Шелли Брэдли - Установить свои правила

Он поежился в кресле.

- Что еще ты можешь сказать о Регине?

Кроме бизнеса, графиков, оборудования и счетов-фактур?

- Она знает о моей проблеме с ЦРУ. - Рейф сосредоточился на этом. Конечно, он старался быть с ней честным… и сказал ей то, чего не говорил многим. - Она знает, что я люблю черный кофе Старбакс. Она испекла мне торт ко дню рождения несколько лет назад.

На лице Керри появилось выражение… жалости. Девушка думала, что его жизнь была пуста - это было написано на ее лице. Но это не так. У него была работа, баскетбол, случайные встречи и его компьютеры.

- Ты не должна смотреть на меня так. Мне нравится моя жизнь. Все просто.

В его жизни не было никого ОСОБЕННОГО. Рейф понимал, что именно наличие подруги и интересует Керри. Но правда потрясла как его, так и ее. Эта пустота никогда не беспокоила его раньше. Так почему сейчас?

- Я не хотела на тебя так смотреть. Извини, – на ее губах появилась фальшивая улыбка, которая неплохо бы смотрелась в рекламе продукции ДюПонт.

Значит, она ему не поверила. Хорошо. В конце концов, мнение других его мало волновало. Нахмурившись, Рейф вышел из-за стола. Он пошел в спальню, прошел мимо смятой постели и посмотрел в окно на тихо накатывающие волны океана. Доусона никогда не беспокоила собственная жизнь, потому что он никогда не стремился к тому, чтобы кто-то занял особое место в его жизни и его сердце. Держать людей на расстоянии было проще, безопаснее. В итоге все равно результат - разочарование. Гребаная мелодрама. Или люди просто расстаются, оставляя след в сердце друг друга.

Так почему его жизнь начала беспокоить Рейфа именно сейчас?

Керри вошла в спальню, на ее лице застыл немой вопрос. Он молча встретился с ней взглядом, когда она прошла через комнату и обняла его. Больше ничего: ни поцелуя, ни прелюдии к сексу. Просто обняла его, ласково перебирая своими пальцами его волосы, дыша с ним в унисон и делясь с ним своим теплом и нежностью. Он хотел вырваться из ее объятий. Ему никто не нужен. Но противостоять ее очарованию было также трудно, как программисту отказаться от возможности отладить новую платформу Windows. В конце концов, он закрыл глаза и обнял ее в ответ. Он почувствовал, что броня внутри него тает. Доусон хотел сказать себе, что не цеплялся за нее, но это была ложь. Как так получилось, что маленькая блондинка всего за один день смогла проникнуть ему в душу и извлечь наружу его уродливое прошлое?

Сейчас Рейф знал, почему одиночество никогда его не беспокоило, - он не хотел быть уязвимым. Ему это просто не нравилось. Но он никогда не встречал такого человека, как Керри. Перед ней невозможно было устоять. Девушка наверняка оставит дыру в его сердце после их расставания. Но впервые в жизни он подумал, что воспоминание о ее тепле и нежности этого стоит.

Керри наблюдала, как Рейф распахнул двойные французские двери и вышел на пляж. Ступая босыми ногами по песку, он пошел вдоль береговой линии, глядя на воду.

Он не пригласил ее с собой, но она и не ждала этого от него. Марк всегда, когда сталкивался с тяжелыми ситуациями, часто не спешил со временем, чтобы «подумать на светлую голову», как он любил говорить. Все признаки этого были налицо. Ей хотелось пнуть себя. И что это на нее нашло, когда решила она задавать ему вопросы о личной жизни? Н-да, видно, ему проще вырвать зуб без обезболивающего укола. Если бы она смогла заглушить эмоциональный всплеск в душе и заткнуться, он был бы здесь, они бы снова смеялись или занимались сексом. . . или то и другое.

Но нет. Ее умение вести беседу было сравнимо разве что с попытками флирта у человека, страдающего заиканием.

Совершенно понятно, что Рафаэль Доусон был одиноким мужчиной. Мужчиной, у которого не было близких друзей. Конечно, у него были деньги, но это не меняло того факта, что его отец вел себя как мудак, его помощница была не более чем сотрудницей, а его товарищи были всего лишь знакомыми. Рейф скоро вернется в Нью-Йорк. Без нее. Но она очень хотела, чтобы он запомнил то время, которое они провели вместе.

