— А что, по-твоему, случится, если мы узнаем друг друга? Хотя бы немного?

— Будет не так.

— Не так? А как «так»?

Ему, наверное, и впрямь хотелось понять ее, и Шерил задумалась.

— Сейчас мы просто двое. Мужчина и женщина, которых влечет друг к другу. Которым не нужны запреты, давление со стороны, обещания. Которые не хотят ничего, что может помешать тому, что есть.

— Довольно точно, — согласился Марк, но голос его дрогнул, и Шерил поняла, что он далеко не безразличен к поднятой ею теме.

Улыбка тронула ее губы.

— Ну что, закончили? Пойдем?

Марк улыбнулся в ответ.

— Да.

Пока они шли к выходу, Шерил думала о том, что вдохновение так и не пришло на выручку. Что делать дальше? Секс с незнакомцем — да. Но какого рода секс? Жесткий, быстрый, отчаянный? Неспешный, с паузами? Секс как способ исследования?

Марк пригладил волосы, и от этого простого, машинального, ничего не значащего жеста у нее по коже пробежали мурашки.

Он расстегнул плащ — она покраснела.

А когда его пальцы дотронулись до ее запястья, по спине прошел холодок, словно ей предстояло прыгнуть в пропасть.

Ничего, вдохновение еще придет.


Марк помог ей снять плащ и направился к угловому столику. Ему нужно было чем-то заняться, чтобы взять себя в руки, успокоиться. Едва увидев Шерил в баре, он понял, что безумно хочет ее. К черту! Ему надоело ходить вокруг да около и вежливо улыбаться. Но сначала надо удостовериться в том, куда все это приведет. Нельзя допустить, чтобы нетерпение испортило сегодняшний вечер. Но у нее такая белая кожа, голубые глаза… И губы, ради которых мужчина может поменять вероисповедание.

Он поднес к лицу ее плащ. Черная подкладка не сохраняла запахи. Ни приятные, ни неприятные. Но возле воротника, там, где материал прикасался к ее коже, аромат все же удержался. Ее аромат.

Марк закрыл глаза и втянул воздух, запоминая этот запах. Он бы узнал его даже через сто лет, узнал бы сразу, без колебаний, но не как просто аромат духов или туалетного мыла, а как вполне конкретный запах «от Шерил». Марк попытался описать его словами, но ничего не получалось. Словам не хватало точности, определенности, они относились ко многому и никак не отделяли этот запах от сотен других понятий. Для него аромат «Шерил» был запахом обещания. Риска. Запахом женщины, благодаря которой он чувствовал себя счастливым уже потому, что был мужчиной.

Марк перебросил ее плащ через спинку кресла и накрыл своим. Повернувшись к Шерил, он увидел, что она уже достала из ведерка бутылку шампанского.

Нужно было налить ей, да и себе, но ему этого не хотелось. Он хотел другого: заключить ее в объятия и целовать, целовать, целовать. Он хотел бросить ее на кровать и насладиться каждым сантиметром ее тела. Он хотел сойти с ума, раствориться в ней, отгородиться от всего мира.

Возбуждение было так велико, что даже дойти до нее, делая вид, что все в порядке, оказалось целой проблемой.

Шерил подняла бокал. Он взял бутылку — тот же «Дом Периньон», что и в прошлый раз, — и налил ей до краев.

Пена поползла по хрустальной стенке высокого, узкого сосуда. Желание, как и шампанское, тоже подступало к краю. Марк поставил бутылку в ведро с дробленым льдом и посмотрел на Шерил. Красные, полные, горячие губы и холодный, бесцветный, ничего не выражающий хрусталь.

Он подождал, пока она сделает несколько глотков, забрал у нее бокал, обнял за шею и сделал то, о чем мечтал всю ночь. Нет, черт возьми, всю неделю.

Не сразу, но Шерил все же приоткрыла губы. Они пахли шампанским, а то, что находилось за ними, было, наверное, раем. Он не спешил. Ей ни к чему знать, что он жаждет не одних только ласк, не поцелуев, а всего сразу. Чтобы не выдать нетерпения, Марк тянул время, как охотник, ждущий наступления ночи, чтобы войти в джунгли. Их языки уже сплетались и расплетались, ведя все более опасную и дерзкую игру, огонь желания разгорался все сильнее, кровь мчалась туда, где концентрировалось это желание, но Марк все еще держался. Он чувствовал нарастающее внутри давление, ощущал зарождающийся в груди стон, слышал, как колотится сердце, и видел ее тяжелые веки над потемневшими глазами. Прелюдия близилась к концу, и вдали уже грозно и тревожно громыхали барабаны, извещающие переход к основной теме.

