Он вспомнил, как Адела рассказывала ему о том, что ее отец искал в России металлы и драгоценные камни, и именно этим объяснялся тот факт, что она понимала русскую речь на слух.

Майкл знал, что, окажись на ее месте обычная англичанка, никогда не бывавшая за границей, сейчас он был бы уже мертв.

И даже если бы впоследствии русские заподозрили, что он остался жив, то охотились бы на него, как на загнанного зверя, пока не нашли и не убили.

– За что мне выпало счастье встретить столь находчивую и прелестную девушку? – пробормотал он себе под нос.

Уложив остальные вещи Аделы в саквояж, он подхватил свой и ее багаж и сбежал по лестнице в холл.

Как дворецкий, он не стал приказывать кому-либо из лакеев дежурить здесь ночью, что, в общем-то, было бы в порядке вещей. Он просто счел, что в этом нет необходимости, поскольку молодым людям было решительно ни к чему видеть, в каком непотребном состоянии пребывали Сирил со своими дружками, поднимаясь наверх, чтобы разойтись по своим спальням.

В холле горели лишь несколько свечей, света которых ему вполне хватило, чтобы отпереть дверь и поставить свои чемоданы и саквояж Аделы на ступеньках.

Приоткрыв дверь в утреннюю гостиную, чтобы убедиться, что одурманенная наследница все еще там, он увидел, что она по-прежнему лежит на диване в той же позе, в какой он оставил ее.

Рядом с ней на столике виднелись чашка и ложечка, и он понял, что Джейсон дал ей очередную дозу наркотика, чтобы продержать без сознания до утра, пока не прибудет викарий.

На столе, там, куда швырнул ее Джейсон, валялась и специальная лицензия – Майкл поднял ее и спрятал в карман.

Затем, оставив дверь приоткрытой, он вышел в холл и зашагал по коридору в кабинет управляющего, прихватив по дороге лампу.

На столе мистера Барретта он обнаружил бумагу, перо и чернильницу и набросал короткую записку:

«…сэр,

Мистер Сирил рассчитал меня и посоветовал немедленно убираться прочь. Я уезжаю сейчас же вместе со своей сестрой.

Благодарю вас и миссис Смитсон за вашу доброту.

Мистер Моррис».

Поспешно вернувшись обратно в холл, Майкл подхватил свой чемодан и саквояж Аделы.

Сбежав по ступенькам, он двинулся вдоль фасада особняка, стараясь ступать по полоске дерна, обрамлявшей узкие цветочные клумбы.

Едва ли кто-либо мог услышать его, но рисковать понапрасну он не желал.

Добежав до конюшни, он убедился, что Адела в точности выполнила его указания.

Один из сонных мальчишек, помогавших конюхам, уже запряг лошадей, и Адела ждала его, сидя в экипаже.

– Я сделала все, как ты сказал, – сообщила она, когда Майкл присоединился к ней.

– Ты умница, – похвалил он ее, – а я собрал и уложил твои вещи.

Ее саквояж он опустил на пол рядом с ней, а свои чемоданы разместил на задке кареты.

Надежно привязав их, он обратился к мальчишке-помощнику:

– На самом верху тропы, что идет мимо водопада, привязаны две лошади. Сведи их вниз, на огороженное пастбище, и отпусти.

– Будет исполнено, – пообещал ему мальчишка, когда Майкл дал ему золотой соверен.

Мальчик уставился на него, не веря своим глазам, после чего, заикаясь от восторга и волнения, рассыпался в благодарностях.

Сев на место кучера, Майкл медленно вывел экипаж с мощенного булыжником двора.

Лошади были свежими, и ему пришлось крепко держать вожжи, чтобы остановить их у входной двери.

Передав вожжи Аделе, он сказал:

– Мы должны прихватить с собой кое-кого, и через минуту я объясню тебе почему.

Выпрыгнув из экипажа, он взбежал по ступенькам, шагнул в открытую дверь и оказался в утренней гостиной.

Подхватив на руки наследницу, по-прежнему пребывавшую без сознания, вместе с пледом, которым она была укрыта, он быстро снес ее вниз по ступенькам и погрузил в экипаж.

Адела в немом изумлении уставилась на него, когда он осторожно опустил женщину на сиденье рядом с ней.

– Ее одурманили наркотиками, и потому она пребывает без сознания, – прошептал Майкл. – Позаботься о ней, нам тут недалеко.

Адела послушно протянула руку, придерживая женщину, чтобы не дать ей упасть. Майкл обежал вокруг экипажа и, вновь забравшись в него, принял у Аделы вожжи.

