Она выразительно посмотрела на Арта и закатила глаза.

- Слушаю, Анатолий Константинович, - проговорил Арт, взяв у Барби телефон. - Посадить Марию на самолет до Питера? Сегодня? Да, разумеется, я всё сделаю.

Глава 5. Настины тайны

Барби не расстроила ссылка. По дороге в гостиницу за вещами, а затем в аэропорт она вела себя сносно. С другой стороны, чего ей огорчаться? Рентген показал, что никакого перелома или трещины нет. Просто растяжение. Достаточно эластичного бинта и покоя для ноги несколько дней. Ну а Ковров прощался с ней не навсегда, а на неделю. Как раз и лодыжка заживет, и колени с ладонями.

- Я бы всё равно торчала в гостинице взаперти, пока б Толя развлекал карамельку, - проговорила Барби на подъезде к аэропорту. - К тому же, нам не придется объяснять, откуда у меня травмы. Нам обоим.

- Точно, - кивнул Арт, поворачивая на светофоре.

- Но какой же он смешной, - Барби скривилась. - Пообещал по возвращению потащить меня в ювелирный магазин, где я сама выберу себе подарок. И почему мужики так уверены, что девушка растает и всё простит при виде бриллиантов? Да, они, конечно, наши друзья. Всегда можно продать, если папик исчезнет с горизонта. Но всё же.

- Ты, конечно, выберешь подарок подороже.

- Нет. Тут важно не жадничать, чтоб не напугать аппетитами.

- И то верно.

Арт поймал себя на мысли, что такая Барби (без игры на публику) ему даже нравится. Да, злая девчонка. Меркантильная. Но Ковров сам дурак, что покупается. Впрочем, Арт тоже поначалу поверил Машиной игре. Как миленький повелся. Так что не ему судить.

- И всё же подумай над моими словами, - проговорил Арт, прощаясь с девушкой в терминале. Идти сама она не могла, поэтому сотрудник аэропорта собирался ее везти к самолету на кресле-каталке.

Барби хитро улыбнулась.

- Не-а. Но постараюсь быть паинькой и обойтись без вселенских катастроф.

Арт только вздохнул тяжко, отчего-то не сомневаясь, что это не последняя его встреча с Барби по имени Маша...

...Самолет с любовницей Коврова скрылся в ночном небе, а Арт поехал назад - в дом, где едва ли провёл десять минут. Следовало выспаться. Завтра непростой день. Придется охранять жену и ребёнка большого босса. Где ребёнок, там всегда сумасшедший дом. Тем более, девочка, наверняка, избалованная, а жена - сущая мегера. Рядом с Ковровым другой быть попросту не получится. Даже если не была стервой, так превратишься.

Однако Арта ждал сюрприз.

В гостиной на диване с книгой в руках, причем обычной, не электронной, сидела светловолосая женщина лет тридцати с хвостиком. Вовсе не модельного типа. Немного пухленькая, с крупными чертами лица. Но внешность не производила отталкивающее впечатления. Скорее, наоборот. Было в женщине что-то домашнее, уютное. Тот редкий типаж, когда полнота идет, а худоба портит.

- Добрый вечер, - поднялась она навстречу, улыбаясь. - Вы, наверное, Артур. А я Настя.

«Так вот ты какой, цветочек аленький», - пронеслось в голове Арта.

А какая теплая улыбка. Какая харизма! При других обстоятельствах он бы непременно обратил внимание на эту Настю. Но нынче правило жесткое: руками не трогать.

- Очень приятно, Настя, - Арт пожал протянутую Настину ладонь.

- Толя с Амелией наверху, - объяснила она. - Уснули вместе в ее комнате. Умотала девочка отца. А мне что-то не спится.

Арт подарил мягкую улыбку, намереваясь из вежливости поинтересоваться, что именно Настя читала, но в комнату вошел незнакомый мужчина. Высокий, коротко стриженный, с трехдневной щетиной на лице.

- Артур Дмитриевич, полагаю? Можно просто Артур? Я Володя. Охранник Анастасии, - он тоже протянул руку, и Арт сжал ее, ощутив недюжинную силу. А Володя пояснил: - Я не из наемных. Постоянно работаю на Коврова. - Анастасия Петровна, - он повернулся к подопечной. - Вам бы выспаться. Карамелька завтра покоя не даст.

Настя театрально изобразила тяжкий вздох.

- Ну, раз генерал требует, придется подчиниться. Спокойной ночи, Артур.

Она поднялась по лестнице на второй этаж, Володя подмигнул и отправился в другую сторону, а Арт свалился на диван. Но сначала поглядел на название забытой Настей книги. «Сто лет одиночества». Интересный выбор. Не шибко легкое чтение. Что ж, интересная дама эта Настя. Любопытно посмотреть завтра на карамельку.

