Катриона Флинт - Утраченное сокровище

Утром за завтраком Уинслоу поделился мыслями с Биллом Макдональдом об устроительстве праздника. К этому времени нужно собрать деньги и построить здание клуба. Праздник состоится в начале декабря.

— Я прочитал книги, которые мне дала мисс Кеннеди, и нашел много интересного, как празднуют Рождество в других странах… Мы организуем пиршество и танцы, будет лотерея и фанты, нам так не хватает в жизни праздника!

Хильда накрыла на стол и с интересом прислушивалась к разговору. Анна с любопытством наблюдала, как весело переглядывались Уинслоу с Молли. Разговор отвлек всех от жареной картошки и яичницы. Только Хильда все еще хмурилась.

Ей не понравилось, что Уинслоу повадился ходить в комнату мисс Кеннеди и там шепчется.

Ему нужна женщина, которая прикроет ему тылы, такой женщиной она представляла, естественно, только себя. Только она сможет стать ему отличной женой. Она будет много работать, и он станет гордиться ей. И она нарожает ему кучу детей. Она представила себе Уинслоу в своей постели…

— У Хэннигена есть яблочный пресс, он делает отличный яблочный сидр, для праздника это было бы неплохо, — сказал Билл.

— У разрушенного дома Симса остались несколько деревьев хурмы. Ребята после школы могут собрать, целую тележку плодов, а мы напечем пирожков и кексов, — предложила Анна.

— А как насчет цыган? — спросил Чарли Уэллс. — Моя мать рассказывала мне, что в Англии всегда приглашают цыган на праздники, пусть нам погадают.

— Гадание мы и сами можем организовать, — вмешалась Молли, не подумав. — У меня есть наряд… — она взглянула на Форчуна и осеклась.

— Я однажды участвовала в нем на карнавале. Уинслоу представил ее в прозрачной тоге на карнавале. Молли покраснела и уткнулась в свою чашку.

— Вы не хотите еще кофе, мисс Кеннеди? — Пришла ей на выручку Анна. С удовольствием выпью еще чашечку, — улыбнулась Молли. — А вы, миссис Свенсен, когда-нибудь были на карнавале? Довольная, что к ней обратились, Хильда кивнула и ответила потеплевшим от воспоминания голосом:

— Да у меня там, на родине, когда я была еще ребенком. Все делали какие-нибудь сувениры, а потом продавали эти поделки, чтобы купить сладости к праздничному столу. Женщины делали вышивки, корзины, веники и все кое…

— Можно я зайду к вам после уроков, и вы все подробно расскажете?

Хильда с радостью согласилась, она была довольна, что кто-то интересуется ее мнением, ее тоже привлекут к подготовке праздника, и не только на кухне.

В классе Молли появилась возбужденная и радостная, забыв, что ее поджидают неприятности у Эдди Ходжеса и Берта Стоунлея. Она должна медленно рассказать детям об идее карнавала, такого праздника еще не знал Саммит!

Молли посылала с Эдди Ходжесом записку отцу с просьбой зайти к ней в школу, когда будет удобно. Ответа не последовало.

— Эдди, почему твой отец до сих пор не пришел ко мне! — За всеми этими заботами и планами Молли не забыла, что главное в классе — дисциплина. Может быть, впервые в жизни она с благодарностью вспомнила монашек, которые воспитывали ее, теперь плоды их воспитания начинали давать всходы.

— Думаю, мой старик страшно занят, у него нет времени, чтобы зайти к вам, — Эдди смотрел на нее нагло и с вызовом.

Берти хихикнул. Остальные ученики, вспомнили «грандиозное» происшествие с мышью, поддержали смешками Берта Стоунлея.

— Эдди Ходжесу предстоит после уроков взять в руки веник и тряпку и вымыть пол в классе. А Берт Стоунлей проведет все перемены, стоя в углу, так будет продолжаться каждый день, пока в школу не явятся их отцы, — приказала мисс Кеннеди.

Анна затронула неприятную для Молли тему, когда они пили чай у нее на кухне на следующий день.

— Я слышала, Эдди мутит класс?

— Откуда вы это знаете? — удивилась Молли, позабыв, как быстро разносятся в Саммите слухи.

— Матти рассказывал. Еще близнецы поведали о его проделках. Он доставляет вам немало хлопот?

— Достаточно. То он сидит, тупо уставившись в окно, то он становится неуправляемым и ругается. Все это можно было бы просто игнорировать, но ко всему прочему он не выполняет домашних заданий, и я не понимаю, что с ним происходит.

— Это отец виноват — он сжег выпивкой свою печень и мозги.

