Джорджетт Хейер - Узник страсти

– Да, да! – задыхаясь, прошептал Генри. – Умоляю вас, не надо!.. Умоляю вас, отпустите меня!

Мистера Сторневея тут же одолел приступ кашля, но при виде снова нависшей над его ртом ужасной руки он нырнул под одеяло. Пока таким образом заглушал кашель, Джон отдернул полог с этой стороны кровати и сел на ее край, ожидая появления своей жертвы. Когда кашель стих, но мистер Сторневей из-под одеяла так и не показался, капитан сдернул одеяло с его лица, сказав:

– Сядь, трусливое ты существо! Вот, выпей это!

Мистер Сторневей, с трудом опершись на локоть, принял из рук Джона стакан. Стекло громко застучало о его зубы, но ему удалось проглотить питье. Похоже, оно слегка подбодрило его, потому что он сел и перепуганно посмотрел на гостя. Свеча теперь освещала лицо капитана. В ужасе глядя на него, Сторневей выдохнул:

– Кто вы?

– Ты отлично знаешь кто. Я кузен Брина. Разве он никогда не рассказывал тебе, что у него есть тетка, которой повезло с замужеством? Я ее сын от этого брака, и мне вздумалось навестить родственников, которых я никогда прежде не видел. Но одного из них я не нашел, мистер Сторневей. Возможно, вы сможете рассказать мне, что случилось с Недом Брином?

– Нет, нет, я его не видел! Я не знаю, где он! – побелевшими губами прошептал Сторневей.

– Ты лжешь. Нед работал на тебя и Коута. Именно ты договорился с ним о его услугах. Ты хотел, чтобы он пропустил через ворота тяжелогруженый экипаж, а после забыл о самом его существовании. Он также должен был помочь разгружать какой-то очень увесистый багаж. Нед сделал то, о чем его просили, но вскоре исчез. – Увидев, что Сторневей смотрит на него широко раскрытыми глазами, Джон добавил: – Я думаю, сэр, вы убили Неда Брина.

– Нет! Клянусь, я его не убивал!

– Тихо! С чего бы тебе церемониться с ним, если к этому времени ты уже убил двух других человек?

– Нет, нет, нет, нет! Это ложь! Я этого не делал! Я не смог бы! Говорю вам, я в этом не участвовал!

– И в покушении на раннера с Бау-стрит тоже? Ты меня принимаешь за идиота? Позволь я сообщу тебе, что он пришел в сторожку с ножевой раной плеча и разбитой головой. И он отлично знал, кто на него напал! Когда он оправится достаточно для того, чтобы встать с постели, вас арестуют, мистер Сторневей, и вы сможете попытаться убедить присяжных в том, что это не вы хотели воткнуть нож в спину раннера. Я надеюсь, вам это доставит удовольствие!

– Нет, говорю вам, нет! – хрипло пробормотал Сторневей. С его лба катились крупные капли пота. – Меня там не было! Я об этом ничего не знал! О господи, вы должны мне поверить!

– Поверить тебе? Я пришел сюда ради того, чтобы посмотреть, как тебя вздернут в Тайберне![11] Я знаю о тебе больше, чем до сей поры удалось установить раннеру. Открывая и закрывая ворота, я также был очень занят другим делом. Я отслеживал все твои перемещения, начиная с того момента, как ты выехал из Лондона! Давай не будем попусту терять время! Знаю, что именно ты задумал устроить засаду на пути экипажа, который должен был везти в Манчестер соверены. Тебе не только было известно о существовании этого груза. Ты также убедил своего друга в министерстве финансов сообщить тебе точную дату отправления груза из Лондона!

– Это неправда! Если он так сказал, то лжет! Я не… Мне такое и в голову не пришло бы! Он сам все рассказал мне однажды вечером, будучи навеселе! И я ничего не задумывал – это все был Нэт Коут! Он сразу понял, как можно устроить дело, но обещал мне, что никого не будет убивать. Он мне это пообещал!

– Однако убили двоих человек, и в этом двойном убийстве повинны двое!

– Я не был в их числе! Я тут ни при чем! Богом клянусь. Это не я!

– Ты был тогда на переправе, – с неумолимым видом продолжал капитан. – Мне все известно, даже если раннер не догадывается об этом.

– Вы не сможете доказать, что я там был! Я не сделал ничего… ничего! Это все Нэт и Гун! Это они! Нэт и Роджер Гун застрелили охранников, а брат Гуна управлял фургоном. Это его собственный фургон! И после того как золото выгрузили, он уехал в нем еще до рассвета. Я могу сказать вам, где он живет! Это в Йоркшире, недалеко от…

– Ах, как же ты отвратителен! – непроизвольно вырвалось у Джона.

Генри не понял его.

