— Как мало мы знаем, что происходит вокруг, — продолжал между тем лорд Линк. — Неужели я более эгоистичен и занят собой, чем остальные представители моего поколения? Сомневаюсь, и тем не менее уверен, что редко кому из нас приходило в голову поинтересоваться, что стало с теми людьми, которые, подобно твоему отцу, были высланы из Англии в 1719 году.

— Многие теперь служат принцу Карлу Стюарту, — пробормотала Вентура.

— А многие умерли в одиночестве и нищете, — добавил лорд Линк.

Вентура ничего не ответила, и после небольшой паузы лорд Линк сказал:

— Ты до сих пор не доверяешь мне, Вентуро? И даже теперь, после всех этих недель, которые мы провели вместе, не скажешь мне, кто был твой отец?

Вентура колебалась. Казалось, она пытается решить, стоит ли ей раскрыть свой секрет, служивший ей надежной защитой с той самой минуты, когда она поступила на службу к лорду Линку.

Наконец она медленно подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Дело не в том, что я не доверяю вам, — медленно произнесла она. — Просто мой отец скрывал от всех свое настоящее имя. И не только от англичан, но и от испанцев. Я не знаю, почему он это делал. Когда он наконец признался мне, кто он такой на самом деле, то взял с меня слово, что я сохраню это в тайне. «Позже, — сказал он, — я все тебе объясню». Но он умер, не успев выполнить своего обещания.

— Значит, ты так ничего и не скажешь мне, — заключил лорд Линк.

Сам не зная почему, он сгорал от желания узнать правду, но уговаривал себя, что это не имеет значения. Мальчишка отлично справлялся с ролью пажа, а в Мадриде наверняка окажется еще более полезен.

Да и какое имело значение, звали его Кэмерон или Мак-Грегор? Среди шотландцев нашлось немало глупцов, готовых сражаться за Старшего Претендента, и, без сомнения, в свое время найдется не меньше глупцов; желающих сражаться и умереть за Карла Стюарта. Просто мальчишка так упорно не хотел открыть свой секрет, что лорд Линк из чувства противоречия был полон решимости выяснить, почему он это делает.

— Нам довелось немало пережить вместе, Вентуро, — сказал он, пуская в ход все свое обаяние, что он очень хорошо умел делать, когда хотел добиться своего. — Ты спас мне жизнь, и у меня есть предчувствие, что впереди нас ждут другие приключения, может быть, не менее опасные. Я многое рассказал тебе о себе, может быть, даже слишком многое. Мне кажется, будет только справедливо, если и я в свою очередь узнаю что-нибудь о тебе.

Видя, что Вентура все еще колеблется, лорд Линк раздраженно бросил:

— Очень хорошо, если ты предпочитаешь оставить при себе свою тайну, мне не остается ничего другого, как смириться с этим. Я не могу силой завоевать твое доверие и твою дружбу.

— Дело вовсе не в этом, — взволнованно пробормотала Вентура. — Просто я пытался представить, что сказал бы мой отец, если бы узнал, в каком я теперь оказался положении. Вы столько сделали для меня, и я так счастлив служить вам, что, мне кажется, он согласился бы с тем, что вы должны знать правду.

Она глубоко вздохнула и произнесла:

— Мой отец был граф Кинбрейс.

— Кинбрейс! Иен Кинбрейс! — в изумлении повторил лорд Линк. — Я хорошо помню его. Когда я был ребенком, он часто гостил у моего отца. Он состоял в дальнем родстве с моей матерью. Позже до меня дошли слухи, что он почти в одиночку сражался с королевскими солдатами и покрыл себя славой на поле боя. За его голову была объявлена награда, его владения в Шотландии были конфискованы, а сам он бежал из страны. Я помню, как родители обсуждали это, и моя мать очень горевала, что ей больше не суждено увидеться со своим родственником.

— Так вы знали его! — тихо произнесла Вентура.

— Да, мне было лет восемь или девять, когда я видел его в последний раз, — ответил лорд Линк. — У него были рыжие волосы и удивительно синие глаза. Теперь я знаю, откуда у тебя такие глаза!

— Мой отец всегда говорил, что, хотя я очень похож на свою мать, глаза я унаследовал от него, — улыбнулась Вентура.

