— Напротив, у нее большой опыт в этой области, — возразил лорд Линк. — Поэтому мы непременно должны будем взглянуть на них. Кто знает? Возможно, мы найдем какую-нибудь красотку вроде Хуаниты, с которой можно будет неплохо поразвлечься и которая будет отличаться меньшей склонностью к воровству.

Вентура почувствовала, как у нее упало сердце.

— Но в Мадриде есть и многое другое, на что стоит посмотреть, — пробормотала она. — При дворе…

— Да плевал я на этот двор! — перебил ее лорд Линк. — При всех дворах без исключения царит смертельная скука. Там толкутся одни напыщенные снобы, которые сплетничают, кляузничают друг на друга да плетут интриги, пытаясь привлечь к себе внимание венценосных особ. Нет, нет, мы подыщем себе более веселое времяпрепровождение!

Вентура тихо вздохнула, но ничего не ответила, а лорд Линк между тем продолжал:

— Хотя, я полагаю, ты и без меня найдешь способ развлечься по своему вкусу. Кстати, раз уж мы заговорили об этом, тебе понадобятся деньги. Я буду платить тебе жалованье, приличествующее твоему положению.

— Жалованье? — переспросила Вентура.

— Похоже, ты удивлен, — улыбнулся лорд Линк. — Разве в Библии не сказано, что всякий потрудившийся заслуживает платы?

Вентура гордо вскинула голову.

— А вашему… прежнему пажу… сэру Родерику Лейну… вы разве платили жалованье? — поинтересовалась она.

— Родерик — совсем другое дело, — ответил лорд Линк. — У него своих денег хватало!

— Я занял место сэра Родерика, — сказала Вентура, — и мне не нужно ничего, помимо того что вы уже мне дали!

— Вздор! — бесцеремонно оборвал ее лорд Линк. — Ты должен иметь при себе деньги — мало ли зачем они могут тебе понадобиться! Я стану платить тебе пару гиней в неделю — испанскими деньгами, разумеется.

— Благодарю вас, милорд, но мне не нужно никакого жалованья.

— Черт побери, ты все равно станешь получать его! — заявил лорд Линк.

— Прошу простить меня, милорд, но я отказываюсь!

Лорд Линк внезапно выпрямился.

— Да в чем, собственно, дело? Тебе ведь нужны деньги — они всем нужны! Не можешь ведь ты разгуливать по Мадриду с пустыми карманами? Ты возьмешь то, что я тебе предлагаю, и давай прекратим всякие споры на эту тему.

Синие глаза Вентуры встретились с серыми глазами лорда Линка, и между ними проскочила искра.

— Я не стану брать у вас деньги! — взорвалась Вентура. — Я ваш паж, милорд, а не поваренок и не помощник конюха!

Лорд Линк запрокинул голову и расхохотался.

— Так ты опять за свое! Черт тебя побери, да ты обидчив, как женщина.

Его смех так же внезапно оборвался, и улыбка исчезла с его лица.

— Я все равно поставлю на своем, можешь не заблуждаться на этот счет, — сказал он. — Две гинеи в неделю, налипая с сегодняшнего дня.

Он сунул руку в карман.

— Если вы сейчас дадите мне деньги, милорд, — процедила Вентура сквозь плотно сжатые зубы, — я выкину их в окно!

— Ах, вот как?

Лорд Линк посмотрел на нее и нахмурился, так что его брови почти сошлись на переносице.

— Я хочу, чтобы ты усвоил это раз и навсегда, мой милый. Мне ни к чему такой вздорный и упрямый паж. Если ты вышвырнешь деньги в окно, то и сам последуешь за ними. Или, если предпочитаешь, я остановлю карету, и ты сможешь пешком вернуться в Сан-Себастьян. Выбор за тобой.

Последовало долгое молчание. Синие глаза снова встретились с серыми, а потом Вентура отвела взгляд в сторону.

— Хорошо, милорд, — проговорила она очень тихо, почти шепотом. — Но запомните, что вы силой заставили меня взять деньги.

— Отлично!

Лорд Линк бросил на сиденье рядом с ней две золотых монеты.

— Теперь мне понятно, почему твой прежний хозяин так горел желанием отлупить тебя. Будь любезен, запомни на будущее, что я не потерплю непослушания.

— Да… милорд.

Ее голос дрожал. Вентура осторожно подобрала монеты, словно они были раскаленными, и сунула их в карман своего кафтана. Потом она отвернулась и уставилась в окно.

