Это была высокая оценка. Сестра никогда не говорила ему ничего подобного. Именно она подсказала ему, что необходимо как можно скорее ехать в аэропорт.

Мисс Ливи позвонила Трису в субботу рано утром и рассказала, что дала Джекке платье для вечеринки Рида.

– Оно идет Джекке больше, чем когда-то шло мне, – сообщила она. – Никогда в жизни не видела такой очаровательной молодой женщины. Она будет выглядеть еще лучше, когда мы приведем в порядок ее волосы.

Тристан улыбнулся.

– Джекка прелестна, не могу с тобой не согласиться.

– А твой кузен Рид – очень красивый молодой человек.

– Думаете, она может променять меня на него? – Тристан улыбнулся. Он был уверен, что этот этап уже в прошлом.

– Красивое мужское лицо обладает большой привлекательностью для женщины.

– Ну, мое тоже ничего, – самодовольно заявил Трис.

– Да, но если бы она его видела, – сказала миссис Уингейт, сделав ударение на последнем слове. Тристан замолчал. Тогда миссис Уингейт сказала, что ей пора идти, и отключила телефон.

Тристан пошел на кухню, где Эдди готовила завтрак.

– Что случилось? – встревожилась она, увидев выражение его лица. – Пожалуйста, скажи, что никто не умер.

– Все живы, – сообщил он и сел. – Звонила мисс Ливи. Она рассказала, что дала Джекке свое платье для вечеринки, устраиваемой в честь Рида.

– Одно из этих сказочных творений, которые она прячет в старом гардеробе в кладовой?

– Как интересно! – удивился Трис. – Это уже вторая комната, о которой я ничего не слышал.

– А первая – гимнастический зал мисс Ливи в подвале?

– Почему ты знаешь об этом, а я – нет?

– Потому что ты – мужчина, – сказала Эдди, задумчиво взглянула на брата и добавила: – Знаешь, Трис, если ты допустишь, чтобы женщина, которая тебе так нравится, отправилась в одиночестве в одном из платьев мисс Ливи на вечеринку к такому красавчику, как Рид, ты заслуживаешь того, чтобы потерять ее.

Тристан замер с коробкой хлопьев в руке. Перед его мысленным взором замелькали образы: Рид, спускающийся по канату из вертолета в море, чтобы спасти перепуганного ребенка; Рид, разгуливающий перед Джеккой обнаженным на Фраппе-Пойнт; Джекка в умопомрачительном платье…

– Ну почему она не сказала об этом вчера, когда я еще мог бы успеть доехать до Эдилина?

– Насколько я слышала, существует такой вид транспорта, как самолет, и они летают из Майами очень часто.

Трис не колебался.

– Я оставлю машину в аэропорту и…

– Я с тобой! – воскликнула Нелл.

Тристан вопросительно взглянул на Эдди.

– Отправляйтесь. Оба. Мы приедем завтра. Если ты не хочешь тратить время на сборы, тебе придется купить Нелл кое-что из одежды и белья… – Она не договорила, поскольку поняла, что беседует сама с собой. Дверь за Трисом и Нелл уже захлопнулась.

Если бы в машине не было маленькой племянницы, Трис гнал бы намного быстрее, но все равно добрался до аэропорта Майами за рекордно короткий срок, лишь ненамного превысив скорость. Оставив ключи парковщику, он схватил Нелл за руку и побежал. Выбрав самую некрасивую билетную кассиршу, он улыбнулся, вложив в эту улыбку все свое очарование, и попросил найти два места на ближайший самолет до Ричмонда. Расцветшая в ответной улыбке девушка сообщила, что если они поторопятся, то успеют на самолет, вылетающий через двадцать минут.

Трис благодарно поцеловал кассирше руку и снова побежал вместе с Нелл. Они ворвались в самолет последними. В Ричмонде проблемы с прокатом машин не было, и уже через несколько минут они ехали домой. Только на шоссе Трис сообразил, что они даже не позавтракали.

– Я забыл тебя покормить, – сказал он племяннице, нахмурившись.

– Не важно. Это было самое захватывающее приключение в моей жизни.

– Да? – Все-таки на парковке перед придорожным кафе дядя и племянница взяли гамбургеры и колу. – Если мама спросит…

– Я знаю, – отмахнулась Нелл, – ты накормил меня зелеными овощами.

– Правильно.

– Как получилось, что Джекка тебя ни разу не видела?

Тристан едва не подавился.

– Ты должна перестать подслушивать разговоры других людей.

Нелл ничего не сказала, только продолжала смотреть на него.

Трис сдался.

– Я встретил Джекку случайно. Была темная безлунная ночь, – начал он. История была достаточно невинной, чтобы рассказать ее ребенку. В конце концов, они с Джеккой только разговаривали. И Трис поведал Нелл о вечерах, которые провел вместе с Джеккой, включая пикник у озера.