Лорд Линк устроился в кресле, стоявшем возле камина, и принялся разглядывать сидевшего напротив мальчугана. Теперь понятно, подумал он, почему мальчик гордо заявил, что он сын джентльмена. Этот прямой аристократический нос, высокий лоб, четко очерченный подбородок, гордая посадка головы, длинные, тонкие пальцы, стройные ноги — во всем чувствовалась порода. Сын Кинбрейса! Неожиданно лорду Линку стало горько, что его матери уже нет в живых и он не может рассказать ей обо всем этом.

— Но почему твой отец скрывался и от испанцев? — спросил он. — Ведь в этой стране очень симпатизируют Старшему Претенденту.

— Я и сам хотел бы знать ответ на этот вопрос, — ответила Вентура. — Но раз мой отец предпочитал сохранять инкогнито, вероятно, у него имелись для этого веские причины. Мы жили очень бедно, и ему приходилось работать с утра до ночи, чтобы мы могли сводить концы с концами. Моя мать тоже работала. Она была очень искусной вышивальщицей и брала заказы на дом. Она научилась этому еще в детстве, у монахинь. После смерти отца только ее работа спасала нас от голодной смерти.

Но лорд Линк довольно рассеянно слушал то, что говорила ему Вентура. Он думал о том, что сидящий напротив него мальчуган — законный граф Кинбрейс. Это был старинный титул, и мальчик по праву мог гордиться им, несмотря на то что в результате своих политических заблуждений его отец был изгнан из Англии.

— Я полагаю, — сказал лорд Линк, — что и в Мадриде ты не захочешь объявиться под своим настоящим именем? Ты же понимаешь, что теперь ты граф Кинбрейс. В истории Шотландии это имя занимает не последнее место. Разве не было бы разумно заявить о своих правах на наследство, пока не объявится какой-нибудь другой претендент?

— Нет, нет! — с тревогой воскликнула Вентура. — Я не могу, я не должен этого делать! Я открыл свою тайну только вам. Пожалуйста, милорд, обещайте мне, что вы никому не расскажете об этом!

В устремленных на него синих глазах читалась мольба, лицо побледнело от волнения.

Лорд Линк упрямо сжал губы. За всем этим крылось еще что-то. Его посвятили лишь в часть тайны. Что же от него утаили? Ни одна догадка не приходила ему на ум.

— Хорошо, — коротко сказал он. — Я обещаю хранить твой секрет. Ты приедешь в Мадрид, как и было условлено, под именем Иена Кэмерона, хотя я все же считаю, что ты совершаешь ошибку.

— Благодарю вас, милорд, — сказала Вентура.

— Я предпочел бы, чтобы ты доверял мне, а не просто испытывал благодарность, — загадочно проговорил лорд Линк.

Больше они не обсуждали эту тему и вскоре отправились спать.

Вентура долго лежала без сна на своей узкой кровати, чувствуя себя глубоко несчастной. То она пугалась, что сказала слишком много, то жалела, что не могла сказать больше. Она интуитивно чувствовала, насколько лорд Линк был разочарован тем, что она не была с ним до конца откровенной. Но не могла же она переложить на его плечи все свои проблемы? Он был так добр и великодушен, и в то же время она не смела довериться ему. С трудом подавив рыдания, девушка повернулась на бок и попыталась уснуть.

Наутро лорд Линк, казалось, пребывал в отличном расположении духа. Близился конец путешествия, и Симон постарался одеть своего господина с особой тщательностью, чтобы по прибытии ко двору он произвел самое выгодное впечатление.

Когда огромная карета, запряженная шестеркой отлично подобранных лошадей, в сопровождении верховых въехала в ворота дворца, построенного в семнадцатом веке в центре прекраснейшего парка Эль-Ретиро, даже конюхи и стража у дверей с нескрываемым восхищением уставились на эту внушительную процессию.

Ливрейные лакеи бросились открывать дверцу кареты и опускать лесенку. Королевский конюший[24], в золотых эполетах и со множеством медалей на груди, выступил вперед, поклонился лорду Линку и произнес краткую приветственную речь.

Вентура почти с благоговением разглядывала величественное здание. Прежний королевский дворец, основанный еще в одиннадцатом веке, сгорел три года назад в канун Рождества, и теперь, пока шло строительство нового дворца, двор Филиппа V временно размещался здесь.

Они поднялись по широкой мраморной лестнице, вдоль которой, так же как и вдоль всех коридоров дворца, стояли на посту офицеры лейб-гвардии.