— Таков конец всех алкашей, но что происходит с Эдди?

— Его отец становится совершенно неуправляемым, когда напьется. Он лупит мальчика. Пропадает, Бог знает где, путается с проститутками, проматывает все деньги. Мальчик считает, что должен о нем заботиться, — ведь его мать бросила их два года назад.

— Как бросила? Я думала, что она умерла…

— Нет, она не могла больше этого выносить и уехала. Тогда Ходжес совсем пошел вразнос. Бедная Лора! Не думаю, что у нее сладкая жизнь. Она устроилась официанткой в кафе в Кисли. Не представляю, как она живет на те гроши, что ей удается зарабатывать.

С этим сталкиваются все женщины, которым приходится пробиваться одним в этой жизни, — думала Молли, а вслух сказала:

— Во всяком случае, это честная работа.

— Она выглядела такой усталой и изможденной в последний раз, когда я ее видела. Мне сказали, что еще она подрабатывает в прачечной. У нее очень тяжелая жизнь…

— Однако все это не могло помешать отцу Эдди зайти ко мне в школу, я вызывала его запиской!

— Он не придет, Молли. Ходжес не умеет читать, — Анна вынула из печи пирог. — Он сам никогда не учился, его отец тоже был пьянчужкой, ему пришлось работать с детства. Он стыдится, что не умеет читать и писать. Ходжес не станет с вами разговаривать. Попросите Уинслоу вам помочь, Эдди его очень уважает.

— Может быть, завтра… — Молли задумалась. Конечно, парень не был бы таким шалопаем, будь его мать рядом. Надо что-то придумать, чтобы вернуть ее в Саммит.

На следующий день Молли не пошла к Уинслоу Форчуну. Вынув из сундука юбку, она аккуратно подпорола шов и отправилась в дом по соседству.

После полудня Хильда обычно усаживалась за швейную машинку и выполняла многочисленные заказы жителей Саммита. Молли правильно подобрала ключик к своей сопернице. Хильда с удовольствием приняла новую клиентку. Хильде также не доставало дружбы, как и самой Молли. В доме Свенсенов было всего две комнаты, не больше клетушки Молли, но все было организовано рационально и без излишеств. Одна из комнат была целиком занята портняжным реквизитом.

Прежде чем Молли успела объяснить цель своего визита, Хильда взяла из ее рук юбку, развернула и всю внимательно осмотрела.

— Это легко исправить, — с улыбкой сказала она.

Из-за дверей за раздевающейся для примерки юбки Молли следил Матти, сын Хильды.

«Комбинация!» — восторженно прошептал мальчик.

Молли, такая прекрасная, красовалась перед зеркалом в одном исподнем. Любовалась ею и Хильда, не видевшая раньше, такого чудесного нижнего белья: из-под ладно облегавшей тело шелковой комбинации виднелись кружевные панталончики, на ногах до щиколоток были тонкие шелковые чулки.

— Как красиво! — воскликнула Хильда. — Мне очень нравится ваше белье, я постараюсь сшить для себя такое же.

Молодые женщины так увлеченно обсуждали детали воображаемых туалетов, перебивая друг друга, смеясь и выкрикивая новые идеи, что не услышали стука в окно и шагов в прихожей. Матти едва успел скрыться.

— Хильда! — позвал Уинслоу Форчун, широко распахнув дверь и вломившись в комнату без предварительных церемоний. Он привык видеть Хильду в это время за машинкой на своем обычном месте.

Уинслоу в изумлении встал как вкопанный. Вывернутая мятая рубаха, которую он принес для починки, выпала на пол из дрожащих пальцев. Его синие глаза светились цветом штормового зимнего моря, на лице застыла глупая улыбка. Молли в ужасе всплеснула руками и старалась прикрыть глубокий вырез на груди. Какой кошмар предстать перед шефом в панталончиках и комбинации! Оба в шоке ошарашено глазели друг на друга, не зная, как выйти из этого неловкого положения.

«Черт меня подери!» — мысленно выругался Уинслоу, не в силах оторвать глаз от ее оголенных коленок.

— Мисс Кеннеди примеривала юбку, — в оцепенении объяснила Хильда. Она уловила его гневный взгляд и посчитала необходимым защитить молодую учительницу.

Молли мгновенно пришла в себя и спряталась за ширму. Она вся дрожала. Его недовольство и свойственной бестактностью она приняла на свой счет. Куда делась его приветливость, так пленившая ее вчера вечером… Для Уинслоу же быстрые смены настроений были обычным свойством его неустойчивого характера. Ей бы разозлиться на так неожиданно ворвавшегося Уинслоу, а она забилась за ширму, как испуганный охотниками заяц. Что он подумает о ней, увидев расхаживающей в одном исподнем средь бела дня?! И это после того, как ее выступление в одеянии Афродиты так взбудоражило его… Она готова была зареветь, кидаться на стены… Вместо этого осторожно выглянула из своего укрытия.