Коробка бисквитов, немного красного пищевого красителя и дюжина презервативов. Керри отступила назад, чтобы с улыбкой рассмотреть дело своих рук.

- Сюрприз! - закричала Керри, когда сорок пять минут спустя Рейф вошел тем же путем обратно в комнату.

Пораженный, он перевел взгляд с ямочек на ее щеках на темную спальню за спиной девушки. Он увидел полосу черного крепа, натянутую вдоль дальнего окна, едва видимую в тускло освещенной комнате.

Черные ткани? Она что, приготовилась к похоронам? Однако если она прокричала ему «сюрприз», значит, он был почетным гостем.

- Что это? - спросил он.

Керри хлопнула ладонью по лбу. Она бросилась к французской двери за его спиной, захлопнула ее и раздвинула шторы. Солнечный свет залил спальню, наполняя комнату золотистым сиянием.

Черная тряпка на самом деле оказалась фиолетовой. Так что это были не похороны. Что ж, хорошая новость. Но его привели в недоумение воздушные шары странной овальной формы, лежащие на полу. Какого хрена происходит?

- Это небольшая вечеринка по случаю твоего дня рождения, или, по крайней мере, то, что я успела приготовить менее чем за час. Если твои друзья не собираются устроить тебе вечеринку… то я сама это сделаю. Счастливого тридцатого дня рождения.

Когда она схватила его за руку и сжала ее, у него от изумления отвисла челюсть. Керри организовала ему день рождения? Как гром среди ясного неба. Для него?

У него в груди зародилось какое-то теплое чувство.

- У меня было не так уж много времени, - оправдывалась она. - Я нашла только одно полотно ткани и решила его использовать. Воздушные шары…

Посмотрев вниз, Рейф стал внимательно рассматривать надувной декор.

- Презервативы?

Она усмехнулась.

- Я нашла коробку разноцветных и подумала: "Чем черт не шутит!". Хотя, я почти выкачала весь воздух из легких, пока их надувала.

Ее смех был таким заразительным, что он с трудом подавил улыбку и сухо сказал:

- Ты понимаешь, что это пустая трата очень качественных презервативов?

- Это твой день рождения. Есть много других презервативов для тех случаев, - проворчала она. - Теперь твой торт… Пришлось немного сымпровизировать.

Она показала на маленький столик у кровати. На тарелке лежало небольшое прямоугольное пирожное, покрытое взбитыми сливками. Сверху была красная надпись «С Днем Рождения, Рейф». Хотя его имя было немного меньше, чем остальные слова, он был очень доволен.

Это был самый странный торт из всех, который он когда-либо видел. Несмотря на это, его охватила радость и какие-то еще непонятные ему чувства. Когда в последний раз ему устраивали вечеринку по случаю дня рождения? Рейф нахмурился, вспоминая. И понял, что это было так давно, что последнюю вечеринку для него устроила мама. Они в мае отпраздновали его одиннадцатый день рождения, а в октябре этого же года она погибла.

- Десять бисквитов-твинки, покрытых взбитыми сливками, - Керри закусила губу, явно нервничая. – Я-я также нашла немного пищевого красителя и сделала надпись. Я старалась. Ты, наверное, не можешь ее прочитать, - ее плечи поникли. – Тебе не нравится. Может, это была плохая идея.

Его взгляд остановился на ее опечаленном лице. Она думала, ему не понравился ее потрясающий сюрприз?

- Я ошеломлен. Это самый приятный сюрприз за очень долго время.

От этих слов на ее губах расцвела улыбка. Розовый румянец окрасил щеки. Ее зеленые глаза засверкали от восторга. Рейф был уверен, смотря на нее, стоящую здесь в его помятой рубашке с золотистыми локонами, небрежно сколотыми заколкой, что Керри самая красивая женщина, которую он когда-либо знал. И очень отзывчивая. Удивительно, что никто не воспользовался ее нежным сердцем, которое, несомненно, у нее было, несмотря на трудное детство. Проклятье, он восхищался ею за это. Большинство знакомых ему людей, включая и его самого, напугались бы до усрачки так открываться перед кем-то чужим.

Не Керри.

В его груди растекалось теплое чувство, переворачивая что-то в его душе. Ему необычайно сильно захотелось сжать ее в своих объятиях…

Все еще держа девушку за руку, Рейф прижал к себе ее нежное тело.

- Спасибо.