Нелл поболтала соломинкой в напитке, обдумывая услышанное.

– Целовались?

– А это, юная леди, совершенно не ваше дело.

Нелл молча ждала.

– Да, – ответил он. – Немного.

– Получается, что она никогда не видела твоего лица?

– Нет, – сказал Трис. – Но я собираюсь появиться на вечеринке Рида, и тогда она меня увидит.

– Надеюсь, ты ей понравишься, – очень серьезно промолвила Нелл. – Иначе она не станет красить мой игровой домик.

Тристан расхохотался.

– Нелл, ты умеешь поставить меня на место. Я как-то не подумал, что могу показаться ей… непривлекательным. Твоя мама считает Рида очень красивым мужчиной. Думаешь, Джекка может променять меня на него?

Он шутил, но Нелл не улыбнулась.

– Всем девочкам в нашей школе нравится Скотти, потому что он красивый. На него приятно смотреть, но он противный.

Улыбка сползла с лица Триса. Похоже, племянница собиралась сказать ему что-то серьезное.

– Он тебе не нравится?

– Нет. Мне нравится Дэви, но он уродлив.

– Понятно. И что все это значит?

– Мне кажется, лучше, когда внешность и внутреннее содержание соответствуют. Жаль, что Дэви выглядит не так же, как Скотти.

Трис нахмурился, пытаясь понять, на что она намекает.

– Ты хочешь сказать, что я не должен идти на вечеринку в джинсах и старой рубашке, в которых обычно хожу на барбекю?

– Нет.

– На Джекке будет сказочное платье. Может быть, мы заедем ко мне домой, и я облачусь в смокинг?

– А я что надену?

Трис достал из кармана телефон и дал племяннице.

– Позвони мисс Люси. У нас есть еще пара часов. За это время она успеет сшить тебе бальный наряд.

Вскоре после этого они приехали на вечеринку. Тристану очень понравилось танцевать с Джеккой, но было кое-что более важное. Трису показалось, что она смотрит сквозь то, что Люси называла «экстерьером», и заглядывает ему прямо в душу. Он просто стоял и ждал, пока Джекка что-то для себя решала, и никогда еще не чувствовал себя таким обнаженным.

Всю жизнь женщины вешались ему на шею. Максимум, что ему приходилось делать, это взглянуть на приглянувшуюся долгим взглядом из-под полуопущенных ресниц, и та была готова упасть в его объятия. Этот магнетизм доставлял ему массу проблем с пациентками. Он даже как-то поговорил об этом с отцом.

– Профессионализм – это главное, – сказал отец. – Ты должен быть профессионалом и в кабинете, и за его пределами. Держи дистанцию с пациентками. Найди девушку, к груди которой ты ни разу не приставлял стетоскоп.

Трис всегда следовал этому совету, хотя и не без труда. У него была пациентка, имевшая трехлетнюю дочь, – молодая разведенная женщина, из-за которой он едва не позабыл все свои правила. Когда она уехала из Эдилина, он не знал, радоваться ему или впадать в отчаяние. Если бы она оставила адрес своего нового места жительства, вполне возможно, он поехал бы за ней.

Теперь, познакомившись с Джеккой, он был рад, что не сделал этого. Ни та женщина, и никакая другая ни разу не смотрели на него так, как Джекка. Впервые в жизни Трис почувствовал, что красивая внешность ничего не значит. Почему-то ему показалось, что для Джекки не стало бы решающим фактором, будь он весь покрыт шрамами от ожогов. Она смотрела в душу, а не на внешность.

То, что он прошел ее испытание, принесло ему глубочайшее удовлетворение. Он сдал экзамены в медицинской школе, основываясь на тех знаниях, которые получил, но испытание Джекки основывалось на том, кем он действительно был.

Когда Трис увидел ее в толпе, она пробиралась к двери. Судя по всему, жители Эдилина, большинство из которых были его родственниками, игнорировали ее. Ему следовало бы разозлиться, а он вместо этого обрадовался. Значит, она принадлежала только ему одному.

Его бы воля, он занялся бы с ней любовью немедленно. Улыбка, которой она его одарила, давая понять, что он прошел испытание, заставила Триса почувствовать себя пещерным человеком. Он хотел бы сказать: «Ты моя», – перебросить ее через плечо и унести, чтобы другие мужчины не смотрели на нее, одетую в платье, демонстрирующее каждый изгиб восхитительного тела. И удержаться было невероятно трудно.

Когда после танца вокруг них собрались люди, он увел Джекку и Нелл с вечеринки. Если бы с ними не было Нелл, он отвез бы Джекку прямо домой, но ему не хотелось ее торопить. Он желал быть уверенным: все, что произойдет между ними, будет желанным для обоих.

