Джуд Деверо - Утренняя луна

– Эй, – воскликнула Джекка, – мы так не договаривались!

– Не шевелись, – трагическим шепотом промолвил Тристан, – а то сделаешь мне больно. Так о чем я говорил?

– Ты двигаешься на удивление быстро для человека со сломанной рукой, – проворчала Джекка. – Наверное, когда в колледже ты приглашал девушек в кино, они и сообразить не успевали, как оказывались в твоих объятиях.

– Совершенно верно. И ты еще не знаешь, на что я способен.

– Серьезно?

– Да. Ну а теперь перестань меня отвлекать и позволь рассказать о моих орхидеях.

Джекка откинула голову, ощутила затылком твердое мужское плечо и отметила, что они идеально соответствуют друг другу. Ее голова легла точно на плечо, а когда он говорил, его дыхание приятно ласкало щеку.

Голос у Триса был мягким, глубоким и каким-то очень мужским. Он поведал, что в доме была маленькая оранжерея, созданная женщиной, построившей его примерно в 1840 году.

– Она жила там одна?

– Думаю, эта история для другой ночи. Моя рука не слишком тяжела для тебя? Я могу ее убрать.

– Нет, – ответила Джекка, – не надо.

Тристан погладил Джекку по голове здоровой рукой и чмокнул в висок.

– Так о чем я?

– Точно не знаю, – прошептала Джекка. Ей тоже хотелось поцеловать его. В конце концов, один поцелуй ничего не изменит.

– Ах да, об орхидеях, – снова заговорил Тристан. Судя по всему, все поколения Олдриджей, жившие в этом доме, заботились о растениях в оранжерее. Отец Тристана любил бромелиады. – Знаешь, что это такое? – поинтересовался он.

– Понятия не имею. – Она остро чувствовала, как ее тело прижимается к сильному мужскому телу, и это заставляло мысли путаться.

– Не самые красивые растения, – заметил Тристан. – Мне было девять лет, когда я пришел с мамой в какой-то магазин и увидел свою первую орхидею. Онцидиум. Мама купила ее для меня, а отец разрешил поместить в оранжерею. После шестой орхидеи он запретил мне их покупать.

– Думаю, тогда ты подумал о большой оранжерее миссис Уингейт?

– Да.

– В то время она уже была вдовой?

Трис немного помолчал, прежде чем ответить:

– Она была вдовой даже тогда, когда была замужем. Ее муж был настоящим ублюдком.

– Это ужасно, – вздохнула Джекка.

Тристан пожал плечами.

– Это было очень давно.

– После его смерти она больше не выходила замуж?

– Насколько мне известно, она даже не смотрела на мужчин.

– Может быть, она и Люси – пара? – спросила Джекка.

– Не думаю, – ответил Трис. – Мне бы очень хотелось, чтобы они обе встретили хороших мужчин. Они прекрасные женщины и заслуживают лучшего.

Только теперь Джекка поняла, что опять сжимает руку Тристана.

– Сегодня утром, когда Ким вошла в дом, Люси выбежала из комнаты.

– Почему?

– Не знаю, думала, возможно, ты что-нибудь слышал?

– Ничего. Люси очень много работает и нечасто выходит из дому. Обычно я захожу к ним раз в неделю, и мы вместе смотрим фильм.

Джекка засмеялась.

– Они наверняка закармливают тебя масляным попкорном, лимонадом и…

– Шоколадным кексом, а также вишневыми пирогами, абрикосовыми тарталетками и миндалем в сахаре. Потом мне приходится заниматься на тренажерах на сорок минут дольше, чтобы сжечь ненужные калории.

Джекка погладила здоровую руку мужчины. Она была сильной и мускулистой.

– Не похоже, чтобы ты страдал от лишнего веса.

На мгновение оба замерли. Джекка поняла, что если он попытается ее поцеловать, она не станет возражать. Тристан, похоже, напряженно раздумывал, как быть дальше.

– Уже поздно, – наконец сказал он. – Пора возвращаться.

Джекке показалось, что сейчас он ее поцелует, но уже в следующий момент Трис стоял рядом с кроватью, с которой она даже подняться не успела.

Не говоря ни слова, он помог ей встать, взял за руку и вывел из игрового домика. Дождь прекратился, воздух был чистым и свежим.

Они шли к дому так быстро, что Джекка запыхалась. Не прошло и минуты, как они оказались у края леса и увидели желтый фонарь, зажженный на крыльце.

– Тристан, – сказала Джекка, сжав его руку.

Он подошел к ней вплотную, но не обнял – а ведь она надеялась именно на это. Вместо этого он коснулся пальцами ее щеки, поправил выбившийся локон.