- Пожалуйста. Мне спеть для тебя? Я нашла свечу и коробок спичек на кухне.

- Ты умеешь петь? А жюри не выбросит тебя со сцены?

Она посмотрела на него с виноватым видом.

- В течение минуты, точно.

Он не мог сдержать улыбку.

- По крайней мере, честно. Готова опозориться?

- У меня благородная цель!

- И все-таки, давай пропустим пение, хорошо?

- Ладно, - она прижалась к нему плотнее, – хочешь торт?

Искоса взглянув на импровизированное лакомство, он поморщился.

- Мы не отравимся? Как долго эти… ингредиенты здесь лежат?

- Ну, я не могу точно сказать. Могу лишь сообщить, что во взбитых сливках «Cool Whip» нет никаких запрещенных составляющих. Твинки вообще безопасны. Знаешь ли ты, что у них нет срока годности? И поверь мне, я со своими далеко не худосочными бедрами в этом разбираюсь.

Рейф криво усмехнулся.

- Ты не обидишься, если я скажу, что больше думаю о том, как покрыть поцелуями эти бедра… или какое-нибудь местечко между ними, чем о торте?

- Ты хочешь сказать, что все мои усилия пропадут зря? - она уставилась на него с притворным возмущением.

- Можешь назвать меня придурком. Сомневаюсь, что это будет в первый раз.

- Не совсем так, - она хихикнула, – давай лучше поговорим о подарке.

Сладкий солнечный аромат Керри сводил его с ума, и он начал ласково покусывать нежную кожу ее шеи.

- Подарок? Звучит так многообещающе.

- Не обольщайся. Во-первых, я официантка и зарабатываю не слишком много. Во-вторых - прекрати, - она вновь захихикала, так как он лизнул чувствительную мочку, обжигая своим дыханием ее ушко.

Рейф не обратил на это внимания. Что в этой женщине такого особенного, что невероятно его возбуждает? Они мало ели и спали и очень много занимались сексом. Но это было нечто большее, чем просто секс. Он шел по пляжу, погруженный в себя, мрачный, и думал о своей жизни. Две минуты с Керри - и он почувствовал, что хочет ее; c ней было легко и комфортно, а такое было для него в новинку. Он хотел бы залить в бутылку это ощущение и выпивать залпом всякий раз, когда у него случался дерьмовый день. Она обладала способностью делать все вокруг себя таким простым и беззаботным. Очень трудно не любить девушку, которая может заставить тебя смеяться, вызвать желание и заставить размышлять над смыслом жизни – и все это за одни сутки.

- Во-вторых, - продолжила она, - рядом нет магазинов, так что тебе придется применить свои творческие способности, чтобы выяснить, что это за подарок.

-Творческие, - он расстегнул верхнюю пуговицу ее рубашки и прошептал: - Это звучит как приглашение.

- Может быть.

Керри кокетничала с ним, и Рейфу это очень нравилось. Ему стало интересно, как далеко она зайдет, когда она дразняще провела ладонью вверх по его бедру, едва не задев возбужденный член.

- А может быть, и нет, - возразила она.

В ответ Рейф расстегнул вторую пуговицу на ее рубашке и стянул белый хлопок, обнажая плечо спутницы, легко проводя пальцем по ее груди над соском.

- Я не попрошу больше, чем ты готова мне дать.

- Конечно, нет.

Он снова коснулся ее, на этот раз лаская ее грудь сбоку и стараясь не касаться набухшей вершинки. Она вздохнула, закрыв глаза.

Хотя в этот момент она была бы совсем не прочь, судя по виду.

Рейф улыбнулся.

- Я дам тебе только то, о чем ты меня попросишь.

Керри тут же открыла глаза.

- Что прости?

- Это то, что я хочу на день рождения. Я хочу ласкать тебя до тех пор, пока ты не потеряешь голову от желания. Я не собираюсь уступать и дам тебе только то, о чем ты будешь меня умолять.

- Ты просишь меня сдаться, верно?

- О, я очень надеюсь, что ты сможешь продержаться подольше, – предвкушение нахлынуло на него стремительнее, чем поток муравьев спешащих к пролитому сиропу.

- Ты нелегкая добыча.

- Думаешь, что сможешь заставить меня умолять? Довольно самоуверенно с твоей стороны.

Смеясь, несмотря на вожделение, разрывающее его на части, Рейф прижался своими бедрами к ее, давая ей в полной мере почувствовать свое желание.