Лорд Линк, казалось, погрузился в свои мысли, однако спустя некоторое время повернул голову и посмотрел на Вентуру. Ее профиль отчетливо вырисовывался на фоне окна. Он принялся внимательно разглядывать ее высокий лоб, прямой, аристократический нос, нежно очерченные губы, длинную, изящную шею.

Несомненно, мальчуган был хорошего происхождения, и лорд Линк в очередной раз принялся гадать, кем бы мог быть его отец. Потом, недовольный собой, он усилием воли прогнал эти мысли. Глупо было уделять столько внимания капризам и прихотям этого мальчишки, который еще не вышел из школьного возраста.

Он попытался переключить свои мысли на Шарлотту, но почему-то ему оказалось трудно воскресить в своей памяти черты ее лица. Англия казалась такой далекой. Лорд Линк положил ноги на противоположное сиденье, рядом с Вентурой, надвинул шляпу на глаза и постарался заснуть.

Вентура тем временем спорила сама с собой. Она решила, что всему виной ее гордость, из-за которой она и устроила эту нелепую сцену. Лорд Линк был совершенно прав, ей нужно иметь при себе хоть немного денег. Но в то же время ей было так не по душе брать их у него!

Когда она, нацепив лохмотья и измазав лицо грязью, старалась любыми способами раздобыть хоть несколько песет, чтобы не умереть с голоду, это почему-то не задевало ее щепетильности. Но они с лордом Линком принадлежали к одному классу общества, и все восставало в ней при мысли о том, что он будет платить ей жалованье за считавшуюся почетной привилегией службу.

Почему-то тот факт, что лорд Линк покупал ей одежду, кормил ее и давал ей кров, нимало не уязвлял ее гордость. Но, взяв у него деньги, она почувствовала, что опустилась до уровня того же помощника конюха, место которого он пытался предложить ей в самом начале.

«Мое поведение просто глупо», — уговаривала она себя. И тем не менее слезы оскорбленного самолюбия наворачивались ей на глаза.

Оставшуюся часть пути они проделали в полном молчании. Разбитая, ухабистая дорога, сильно отличавшаяся от той, по которой они ехали в самом начале, шла все время в гору. По обеим сторонам дороги тянулся глухой лес. Наконец, когда уже стемнело и уставшие лошади начали сбавлять ход, карета подъехала к придорожной гостинице. Они остановились, и лорд Линк сразу же проснулся. Как только лакей открыл дверцу и опустил лесенку, он вышел из кареты, не сказав ни единого слова Вентуре, которая так же молча последовала за ним.

Гостиница отнюдь не поражала своей роскошью. Это было низкое, перекошенное строение, сильно нуждавшееся в ремонте. Хозяин гостиницы, вытирая руки о фартук, поспешил им навстречу. Это был неприятный черноволосый тип с бегающими глазками. Он сообщил, что у него есть только одна свободная комната, но зато там имеется «una cama de matrimonio»[19].

Хозяин гостиницы говорил с каким-то странным акцентом, так что лорду Линку трудно было его понять. Он вопросительно посмотрел на Вентуру, и девушка поняла, что он ждет, чтобы она объяснила ему, о чем идет речь.

— Он говорит, что у него есть только одна комната, — сказала она по-английски, — но зато там стоит большая кровать.

— Ну что ж, у нас нет выбора, — вздохнул лорд Линк. — Лошади уже не в состоянии продолжать путь. Нужно взглянуть на здешнюю конюшню.

Он пошел осмотреть стойла и сеновал, где предстояло расположиться на ночь кучеру и грумам.

Вентура почувствовала, как сердце ее сжалось от тревоги. А где будет спать она? Она уже собралась было нарушить приказ лорда Линка и обратиться к хозяину гостиницы по-испански, но в последнюю минуту поборола искушение. Вскоре вернулся лорд Линк и сообщил, что в стойлах грязно, но ничего не поделаешь, придется довольствоваться тем, что есть. Вентура робко пробормотала:

— Может быть, вы спросите у хозяина, не найдется ли у него какой-нибудь отдельной клетушки для меня?

Лорд Линк положил ей руку на плечо.

— А что тебя беспокоит? — спросил он. — Здесь наверняка столько блох, что нам все равно не удастся нормально выспаться. К тому же берусь утверждать, что мое присутствие не доставит тебе слишком больших неудобств. Те, кому прежде доводилось делить со мной постель, уверяли, будто я не храплю.

Не снимая руки с ее плеча, лорд Линк направился в гостиницу, увлекая девушку за собой. Хозяин подал им вина, на редкость скверного, и пообещал, что ужин будет готов через минуту.

— И я готов поспорить, что он окажется совершенно несъедобным, — сказал лорд Линк Вентуре. — Иди погрейся у огня, малыш. Похоже, ты совсем продрог.