Его рука скользнула ниже, к талии, и он рванул Шерил на себя, застонав, когда ее груди вжались в его грудь. Он хотел ее. Он хотел сорвать с нее одежду, раздвинуть ее ноги и взять ее, пусть даже силой. Марк хотел делать с ней все: вобрать в себя вкус каждого уголка ее тела, заставить кричать от наслаждения и боли, мучить до обморока, чувствовать, как ее ногти впиваются в его спину.

Но все это безумие осталось внутри него, прорвавшись только движением бедер, которое позволило ей оценить его эрекцию. Она оценила и едва не задохнулась. Хорошо. Теперь ей все ясно. Теперь Шерил знает, что это все для нее. И эта выдержка. Эта клетка, в которую он заточил свою страсть. Потому что если бы он дал себе волю, она бы уже кричала, стонала и металась.

Глава 6

Энергия желания била из Марка, из его губ, рук, вжавшихся в Шерил бедер. Опаленная этим жаром, она лишь легко коснулась его нижней губы кончиком языка и отпрянула. В какой-то момент показалось, что он не отпустит ее так легко, но он лишь разочарованно вздохнул и убрал руки.

Шерил отвернулась, потрясенная своей властью над ним. Пожалуй, если они оба отпустят тормоза, фейерверк получится на славу.

— Это «все», о котором ты говорил… — Она перешла на легкий тон, вполне подходящий для разговора, например, о планах на лето. — Есть какие-то уточнения?

За ее спиной Марк откашлялся, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. В его негромком, сдержанном голосе прозвучала все же красноречивая хрипотца.

— Много.

Она повернулась к нему и сразу же заметила еще не остывшее желание, заволакивающее глаза, а опустив взгляд, обнаружила и еще одно подтверждение того, что страсть не схлынула.

— Расскажи мне о своих тайных фантазиях.

По щекам Марка разлился румянец.

— Обо всех?

Она спрятала улыбку за бокалом с шампанским.

— Для начала хватит и одной.

— О'кей.

Марк принял протянутый бокал и сделал хороший глоток.

— Ну, э…

Шерил видела, каких огромных усилий стоит ему эта попытка поддержать разговор. Пальцы так стиснули бокал, что ей показалось — он сейчас лопнет. Тем не менее Марк держался и даже пытался думать, говорить и двигаться.

— Хм.

— Что?

Он выглянул в окно.

— Это не так уж легко.

— Трудно говорить об этом?

— Да. Не знаю почему. Фантазии — это нормально. Здесь нечего стыдиться.

— Говори за себя.

Марк резко повернулся, но тут же остановился, увидев ее лукавую улыбку.

— Очень остроумно.

— И все же вопрос остается. Не думай, что я позволю тебе так легко отделаться.

Он кивнул, окинул ее изучающим взглядом и снова отвернулся к окну.

— Мои сексуальные фантазии вряд ли произведут на тебя впечатление. В основном они довольно обычные. Например, иногда я представляю, как переспал бы с девчонкой из нашей школы, до которой даже не смел дотронуться. Иногда с какой-нибудь знаменитостью. Странно…

— Что странно?

Марк рассмеялся.

— Странно то, что вообще эти знаменитости меня не интересуют. Ну, например, Софи Лорен. Она не нравится мне в кино, но…

— Понятно. А мои любимцы — Энтони Перкинс и тот парень, который играет на гитаре в «Дип Перпл».

— Неужели? Ричи Блэкмор?

Она кивнула.

— Не беспокойся. Если они и тебя возбуждают, я не буду шокирована.

— А я бы был. — Он покачал головой.

— Значит, ты закоренелый гетеросексуал, да?

— Неисправимый. — Марк выпил еще шампанского. — А у тебя с этим как?

— Я тоже. Хотя, надо признать, пару раз возникали кое-какие любопытные мысли.

— Хм.

— Второй раз.

— Что?

— Ты хмыкаешь уже второй раз. Звучит очень подозрительно. Обычно так делают врачи, когда хотят сказать что-то вроде «на мой взгляд, дорогая, вам следует обратиться к психиатру».

Должно быть, шампанское попало не в то горло, потому что Марк вдруг поперхнулся и закашлялся. Шерил шагнула к нему, но он остановил ее, подняв руку.

— Извини.

— Все в порядке?

— В полном.

