообщила: – Мне нравится в Сан-Франциско. И я уверена, что ребенку там тоже будет хорошо, тем более, что у Ральфа там бизнес и дом…

– Да, так и есть. Здесь будет небольшая дочерняя компания, но вряд ли вам это интересно.

– Холодает, – обнимая себя за плечи, тихо проговорила Элли. – Может, вернемся в дом? Там Диего чай заварил… с мятой.

Последнее было сказано для меня. Ну-ну, старик, значит, готовится к моему приходу? И даже не позвонил, не сказал, что Мария прибыла… Хотя, он и сам, наверняка, растерялся. Хоть я и рассказывал Диего о встрече в детском магазине, никто из нас не думал, что голубки прибудут на ферму. И потом, Мария действительно владела частью дома родителей, а, значит, могла приезжать, когда ей вздумается.

В кухне непривычно пахло травами. Диего, при виде меня, вскочил со стула, едва его не перевернув, и пошел на встречу, разводя руки в стороны.

– Вот так вот, Тони, – говорил он, – гости у нас, видишь?

– Вижу, – хмуро ответил я. – Как Хлоя?

– Спит, как ангел, – улыбнулся Диего. – Вымоталась, наигралась с…

Старик осекся, посмотрел на Марию и, поджав губы, отошел к плите, совершая там странные ненужные манипуляции. Он нервничал, но очень старался держать себя в руках.

В наступившей следом тишине голос Ральфа показался громом среди ясного неба:

– Она безумно похожа на Марию. Девочка.

Мы с сестрой переглянулись, сцепились взглядами. Ее был полон холодной решимости сохранить все в тайне, любой ценой. А мой… я ее презирал.

– Конечно, похожа, – вдруг сказала Элеонора, громко отгрызая кусок яблока. – Это вполне естественно. Лишь бы только выросла человеком.

Диего уронил крышку от кастрюли. Та с грохотом упала на плитку и какое-то время еще звенела, касаясь пола то одним краем, то другим, пока Ральф не поднял ее и не передал в дрогнувшие руки мексиканца.

– А почему она не должна стать человеком? – не понял бойфренд моей сестры.

– Так мало ли, какие гены окажутся доминантными, – Элли не смотрела на бледно-зеленую Марию, она упорно грызла чертово яблоко. – Мать-то ее бросила.

– Это да, – с чувством согласился Ральф. – Что б та гадина счастья не знала.

Элеонора подавилась и громко закашлялась, Диего бросился стучать ей по спине, а я, поняв, что дело пахнет жареным, все-таки решил вмешаться:

– Давайте не будем о матери Хлои. Она для нас в прошлом, тем более, что уже согласилась подписать отказ на ребенка, – я выразительно посмотрел на сестру.

– Вот и славно, – отозвалась та слабым голосом. – Можно мне чай? В горле пересохло.

Диего закивал и предложил пройти всем к столу, а я, подкравшись к ничего не понимающей Элеоноре, попросил шепотом, едва касаясь ее уха:

– Ни слова больше на эту тему. Ральф не знает, кто является матерью Хлои.

– Но…

– Никаких но, все вопросы потом.

Элли кивнула, покосилась на гостей и, сославшись на сильную усталость, ушла к себе. Диего проводил ее завистливым взглядом и я, пожалев старика, отпустил его тоже.

– Посидим втроем, по-семейному, – сказал, глядя на Марию в упор. – Расскажите о своих планах на будущее? Все-таки, сестра у меня одна и я очень волнуюсь за их с малышом будущее.

Ральф рассказывал с удовольствием. У него были отличные планы на их жизнь. Думаю, если бы родители дожили до этого дня, то были бы очень счастливы за дочь и ее выбор. Только они умерли. А я не мог радоваться, зная, что натворила Мария до этого.

За разговорами мы просидели час, может больше, после чего разошлись. Мария, явно, уставшая, находилась рядом с Ральфом до последнего, контролируя каждое мое слово и соглашаясь с ним буквально во всем, кроме одного: желания остаться жить здесь. Ее бойфренду нравился Канзас и он планировал выкупить ранчо, взятое в аренду.

– У тебя ведь здесь семья, – недоумевал Ральф. – Разве ты не хочешь приезжать иногда и поддерживать связь с братом? К тому же, наш ребенок будет немногим младше Хлои, они смогут найти общий язык.

– Все это так, но разве ты не видишь, какой здесь климат? – противилась Мария. – Засухи, сменяемые ураганами. Нет, это не мое. Я этого наелась с детства по самое горло. Хватит… А вот в Сан-Франциско…

Они спорили, но я видел, что Ральф поддавался. И радовался этому. Потому что знать, что Мария и их чадо живут где-то поблизости, игнорируя Хлою, было невыносимо. Однажды я бы непременно взорвался.

Пусть лучше уедут как можно дальше – так всем будет спокойнее. И Мария понимала это.

Уже приняв душ, я пошел к себе и вдруг подумал об Элли. Как она отнеслась к моей просьбе молчать? Восприняла меня предателем? Наверняка. Отчего-то это меня задевало, хотелось поговорить с ней, объясниться, оправдаться, что ли… Глупость какая. С чего бы такие мысли вообще пришли в мою голову? Все дело, конечно в усталости.

Так я думал, засыпая.

И с этой же мыслью проснулся.


Глава 13

/Элеонора Ридли/

Появление сестрицы Тони встряхнуло нашу маленькую сонную ферму. На следующий день все ходили хмурые и мрачные, лишь Хлоя радовалась новым игрушкам. Девочка вообще осталась в восторге: как от гостей, так и от их подарков.

Что касается остальных – тут сложнее. Тони вновь стал нелюдимым, появлялся в доме только поздно вечером, играл с племянницей и падал спать, чтобы вновь с восходом солнца уйти в поля.

Вспоминая злополучный вечер, я сначала не понимала, почему он скрыл от Ральфа факт о том, что его непогрешимая невеста и есть блудная мамашка Хлои. Но, поразмыслив, и вспомнив детали разговора, поняла, что Энтони собирается оформить опеку над малышкой, а если он разрушит брак Марии, то она может повести себя непредсказуемо.

А кому нужны неприятные неожиданности? Бог ей судья.

Дни летели стремительно. Все мое время занимала Хло, но уже через недельку я освоилась настолько, что вызвалась помогать Диего с готовкой. Все же старику было сложно заниматься этим в одиночку.