Она не могла ошибиться, подобные похотливые взгляды мужчин, Молли много раз ловила на себе, особенно со сцены. Так смотрят мужчины, которые хотят тебя и ненавидят себя за это. Он подавлял в себе страстное желание обладать эта женщиной.

В комнате царило гробовое молчание.

Форчун откашлялся:

— Простите, я стучался… У меня оторвались пуговицы на рубашке, одну потерял, Хильда, я хотел, чтобы ты пришила их, но это не к спеху, он нагнулся и поднял с пола рубашку, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты.

— Дядя Уин, — сказал вертевшийся под ногами Матти, — мисс Кеннеди — лучшая учительница, которая у нас была!

Форчун пожал плечами и ничего не ответил. Пальцы плохо слушались его, когда он судорожно пытался отвязать свою лошадь.

— Чертовы мальчишки! — проворчал Уинслоу, смачно сплевывая на землю.

Пробуждение было тяжелым. С трудом открыв глаза, он все еще лежал, не в силах поднять голову с подушки, ворочался и злился на весь мир. Наркотический дурман постепенно рассеивался. Шелдон Роквелл приходил в себя.

— Вы уже проснулись? — спросил молодой человек с иностранным акцентом. — Ванна сейчас будет готова.

Обкурившийся опиума, Шелдон возвращался в нормальное состояние только после купания и массажа. Позднее он попьет чаю и немного поест.

Наркотический экстаз на долгое время заменял ему питье, еду и сон. С первой затяжкой его охватывало чувство блаженства, несравнимое ни с одним другим удовольствием. Теперь же он должен был вернуться в этот чертов реальный мир.

Шелдон не был опустившимся наркоманом, но без опиума он уже не мог расслабиться. Он не шлялся по подозрительным курильням Чайнатауна в поисках сомнительных удовольствий, как многие постоянные обитатели китайского квартала. Ему казалось, что он в любой момент сможет завязать с наркотиками. Он даже дал себе зарок, что это было последнее путешествие в сладкий мир грез.

Но вот он снова накурился опиума. И свидетелем его слабости был только Леонг. Шелдон нанял этого опрятного молчаливого юношу-китайца несколько месяцев назад и никогда еще так не был доволен своим слугой. Леонг создавал ему безупречный комфорт, понимая его с полу-взгляда. В последний раз, заметив особую поволоку глаз Шелдона, боровшегося с искушением, он подошел и подал ему кальян.

Теперь же, вернувшись к реальности, он снова почувствовал, как издерганы его нервы. Хорошо снова прочистить мозги небольшой дозой, заглушить страх, что кто-нибудь узнает о его тайне жизни. Даже Хэрлен не знал об этом последнем увлечении Шелдона, хотя он мог уже не раз завязать, заподозрить существование связи брата с молодым китайцем. Чувственные воспоминания не заглушали страха, что рано или поздно его репутации настанет конец, все двери будут для него закрыты и он станет объектом общественного презрения.

«Так больше не может продолжаться!» — сказал он себе, не веря, что он в силах что-то исправить или изменить.

«И с наркотиками завязываю!» — пообещал себе, понимая, что такой способ восстановления стал болезненной привычкой.

Если все откроется, тогда конец его честолюбивым планам, конец участию в оперном проекте, — конец всему, он станет изгоем, а Шелдон нуждался в уважительном к нему отношении, чувственном признании, как нуждался в воздухе, чтобы дышать.

— Принеси мне крепкого чаю, — излишне резко приказал Шелдон, — грустные размышления забрали последние силы. Затем он отдался рукам Леонга.

Юноша обмыл его в ванне, тщательно растер и сделал массаж. Силы восстанавливались, теперь самое время было обдумать ситуацию с Моллин Кеннеди. О Боже, как же он презирал женщин! Только за восемь миллионов долларов он и мог связаться с ней. Использовать ее было идеей Хэрлена. Только ему могла прийти в голову мысль положить ее как шпионку в постель кузена Уинслоу. Ее письма были полны всякой чепухи, из которой ничего нельзя было понять. Между тем другие информаторы докладывали, что Уинслоу бывает у нее в комнате. Или братец Уинслоу ни на что не способен как мужчина, или Молли бесполезна как шпионка. Возможно, она даже опасна и создаст им еще большие проблемы — это надо предусмотреть.