Сара Джио - Утреннее сияние

– Но вы кажетесь такой счастливой, – сказала я.

– Дорогая, я много лет изображаю счастье, – объяснила она, улыбаясь своим мыслям. – Но счастье не помогает тебе расти. Для этого нужно быть несчастной.

Через минуту к столу вернулся Декс с напитками в руках, а я сидела, пытаясь осмыслить все, что мне только что сказала Лана Тёрнер.

* * *

Я отправилась самолетом в Сиэтл уже на следующий день после обеда. В полном одиночестве. Мне так и не довелось увидеть дом Ланы Тёрнер, впрочем, на самом деле мне этого и не хотелось. Я решила, что так будет лучше. Во время полета я старалась не думать о том, что она пригласила Декса на коктейль к себе домой, о том, как он любуется безупречным изгибом ее бедер…

– Не желаете ли что-нибудь выпить? – спросила стюардесса, прерывая мои размышления.

– Нет, благодарю вас, – сказала я, поглощенная мыслями о Колине. Я думала о том, как он совсем недавно обнимал меня, как запускал пальцы в мои волосы. Вспоминала, какие чувства он заставлял меня испытывать. Страсть в его глазах. Я тряхнула головой. Как это могло произойти? Я думала, у меня счастливый брак, мечтала о куче малышей в детской, небольшом садике и безграничной любви. Ничего этого у меня не было. Я наблюдала, как парочка, сидевшая через проход слева от меня, обменялась поцелуями, и мне стало так жаль себя…

* * *

Когда я приехала на причал, то Колина на палубе его дома не увидела. Я занялась хозяйством, но в то же время иногда посматривала на его плавучий домик. Но Колин не появлялся, окна были темными. Я поставила пластинку и налила себе бокал вина. Наверное, он очень оскорбился, когда увидел, что мы с Дексом уезжаем вместе в Калифорнию. И почему он не догадался, что я понятия не имела о поездке! Уверена, он все поймет. Поздно вечером я переоделась в ночную рубашку и закуталась в длинный розовый шелковый халат, отороченный по подолу и манжетам пушистым розовым мехом.

Внезапно я услышала за дверью шаги. Это, должно быть, Колин. Он ведь наверняка увидел, что в окнах моего дома горит свет. Я бросилась к двери и распахнула ее.

– Джимми! – удивленно воскликнула я, надеясь, что мальчик не заметил разочарования на моем лице. Я плотнее завернулась в халат. – Разве тебе уже не пора спать, дорогой мой?

На нем была пижамка в сине-белую полоску. Под рукой был зажат плюшевый медведь.

– Я не могу заснуть.

– Вот как? – сказала я, вытягивая шею, чтобы проверить, не бежит ли вслед за ним Наоми. – Ну что ж, заходи, конечно. Я согрею тебе молока.

Он прошел вслед за мной и вскарабкался на высокий стул у кухонной стойки. Я нашла маленькую кастрюлю, наполнила ее молоком и включила плиту.

– А что происходит, когда мы умираем? – неожиданно спросил Джимми.

Я удивленно подняла брови.

– Это слишком сложный вопрос для меня, особенно в будний день вечером.

Он пожал плечами.

– Мама говорит, что после смерти вообще ничего не происходит. Она говорит, ты просто закрываешь глаза, и все заканчивается. Но я в этом не уверен.

Он оперся локтем о стойку и положил щеку на ладонь.

– Мне кажется, что все-таки там должно быть что-то.

Я подмигнула ему.

– Надеюсь, ты не ошибаешься.

– Значит, ты веришь, что рай существует? – спросил он.

Я кивнула.

– Конечно.

– А ты молишься Богу?

– Да, – честно призналась я. На самом деле я молилась в тот день в самолете, хотя, признаться, я не слишком часто это делаю. Просто полет на высоте десять тысяч футов над землей и острое осознание своего одиночества заставили меня почувствовать себя ближе к Богу.

– А мама с папой атеисты, – продолжил свои рассуждения Джимми. – Скажи, что это значит?

– Ну, понимаешь, – начала я, тщательно подбирая слова. Я не слишком сильна в философских беседах, поэтому и не блистала в воскресной школе. – Это означает, что они считают, что Создателя, Всевышнего не существует.

– Вот как? – произнес Джимми.

Молоко закипело. Я сняла пенку и налила немного молока в кружку Джимми.

– Осторожнее, – сказала я. – Оно еще горячее. Корицы добавить?

Он кивнул. Я улыбнулась ему и потянулась за банкой с корицей.

– Моя мама всегда посыпала корицей молоко, которое я пила перед сном.