– Это правда! Нэт заставил меня поехать с ними, потому что я хорошо знаю здесь все дороги! Я не хотел, но он меня заставил! Поверьте, я был в его власти и не мог ему отказать!

– Ты мог бы легко избавиться от Коута, если бы сообщил о его планах на Бау-стрит, – заметил Джон.

Слезы заструились по посеревшим щекам Сторневея.

– И почему я этого не сделал! Я так жалею о том, что ввязался в это! Нэт сказал, что мы ничем не рискуем. Я и не подозревал, что он собирается убить охранников! Он клялся, что их просто свяжут и заткнут им рты!

– Как можно связать двух вооруженных мужчин, простофиля?

– Я не знаю… я не подумал! Я в этом не участвовал! – в отчаянии повторил Сторневей.

– Не участвовал! Значит, это Коут знал, где есть возможность надежно спрятать золото? Или это ты знал, что где-то в тех холмах расположена пещера, в которой твой отец когда-то сломал ногу? Пещера, вход в которую много лет назад закрыли и о которой сейчас почти… – но не до конца!.. – забыли?

До этого Сторневей цеплялся за надежду на то, что капитан не может знать о нем так много, как он столь убедительно намекал. Но такое свидетельство того, что он каким-то непостижимым образом располагает тем единственным фактом, однозначно указывающим на участие Генри в ограблении, не оставил от этих надежд ни малейшего следа. Генри побледнел так, что Джону показалось, будто он вот-вот потеряет сознание. И хотя Сторневей несколько раз открыл и закрыл рот, при этом он не издал ни единого звука.

– Пока что, – капитан едва уловимо подчеркнул эти слова, – раннеру ничего не известно о существовании той пещеры. Но полагаю, я мог бы подсказать ему, где ее искать. Куда вы ходили, мистер Сторневей, когда я встретил вас рано утром на дороге, ведущей к пустоши? И для чего вам тогда понадобился фонарь?

Ответом ему было тоненькое поскуливание. Джон молча и неподвижно ожидал, пока его жертва заговорит. Спустя довольно продолжительное время Сторневей прошептал:

– Что вы собираетесь делать? Зачем вы пришли?

– Я еще не очень хорошо представляю себе это, – ответил Джон. – Я пришел услышать от тебя правду. Где Нед Брин?

По телу Сторневея пробежала крупная дрожь. Дрожащими руками Генри закрыл лицо и сказал:

– Он мертв!

– Кто его убил?

– Нэт Коут. Клянусь вам, это правда! Если бы вы знали… если бы увидели… вы бы поверили, что я говорю вам правду! Нэт ударил его ножом! Он был крупным парнем и очень сильным. Я не смог бы ударить его ножом или спрятать его тело… – Сторневей замолчал, хватая ртом воздух. – Если я расскажу вам все от начала до конца, вы мне поверите? Вы должны мне поверить! Когда Брин исчез, я испугался… но Нэт ничего мне не говорил! Поэтому однажды ночью я пошел… потому что я должен был знать! Это было невыносимо! Я нашел Брина! – Генри снова содрогнулся всем телом. – Это было ужасно, ужасно! – Сторневей поднял голову. – Он не остановится ни перед чем! Я говорю вам, ни перед чем! Я предпочел бы никогда не знать его! Жалею, что вообще услышал об этом проклятом золоте! Мне хочется умереть!

– По крайней мере это желание, скорее всего, скоро исполнится, – сухо ответил Джон. – Кто-то должен ответить за три убийства!

– Я никого не убивал!

Джон задумчиво смотрел на Генри. В светлых глазах, украдкой наблюдающих за мучителем, светилась надежда. Сторневей робко протянул руку и нерешительно положил ее Джону на колено. От омерзения по коже капитана поползли мурашки, но он совладал с желанием стряхнуть пальцы Генри и остался неподвижен.

– Вам незачем точить на меня зуб! – просительно произнес Сторневей, вглядываясь в это неумолимое лицо. – Если бы вы знали, как мне пришлось страдать! Клянусь, если бы я понимал, чем все обернется, я ни за что не стал бы помогать Нэту! – Он увидел, что губы капитана изогнулись в недоброй усмешке, и поспешно добавил: – Это было безумием! Теперь по моему следу идут шпики, а имение так увешано долгами, что, когда умрет мой дедушка, мне все равно ничего не достанется! Говорю вам – мне просто нужны были деньги!

– К этим деньгам все равно еще очень долго нельзя прикасаться! – смерив его уничтожающим взглядом, произнес капитан.

– Нет, но… Я этого не знал! – пробормотал Сторневей. – Я сожалею, что вообще во все это ввязался! Если бы я смог от всего избавиться… но как, черт возьми, это сделать? Я не убивал тех людей! Мне чертовски жаль, что они умерли! Но что же мне делать? Что же мне теперь делать?