Трис отлично понимал, что у Эла вел себя как школьник, стремясь почаще ее касаться. Он никогда раньше не испытывал такого желания и мог думать только о том, чтобы обнять ее за плечи и прижать к себе.

У них был изумительный, волшебный секс. Проснувшись и увидев, как она во сне доверчиво прижалась к нему, Трис ощутил огромную всепоглощающую нежность и понял, что главные испытания еще впереди.

Да, проблем впереди ожидало много. Он абсолютно ничего не мог сделать, чтобы не дать Джекке уехать. Сам он уже давно пустил корни в Эдилине, такие же глубокие, как старый дуб в центре города. Его корни, как и корни дерева, цеплялись за этот город. Даже недавний ураган ничего не смог поделать с дубом. Точно так же ничто не могло заставить его покинуть свой родной город.

Тристан проверил остальные растения – не осталось ли где мучнистой росы или красного клеща, убедился, что увлажнитель исправно работает. Все было в порядке. Он понимал, что должен помочь женщинам загрузить еду в машину, но вместо этого, выйдя из оранжереи, отправился на поиски Джекки и Нелл.

Он не поднимался на второй этаж дома миссис Уингейт с тех пор, как в нем поселилась Джекка. Ее дверь была распахнута. Тристан заглянул внутрь, но в комнате никого не оказалось. И он вошел, она же подвергла осмотру его дом. Ему тоже хотелось посмотреть, как она живет, узнать о ней больше.

Первым делом он зашел в спальню и увидел на кровати открытый зеленый полотняный саквояж, наполовину заполненный вещами Джекки: джинсы, футболки и свитер – все аккуратно сложенное. Он хорошо знал комнату. Именно здесь он жил ребенком, когда его родители уезжали, а он оставался у миссис Уингейт. Он сразу заметил, какие картины поменяли место. Джекка, наверное, прошла по дому, выбрала те, что ей больше понравились, и повесила к себе. Ему самому был больше по вкусу пейзаж с шотландской горной рекой, чем портрет старика Уингейта, обычно висевший над кроватью.

Улыбнувшись, он перешел в гостиную. Больше всего его интересовал ее «рабочий кабинет» – пространство возле больших окон, где она установила свой столик. На нем лежал альбом для рисования. Трис открыл его и сразу непроизвольно оглянулся через плечо, опасаясь быть застигнутым на месте преступления. Собственно говоря, никто не предупреждал его, что заглядывать в альбом художника – преступление, но все же…

Противиться желанию заглянуть в него не было сил. На первых страницах были наброски цветов из сада мисс Ливи. Одни художница раскрасила карандашами, другие нет. Это были эскизы, в которых Джекка тонко уловила форму цветков.

На нескольких страницах были орхидеи. Трис довольно улыбнулся. Похоже, больше всех ей понравились венерины башмачки – как и ему. Их экзотическая форма – одновременно соблазняющая и предостерегающая – всегда завораживала его.

Джекка экспериментировала с цветом. В альбоме было несколько рисунков, очень близких к реальности, но были и такие, на которых краски казались фантастичными.

На следующей странице были рисунки цветов – и садовых, и оранжерейных – в композиции с ювелирными украшениями. Кольца, ожерелья и браслеты обвивались вокруг стеблей, были спрятаны среди лепестков.

Трис не сомневался: Ким это понравится.

Он перевернул страницу и с шумом втянул в себя воздух. На очередном рисунке был он сам, только с крыльями.

Он понимал, что рисунки предназначены для Ким, и все же ему потребовалось время, чтобы справиться с шоком. Трис понял, что сделала художница. Она изобразила его по фотографиям из альбома мисс Ливи и добавила перепончатые прозрачные крылья стрекозы – представила его Купидоном.

Улыбнувшись, он перевернул страницу и снова замер. На ней он был изображен с Нелл на руках. Племяннице было не больше двух. Она спала, обхватив его ручонками за шею и уткнувшись лицом в его плечо. А он на рисунке смотрел на нее, и его глаза светились любовью.

Такой фотографии в альбоме не было. Трис не сомневался, что всегда смотрел на Нелл такими глазами, но никто и никогда не запечатлевал этого на пленке. Внимательно разглядывая рисунок, он понял, откуда Джекка взяла его детали. Он часто видел альбомы мисс Ливи и хорошо знал фотографии. Там был снимок Нелл, спящей на руках у Эдди. Девочка выглядела на фотографии чистым ангелочком, таким же, как на рисунке. Только на том фото на заднем плане стояла дюжина родственников с банками пива, и Эдди весело болтала, а не смотрела на ребенка.