— Тогда давай вернемся к теме «Марк и его фантазии». Меня интересует раздел «Знаменитости». Кто там еще числится, помимо Софи Лорен?

— Э… ладно. Посмотрим. Рэй Данауэй… Сибил Шеппард… Как видишь, ничего особенного.

— Что ж, выбор неплохой. Но пойдем дальше. Признайся, нет ли в твоей картотеке кого-то не столь известного? Не столь… очевидного? Может быть, это какая-то женщина с опасной репутацией?

— Вроде тебя?

— Меня? Чем же я опасна?

Он улыбнулся и, подойдя к ней, остановился у края дивана.

— У меня есть подозрение, что ты очень умна.

— А это опасно?

— Разумеется. Умная женщина, знающая себя и свои желания, пожалуй, самое опасное существо на свете.

— О, перестань. Есть много таких, кто куда страшнее. Например, политики.

Он засмеялся. Как ей нравился этот звук!

— Только не в этой ситуации. Если, конечно, ты не собралась изображать из себя обструкциониста.

— Как-то не подумала. А идея неплохая.

— Дарю.

— Ты очень щедр. А вообще я не страшная. Так что тебе нечего бояться.

— Нечего?

— Ситуация самая что ни на есть безопасная.

— Потому что мы не знаем друг друга по-настоящему?

— И еще потому, что не хотим ничего большего, чем то, о чем договорились.

— Секс?

— Если хочешь, называй это так.

— А ты бы как назвала?

— Эротика. Чувственность. Рискованное приключение. Опасный соблазн. Продолжать?

Некоторое время он молча смотрел на нее, и Шерил видела, как краска снова подступает к его щекам.

— Хочу, чтобы ты знала. Если я… э… не оправдаю сегодня твоих ожиданий, то лишь потому, что схожу с ума по тебе. Потому, что я ошеломлен. Да, это именно то слово. Все будет лучше, когда я немного привыкну к твоим… манерам.

— Ты имеешь в виду только длительность события или возможность его… хм, невозможности?

— Длительность.

— Тогда уделим побольше внимания вступлению. Это должно помочь.

Он покачал головой.

— Дорогая, мне не нужны никакие любовные игры, никакие вступления. Вполне хватит и того, что ты просто здесь.

Шерил шагнула к нему и погладила по щеке.

— Теперь я еще ближе. Совсем близко. И, знаешь, я рада тому, что сделала хороший выбор.

— Проявила активность на рынке?

— Наоборот. На весь этот план меня вдохновил ты.

— Я?

— Не притворяйся. Ты восхитителен.

Его взгляд стоил тысячи слов. Похоже, она действительно ошеломила Марка своим признанием.

— Ты ведь и сам это знаешь.

— Ну…

Она поцеловала его в щеку и ощутила запах одеколона. Вроде бы «Хьюго Босс». И еще что-то терпкое, стопроцентно мужское.

— Забудь.

— Извини?

— Забудь то, что я сказала. Восхитительные мужчины обычно становятся невыносимыми, когда узнают об этом.

— А на женщин это распространяется?

Шерил вздохнула.

— Да. Женщины тоже этому подвержены.

— Тогда ты исключение. Я имею в виду, что ты не невыносимая. И при этом совершенно восхитительна.

— Спасибо. Но я уже давно не возлагаю больших надежд на внешность. Поняла, что это не имеет большого значения. Быть красивой не значит быть счастливой. Красота не гарантирует любви.

— Верно. И она не вечна.

— Да. Не вечна.

— Раз уж мы об этом заговорили… меня ведь сюда привела не твоя красота.

Она удивленно вскинула бровь.

— Хорошо, хорошо. Не только красота. Есть что-то более сильное… какая-то химическая реакция.

— Так что же привело тебя сюда? Только химическая реакция?

— Сложно сказать. Ты очень умная. Смелая и дерзкая. Ты так смеешься… В твоем голосе звучит обещание. И, черт возьми, я ни разу не встречал такого обворожительного, пьянящего запаха.

— Ах, Марк. Если ты говоришь все это специально, чтобы… Если это все игра, не признавайся, ладно? Дай мне еще хотя бы немного побаловаться иллюзиями.

Он погладил ее по плечу.

— Это не игра. По крайней мере, не сознательная игра. И я не обижу тебя.

Странно, но она верила ему. Абсолютно. И все же… Да, он не обидит ее, не сделает ничего плохого, если между ними сохранится дистанция. Если она будет вести свою игру. Если не раскроет перед ним душу. А это очень трудно.