Вентура была откровенно ошеломлена всем увиденным, но на лорда Линка, казалось, все это великолепие не произвело ни малейшего впечатления. Он непринужденно беседовал с конюшим, весело описывая ему свое путешествие, жалуясь на плохие дороги и скверные гостиницы, которые тем не менее не помешали ему преодолеть расстояние от Сан-Себастьяна до Мадрида в почти рекордный срок.

Их провели в приемную, где с украшенного золотой лепниной потолка свисали огромные люстры, а на стенах красовались довольно мрачные портреты предшествующих королей Испании.

— Если ваша светлость соблаговолит подождать, я сообщу его величеству о вашем прибытии. Как раз сегодня утром он интересовался у королевы, когда вас следует ожидать.

— Я очень признателен их величествам за такое внимание, — учтиво ответил лорд Линк.

Когда конюший вышел из комнаты, лорд Линк повернулся к Вентуре и подмигнул ей.

— Нам изо всех сил стремятся угодить, как я вижу, — с усмешкой сказал он. — По крайней мере, это доказывает, что мой дядя, герцог Ньюкасл, сдержал свое слово. Самое меньшее, чем я могу отплатить ему, — это постараться выполнить его просьбу.

— Какую просьбу? — спросила Вентура.

Лорд Линк задумчиво посмотрел на нее.

— Я расскажу тебе об этом позже, только не забудь напомнить мне, — коротко бросил он.

Он принялся медленно обходить комнату, разглядывая портреты на стенах. Остановившись перед изображением одной из испанских королев, он воскликнул:

— Если все здешние senoritas похожи на нее, то храни меня Господь от них!

— Я уверена, милорд, что донья Алькира очень хороша собой, — сказала Вентура.

Сама не зная почему, девушка надеялась, что слухи о необычайной красоте доньи Алькиры окажутся сильно преувеличенными. Скоро ей предстояло самой убедиться, так это или нет.

Спустя некоторое время конюший вернулся и повел их в Тронный зал. Они шли через длинную анфиладу комнат, в которых толпились придворные, с нескрываемым интересом разглядывавшие лорда Линка. На нем был элегантный костюм из синей с серебром парчи и расшитый красным камзол. Его кружевной галстук был заколот бриллиантовой булавкой, на пальце сверкал перстень с бриллиантом, и при всем этом, по сравнению с испанцами, он казался одетым подчеркнуто просто и Строго.

Но это вовсе не означало, что они затмевали его. Как с гордостью отметила Вентура, было в нем нечто такое, что выделяло его из толпы. И это была даже не столько его привлекательная внешность, сколько яркая индивидуальность и сила характера. Его просто нельзя было не заметить.

До Вентуры донеслось чье-то восклицание: «Тот самый англичанин!», а когда они уже входили в Тронный зал, она услышала кое-что другое. Она не видела говорившего, потому что к этому моменту уже успела пройти мимо и лишь огромным усилием воли заставила себя не оглянуться. Но его слова она расслышала совершенно Отчетливо: «Тот самый англичанин! — А дон Карлос уверял, что он не приедет!»

Дона Карлоса ждет сюрприз, подумала девушка, но тут же забыла обо всем, кроме того, что сейчас она будет представлена королю и королеве Испании.

Тронный зал, с его красными, расписанными золотом стенами, выглядел настолько внушительно, что казалось невозможным охватить его с первого взгляда. Тем удивительнее была обыденная, ничем не примечательная внешность сидевших на возвышении мужчины и женщины.

Вентура слышала немало разговоров о королеве и ее бесконечных любовных интригах, поэтому совсем не ожидала увидеть толстую, обрюзгшую женщину с довольно усталым лицом. Елизавета Фарнезе уже успела утратить былую красоту, но стоило лишь ей заговорить, как становилось понятно, почему она имела такое влияние на своего мужа.

Тихий, невыразительный голос короля не только говорил о его безвольном характере, но и внушал подозрение, что тот был довольно слаб рассудком. Настоящей же правительницей Испании была королева, с ясным умом, выразительной речью и несомненным обаянием. Она обратилась к лорду Линку с подчеркнутой любезностью, явно желая расположить его к себе:

— Ваш приезд, милорд, — большая честь для нас. Его светлость герцог Ньюкасл препоручил вас особому вниманию его величества. Мы непременно ждем вас сегодня вечером к обеду и надеемся услышать все новости об английском дворе.

— Это большая честь для меня, ваше величество, — произнес лорд Линк.

— Как обстоят в Англии дела с охотой? — рассеянным тоном спросил король.