– Джекка, – прошептал он, – ты мне нравишься. Очень нравишься. Отнесись к этому с терпением и пониманием. Я не хочу спешить.

«Проклятие!» – подумала Джекка и нахмурилась. Он говорит серьезно. Слишком серьезно.

– Пожалуйста, не забывай, что я собираюсь уехать…

Трис прижал палец к ее губам.

– Я знаю, ты собираешься вернуться в Нью-Йорк. Помню об этом. Но вот что, моя милая Джекка…

– Что? – прошептала она.

– Я – взрослый мальчик, и если ты оставишь мне чуть-чуть себя, я смогу справиться с горечью расставания.

Она почувствовала, как Трис склонился к ней, и решила, что он наконец-то ее поцелует. Но его губы почему-то оказались возле ее уха…

– Завтра, как стемнеет? – едва слышно шепнул он.

– Да, – ответила зачарованная Джекка.

Трис отступил в сторону и исчез в темноте.

Тристан героически сражался с завтраком, исполненный решимости пожарить наконец омлет, а не идти по пути наименьшего сопротивления и есть осточертевшие хлопья с молоком. Однако сделать что-нибудь одной рукой трудно. Пришлось даже разбить яйца, бросив их в миску, а потом вытаскивать оттуда скорлупу.

Масло на горячей сковороде сгорело, потому что он отвлекся, думая о том, как поведет себя Джекка, если он явится на завтрак, как это делал до ее приезда.

Вчера ему пришлось врать. Он наплел что-то несусветное миссис Уингейт и Люси, объясняя, почему никак не может остаться. Люси ему поверила, поцеловала его в щеку и сказала, что он слишком много работает.

Но мисс Ливи взглянула на него так же, как много лет назад, когда ему было двенадцать и он рассказывал ей, где был и что делал. Даже мама не ловила его на вранье так легко, как мисс Ливи.

Тристан справедливо полагал, что она уже связала его персону с ночными отлучками Джекки. Но, насколько он мог судить, она вроде бы не выказывала неодобрения.

Возможно, она думает, что они с Джеккой отправляются в его дом и ложатся в постель.

Тристан вздохнул и еще раз вымыл сковородку. Вторая порция масла тоже сгорела.

Интересно, что бы она сказала, узнав, что он еще ни разу даже не поцеловал Джекку?

– Скорее всего она бы мне не поверила, – громко проговорил он и убрал яйца обратно в холодильник. Утомившись от бесплодных попыток приготовить себе нормальную еду, он решил позавтракать в городе.

Повинуясь импульсу, он взял телефон и позвонил Ким.

– Ты уже завтракала?

– Пока нет.

– Могу я пригласить тебя к Элу?

– Это было бы чудесно. Тем более что у меня есть для тебя хорошие новости.

– Да? Какие?

– Скажу при встрече. Кстати, как тебе понравилась Джекка?

– Всякий раз, когда я захожу к мисс Ливи, твоя Джекка оказывается в своей комнате. – Это была самая близкая к истине ложь, которую он смог придумать.

– Это даже хорошо, поскольку она все равно уже занята. Увидимся у Эла.

– Что это значит? – спросил Тристан у телефона. – Занята?

Несмотря на только одну здоровую руку, он собрался в рекордно короткий срок и уже через десять минут нетерпеливо ожидал Ким в закусочной.

Она вошла улыбаясь, поцеловала его в щеку и устроилась за столом. Закусочная «У Эла» была самым модным заведением города в середине прошлого века, когда на дорогах правили бал «шевроле» 1957 года, а Элвис Пресли только начинал свой путь к вершине. Тогда закусочная пользовалась большим успехом, и Эл – сын тогдашнего Эла – не видел необходимости что-то менять. Кабинки были теми же, барная стойка и высокие круглые табуретки тоже. В каждой кабинке было что-то вроде музыкальной шкатулки, и посетители могли выбирать музыку. Никто ничего не имел против того, что музыка предлагалась только конца 1950-х годов.

– Итак, что ты предпочитаешь слушать сегодня утром? – спросила Ким, наскоро пролистав меню. – В-9 – Пол Анка. «Дайана» или Д-8 – Джерри Ли Льюис[4]. «Знойные красавицы»? – Молодежь Эдилина всегда с гордостью демонстрировала свою хорошую память, безошибочно называя номера песен.

– Ничего, – буркнул Трис и отхлебнул кофе.

– Сегодня кое-кто в плохом настроении, – отметила Ким. – Беспокоит рука?

– Меня беспокоят дни, наполненные бездельем, – сказал Трис. – Еще немного, и я сойду с ума.

– Ты сегодня раздражен. Что вывело тебя из равновесия?