Затем, развернув лошадей, он направил их вниз по подъездной аллее.

Наступил самый опасный момент, но едва ли Джейсон будет сидеть у окна, и, даже если он увидит экипаж, ему понадобится некоторое время, чтобы сойти вниз.

Их никто не остановил.

Майкл счел, что Джейсон, отправляясь в постель, был ничуть не трезвее остальных гостей и только утром должен сообразить, что наследница, на которой он хотел жениться, каким-то образом оказалась вне пределов его досягаемости.

Адела крепко держала лишившуюся чувств женщину и немного погодя, когда они катили по подъездной аллее, повернула голову, чтобы задать вопрос:

– Кто она такая и почему пребывает в таком состоянии?

– Один из тех мужчин, с которыми тебе лучше не встречаться, похитил ее. Она очень богата, и ему были нужны ее деньги.

– Ох, бедняжка! Как хорошо, что ты спас ее!

– Мне остается только надеяться, что именно это я сейчас и делаю.

Майкл проехал через кованые ворота и повернул налево, припомнив, что рассказали ему лакеи, – он убедился, что они ничего не напутали.

Примерно через полмили впереди показались еще одни ворота, хотя и не такие роскошные, как в Грейнджмуре.

Майкл остановил лошадей у сторожки привратника сразу же за ними.

В очередной раз передав вожжи Аделе, он подбежал к двери и громко постучал в нее.

После нескольких ударов молоточком кто-то выглянул из окна у него над головой.

Ему показалось, что фигура была мужской, и действительно, через минуту-другую дверь отворил пожилой, но еще крепкий мужчина с зажженной свечой в руке.

– Что вам угодно? – осведомился он.

– Я привез вам вашу госпожу, – сообщил ему Майкл. – Ее похитили и одурманили наркотиками.

– Что вы такое говорите? – не веря своим ушам, уставился на него мужчина. – Это не может быть мисс Масгроув.

– Она в моем экипаже. Я сейчас перенесу ее в вашу сторожку. Если у вас есть жена, попросите ее сойти вниз, чтобы она помогла мне привести ее в чувство.

Мужчина сообразил, что этот странный господин знает, что говорит, и Майкл, направляясь к своему экипажу, услышал, как тот окликает кого-то наверху.

Он бережно поднял мисс Масгроув на руки и внес в домик привратника.

К этому времени вниз уже сбежала взволнованная супруга привратника во фланелевом домашнем халате и с папильотками в волосах.

– Это и в самом деле мисс Масгроув! – вскричала она при появлении Майкла. – А я ведь не поверила поначалу, когда муж рассказал мне об этом.

– Я спас ее от похитителей, – пояснил Майкл, – а теперь вы должны позаботиться о ней, пока она не придет в себя. Но тогда, не исключено, они могут повторить попытку.

Женщина негромко вскрикнула от ужаса.

Майкл уложил мисс Масгроув в кресло, а привратник подсунул ей под ноги низенькую скамеечку.

– Вы должны будете сделать следующее, – сказал ему Майкл. – Соберите всех крепких мужчин в поместье и скажите им, что они должны охранять свою госпожу.

Он помолчал, дав привратнику время осознать всю серьезность положения.

– Такая возможность существует, – продолжал он, – и потому нельзя допустить, чтобы преступники попытались похитить ее вновь.

– Не могу поверить, что подобные вещи происходят здесь, в цивилизованной стране, – запричитала жена привратника, – и если хотите знать мое мнение, то это наверняка связано с теми ужасными людьми в Холле.

Майкл подумал, что она попала в самую точку, но ему не хотелось и дальше развивать эту тему.

– Ухаживайте за ней, – распорядился он, – а когда она придет в себя, скажите, чтобы в дальнейшем вела себя осмотрительнее.

– Полагаю, она захочет поблагодарить вас, сэр, – сказал привратник, – за то, что вы спасли ее.

– Мне не нужна ничья благодарность, я просто рад тому, что избавил ее от несчастья быть ограбленной на весьма крупную сумму, которую, вне всякого сомнения, потребовали бы за ее освобождение.

При этом он подумал, что мисс Масгроув, придя в себя, едва ли станет опровергать подобную версию развития события, но было бы ошибкой дать ей знать, кто был ее спасителем.

Самым главным для него сейчас было уехать отсюда как можно скорее, и потому Майкл поспешил к экипажу и умудрился задом подать его обратно на дорогу.

Привратник помахал рукой, когда Майкл проехал мимо.

Спустя несколько мгновений Адела пробормотала:

– Ты поступил очень славно и достойно. Но как же эта несчастная женщина позволила одурманить себя?

– Понятия не имею, – отозвался Майкл, – но это тот самый случай, который мы с тобой должны постараться забыть.

Адела жалобно вздохнула.

– Я хочу забыть вообще все, что случилось сегодня ночью, – или почти все.

С этими словами она выразительно посмотрела на него.

А он знал, что никогда не забудет того, что произошло с ним в маленьком деревянном домике.

Они вновь миновали ворота Грейнджмура, и, поскольку дорога впереди была прямой, Майкл отпустил вожжи – лошади помчались галопом со всей быстротой, на которую были способны.

И только когда от поместья их уже отделяло изрядное расстояние, Адела повернулась к нему и спросила:

– А куда мы едем?

Майкл немного помолчал, прежде чем ответить:

– Чтобы обвенчаться.

Он говорил негромко, и лишь спустя несколько мгновений она прошептала:

– Что ты сказал?

– Я сказал тебе, что мы собираемся пожениться, и, дорогая моя Адела, сделаем это в ближайшее время.

Она плотнее прижалась к нему.

– Не могу поверить, – вздохнула девушка. – Неужели ты действительно просишь меня выйти за тебя замуж?

– Я люблю тебя, – отозвался Майкл, – и верю, что и ты, драгоценная моя, любишь меня.

– Я люблю тебя, люблю всей душой и сердцем, – сказала Адела, – но я даже не подозревала, что это любовь, до той минуты, пока ты не поцеловал меня.

Майкл улыбнулся ей, но промолчал, и она продолжила:

– Я просто хочу быть рядом с тобой. Мне было так страшно, когда я осталась одна, зато теперь я знаю, что ты самый замечательный и удивительный человек из всех, кого я встречала.

– А я думал, что тебя вполне устраивает положение моей сестры.

– Я готова была стать кем угодно, лишь бы ты не прогнал меня прочь.

– Как я мог совершить такую глупость после того, как увидел тебя? – спросил Майкл. – Ты очень красива, дорогая моя, но это твое качество может породить массу проблем.

– Ты имеешь в виду, что должен был оберегать меня от тех мужчин в особняке? Миссис Смитсон рассказала мне о том, какие они ужасные, и я не должна была допустить, чтобы они увидели меня.

– Слава богу, что этого не случилось! – воскликнул Майкл. – Но теперь, поскольку я не намерен до конца дней своих отпускать тебя, нам не остается ничего иного, кроме как пожениться.

Адела ласково накрыла его ладонь своей.

– Ты уверен, что хочешь именно этого? – спросила она. – Мне почему-то казалось, что супруга может стать для тебя досадной помехой. К тому же твоего внимания и руки наверняка добивались сотни очаровательных женщин.

– Так уж и сотни! Но, пока я не встретил тебя, желания жениться на ком-либо у меня не возникало.

– Нет, я по-прежнему не могу поверить в то, что это происходит на самом деле, – восторженно прошептала Адела. – Когда я выйду за тебя замуж, мачеха потеряет всякую власть надо мной.

– Вот именно, и поэтому мы должны пожениться немедленно.

Он знал, что она очень умна и сейчас наверняка задается вопросом, возможно ли это.

Он негромко произнес:

– Я обзавелся специальной лицензией, и все, что теперь нужно сделать, – изменить имена на ней.

– А это законно?

– Думаю, да, и я сомневаюсь, что какой-нибудь священник вздумает задавать нам вопросы.

– Значит, мы действительно можем пожениться? – вскричала Адела. – Но как и где? И у меня нет подходящего платья.

– Нам предстоит еще многое сделать, – признал Майкл. – Я как раз обдумываю один план, и пока что тебе придется поверить мне на слово.

– Разумеется, я во всем полагаюсь на тебя и сделаю все, что ты захочешь. Но, конечно, в день своей свадьбы я хотела бы выглядеть красивой ради тебя.

– Это будет нетрудно, поскольку ты самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо встречал. Дело не в том, во что ты одета, а в тебе самой.

– Как раз этих слов я от тебя и ждала!

Адела на мгновение прижалась щекой к его руке.

– Неужели все это происходит наяву или же мне снится сладкий сон?

– Знаешь, именно этот вопрос я все время задаю себе, – признался Майкл. – Если бы я не остановился на дороге, чтобы подобрать тебя и увезти подальше от опасности, то сейчас, пожалуй, был бы уже мертв.