На вид ей было лет двадцать шесть или чуть больше. Ее нельзя было назвать красавицей, но у нее было приятное породистое лицо. На ней было вечернее платье, а на плечи была наброшена меховая пелерина.

– Помогите же мне, – потребовал Джейсон, – мы вдвоем занесем ее по ступенькам.

– Думаю, что справлюсь с ней один, сэр, – отозвался Майкл.

С этими словами он подхватил женщину на руки.

Она была стройной и оказалась совсем не тяжелой.

– Осторожнее, – предостерег его Джейсон.

Но Майкл не нуждался в его советах. Ему уже доводилось таскать людей на себе, по большей части после того, как они получали раны или увечья на поле боя, и они были куда тяжелее этой женщины.

Подойдя к двери, он переступил порог и, оказавшись в холле, вопросительно оглянулся на Джейсона, который шел следом.

– Должен ли я отнести ее наверх, сэр?

– Нет, заносите сюда.

Он открыл дверь комнаты, в которую Майкл еще не заглядывал.

Совершенно очевидно, это была утренняя гостиная, хорошо обставленная, как и все остальные помещения, с большим и удобным диваном перед камином.

– Кладите ее на диван, – распорядился Джейсон, – здесь с ней все будет в порядке. В себя она придет еще не скоро.

Его слова заставили Майкла пристальнее вглядеться в девушку.

Она действительно была без сознания, как он и думал, но теперь заподозрил, что виной всему какой-то наркотик.

Он ничего не сказал, но, подкладывая ей под голову атласную подушечку, одернул подол ее платья, прикрыв колени.

– А теперь, Моррис, – заявил Джейсон, – вы должны привести викария. Я знаю, что он живет в конце подъездной аллеи. Скажите ему, что его присутствие срочно требуется здесь.

Немного помолчав, он добавил:

– Не говорите ему ничего, разве что он упрется. Но если он станет настаивать, скажите, что он должен совершить обряд бракосочетания в часовне и что у жениха имеется специальная лицензия.

Майкл вздохнул.

– Мне дали понять, сэр, что нынче вечером викарий отсутствует.

– Отсутствует! – воскликнул Джейсон. – Что вы имеете в виду, черт вас подери? Где же он?

– Мне доложили, сэр, что он причащает одного из своих прихожан перед смертью.

Джейсон негромко выругался.

– Он вернется к завтрашнему утру?

– Полагаю, что да, – ответил Майкл.

– В таком случае приведите его как можно раньше. Скажите ему, что дело срочное.

– Будет исполнено, сэр.

Воспоследовало молчание, которое нарушил Майкл:

– Не желаете ли вы, чтобы я отнес леди наверх?

– Нет! Нет! Принесите плед или одеяло, чтобы укрыть ее, и оставьте здесь.

Джейсон застыл, глядя на нее, а потом, словно разговаривая сам с собой, произнес:

– Она проспит еще час, после чего я дам ей еще одну дозу.

Майкл предпочел промолчать.

Он решил, что пледы, которыми пользуются седоки в экипажах, должны храниться в выдвижном ящике под диваном в холле, и не ошибся. Он принес тот, который показался ему толстым и теплым, и накрыл им женщину, которая все еще оставалась без сознания.

– Угодно ли вам еще что-нибудь, сэр?

– Нет, во всяком случае пока. Я собирался попросить вас зажечь свечи в часовне, но вы сможете сделать это и завтра утром, после того как отправите кого-нибудь за приходским священником.

– Я позабочусь об этом, сэр.

Майкл поклонился и вышел из комнаты.

Он поспешил по коридору в столовую, где обнаружил, что трое его помощников уже убрали грязные тарелки и блюда и теперь укладывали канделябры и прочие украшения обратно в сундук в кладовке.

– А мы тут голову ломаем, что с вами сталось, – сказал один из лакеев.

– Кто-нибудь из вас живет в здешней деревне? – обратился к ним с вопросом Майкл.

Лакеи расхохотались.

– Мы все там живем! Обычно мы работаем на земле и в саду, но после того, как хозяин выгнал всех лакеев, а некоторые ушли сами, он приказал нам перейти в особняк и помогать здесь.

– Чем мы и занимаемся! – подхватил другой лакей, и они опять захохотали.

– Я тут подумал, – сказал Майкл, – не известна ли кому-нибудь из вас состоятельная молодая леди, живущая поблизости? На вид ей лет около тридцати.

– А, вы, должно быть, имеете в виду мисс Масгроув, – отозвался один из лакеев. – После смерти отца ей досталось богатое наследство. Все только о нем и говорили.

– И где она живет?

– Неподалеку от дороги.

Лакей ткнул себе за спину большим пальцем и добавил:

– Поместье ее называется Манор, хотя оно совсем небольшое, несмотря на все ее миллионы.

– В самую точку, – подтвердил второй, и они вновь захохотали.

Итак, Майкл узнал все, что хотел. Он не стал больше ни о чем расспрашивать их и помог юношам убрать со стола, после чего велел отправляться спать.

Затем, убедившись, что в кладовке прибрано, он вышел в коридор взглянуть, не случилось ли там чего.

Шум, доносившийся из гостиной, стал еще громче и пронзительнее, чем до его ухода, и он подумал, что ему нет никакого смысла заходить туда, чтобы узнать, не нужно ли гостям чего-либо.

Вместо этого он решил еще разок взглянуть на лишившуюся чувств женщину, которая, как он полагал, должна быть той самой мисс Масгроув из Манора.

Она лежала в той же позе, в какой он оставил ее, и Майкл спросил себя, уж не дал ли ей Джейсон новую дозу наркотика за время его отсутствия.

«Пожалуй, с этим надо что-то делать», – подумал он. Вот только что именно, он не знал.

Он выиграл время, заявив, что викария нет дома, но сомневался, что ему удастся повторить тот же фокус утром.

Ведь приходской священник наверняка откажется выдавать замуж одну из своих прихожанок столь поспешным и неподобающим образом? Он-то должен знать, что за людей принимает и развлекает в Холле Сирил.

Майкл решил, что раз Джейсон зашел так далеко, что похитил и одурманил богатую наследницу с намерением жениться на ней, то местный викарий ничем не сможет помешать ему.

Свадьбу можно будет выдать за вынужденный брак, хотя в данном случае в роли пострадавшей стороны будет выступать отнюдь не жених.

«Даже не знаю, что тут можно сделать», – с тревогой подумал Майкл.

* * *

Он поднялся наверх, чтобы убедиться, что с Аделой все в порядке.

Он оставил ее на попечении миссис Смитсон и потому не верил, что с ней могла приключиться какая-либо неприятность, пока он был занят внизу.

Подойдя к комнате экономки, он заглянул внутрь, но там было темно, и он решил, что Адела уже ушла к себе в спальню.

Он поднялся на второй этаж и, подходя к своей комнате, заметил, что соседняя дверь полуоткрыта.

Едва он успел поднять руку, собираясь постучать, как Адела распахнула ее.

– Вас так долго не было, – всхлипнула она. – Я уже начала бояться, не случилось ли чего.

– Они только что закончили ужинать, – пояснил Майкл, – и теперь пьют в гостиной.

Тут он заметил, что она еще не переоделась.

– Почему вы до сих пор не легли?

– Я просто не могла лечь спать, не убедившись, что с вами все в порядке. Для чего нам понадобилось приезжать сюда, к этим ужасным людям?

– Откуда вам известно, что они ужасные? – быстро спросил Майкл. – Вы ведь не видели их, не так ли?

– Нет, разумеется, нет, но миссис Смитсон рассказала мне о том, что в доме неспокойно, и добавила, что я не должна выходить куда-либо, за исключением ее комнаты и моей. Тогда я поняла, что она очень обеспокоена.

– На это у нее есть все основания, да и мне не следовало привозить вас сюда.

– Прошу вас, не говорите так! – воскликнула Адела. – Я знаю, что поступила дурно, навязав вам свое общество, но я чрезвычайно вам признательна и прошу не тревожиться обо мне.

Майкл помимо воли улыбнулся.

– Разумеется, я тревожусь о вас, и миссис Смитсон совершенно права. Вы должны оставаться в своей комнате и ни в коем случае не разгуливать по дому.

– Я уверена, что здешние комнаты прелестны, – вздохнула Адела, – а еще здесь должна быть очень большая библиотека.

– Если вам нужны книги, я принесу их вам, – стоял на своем Майкл. – Но, право слово, Адела, вы должны делать так, как я говорю, и ни в коем случае не ходить в другие части дома.

– Я боюсь только того, что вы отошлете меня, и обещаю в точности выполнять все, что вы мне велите.

– Вы были умницей, и я обещаю, что постараюсь не затягивать с подобным положением дел.

Адела взглянула на него, и он почувствовал, что она готова забросать его вопросами.

Майкл встал и подошел к окну. Предоставленные в их распоряжение комнаты находились в задней части дома и выходили на чудесный сад.

Вдали на бархате неба перемигивались звезды, среди них тонким серпом повис месяц, и в их свете Майкл разглядел искусственное озеро.

Он решил, что было бы неплохо сходить туда и взглянуть на водопад, куда собирались его сбросить Сирил со своими приятелями.

До сих пор ему и в голову не приходило, что в Англии могут найтись англичане, желающие убить его. Но теперь он прекрасно понимал, что Сирил готов на все, чтобы сохранить Холл для себя и своих ужасных дружков.

– Знаете, Адела, мне вдруг захотелось подышать свежим воздухом перед сном.

Даже не поворачиваясь к ней, он знал, что слова «Могу я пойти с вами?» уже готовы были сорваться с ее губ, и поспешно добавил:

– Это ненадолго, но мне нужно подумать, а мне легче думается, когда я один.

– Я лягу в постель, – смиренно пообещала Адела, – только, пожалуйста, дайте мне знать, когда вернетесь.

– Непременно.

Он улыбнулся ей и ушел к себе, в соседнюю комнату, где снял фрак, который надевал к ужину, и черный галстук-бабочку, поскольку хотел, чтобы ему было удобно.

Майкл решил, что прогуляется до водопада и леса за ним в надежде на вдохновение, которое подскажет ему, что делать дальше.

В отношении не только себя самого, но и той бедной женщины, что по-прежнему лежала одурманенной внизу.

В самом страшном сне ему и привидеться не могло, что подобные вещи будут твориться в доме его деда.

В Индии он ничуть не удивился бы этому, но ведь речь шла об Англии, да еще и о доме его предков, где, как он всегда полагал, заведенный распорядок оставался неизменным на протяжении последних веков.

«Если я задержусь здесь еще ненадолго, – размышлял он, – то в конце концов окажется, что все дружки Сирила тем или иным способом нарушают закон».

Они представляли собой самую настоящую банду мошенников и негодяев. Впрочем, женщины, связавшиеся с ними, были ничуть не лучше.

Теперь он прекрасно понимал, почему миссис Смитсон почла за благо отправить своих молоденьких горничных от греха подальше. Одна только мысль о том, что Аделе придется столкнуться с такими людьми, заставила его содрогнуться.

Майкл подумал, что, если кто-либо из этих пьяных негодяев, которых он видел сидящими за столом, хоть пальцем дотронется до Аделы, он убьет его.

Она была такой невинной, такой неиспорченной и естественной, что даже не представляла, что на свете могут существовать субъекты, подобные пьянствовавшим сейчас внизу.

Мысль о том, что ее ждет горькое разочарование или, хуже того, шок и испуг оттого, что эти свиньи могут приблизиться к ней, была ему невыносима.

«Нам придется уехать, – решил он. – Я не могу и дальше оставаться здесь, рискуя ее положением».

Он надел удобные брюки и твидовый пиджак поверх хлопчатобумажной сорочки.

На дне его сундучка лежал револьвер, и он машинально зарядил его и сунул в карман.

В Индии он всегда носил при себе оружие, и сейчас чутье подсказало ему, что и здесь оно ему пригодится.

Выйдя из своей комнаты, он подошел к двери Аделы и осторожно постучал в нее костяшками пальцев, чтобы их никто не услышал.

– Вы уже легли, Адела?

Он услышал, как она пробежала по полу, и в следующий миг дверь распахнулась.

– Я стояла у окна и смотрела на звезды, – ответила девушка.

– Почему-то я уверен в том, что вы молились. За меня.

Она кивнула.

– Я не знаю, что вы намерены делать, – призналась она, – но молилась о том, чтобы с вами ничего не случилось.

– Полагаю, что в некотором роде, – отозвался он, – я занимался тем же самым.

Ему показалось, что глаза ее вспыхнули, а на губах заиграла трогательная улыбка.

– Вы очень добры, – вздохнула она, – и так славно заботитесь обо мне. А я даже не знаю, как отблагодарить вас.

– Вы можете отблагодарить меня тем, что будете хорошей девочкой и станете вести себя так, как говорим вам миссис Смитсон и я. А теперь ложитесь спать. Я скоро вернусь.

Она вновь улыбнулась ему.

А Майкла вдруг охватило нестерпимое стремление поцеловать ее на прощание и пожелать спокойной ночи.

Но он сурово одернул себя, напомнив, что должен придерживаться взятой на себя роли. Он был ее братом.

– Спокойной ночи, Адела, – прошептал он. – Надеюсь, вы будете уже спать, когда я вернусь.