Трис мог бы сказать, что это сделали ее слова о том, что Джекка занята, но промолчал.

– Расскажи свои хорошие новости.

– В эти выходные возвращается Рид.

– Да? – Трис улыбнулся. Он не видел своего кузена и старого друга больше двух лет. Как выяснилось, это была идея Ким – чтобы Рид взял на себя медицинскую практику Триса. Его отец желал работать, пока сын не поправится, зато мама категорически возражала. Она хотела в круиз.

– Почему он приезжает раньше? – спросил Трис, позабыв о раздражении. Рид был одним из немногих его друзей, еще неженатых.

– Из-за Джекки.

Трис едва подавил стон. Вот значит, как обстоят дела.

– Я сказала ему, что здесь Джекка, и он ответил, что вылетит следующим рейсом. Он несколько месяцев назад расстался со своей подругой и, узнав, что приехала Джекка, понял, что не может больше ждать. Как было бы здорово, если бы мой брат и моя лучшая подруга стали парой!

– Я и не знал, что они знакомы, пока ты не обмолвилась об этом на днях. – Когда Трис спросил о Риде Джекку, у него сложилось впечатление, что между ними ничего нет и их взаимоотношения были всего лишь плодом богатого воображения Ким. Но теперь она утверждает, что Рид изменил свои планы, чтобы поскорее увидеть Джекку.

– Знакомы! Конечно, знакомы! – воскликнула Ким. – Джекке явно понравился Рид, но, к сожалению, незадолго до их знакомства его бросила эта идиотка Лаура Чонли, и он не обратил на мою подругу никакого внимания. Потом он мне сказал, что предстал перед ней совершенно голым и даже не заметил этого.

Подошла официантка, чтобы принять заказ, и это дало Трису время успокоиться. Когда девушка ушла, он ревниво спросил:

– С чего это он был голым?

Смеясь, Ким рассказала ему историю о встрече Джекки и Рида на Фраппе-Пойнт и о том, как Джекка бросилась за ним в воду.

– Пару лет назад я спросила Рида, что там произошло. Мне хотелось услышать его версию событий. Он сказал, что был так расстроен из-за Лауры, что не соображал, что творит. И знаешь, что еще он мне сказал?

– Что?

– В тот день он действительно думал, что лучше положить конец страданиям, и если он нырнет в водоем и больше не вынырнет, это будет правильно.

– Значит, Джекка спасла ему жизнь?

– Думаю, что да. – Ким задумалась. – Мне кажется, он хочет ее поблагодарить. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы свести их вместе.

– Ты же говорила, что Джекка не хочет жить в Эдилине.

– Так Рид тоже не хочет. Ему слишком нравится ездить по миру. Джекка станет для него идеальной женой.

– Женой? – воскликнул Трис с несколько большей горячностью, чем ему хотелось бы. – Ты уже перешла к планированию их бракосочетания?

– Только потому, что Рид и Джекка идеально подходят друг другу, – заявила Ким, следя, как официантка расставляет на столе еду. – Джекка – художница, а значит, вполне мобильна. Она может ездить с ним куда угодно.

– Я думал, что она работает в художественной галерее. Это занятие исключает мобильность.

– Да что это с тобой сегодня? Почему ты все время споришь? – спросила Ким.

– Меня слишком сильно беспокоит рука. И надоело чувствовать себя инвалидом. Я не спорю, а просто хочу понять, как эта твоя Джекка сможет путешествовать с Ридом по миру, имея работу в Нью-Йорке.

Ким заколебалась.

– Понимаешь, Джекка… Только ничего не говори ей, ладно?

– Ты же знаешь, мне доверяет свои секреты половина города.

– Знаю. Дело в том, что ее картины не продаются. Они великолепны, сказочны, я никогда не видела ничего лучше, но ей удалось продать только несколько штук. Ее работа в галерее… Там, как бы это сказать прилично, весьма своеобразная начальница. Так вот, работа в галерее отнимает у Джекки так много времени, что его не остается для творчества.

– У нее есть все лето, чтобы рисовать, – сказал Трис.

– Надеюсь, что да. Мне кажется, было бы здорово, если бы Джекка могла бросить свою ужасную работу, чтобы путешествовать с моим братом и рисовать. Ты только представь, какие шедевры она могла бы создать в Африке. Или в Бразилии. А Рид там был дважды.

Трис опустил голову и неприязненно взглянул на еду в своей тарелке. Он почти ничего не съел, и теперь все безнадежно остыло. Джекка не сможет отказаться от таких блестящих перспектив ради того, чтобы поселиться в крошечном Эдилине. Променять возможность рисовать с натуры воинов масаи и шотландские ярмарки на жизнь в провинциальном городке? Маловероятно.