Арт закрыл глаза и подумал вдруг о... Вере. Он понятия не имел, почему полузабытое воспоминание постучалось в голову. Арт давно научился не пускать в разум образ  девушки, с которой провел несколько потрясающих дней в домике у озера. Учился долго. С рецидивами. И даже с парой запоев. Но сумел заставить сердце успокоиться. Заставить себя жить, как живется. Не жалел и не надеялся.

И вот он представил Веру четко-четко. Будто стояла перед ним. Как в первый день. В джинсовых шортах, черной майке и солнцезащитных очках.

«Я соскучилась», - сказала выдуманная Вера.

«Я тоже», - шепнул Арт, хотя обещал себе, что коли встретит когда-нибудь беглянку, пройдет мимо, сделает вид, что не узнал. Не спросит даже ни имени настоящего, ни причины, по которой так называемая Вера исчезла, оставив коротенькую записку без объяснений.

Приснилась, как ни странно, не она. Не Вера.

Арт увидел Настю, целующуюся за спиной у Коврова с Володей. И даже не удивился. А почему, собственно, нет? Муженек же развлекается с Барби. И не с одной. В Питере же у него есть еще некая Алина. Так почему бы и жене не сходить налево?


****

- Вставай! Дядя Артур, ну вставай же!

Арт открыл глаза и обнаружил, что уже утро, а он всю ночь проспал в гостиной на диване. Сверху на нем сидела девочка с требовательным выражением лица и дергала за нос. Не за свой нос, само собой, а за его - Арта - нос.

- Карамелька? - спросил он сипло.

- Не называй меня так! - потребовала мелкая. - Так только папе можно. Я Амелия.

- Ну, Амелия, так Амелия.

Арт, прищурившись, оглядел девочку.

Проклятье! А ведь Барби... В смысле, Маша права. Волосы у карамельки точь-в-точь, как у матери - русые с рыжинкой. И цвет глаз один в один - васильковый. Но на этом внешнее сходство заканчивалось. Ни единой черточки от Насти. А, тем более, от Коврова. Вот уж точно, как говорится: ни в мать, ни в отца, а в заезжего молодца.

Впрочем, ему-то какая печаль? Это проблема Коврова.

- А ты, Амелия, откуда знаешь, как меня зовут? - спросил Арт девочку.

- Мама сказала, - отозвалась та, смешно наклоняя голову. Волосы, перевязанные красной лентой, упали Арту на лицо. - Мама велела тебя разбудить. Пока папа не проснулся. Я не скажу папе, что ты тут спал. Мама сказала, это секрет. А я умею хранить секреты, - девочка сделала паузу и добавила: - Ну, если мама велит.

- Разбудить? - Арт ловко поднялся и усадил Амелию на диван. - Отличная идея, кстати. Та-а-к. Я, пожалуй, в душ. А ты посидишь тут?

Девочка отрицательно мотнула головой. Прядки весело запрыгали по плечам.

- Не-е-ет. Я папу будить. Он мою кровать занял.

- А давай, - Арт подмигнул, - ты разбудишь его чуточку попозже.

Амелия поглядела на большие настенные часы с маятником.

- У тебя десять минут, дядя Артур.

- Договорились, - Арт поднял большой палец и рванул по лестнице на второй этаж и только по дороге сообразил, что знать не знает, где его комната.

А чему удивляться? Вещи наверх вчера относили за него. Затем он уехал с Барби. А вернувшись... Вернувшись, уснул внизу на диване.

- Заблудились, Артур Дмитриевич? - навстречу выплыла вчерашняя горничная в коротковатой униформе. Девчонка, что изучала Арта взглядом на крыльце. - Я Олеся, кстати, - добавила она, поправляя черные, как смоль, волосы.

- Олеся, будь другом, подскажи, где моя спальня, - Арт постарался говорить деловым тоном, хотя чутье подсказывало, что это не подействует.

И не ошибся.

- Я могу проводить, - объявила она, широко улыбаясь.

- Лучше просто укажи направление. Надо бегом привести себя в божеский вид. Пока шеф не проснулся и не устроил всем темную. Говорят, он с утра вечно не в настроении.

Лицо горничной исказилось. Упоминание Коврова вмиг прогнало игривое настроение.

- Прямо по коридору, направо, третья дверь, - прошептала она и шустро унесла ноги, пока, правда, не появился большой босс и не предъявил реальные или выдуманные претензии.

С «марафетом» Арт справился быстро. Старая армейская привычка. Сбежал по лестнице, готовый охранять и защищать, однако клиента, как и его семейство, увидел еще не скоро. Внизу ждал Макс, который поманил вглубь дома.

- Пошли на кухню. Завтракать, - напарник подмигнул. - Тётя Клава та-а-акие блинчики сделала. Пальцы оближешь. Идём-идём, она сказала, что Ковров с дамами наверху едят.

Арт кивнул. Подкрепиться, впрямь, не мешало. В последний раз он ел... Вот, черти зеленые! Еще в Питере! Перекусил в аэропорту. И всё. Потом был перелет, разборки с Барби и удобный диван в гостиной. О еде Арт как-то совсем позабыл.

- Значит, ты и есть новенький, - усмехнулась повариха - добротная дама в летах, но выглядящая не плюшкой, а скорее, булочкой из элитной кондитерской. - Ешь, не торопясь, - велела она, заметив, как Арт засовывает блин с ягодной начинкой в рот почти целиком. - Эти еще не скоро спустятся.

Арт глянул удивленно.

Эти?

Ну-ну. Так обычно не говорят о хозяевах. Особенно, если хозяин Анатолий Ковров.

- Что? - усмехнулась тётя Клава. - Думаешь, боюсь я этого бандита? Еще не хватало. Я его знаю с тех пор, как под стол пешком ходил. Уже тогда был бесноватый. Хозяйка моя покойная - Надежда Андреевна - пригрела змееныша. Из детдома взяла. Приглянулся чем-то паразит. Она ж всё сыночка хотела. Дочки-то были. Аж две. А с сыночком не складывалось. Вот и привела в семью Толика. Тьфу! Григорий Данилович всегда в нём гнильцу видел. Да жену сильно любил. Не решился отказать. Но фамилию свою пацану не дал. Так и остался Ковровым. Не Мезенцевым.

- Мезенцевым? - переспросил Арт, сложив в уме два и два. - Подождите. Вы о том самом Григории Мезенцеве?

Арт хоть и вырос не в Питере, но имя слышал. Это был известный политик. Не последний человек в эшелоне власти. Правда, уж умер. Лет пять назад. Или около того.

- А то! - подтвердила тётя Клава. - Я в их семье с юности работала. Тетка им готовила, она меня в помощницы и порекомендовала. Хозяева согласились. А потом после ее смерти я стала главной поварихой в доме. А у Толика около трёх лет. Выбора не оставил паразит. Но я сразу сказала, коли начнет характер передо мной показывать, будет есть сырое иль горелое. И нечего мне угрожать. Одна я. Ни мужа, ни детей. А за свою жизнь не боюсь.

Тётя Клава отвернулась к плите, а Арт доел остатки блина, размышляя, какая загадочная штука жизнь. Повезло Коврову, ничего не скажешь. Остался бы в детдоме, вырос б мелким бандитом. А так крутой бизнесмен. Хотя всё равно тот еще бандит. Права тетя Клава.

- Нет! Нет, я не хочу! Не хочу!

Арт чуть не подавился кофе.

Крики неслись из гостиной, и голос однозначно принадлежал карамельке.

- Какой же горластый этот ребёнок, - проворчала кухарка, а оба охранника уже неслись на помощь девочке.

А как еще реагировать? Карамелька вопила так, будто ее режут. Или, как минимум, похищают, чтобы потребовать огромный-преогромный выкуп.

Правда, как быстро выяснилось, девочка в помощи не нуждалась. Скорее, помощь требовалась ее отцу. Ковров, беззвучно матерясь, пытался ретироваться из дома. Но получалось так себе, ибо на его ноге висела дочь и истошно вопила. Рядом ковыляла Настя и пыталась уговорить девочку оставить отца в покое.

- Амеля, солнышко, у папы работа. Он приедет вечером. А мы пока в бассейне покупается. Он с подогревом. Вода теплая-теплая. Опробуем твой новый круг с уточкой.

- Я хочу с папой! - не унималась мелкая упрямица, не ослабляя «хват». - Он обещал!

- Амелия! - Ковров едва зубами не скрежетал, но не смел по-настоящему орать на единственного ребёнка. - У папы появились срочные дела. Если я не пойду сейчас, придется работать всё неделю с утра до ночи. А завтра...

- Я хочу сейчас!

Арт с Максом застыли, не зная, что предпринять. Каждый запросто бы справился с несговорчивым ребёнком в одиночку. Но стоило ли влезать? Карамелька только сильнее раскричится, да и не факт, что Ковров оценит, если любимое чадо отдирать силой. Однако именно это и сделал Володя, появившийся из ниоткуда. Подкрался с кошачьей ловкостью и резко дернул девочку. Та взвизгнула, сообразив, что «добыча» упущена, и замолотила руками и ногами.

- АААААааааааа!

- Амеля, пожалуйста, успокойся, - тщетно умоляла Настя, пока освободившийся Ковров скрывался за дверью, поманив за собой Макса, а Арту указав на жену и дочь, мол, сегодня они - твоя забота.