Это было не слишком далеко от истины. К концу путешествия девушка совсем замерзла. Из-за постоянного недоедания она так ослабла, что стоило лишь зайти солнцу, как она начинала дрожать от холода. Вино, хоть и плохое, но крепкое, вернуло ее щекам румянец; приятное тепло стало разливаться по ее телу. Лорд Линк подошел к камину и поправил носком сапога полено, чтобы оно лучше горело.

— Что за распроклятая страна! — в сердцах сказал он.

На этот раз Вентура готова была согласиться с ним. Стряпня была отвратительной, спальня, в которую их проводили перед ужином, оказалась маленькой и темной. Огромная кровать на четырех столбиках была покрыта рваными одеялами, сверху свисал грязный полог.

Симон принес из кареты пледы и подушки, на которые надел чистые наволочки из тончайшего льняного полотна. Он подмел пол в спальне, разжег огонь в камине и принес горячей воды, чтобы лорд Линк мог умыться.

— Я помоюсь внизу, — сказала Вентура и выскользнула из комнаты, как только лорд Линк начал снимать свой кафтан.

— А где будете спать вы, Симон? — спросила она камердинера, который последовал за ней, чтобы показать ей, где находится умывальник.

— На сеновале, вместе со всеми, — ответил он. — Там довольно удобно. По крайней мере, сено чистое.

— Вам повезло, — сказала Вентура.

В течение всего ужина она размышляла, не лучше ли ей сказать лорду Линку, что она предпочитает спать на сеновале вместе с остальными слугами.

Если он обнаружит, что она женщина, с отчаянием думала Вентура, то немедленно отправит ее назад в Сан-Себастьян. А ей нужно во что бы то ни стало добраться до Мадрида. Такова была последняя воля ее матери.

Девушке казалось, что она отчетливо слышит ее слабый, прерывающийся голос:

«Отправляйся… в Мадрид. Передай… письма…»

«Отправляйся в Мадрид». Почему она так сказала? Прежде она никогда не заговаривала об этом. И что за письма имелись в виду?

Вентура обыскала тогда всю их маленькую комнатушку, от пола до потолка, просмотрела все книги, заглянула под матрасы, перебрала всю одежду матери, перетряхнула все шкафы — нигде никаких писем не оказалось.

Так что же все-таки имела в виду ее мать, когда говорила об этих письмах? Вентуре было ясно только одно — она должна ехать в Мадрид. Еще неделю назад это казалось невозможным, а вот сейчас она уже на пути к своей цели, и ничто не должно помешать ей достичь ее.

Когда они закончили трапезу, было уже очень поздно. Лорд Линк зевнул и объявил, что идет спать.

— Мы отправимся в путь, как только рассветет, — сказал он. — Я не желаю оставаться в этой грязной дыре дольше, чем необходимо.

Он встал из-за стола, и Вентура тоже поспешно вскочила со своего места.

— Я присоединюсь к вам, милорд, как только предупрежу Симона, что вы уже собираетесь ложиться, — пробормотала она.

К этому времени у нее в голове созрел замечательный план.

Она позвала Симона, потом поспешила наверх. Лорд Линк стоял посреди комнаты и отстегивал шпагу. Он был таким высоким и широкоплечим, что, казалось, заполнял собой всю крохотную комнатушку.

— Хозяин только что сказал мне, милорд, что у него освободилась еще одна спальня, — с трудом переводя дыхание, сказала Вентура. — Человек, который собирался занять ее, неожиданно уехал.

— И кто его осудит? — заметил лорд Линк. — Ну что ж, иди ложись спать. Надеюсь, что ты устроишься по крайней мере сносно.

— Благодарю вас, милорд. Спокойной ночи.

Вентура быстро сбежала вниз по лестнице, едва не столкнувшись с Симоном, который нес наверх тазик с горячей водой. Она молча прошмыгнула мимо него, опасаясь, как бы он не начал расспрашивать ее, куда она направляется.

Комната, в которой они ужинали, была пуста. Это была единственная комната, расположенная на первом этаже, не считая кухни, из которой доносились голоса и громкий смех. Вентура догадалась, что хозяин гостиницы, должно быть, коротает вечер в обществе кучеров.

Девушка огляделась по сторонам. Мебели в комнате было удручающе мало: несколько деревянных стульев с высокими спинками, грубо сколоченный стол да древний сервант. Но в дальнем углу находился альков, который она заметила еще во время ужина. Он был отгорожен от остальной комнаты занавеской из грязной, выцветшей парчи.