Джимми сделал большой глоток и тоже мне улыбнулся.

– А вот я не атеист, – неожиданно произнес он.

– Правда?

Он кивнул.

– Потому что в тот день, когда мне исполнилось пять лет, я ночью молился о том, чтобы меня охранял мой собственный ангел. – Он с наслаждением отпил молоко и взглянул на меня. На верхней губе образовались белые «усы». – И Бог послал тебя на наш причал.

Я чуть не расплакалась, но продолжала молча наблюдать, как он пьет теплое молоко из кружки.

* * *

Я не видела Колина весь следующий день, вечером его тоже не было. Меня охватило беспокойство. Неужели он куда-нибудь уехал? Может быть, в то же самое утро после того, как увидел, что я отправляюсь в Калифорнию с Дексом? Я напекла целую гору кукурузных маффинов и, пока их готовила, взволнованно ходила из стороны в сторону по кухне.

Когда наступила ночь, я поставила пластинку, надела свитер и расположилась на палубе. Высоко в небе вознесся серп луны, и я подумала, сколько же людей, наверное, смотрят на нее сейчас. Именно в этот момент я услышала шаги за спиной и поспешно обернулась.

– Привет, – сказал Колин. Голос его казался робким, но в нем слышалось ожидание.

– Привет, – ответила я, вставая. – А я подумала, что ты уехал.

– Это я думал, что ты уехала, – парировал он.

– Послушай, – сказала я. Мое сердце бешено колотилось. – Я ничего не знала о поездке в Калифорнию. Это была идея Декса. Он и теперь там. Расписывает стены для голливудской актрисы.

– Вот как? – сказал Колин. Он шагнул ко мне. – Значит, ты здесь одна?

– Да, – сказала я. Из комнаты на палубу доносилась музыка.

– Потанцуешь со мной?

Он подошел ко мне, обвил мою талию руками… Это было самое подходящее место для них, так мне показалось. И мир наполнила гармония.

Раздался телефонный звонок. Я открыла глаза.

– Алло?

– Ада, это Джоани. У меня есть кое-какие новости.

Я в полусне потерла глаза, чтобы мир обрел более четкие очертания.

– Извини, – сказала я. – Я, должно быть, задремала.

Какое-то время я ничего не могла понять. О чем это она говорит? А потом вспомнила, что перед тем, как заснуть, читала статью об исчезновении Пенни Уэнтуорт.

– Итак, Пенни Уэнтуорт, – начала она. – Она исчезла из своего плавучего домика на озере Юнион 29 июля 1959 года.

Я села на кровати и потянулась.

– Знаю, – сказала я. – Я нашла эту дату в Интернете.

– Кажется, сначала подозрение пало на ее мужа Декстера, – добавила Джоани. – Полиция допросила его. Я нашла протоколы допроса. Насколько я могу судить, это несчастье совершенно раздавило его. Он перестал писать картины. Уехал с озера. В конце концов, дело было закрыто, поскольку решили, что Пенни просто утонула в озере. Но тело так никогда и не было обнаружено.

– Продюсер сериала «Неразгаданные тайны»[14] интересовался этим делом и собирал о нем информацию, – продолжала она. – Я нашла запрос в файле с материалами по этому делу. Поэтому я решила связаться с сотрудниками программы, так как там работает один мой знакомый. Интересен тот факт, что родственник Пенни Уэнтуорт наотрез отказался давать интервью или тем или иным образом сотрудничать с журналистами.

– Ты имеешь в виду мужа?

– Да, Декстера Уэнтуорта.

– Значит, он либо слишком нелюдимый, либо…

– Виновен в этом преступлении, – закончила она за меня. – Но муж был не единственным подозреваемым. Там еще фигурировал один парень по имени Колин Макклири. В досье говорится, что его хотели вызвать на допрос, но так и не сумели найти.

От удивления я широко раскрыла глаза. Джим ведь упоминал кого-то по имени Колин. Кто же он такой?

– Джоани, а что, если она вовсе и не погибла? Что, если ее похитили или она просто сбежала?

– Полагаю, такие возможности исключать нельзя, – сказала она. – У нее ведь не было детей, не так ли?

– Думаю, что нет.

– Значит, у нее не было никого, кто мог бы сдерживать ее, если бы она захотела уехать. Непонятно, что произошло на самом деле, но я достаточно давно работаю в Полицейском управлении, чтобы понять, что во всей этой истории что-то не так.

Я вынуждена была с ней согласиться.

– Ты наверняка права. Будем надеяться, что она жива и здорова. – Я немного помолчала. – А тебе не удалось найти адрес этого Колина?

Я слышала, как Джоани стучит пальцами по клавиатуре, потом она ответила.

– Вот, похоже, это его адрес. Он раньше обитал в доме номер девять на Фэрвью-авеню в Сиэтле. Ты, случайно, не знаешь, где это?

Мое сердце бешено заколотилось.

– Конечно, знаю, – сказала я, обращая свой взор на плавучий домик, где жил Алекс. – Я сейчас смотрю прямо на него.

* * *

Перед обедом я выбралась на палубу и увидела впереди Джима. Он держал в руках шланг и поливал причал, смывая грязь. Я помахала ему рукой.

– Городские жители страдают от голубей, – произнес он. – А у обитателей плавучих домиков есть свои злоумышленники. – Он опустился на корточки, чтобы перекрыть кран.

Я улыбнулась.

– Что ж, – сказал он, глядя на ослепительно-синее небо. – Отличный день. Я собираюсь покататься на лодке. Не хотите присоединиться?

Я всегда восхищалась «Каталиной».

– Это было бы замечательно, – с готовностью произнесла я.

Он бросил мне спасательный жилет и направился к концу причала. Старая яхточка была изрядно потрепана, но вполне ухожена и выглядела просто по-королевски, словно семидесятипятилетняя женщина, чья красота по-прежнему сияет сквозь приобретенные с годами морщинки. Джим забрался туда, и я последовала его примеру, усевшись на сиденье с мягкой обивкой на носу. Я с интересом наблюдала, как он отвязывает канаты и заводит двигатель.

– Сначала мы на двигателе выплывем на середину озера, а потом поднимем паруса, – пояснил он.

Яхта начала набирать скорость. Какая же здесь, на водных просторах, свобода! И тревоги забываются. Интересно, чувствовала ли это Пенни, когда жила здесь?

– Джим, – осторожно сказала я, – можно вам задать один вопрос?

– Давайте.

– Кто это, Колин? Помните, вы как-то о нем упоминали?

Он вскинул голову, словно вопрос застал его врасплох, затем выключил мотор, и теперь мы слышали лишь плеск озерных волн о борт яхты.

– Конечно, я был с ним знаком, – после долгого раздумья произнес он.

По всей видимости, я затронула весьма щекотливую тему. Он был более чем сдержан, когда не так давно я спросила его о Пенни. Но почему он так скрытен?

– Понимаете, дело в том, что я провела небольшое расследование и выяснила, что после исчезновения Пенни Уэнтуорт было двое подозреваемых – ее муж Декстер и мужчина по имени Колин.

Казалось, Джим был полностью погружен в себя. Его глаза были обращены в сторону горизонта.

– Пенни любила его, – произнес он. – Даже будучи ребенком, я это понимал. Это всегда заметно, особенно когда люди смотрят друг на друга. – Он тряхнул головой. – Но все это случилось не вовремя.

– Вы имеете в виду Колина?

Он посмотрел в сторону.

– Она была замужем, когда встретила его, не так ли?

– Да, – сказал он, поднимаясь, чтобы поправить паруса. Я опустила голову, чтобы не мешать ему.

– Они собирались уплыть вместе в ту ночь – в ту самую ночь…

– В ночь ее исчезновения?

– Да, – сказал он, с тоской глядя вдаль, словно всей душой рвался провести суденышко через шлюзы и дальше, в открытое море.

– Но Пенни так и не удалось уехать с ним тогда…

– А вы его потом видели?

– Он долго здесь не появлялся, – ответил Джим. – Прошло много лет, прежде чем я снова увидел его на Лодочной улице, и едва узнал. Это была лишь тень того человека, которым он был когда-то. Впалые щеки. Выцветшие глаза. Потухший взгляд. Он не рассказывал, что ему пришлось пережить, но я был уверен, что он прошел через серьезные испытания. В тот день он пришвартовал «Каталину» на краю причала и опустился на колени у того места, где я сидел. «Могу я попросить тебя об одолжении, сынок?» – спросил он. Конечно же, я был рад помочь ему. Я ведь наблюдал, как Колин строил яхту, сидел часами и смотрел. Он часто позволял мне шлифовать доски, и я брал в руки тряпку и натирал дерево тиковым маслом до блеска. «Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за «Каталиной», – однажды попросил он меня. – Проследи, чтобы с ней все было в порядке». Как я тогда был счастлив! Первый раз взрослый человек доверил мне такое ответственное дело! Я даже не сразу поверил, что такое возможно. Родители даже хомяка бы не отдали на мое попечение, а тут речь шла о настоящем судне.