Он застонал и снова спрятал лицо в ладонях.

– Ты действительно хочешь спастись?

– Это невозможно!

– Если бы я был уверен в том, что не ты убил Брина, я помог бы тебе выкарабкаться.

Значение этих слов проникло в сознание Сторневея не сразу. Голос, который их произнес, звучал так жестко, что Генри не мог поверить в то, что не ослышался. Сторневей поднял на Джона широко раскрытые застывшие глаза, наткнувшись на ледяной, как морская вода, взгляд. Но капитан снова медленно произнес:

– Я мог бы тебя спасти… если бы мне этого захотелось.

Сторневей провел кончиком языка по пересохшим губам. Его щеки слегка порозовели.

– В пещере спрятано целое состояние! – задыхаясь, произнес он. – Только держите язык за зубами, и вы получите…

– Мне не нужно ни твое состояние, ни даже его часть. И в случае моего молчания ты все равно не спасешься. Шпик здесь не просто так. Он знает, что золото спрятано где-то в этих местах. Рано или поздно он найдет его, на сей счет можешь не заблуждаться! Я пришел сюда не ради того, чтобы помочь тебе в обмен на состояние: деньги возвратятся туда, откуда приехали. Что касается тебя – все может закончиться тем, что ты будешь признан разбойником и убийцей либо несчастным орудием в руках мерзавца. Коль ты не убивал Брина, мне совершенно не хочется отправлять тебя на виселицу. Если покажешь мне тело привратника с такой ножевой раной, как ты описал, а также то место, где лежит золото, я вытащу тебя отсюда целым и невредимым!

Повисло долгое молчание.

– Как? – спросил наконец Сторневей, пристально наблюдая за капитаном.

– Я скажу раннеру, что ты развлекал Коута от чистого сердца, но, когда тебе стали ясны его мотивы и то, зачем он приехал в Келландс, ты понял: эти преступления были совершены из-за твоей глупости и длинного языка. В стремлении искупить свою невольную вину ты бросил все усилия на то, чтобы узнать, где спрятано золото. Мы с тобой отправились на розыски в одну из пещер, которыми изобилуют эти места. Ты будешь выглядеть идиотом, но не мерзавцем.

– Зачем вам нужно меня выручать? – подозрительно поинтересовался Сторневей.

– У меня есть на то свои причины, – ответил Джон.

– Я не понимаю. Какие у вас могут быть причины?

Холодный взгляд безразлично обшарил его лицо.

– Этого я тебе не скажу. Тебе все равно не понять. Но ты можешь быть уверен в том, что свое обещание я выполню.

Глаза Сторневея беспокойно забегали.

– Вы хотите, чтобы я отвел вас в пещеру? – машинально произнес он, как будто думая о чем-то другом.

– Да, – ответил Джон.

Повисла еще одна пауза. Сторневей быстро поднял и снова отвел в сторону глаза.

– Не сейчас! Я плохо себя чувствую! Мне нельзя выходить на ночной воздух! Я не могу этого сделать! У меня болит горло. Я там простудился!

– Утром, – произнес Джон. – Мы поедем туда вместе.

– Утром… Откуда мне знать, что вы не заведете меня в ловушку?

– Вести будешь ты, а не я.

– Да, но…

– Даю тебе слово, – медленно произнес Джон, – если ты будешь со мной честен, я спасу тебя…

– Я покажу вам дорогу. – Лицо Сторневея нервно дернулось. Бросив очередной беглый взгляд в сторону Джона, он добавил: – Конечно же, Коут ничего не должен знать. Но он спит допоздна. Утром он нас не увидит. Когда… когда мы поедем?

– Когда хочешь.

– В… ну да, тогда в восемь!

– Отлично. Я буду ждать тебя на дороге, ведущей к пещере.

– Да. Да, так будет лучше всего. Раннер! – резко произнес он. – Что вы ему сказали?

– Ничего такого, что может навредить тебе.

– Но вам было известно о пещере, – произнес Сторневей, подозрительно щурясь на Джона. – Откуда мне знать, что теперь и он не посвящен в это?

– Ты этого знать не можешь, но ему я ничего не говорил.

Сторневей принялся теребить угол простыни.

– Я вам верю! У меня нет выбора!

– Ни малейшего, – хладнокровно подтвердил капитан.

Было три часа ночи, когда Джон вернулся в сторожку. Он вошел в нее через контору и прошел в кухню так беззвучно, что Черк, который сидел за столом, разглядывая какие-то мелкие предметы, с испуганным возгласом подпрыгнул на стуле. Увидев вошедшего, Черк снова опустился на стул и воскликнул: